Двадцать шесть земных лет

Эта история произошла уже довольно давно, но, как и большинство различных историй, увы, имеет шанс повториться. Тем более, что я так и не смог понять принципа этой фантастической тайны, а потому она может повториться не с кем-то, а даже со мной, при определённом нехорошем условии. Эта история об одной грустной девушке с длинными чёрными волосами, у которой не только волосы, но и весь мир был окрашен исключительно в чёрный цвет. Волосы – деталь незначительная, их можно было и не упоминать, впрочем, они тоже сыграли роль.  

Никто конкретно не помнит, как звали эту девочку и в каком году она родилась. Поговаривали о том, что в детстве была очень красивая – коса ниже пояса, глаза чистого небесного цвета. Красивые, полупрозрачные, только грустные, точно скрывалось за ними целое полотно каких-то нехороших или болящих событий, точно видела эта девочка в свои пять или шесть уже такое, что лучше не видеть маленьким девочкам, а лучше не видеть всем. Забегая вперёд, скажу, что она уже давно умерла, но мне совсем недавно посчастливилось увидеть вновь эти тайны-глаза. Она точно смогла обмануть время, или это время – наоборот – сделало её своей пленницей?  

…Малышку видели много лет гуляющей с бабушкой возле дома, и она была мрачна, и дом был мрачен, высокий и серый, уходил множеством этажей в облака. Деревья – даже очень высокие – едва ли могли с ним соперничать. Напомню, что девочка уже тогда была грустной, не капризничала, просто с болью смотрела на мир – не играла с другими детьми, как не видела их, пустыми глазами провожая горы, дома и тучи. Она не капризничала, больше того – молчала, молчала почти всё время, покорно помогая нести бабушке сумку. Робко и боязливо смотрела на идущую рядом старуху, боясь сказать, что устала, или хочет воды. И, хотя невдалеке от дома был магазинчик, она боялась попросить даже одной конфеты, «потому что будут опять кричать».  

Помнится, на клумбе перед подъездом росли непонятно кем высаженные кустики чёрных тюльпанов. Девочка подходила к ним сначала со страхом, а потом с обожанием разглядывала, нюхала, обхватывала маленькими руками. Она точно делилась с растением информацией, а оно отвечало ей… Прекрасный цветок, так же, как и она, от рождения обречённый не видеть красок.  

Её школьные годы, как поговаривают, прошли также тихо, однообразно. Родители без конца запирали девочку дома, запрещали с кем-то дружить, бесконечно за всё ругали. Она была должна извиняться за каждое своё слово, говорить только определённым голосом, с определённой интонацией, в определённом порядке слов, одеваться только в светлое – белое и покорно нести религию предков, и никого не волновало, что на самом деле ей нравилось, никто не видел в ней личность, никто её не любил. Родителей свела не любовь, а лишь страсть, которая вскоре угасла. Ребёнок родился с надеждой, что будет кому-то нужен, увы! Не успела она родиться, как уже пожалела о жизни. А затем голубоглазая девочка в шутку стала приёмной дочерью дряхлой старухи.  

В родительском доме не осталось ни капли любви. И девочка превратилась в обузу. На неё кричали, за малейшую провинность били, а после кричали опять. Когда ей было одиннадцать, от неё ждали полноценный завтрак, обед и ужин, хотели, чтоб убиралась во всей квартире и приносила чай – обязательно на подносе и сделав небольшой реверанс. И девочка исполняла всё, но так дико смотрела на бабушку и родителей, что те радовались подрастающему таланту хозяйки, а между собой делились странными страхами, подозрениями, догадками, клеветой. Одна из них гласила о том, что малышку подменили в роддоме. Не зря она была ни на кого не похожа. Что беременности не было – это развод. Мать только думала о ребёнке, затем играла с подушкой, а после у себя на пороге нашла желаемый свёрток… Как бы ни было там, в призрачном прошлом, сейчас о мрачности и обречённости фраз, одиночестве и пессимизме ходили даже дома легенды. Никто из родителей не решался задуматься о своей роли в этой истории, от того и придумывали дребедень, способную оправдать, сокрыть правду.  

