\согрей\.

С грохотом, шумом и звонким смехом мы вваливаемся в подъезд многоэтажки и несколько минут, улыбаясь друг другу самой искренней улыбкой и смеясь друг другу самым чистым смехом, отряхиваем с одежды снег.  

– У тебя тоже на капюшоне гора! – замечает она сквозь улыбку. – Повернись, я уберу.  

Я поворачиваюсь, а она принимается заботливо убирать небольшие комки снега с меха. Она задела мою щеку. Почему она так торопиться извиниться? Это ведь простое касание. Простое касание моей щеки таких теплых и нежных рук.  

Не могу не смотреть ей в глаза. Они действительно красивы. Ее улыбка завораживает, а ее слегка раскрасневшиеся от мороза щеки так и тянут подарить им свои поцелуи. А губы… стоит ли говорить о мягких и приятных губах, которых я не смела коснуться ни разу?  

Улыбаясь, она поднимается на первую лестничную площадку и останавливается, увидев на подоконнике рыжего кота. Едва ли она до него дотронется, животина спрыгнет и скроется за темным углом, ведущим в кладовую, где дворники оставляют метлы и лопаты.  

Какой дурак этот кот! Она к нему с любовью, а он от нее убегает.  

– Я совсем не хотела его обижать, – оправдывается она передо мной и котом. Но в этом нет необходимости. Я ей верю. И доверяю. Поднимаюсь за ней на лестничную площадку и останавливаюсь в шаге напротив. Поверить не могу, что она так близко.  

В подъезде тоже холодно. Теплее, чем на улице, но мои руки все равно мерзнут, и мне приходится сжимать и разжимать кулаки, чтобы как-то согреться.  

– Мерзнут? – спрашивает она.  

– Немного.  

Ничего более не спрашивая, она берет мои холодные руки в свои теплые. И мне кажется, будто вместе с тем на смену крови приходит электрический ток, и теперь это он циркулирует по организму, заставляя мышечный мешок колотиться, а дыхание – учащаться.  

– Как ледышки, – слышу я. – Но мне нравится их греть.  

А мне нравится стоять рядом с тобой. Нравится тепло твоих рук. Нравится тепло, исходящее от тебя самой. Как бы мне хотелось видеть тебя чаще. Чувствовать тебя чаще. Знать, что она делится со мной своим теплом, а не оставляет его у кого-то другого и приносит мне лишь то, что осталось.  

Пожалуйста, согрей мои руки вновь, когда они замерзнут. Обними меня, если тебе вдруг станет плохо или будет не по себе. Я же рядом. И всегда тебе рада. Пожалуйста, не отпускай сейчас мои руки. Я не знаю, когда смогу ощутить твое тепло и твои касания вновь.  

– В следующий раз возьми перчатки или варежки. Будет теплее.  

– Хорошо.  

– Хорошо, я нарочно их не положу. И, возможно, ты сама согреешь мне руки. Я забуду надеть шарф, и ты, возможно, поправишь мой капюшон, чтобы прикрыть мне шею. Возможно, когда-нибудь я расскажу тебе о каждом чувстве, которое я испытываю к тебе рядом с тобой, и ты ответишь мне взаимностью. Возможно, я разделю с тобой первый поцелуй, и, возможно, ты меня не оттолкнешь.  

Ты ведь не оттолкнешь?