Гульгин

Деян объявился на пороге горницы, когда Креслав заканчивал свой нехитрый ужин. Парень не утрудил себя стуком в дверь, не разулся в сенях, а вошёл прямиком в горницу, оставив грязные следы на недавно вычищенном полу.  

– Я нашёл её, – без лишних приветствий сказал он.  

Креслав осушил кружку, поставил её на щербатый стол и посмотрел на Деяна. На губах молодого парня играла лёгкая, загадочная улыбка, которая свела с ума уже не одну местную девку. Вдобавок к этому, он поддался последней моде, властвовавшей среди молодёжи, и стригся на лезантский манер, выбривая виски и зачёсывая назад короткую косу соломенного цвета, и начисто выскабливал лицо. Такой внешний вид ещё больше молодил Деяна, что только добавляло томности во взгляды местных селянок.  

Креслав не осуждал парня. В конце концов, Деян не праведник из церкви Благоденствия, чтобы вести себя строго по заповедям. Креслав и сам помнил свою молодость, ветреную и беспечную. Тем более парень отлично справлялся со своей работой, а его умение обворожить любую барышню парой слов и взглядом исподлобья или найти общий язык с местными мужиками уже не раз выручало Креслава.  

– Ты уверен? – спросил Креслав, поднимаясь со скамьи.  

– Да, – кивнул Деян. – Вчера она заплутала в лесу и только к вечеру вышла к посёлку. Сегодня соседка заметила у неё в волосах деревянный гребень, украшенный янтарём. Раньше она его не видела.  

– Ясно, – Креслав прошёл в центр комнаты и сдвинул в сторону козлиную шкуру. Под ним обнаружилась квадратная крышка люка. Хозяин избы достал из кармана металлический брусок с насечками, вставил его в небольшое отверстие на крышке и плавно повернул до щелчка. Крышка слегка приподнялась, и Креслав откинул её в сторону. Мужчины спустились в помещение под горницей, и Креслав запалил огонь, отыскав в потёмках масляный светильник. Тьма тут же расступилась по углам, явив взору стойку с оружием и доспехами. Осмотрев своё вооружение, Креслав заткнул за пояс лишь кроткий кинжал.  

– И всё? – Деян удивлённо приподнял брови.  

– Она нужна нам живой, – Креслав задумчиво рассматривал толстый проклёпанный кожаный жилет.  

– Но она окажет сопротивление, – заметил Деян, взвешивая в руке кистень.  

– Не сомневаюсь, – поморщился Креслав. Внезапно, он со всей возможной отчётливостью осознал, что слишком стар для всего этого. – Но она всё равно нужна нам живой.  

Вечерний воздух холодил лицо. Плащ хлопал по голенищам сапог в такт шагам Креслава. Вдвоём они шли среди обезлюдевших дворов, слушая переругивания собак и беспокойное кудахтанье кур. Большинство изб встречали их тёмными окнами, так как в это время добропорядочным селянам полагалось собраться в церкви на вечерю. Сегодняшнее отсутствие Креслава наверняка заметят, но он не особо опасался этого. Уж что-нибудь придумает.  

– Как её зовут? – спохватился Креслав, когда Деян указал на замаячившую вдалеке избу.  

– Маришка, – Деян перехватил поудобнее свёрток, который нёс в руках. – Она приходится женой Богдану.  

Креслав кивнул, сразу припомнив и Богдана и его жену. Богдан славился как весьма хозяйственный молодой человек, у которого любое дело спорилось в руках. И жена его тоже слыла домовитой хозяйкой, предпочитавшей добрый труд пустой праздности. Правда имелась у этих двоих одна проблема и Креслав начал подозревать, какое решение нашла Маришка. Что ж, не она одна выбрала этот путь. И не она одна такая, оказавшаяся жестоко обманутой. На что только не толкает отчаяние бедные души.  

Ещё на подходе к избе, Креслав заметил мерцающий свет в окнах. Маришка не спала. Вполне ожидаемо, что в церковь со своим мужем она тоже не пошла, скорее всего, сославшись на плохое самочувствие. Подходя к калитке, Креслав невольно заприметил порядок, царивший во дворе. Калитка открылась без малейшего скрипа, ведь петли исправно смазывали маслом. Плетень не качнулся и не застонал, надёжно укреплённый в земле. Крепкие загоны для кур, аккуратный скирд сена и ровная стопка дров под прочным навесом. Ни раскиданных вещей, ни сора, ни единого признака расхлябанности.  

Едва двое мужчин ступили во двор, как из конуры с тихим рычанием вышел большой пёс серой масти. Он осторожно шагнул на встречу непрошеным гостям, наклонив голову почти до самой земли, угрожающе вздыбив на загривке шерсть. Креслав пристально посмотрел в жёлтые глаза животного и поднял руку. Прошептав короткую фразу на неведомом, мелодичном языке, он сжал ладонь в кулак.  

Пёс замер на месте в нерешительности. Затем шерсть на загривке улеглась, голова поднялась над землёй. Пёс размашисто зевнул, немного потоптался, затем направился обратно в свою конуру, зевнув напоследок ещё раз.  

– Оно того стоило? – поинтересовался Деян, наблюдая, как четвероногий сторож крутиться внутри своего жилища в поисках более удобной позы.  

– Ничего, – покачал головой Креслав, невольно утирая пот со лба. –Иначе забуду, как это делается.  

Влияние далось тяжелее, чем он предполагал, хотя разум животных весьма податлив. Видимо, сказался долгий перерыв, и Креслав из страха едва коснулся Нави, получив слишком мало сил на внушение. С другой стороны, раньше Креслав бы не заметил подобного просчёта. Что ж, этого следовало ожидать, беспощадные годы берут своё.  

