Ночной гость

Рекомендация: под музыкальное сопровождение ▶️Abel Korzeniowski — A thousand times good night  

И этой ночью снова я не сплю,  

Бессонница меня обуревает.  

Она – мой самый верный, давний друг,  

К воспоминаниям вернуться заставляет...  

Как прошлой осенью, вот ровно год назад,  

Под вечер месяца того же, что сейчас  

Увидела в автобусе случайно его взгляд,  

Который в памяти всплывает в этот час.  

Но стало дурно мне, а в горле замер ком,  

И чувство страха насквозь оголило:  

Что в комнате, пропитанною тьмой,  

Ко мне как будто чья-то тень явилась.  

Я протянула руку, чтоб нащупать лампу,  

В надежде, что всё это просто бред.  

Но сердце угодило прямо в пятки:  

Средь тьмы виднелся чёрный силуэт...  

Стоял он прямо рядом с книжным шкафом,  

Безмолвно прислонясь к нему спиной,  

И руки были убраны в карманы,  

А ровное дыхание – его стезёй.  

«Давно не виделись» – зажег он сигарету.  

«Ведь ты же не курил... » – хотела я сказать,  

Но спорить с тенью было как-то неприметно,  

Чего и доброго, так сумасшедшим можно стать.  

«Мне помнится, –  

он тихо вдохнул дым, –  

Как мне поведали однажды духи сказку.  

Там будто был холодный, бессердечный властелин,  

И вместе с тем покорная, смиренная служанка.  

Но дева эта, прямо говоря,  

Была не робкого совсем десятка:  

Она б скорей охотно умерла,  

Чем разрешила с чувствами её играться.  

Она была горда собою и умна,  

За уши убирала мило прядки,  

Вот только, жаль, была совсем не весела –  

Усталый взгляд наполнен был пустым осадком.  

И вот, представь, бывает чудо,  

Она впервые полюбила.  

Не просто там какого плута,  

А самого вот властелина!  

Она, пронзённая до боли этим чувством,  

Влюблённая в него, страданий  

не пускала –  

Стихи писала, прозы так искусно,  

И строки все ему лишь только посвящала.  

Она его звала холодным, бессердечным,  

Что, между прочим, может быть и так.  

Вот только, это всё пустые были речи.  

Сказать, с чего я вдруг такое взял?  

Ну, слушай дальше, вот курьёз:  

Влюблённая в него, его всегда ждала,  

Она была с другим, но только не всерьёз,  

А потому, что думала, любовь это была.  

Представь ведь, как смешна судьба? –  

он усмехнулся и пожал плечами, –  

Тем властелином оказался я!  

И был обманут пустословными речами! »  

«Но я люблю... »  

«О, нет, не ври! –  

перебивает, скрежеча зубами, –  

Коль если б ты меня́ любила,  

То не была бы обдана грехами;  

Меня́! Меня́ бы ты боготворила! » –  

и следом книги с грохотом упали.  

Испуганно зажав я уши  

И с дрожью в сердце полоумном,  

Шепчу: «Лишь только ты был нужен... »  

В ответ – до боли взгляд безумный.  

Но вестник не повёл и бровью,  

Под натиском безмолвных угрызений.  

Он книги лишь поднял спокойно,  

Продолжив рассуждения затейно:  

«О, как порою мы ранимы!  

Нам пылкость кажется такой извечной,  

Что будто изменить ее не в силах,  

Влечение порою так беспечно –  

С любовью путается прозорли́во!  

О, как хотела, как звала ты,  

Просила так меня прийти!  

И я в кручину зла был рядом.  

А ты? Что поспешила сделать ты? » –  

он вскинул взгляд холодный на мгновенье,  

И кровью налились его глаза,  

Вонзив шипы в меня до одуренья,  

Шипы, вселившие в душе морозный страх...  

«Но в те моменты наших встреч  

Принадлежала ты другому!  

Ему ты пела песни, между прочим,  

А я был для тебя какой-то там судьбою,  

К которой захотела ты вернуться после,  

Как разошлась с тем выродком, объектом травли,  

Кому охотно время посвящала,  

Ища во мне лишь только утешенье, правда,  

Ты взглядом робким так в меня влюблялась.  

Колеблясь выбрать лишь одно решенье,  

Меня держала на крючке ты славно,  

Страдая в вечных своих прегрешеньях! »  

«Нет, было всё не так! Неправда! –  

я с криками спешу прервать тираду, –  

Я, будучи пленённая впросак,  

Не замечала облик твой – награду,  

Подаренную мне судьбой стократ!  

Я помню, в те моменты ты был рядом,  

И был то робостью, то холодом томим.  

Но ты пойми, пойми, посланник, рано  

Ты сердцу моему вознёс вердикт!  

О, если б знала только я порядок  

И думы-предрешения проклятой,  

Той самой, кличут что судьбой устало.  

О, если б толковала расписанье  

Капризов, баловства и нравов –  

Тогда б я точно, без оглядок, знала  

Что ты – мой лучик, посланный её уставом.  

Да, ошибалась год назад, всё верно.  

Не сразу поняла я настоящих чувств,  

И в этом, вероятно, моя скверна.  

Но знай, тебя любила только и люблю!  

Ты слышишь!? Не молчи! Ответь мне! » –  

и в сторону туда, где тот проклятый шкаф,  

Швыряю книги, но в ответ лишь звучный треск заслышав,  

Я подхожу и понимаю – треск зеркал.  

А в отражении себя я с сигаретой вижу...  

/11. 10. 20/