Вмешательство

За пять шагов до барьера стук сердца, в ушах, едва не разорвал  

перепонки, предательски дрогнула рука. Дернулся указательный палец.  

Выстрел.  

Противник упал. Подбежали секунданты.  

– В ногу! – крикнул поэт, корчась от боли, – не мешать! Что он  

застыл? Пусть идет к барьеру!  

– К барьеру! – услышал офицер за спиной, – Закройтесь рукой  

с пистолетом, – запоздалый совет.  

Одеревеневшие ноги довели до роковой черты. Поэт медленно  

целился. Сильный удар в бицепс отбросил в снег. Звук выстрела  

дошел позже.  

– Браво! – воскликнул поэт и потерял сознание.  

К противникам кинулись секунданты и увезли домой. Доктор  

определил, что оба живы, но ранены. Поэт в ногу, офицер – в руку.  

Обе раны он добросовестно перевязал.  

Дома поэту стало совсем худо. Срочно вызвали знакомого врача.  

Он снял повязку и долго ощупывал ногу. Признался, что не может найти  

пулю. Коснулся низа живота, и поэта скорчило от боли.  

– Рикошет от кости бедра, – вспотев от волнения, прошептал врач.  

Операция состоялась немедленно. Пулю удалось извлечь.  

– Ничего не говорите жене, – признался доктор секундантам. –  

Повреждения смертельны.  

– Боже мой, – схватился за голову один из них.  

Тем временем, в доме офицера тоже трудился врач.  

– Чудо, – ликовал он, показывая вынутую пулю. – У Вас железные  

мускулы. Задержать пулю, выпущенную с такого расстояния, невероятно.  

Счастливчик.  

– Слава богу, – тихо перекрестился один из секундантов.  

Два дня назад. Дворец. Кабинет императора. Доклад министра  

внутренних дел. Император не может сосредоточиться.  

– Что думаете о предстоящей дуэли? – прерывает докладчика.  

– Жаль французика, – усмехается тот. – Наш давно стрельбой балуется.  

– Убьет новоиспеченного мужа сестры своей жены? – с надеждой и  

легким сомнением в голосе.  

– Непременно, – более, чем убежден министр.  

– Что мне с ним, потом, делать? – вопрос без адреса.  

– На пару лет, в Сибирь, к старым приятелям, а дальше, пожизненная  

ссылка в родное Михайловское, под постоянный надзор, – предлагает  

собеседник.  

– Нет. Убийства надо избежать, – возражает император. – Найти способ.  

– Можно, – соглашается верный слуга. – Найти людей, которые, под  

видом секундантов, не досыплют пороха в пистолеты. Пули потеряют  

убойную силу. Будут возможны лишь ранения.  

– Тогда возможно будет ограничиться Михайловским, а через год простить, -  

завершает мысль император. – Действуйте.  

Хотели как лучше. Француза это спасло.  

А поэта погубило. Вместо того, чтобы пробить кость, из-за малой  

скорости, пуля отскочила в кишечник. Нелепость.  

К чему только не приводят благие намерения.