Говорили, что черноволосая слышала каких-то духов. Могла в один момент воодушевиться, воспрянуть силами, тогда её лицо резко бледнело, а в прежде небесного цвета грустных глазах загоралось настоящее пламя. Некоторые видели это изменение очень близко и вспоминали, будто руки у неё начинали дрожать, менялось выражение на лице, а от кожи и от волос расходились вполне ощутимые искры. Наверное, девочка, которую уже мало кто помнил, видела что-то по-настоящему, от того и становилась счастливой; жаль, только это что-то так редко радовало и навещало её…  

Не стоит удивляться, что при такой жизни, тоске и неоправданной строгости несчастная был придуман свой прекрасный воображаемый мир. Мир необъяснимого вдохновения – первая большая загадка для всех. Но далеко не единственная. С годами фантазии не убавилось, открывались новые и новые другие необъяснимые обстоятельства. Таланты к различным видам искусства, предрасположенность буквально ко всем и всему радовали, удивляли и вдохновляли. Каждый из талантов ушедшей девочки по идее мог подарить билет в будущее. И оставалось только выбрать, определиться, заняться чем-то одним...  

Через год ходили уже другие слухи – про какой-то роман, что была надежда у девушки, хотела она вырваться из родительского гнезда, да не смогла. После многих ссор и рыданий уехала учиться в другой город, но учиться не получилось. Она познакомилась с молодым человеком, который поверил её словам об испорченном детстве и обещал наверстать упущенное в ближайшем будущем, который вскружил голову бедной девушке, наобещал всего, в том числе нереального, а после почти сразу исчез. У него было много таких маленьких бедных девочек.  

Не знаю, что на самом деле случилось там между ними, ходил слух и о том, что мрачная, точно ночь, девушка ходила после всех пар к этому юноше. Била кулаками в дверь общежития, умоляла его впустить себя, а после его прокляла. Говорили и то, что, когда злилась, владела она какими-то странными силами, будто сам взгляд проникал глубоко в душу, и одного её взгляда было достаточно, чтобы потом неделю или несколько дней ходить и чувствовать на себе боль, депрессивность и меланхоличность сознания. Распространяла ли она такую энергетику, владела ли какими-то силами, или люди большую часть сочинили – невозможно, сложно сказать. А теперь уже и неважно. Я просто верю в то, что она была необычной, что я видел её спустя много-много лет, она не мертва, а жива, хочу и могу, и буду. Люди часто говорят то, чего нет. Я и сам грешу тем, что додумываю чужие истории, но тут уверен наверняка.  

А пока следует рассказать поподробней... Про неоспоримый факт, то, как всё когда-то закончилась. И как все тайны, недосказанные слова и предположения сгинули в один день, в один миг. Девушку нашли на полу своей маленькой холодной квартирки. Её одежда была залита каплями крови. К тому времени скончались от одиночества и родители, и старуха. А рядом лежал небольшой нож. Его рукоятку сжимала холодная рука убийцы. Она ударила им себя в грудь, и вся её короткая жизнь, едва ограничившаяся школой и грустной любовью, все удивительные способности, таланты, дары – всё сгинуло, всё прошло, так и не сумев выжить, раскрыться. Чёрный тюльпан захлопнул свои лепестки, навсегда сокрыв аромат, бахрому и узор тычинок. …Но то, что ждало девушку в будущем, никуда от неё не делось, оно обещало её настигнуть, и оно непременно пришло, и не важно, что она официально давно уж считалась мертва.  

Самоубийство в двадцать два с половиной года. Как же мало бывает отмерено лет!  

…В тот день, когда она умерла, на свет появилась другая девочка. Точно так же, как в любой другой белый день, кто-то один умирает, а кто-то второй рождается. Удивительно не это, а то, что удастся узнать через годы. Я видел её! И сомнения больше нет – с каждым днём мысль становится чётче. В подтверждение у меня есть фотографии.  

…Новый человек жил совершенно непохожей жизнью. Можете хоть сейчас брать и сравнивать её с предыдущей историей, но заявляю заранее, вы увидите, что не найдёте ничего общего, ровным счётом ничего, разве только голубые глаза, но у скольких на свете есть они, сколько ещё таких – очень много! И это не история о перерождении или повторении упущенных возможностей прошлых жизней. Боюсь, всё куда запутаннее. Но я не знаю наверняка.  

