Случайная попутчица или судьба?

Ольга  

Возвращалась я к себе в задумчивости. На душе было радостно и тревожно. Радостно от того, что почувствовала, что я тоже нравлюсь этому парню, что встретила ответные чувства. А тревожило то, что все было так зыбко и так ненадежно. И почему я не разрешила себя поцеловать? Ведь мне самой этого хотелось. А парень-то оказался порядочным, не лез, не лапал, не приставал. Видимо у него были честные намеренья.  

Своими мыслями и сомнениями я поделилась с Наташкой. Она, выслушав меня, сказала:  

– О й, Оля Оля, влипнешь ты с ним, как кур во щи. Прикидывается он все. Поматросит и бросит.  

Я махнула рукой.  

– Ну и пусть! Пусть даже несколько дней с таким парнем провести…  

– У вас уже что-то было?  

Я отрицательно покачала головой.  

– Ну, хотя бы целовались?  

– Нет, Наташа, в том то и дело. Если что-то было бы или только целовались – все было бы слишком банально. Такое может быстро забыться. Он только сделал попытку поцеловать меня, а я не разрешила. И он больше не делал попыток. Видимо, не это ему было нужно. – А что? Всем им, мужикам, нужно только одно.  

– Не скажи, может быть у него серьезные намеренья.  

– Брось ты, Оля. Посмотришь, только дай ему поцеловаться, так и полезет под юбку.  

– Фу, Наташка, ты все опохабила.  

– Да ладно тебе. А как же ты теперь с Вовкой будешь?  

– Никак. Я ему не могу простить то, что он организовал банду местных пацанов против курсантов. Пошлю его к черту.  

– Ну, как же так? Ты ж ведь уже с ним…  

– Хочешь сказать столько времени с ним встречалась? Ну и что из этого? Это что, дает ему право считать меня своей собственностью? Я только с Вадимом поняла, что на свете могут быть и другие мужики.  

– Смотри сама, Оля. Не теряй головы.  

Вадим  

А на следующий день с утра зарядил дождь. Осенний, мелкий, надоедливый и бесконечный. Командир взвода, выглянув из палатки, и убедившись, что дождь скоро не закончится, подозвал дневального и дал команду на зарядку взвод не выводить, и подъем сделать на час позже. Все равно, работы сегодня никакой не будет.  

Я проснулся, как всегда, за пять минут до подъема, полежал в кровати, приятно вспоминая вчерашний вечер. Время шло, а команды «Подъем» все не было. Я посмотрел на часы, было уже 7-10. Поднялся, выглянул из палатки. Все вокруг было мокрым от дождя. Понятно, – думал я, – в поле работы сегодня не будет. Не станут гнать ребят под дождем собирать кукурузу. А вот нам с Михаилом и Николаем работа есть, хорошо хоть под крышей. С тревогой подумал о том, что если дождь до вечера не прекратится, то Ольга не придет.  

Но дождь не закончился, он лил весь день и всю ночь. И утро следующего дня было холодным, сырым и туманным. Палатки набухли от влаги, и изнутри на них висели капли, которые срывались и падали при малейшем движении полотнищ. В палатках становилось холодно, все постепенно пропитывалось влагой. Под одеялами спать стало прохладно, ребята сверху набрасывали шинели или бушлаты. Погода «давила» на настроение. Пока остальные занимались, кто, чем мог, наша троица, накинув сверху плащ-палатки, побрела на работу в ремонтные мастерские. За это время мы успели сделать уже много. Двор ремонтной мастерской постепенно пустел, отремонтированную технику увозили со двора мастерской.  

Я с досадой смотрел на небо. Проклятый дождь, – злился я, – сегодня Ольга опять не придет.  

Не успели ребята толком включится в работу, как прибежал посыльный  

– Все, ребята, сворачивайтесь. Поступила команда возвращаться в училище. Наши уже разбирают палатки.  

– Что, приказ уже пришел?  

– Нет, просто обещают еще дожди на целую неделю.  

Эта новость обрадовала и огорчила меня одновременно. Радовался я тому, что заканчиваются все эти неудобства, связанные с нынешним бытом, а огорчился серьезно тем, что прекращаются наши свидания с Ольгой. Но делать было нечего. Нужно было возвращаться в лагерь. Но как проститься с Ольгой? Сбегать в деревню все рано не удастся. Что же делать? Так ничего я и не придумал. К вечеру взвод уже был в училище.  

Все оставшиеся дни до выпуска я постоянно думал об Ольге. Я корил себя последними словами за то, что не узнал ни ее фамилии, ни отчества, и даже названия института, в котором она училась.  

А дальше был выпуск, и все заботы, хлопоты и радости, связанные с ним. А потом был отпуск, возвращение в родной дом к родителям, встреча со школьными друзьями. Постепенно мысли об Ольге уходили на второй план. В отпуске я еще пытался дозвониться до Сосновки, но телефон ни в медпункте, ни в клубе не отвечал.  

(продолжение следует)