"Подсолнухи" ван Гога

Знакомый запах. Долгий плен,  

В котором день бесцельно прожит,  

И чистых до блевоты стен  

Ничто переменить не сможет.  

Да, нужно верить, что не прав:  

Я уменьшать не должен силы…  

Меня проводит до могилы  

Крест – неестественно-кровав.  

Он там, где стих соседний ряд.  

Вчера напрасно я с соседом  

Заговорил. Мне невдогад,  

Что было правдой или бредом.  

И вот теперь, разинув рот,  

Не ждет последнего укола.  

Пусть где-то стонет радиола:  

Он не проснется. Он – умрет.  

Какое придал навсегда  

Господь значенье этим шуткам?  

Мы – исключение, когда  

Больны и телом, и рассудком.  

Да, мало нас. Но под луной  

Из дюжины – десяток свежих,  

А остальным – души в невежах  

Не тронуть больше ни одной.  

Какой унылый, жалкий вид  

У тех, кто подвергался пытке!  

Их никогда не оживит  

Вода, налитая в избытке.  

А впрочем – Бога не вини  

И не ищи вселенской злобы.  

Их отодвинут – просто чтобы  

Букет не портили они.... Садится солнце. На стене  

Картина вновь порозовела.  

Я засыпаю в тишине,  

Мне до иного нету дела.  

Пускай низвержен был кумир,  

И кто-то, плача, кличет маму, –  

Несчастный, вглядываясь в раму,  

Еще цепляется за мир.