…Вторая девочка родилась в довольно благополучной семье. Её любили и ждали. Она тоже очень любила родителей. Правда, болела часто. Хиленькая с виду была. Смотрела на мир с осторожностью. Почти с детства отличалась тонкой душевной организацией, очень любила природу, с трепетом и с боязнью ходила в лес, в тоже время умилялась природой. Она на всё смотрела как-то издалека, немного не так, как другие, подмечала детали, любила фантазировать, рисовать. За этот оригинальный и малость стеснительный тон была любима друзьями и одноклассниками. За юмор, кроткую улыбку и смех. Хотя не скажу, что особа росла каким-то удивительным человеком, ведь при всех своих положительных качествах и талантах, это был самый обычный ребёнок и человек, чрезмерно стеснительная девчонка, в тоже время непобедимая оптимистка. Легкомысленная, возможно, даже излишне, и вечно витающая в облаках, она редко предавалась грустным эмоциям, однажды написала рассказ про весёлую говорящую мышь, которая любила по ночам танцевать, и всем без исключения понравилась эта фантазия. Она притягивала, она завораживала, она придавала лёгкость движениям и словам. И вот за что, за что такая жизнь должна была оборваться?  

Всё только начиналось, а потом вдруг… Это случилось быстро и очень рано – девочку сбила машина. Замечталась, говорили те, что стояли на остановке, говорили почти шёпотом, прикрывая рукой испуганные и заплаканные глаза. Спасти не удалось. Школьница. Душа компании. Такая светлая и добрая девочка. И всего лишь семнадцать лет. Она мечтала увидеть мир, облететь весь на воздушном шаре. Она почти ничего не успела увидеть в жизни. Она успела только нарисовать себя летящей средь облаков.  

Совершенно другая история, но на самом деле такая же. Я скажу, не волнуйтесь, зачем рассказал об этом. Я раздобыл фотографии и этой несчастной – у них было одно лицо! Нашёл общих знакомых, поделился догадками, поговорил. Это оказалось непросто, сложно далась и ложь. Я был вынужден не рассказывать никому, что увидел умерших на кладбище. Призраков не встречал (но лучше было их увидел), просто однажды заметил подозрительно похожие лица. Копии, один заколдованный взгляд. И никакого родства, разумеется!  

…А теперь вы, наверное, угадаете. В тот печальный осенний день… Верно, родилась ещё одна девочка. Но об этой известно меньше, её жизнь будет совсем коротка. Совсем юная, намного моложе своих двух «подруг», она даже не успела превратиться в личность, заболев каким-то необъяснимым недугом. И как ни боролись врачи, как ни боролась она, улыбаясь и глядя на тёплое солнце… Ей было всего лишь шесть, и шесть навсегда останется. Шесть лет, два месяца и восемь неполных дней… Она заболела так рано, точно родилась на свет, уже желая его покинуть.  

Но как это будет не странно, все эти люди умирали в свой отмеренный срок. По глупости, болезни или ошибке. Новые люди рождались им на замену. И судьба, которая может показаться жестокой и неумолимой, на самом деле хранила одну интересную-интересную тайну. Продолжала её хранить.  

…У маленькой шестилетней девочки были такие же холодные голубые глаза и длинные прямые чёрные волосы… У той, что родилась следом и до неё, они были абсолютно такими же. Девочек с одинаковой внешностью объединял рок, нависший, грозящий смертью. Голубые глаза – совпадение? И почему именно голубые? И почему раньше никто не обращал внимания и молчал? Но много оттенков глаз, чтобы это казалось странным. Странно совсем другое.  

И вот тут-то, стояло мне копнуть, как я понял, начинаются настоящие чудеса… Все девочки жили в одном и том же городе, рождались в тот день, когда трагически обрывалась жизнь предыдущей. И всегда находились люди, уверявшие, что уже видели эти глаза. То есть не я один заметил что-то неладное. И не просто грустные голубые глаза, а именно эти – те самые, что-то было в них такое особенное, которое пугало и завораживало. Чем-то они выделялись, околдовывали, манили вслед, погружали в океан странных мыслей. Всегда находились люди, знавшие обладательниц таких глаз (и обладательницами были лишь девочки), люди невольно шептались между собой о том, что скоро случится нечто ужасное – странные дети не рождаются просто так. Предчувствие, суеверие, принятая за ошибку фантазия? Что-то толкало многих сделать подобные выводы, впрочем, выводы сами хотели пролиться в слово. Близилось нужное время. И скоро да будет свет!  

