Остин

Автомобиль съехал с трассы. Остановился, включая полный привод. Дальше двинулся натужно рыча, разгребая бампером и номерным знаком снег, как отвалом, двигаясь по заснеженным улицам дачного поселка. На зиму рачительный председатель отключал в поселке свет. Дома стояли заваленные снегом как заколдованные призраки в морозную ночь. Судя по датчику, за бортом минус двадцать. Хорошо что есть лопата в багажнике. Замок открылся лишь тогда, когда почти закончились спички в коробке, разогревая замерзший механизм. После получаса расчистки снега, машина въехала на территорию участка. Дом встретил мрачным безмолвием, тонким слоем пыли и специфическим запахом застоявшегося воздуха. Дрова под навесом были заготовлены давно и в камине заиграли теплыми красками угасшего лета и знойных жарких дней. Когда -то дом был полон жизни, веселья и детского смеха. Сейчас он походил на склеп утраченного времени. Хозяину пить не хотелось. Свое он отпил в этой жизни сполна как и прожил пол века в суете, решения проблем и работе которая никогда не была любимой. В баллоне оставался газ и насобирав в чайник снег, он поставил кипятиться воду. Спать не хотелось. На душе было неспокойно. Достав из кухонного шкафа большую Церковную свечу, которую он купил в Мгарском мужском монастыре, зажег ее, пристроив на старый канделябр. Курить он так и не научился. Высыпав в большую термокружку квадратный раритетный пакетик грузинского чая, он залил содержимое литром кипятка. Открыл банку сгущенки и половину вылил в кружку. Из пакета достал свежий хлеб, отрезал большую горбушку и намазал ее сливочным маслом. Теперь после съеденного и выпитого ему сутки не будет хотеться спать и есть. Теперь он будет ждать. А ждать он умел