***  

…Старушки из многоэтажного дома заметили ещё одну девочку, и им даже удалось познакомиться. Наконец-то! Она жива! Я узнал об этом немедля, приехал, бросил почти все дела.  

– Вы только скажите…  

– Она!  

– Точно, как на фотографии!  

Перед глазами промелькнул снимок, заученная до каждой детали картинка.  

– Она, она, – заверила меня та, что звонила.  

– Ошибки не может быть?  

– Нет, я поэтому и набрала, – все присутствующие смотрели на меня с удивлением. Несколько старушек с недоверием косились на свою подругу, которая и убедила их всех. Те, что не до конца верили моим догадкам, казалось, пребывали в растерянности. Но вскоре сомнения рухнули.  

– Ты, парень, не дурил бы, а лучше сам переговорил с ней! Она хорошая, и никакая не ведьма.  

– Простите, а я не говорил, что она такая. Но с ней может быть всё.  

Это их новая подруга заметила голубоглазую девочку. А я так никуда и не подошёл, стал расспрашивать, что да как, что они узнали, услышали. Решил познакомиться завтра, хоть и понимал, что, скорее всего, больше не представится шанса. Стоял, опустив голову. Так долго мечтал, искал, а теперь отступил, будучи почти у порога? То ли сам до конца не верил себе, то ли боялся найти разгадку, которая убьёт все старания, то ли сильнейший приторный аромат немного спутал сознание. Аромат, погодите… Перед домом росла грядка с тюльпанами. Их было так много, что от цвета рябило в глазах, а от запаха в голове всё кружилось. Я так и сидел на скамейке с бабушками, слушая их рассказ. А потом буквально через пару часов увидел и сам эту девушку. Она выходила из подъезда, выпорхнула, точно чёрная птичка. Мы встретились на мгновенье глазами. И с тех пор я уверился ещё больше: что это была она! В остальном же обычный день не принёс более никаких неожиданностей. Только, как я и знал, короткая первая встреча оказалась последней встречей.  

…Светлана, теперь её звали так. Удивительно бойкая, разговорчивая, подвижная. Ей было шесть, когда все со страхом ждали ещё одной Скорой. Ей было семнадцать, она шла на очередное свидание, но ничего не случалось страшного. Только одна старушка опять и опять провожала с непонятой тревогой. Старая женщина не могла объяснить, почему ещё много лет назад тоже почувствовала что-то неладное. Она точно ждала, сама не понимая чего, ждала и боялась худшего, и в тоже время молилась за девушку.  

И что-то сломалось в системе, дало значительный сбой. Старушка и незнакомка, они окончательно сблизились, когда последней исполнилось двадцать два, пошёл уже двадцать третий. Все, кто знал Свету, говорил, она – добрый, замечательный человек. И были основания верить. Сама девушка росла в очень хорошей семье. Она была не одна, кажется, с меньшей сестрёнкой. Только той передались глаза от отца, и волосы кстати тоже. Гены дали сбой, впрочем, не гены, а эта необъяснимая закономерность – у родителей, чья первая дочь родилась, как две капли воды, похожей на предыдущих жертв, второй ребёнок имел тёмные глаза и светлые волосы – совершенно обратную гамму. У Светы, напомню, они были тёмными, чёрными, точно ночь, всегда аккуратно причёсанными и подстриженными. Вот из-за этой стрижки мы её и не сразу нашли. И личико очень милое – не скажешь, что есть какая-то мрачная тайна и колдовство, настоящая красота, грация и осанка. Я даже подумал на миг, что влюбился, мог бы подумать так, если б не знал, что лучше с такими не связываться.  

Совершенно другой человек, только волосы и глаза выдавали грустное совпадение. Во всём остальном эта девушка была увенчана радостью лёгкой жизни. Её не зря же её назвали именно так – Светланой, она оправдала имя, была чрезмерно благодарна судьбе за небывало добрых и хороших родителей, за мирную и счастливую жизнь. Она обожала свою сестрёнку и сама была очень светлой и доброй, очень отзывчивой. С медалью окончила школу, рано познакомилась с таким же замечательным молодым человеком. Вскоре сыграли свадьбу. Родные и близкие, и знакомые не могли нарадоваться этим событиям, и только бабушка из соседнего дома боязливо смотрели на весь успех. Слишком гладко всё шло, слишком много его – как бы чего не случилось. И сама Света тоже не знала, кого благодарить за такие подарки судьбы. И в итоге она просто всем улыбалась, холодные льдинки-глаза превращались тотчас в топазы. Она сеяла лишь доброту, и надежду, и свет, и веру… А однажды у самого дома разбила грядку с цветами, и там были те же, что раньше, тюльпаны, море тюльпанов.  

– …Разве что цвет другой. Надо же, как всё совпало!  

Рука нащупала в кармане сморщенную бумажку и на глаза опять попалась старая фотокарточка, жёлтая выцветшая фотография почти пятидесятилетней давности. На фотографии низенькая скамейка, бабушка и внучка не от мира сего. И, если опустить дату, можно бы было сказать, что грядка, напротив которой стояли, та же, что и сейчас. Девочка – это, конечно же, Света. Тюльпаны те, что сейчас. Почему именно они – непонятно.  

– Любимые цветы Светоньки, – узналось вскоре от бабушки. – Её самые любимые цветы…  

Что ж, это хоть немного всё объясняло.  

Жаль, больше ничего не удалось узнать мне в тот день. Остальное просочилось между строк в будущем. Не успело пройти и четырёх лет… Ей исполнилось двадцать шесть лет. Она пережила всех своих загадочных «предков» и жила куда лучше них, пожалуй, даже всех вместе взятых. Только после опять – то же самое.  

Опять в течение одного дня изменилось и оборвалось всё: планы, мечты о дочке, работа и, в целом, жизнь. Говорили, несчастный случай. Сколько лет увлекалась скалолазанием, а потом оступилась на ровном месте и упала, сорвалась со скалы. А всё было так хорошо! Всё так хорошо начиналось! Слишком хорошо… В той группе было немало желающих. Был даже тот, кто смотрел в пропасть с однозначным желанием. Но сорвался не он. Почему? Почему именно ей, той, кто никогда в своей жизни ни разу не причинил зла, выпала такая ужасная участь?  

В двадцать шесть она умерла. И все четыре девочки оказались невдалеке друг от друга. Местные подростки, хихикая, продолжали рассказывать легенды о ведьмах и ходили поглазеть на могилы. Но не было никаких ведьм. Не было никакой магии. Объяснение пришло мне во сне в скором времени после того, как случилась эта трагедия. Она освободилась. И теперь была, наконец, счастлива. У незнакомки, сказавшей это, ярко сверкали холодные голубые глаза. И так я увидел опять её, ту, кого когда-то хотел и боялся увидеть.  

«Душа! – сказала она. – Одна душа, которая путешествовала во времени. Душа доживала свой срок. Выбрала, искала себя, продолжала поиск в следующей жизни, но когда полюбила себя и жизнь, уже истратила отведённое время». Сколько было отмечено изначально, столько в целом и прожила она здесь, только меняя тела, прикрываясь другими обличиями. Она прожила столько, сколько была должна и сделала всё тоже самое. В своё время или чуть-чуть позднее, лишь потратив немало лет в повторении.  

Иногда бывают и не такие странные совпадения. Часто люди уходят от нас слишком рано. Иногда уходят, чтобы снова прийти. «Только бывшим самоубийцам почти не отмерено жизни. Что-то ломается после отчаянного поступка. Решившие обмануть жизнь всё равно доживают её». И тогда-то меня осенило: короткие жизни давали в целом одну большую, обычной, привычной нам продолжительности! Так это или не так, приснилось или только придумалось, но я верю, верю и я не могу объяснить иначе – нет таким историям обычного объяснения…  

Севастополь, январь 2021, 470