Стараясь не шуметь, они пересекли двор и остановились у входной двери.  

– Я пойду вперёд, – распорядился Креслав. – А ты жди здесь.  

– И почему мне всегда достаётся всё самое скучное, – недовольно поморщился Деян. – Может, я с ней просто поговорю?  

– Жди здесь, – отрезал Креслав. – Ты знаешь, что делать.  

Когда входная дверь хлопнула, Маришка это услышала.  

– Богдаша, это ты? – донёсся из горницы молодой женский голос.  

Креслав молча двинулся вперёд и поднялся по небольшой лестнице.  

– Богда…, – девица, сидевшая за столом в дальнем конце помещения, обернулась на шум и застыла в оцепенении.  

Креслав размеренным шагом вошёл в комнату и остановился возле проёма. Горница являла собой точное продолжение двора. Аккуратная, прибранная, чистая. Кровать в углу пахла свежей периной и луговыми травами. Печь рядом с ней белела ярким пятном. Внутри весело трещал огонь, распространяя приятное тепло и дурманящий аромат готовящегося ужина.  

– Ну здравствуй, хозяюшка, – спокойно поздоровался Креслав.  

– А мужа нет, – Маришка неуверенно поёрзала на скамье. – Он в церкви.  

– Я не к твоему мужу пришёл, – Креслав сделал шаг в направлении девицы.  

Та испуганно вскочила, уронив на пол незаконченный крохотный носок из серой шерсти.  

– Уходите, – жалобно попросила Маришка. – Я буду кричать.  

Креслав приблизился ещё на шаг.  

– Я здесь не за этим.  

– Тогда зачем вы пришли? –она инстинктивно попыталась отступить назад, но упёрлась спиной в стол.  

– За ответами, – Креслав продолжал медленно надвигаться. – Что произошло в лесу?  

От его внимания не укрылись, жилы, натянувшиеся на шее Маришки. Вопрос явно заставлял её нервничать.  

– Н-н-ничего, – залепетала она. – Я просто заблудилась. Что с меня взять. Баба-дура, не смотрела куда иду…  

– Не ври мне, – голос Креслава звенящей сталью оборвал нелепую тираду. – Я знаю, где ты была, с кем разговаривала. Я прекрасно знаю, что, – Креслав взглянул на носок, сиротливо валявшийся на полу, – и кого ты принесла оттуда.  

Руки Маришки непроизвольно легли на живот.  

– Нет, вы не понимаете, – прошептала девица сдавленным голосом, а в глазах у неё заблестели слёзы. – Мы так давно хотели ребёнка, но Вседержатель не благословил нас…  

– И ты решила попросить помощи у другого?  

– Пожалуйста, – продолжала причитать Маришка, – непрестанно всхлипывая, – пожалуйста, не трогайте меня. И не говорите Богдану. Я воспитаю ребёнка благочестивым человеком, правда, – и едва различимым шёпотом добавила. – Он так хочет сына.  

Она рухнула на колени и окончательно разрыдалась. Креслав вздохнул. Всё происходящее вызывало в нём лишь стойкое отвращение. Вид содрогающейся девицы, которая просто хотела немного счастья в своей жизни, вызывал у него желание развернуться и позволить дальнейшим событиям пойти своим чередом. Но мужчина прекрасно знал, чем может обернуться подобная слабость.  

– Я не могу уйти, – с искренней печалью в голосе произнёс он. – А теперь скажи мне: ты специально искала встречи с ним?  

Маришка испуганно подняла заплаканное лицо на Креслава и неистово замотала головой.  

– Нет, нет, нет. Я правда заблудилась и пока плутала, случайно наткнулась на избу.  

– А перед этим нашла что-то?  

Маришка неуверенно кивнула.  

– Да, деревянный гребень с янтарём.  

– Что было дальше?  

– Я долго плутала среди деревьев, – Маришка продолжила свой рассказ. – Уже отчаялась. Думала, что так и сгину в этой глуши. Либо от голода, либо волки бы задрали. А потом случайно вышла на поляну. Смотрю, а в центре изба небольшая стоит. Я так обрадовалась, и сразу бросилась к ней. Мне на встречу вышел старик. Такой добрый. Поздоровался, отвёл в дом, квасом напоил.  

Над селом разлетелся колокольный звон, возвещая о том, что вечеря скоро подойдёт к концу. Креслав решил поторопить события.  

– Как он узнал про вашу проблему?  

Маришка немного пришла в себя и теперь отирала влагу на раскрасневшемся лице.  

– Мы разговорились, и я случайно проболталась ему.  

– Так, а что он? – нетерпеливо поторопил её Креслав.  

– Ну он и сказал, что может помочь. Знает одно древнее средство.  

– И ты в тот момент ничего не поняла?  

Маришка съёжилась под пристальным взглядом Креслава.  

– Поняла. Но вразумила себе, что просто надумываю небылицы. Старик казался таким безобидным.  

– Ладно, что было дальше?  

– Я плохо помню, – девица снова поёжилась. – Помню только, что согласилась. А потом стало жарко, и воздух… такой тяжёлый и смрадный. Какие-то тени плясали вокруг меня, слышала странные голоса, шепотки. А очнулась уже на краю леса. Тут-то меня и нашли односельчане.  

Креслав задумчиво кивнул.  

– Ясно. Тогда отдай мне гребень и покончим с этим.  

Девица резко вскочила на ноги. На одно мгновение черты её миловидного лица исказились, поплыли, словно расплавленный воск, а сквозь них проступило другое лицо. Жуткое, звериное, злобное.  

– Нет, – крикнула она исказившимся голосом, – не подходи. Выпотрошу.  

Маришка сорвалась с места и бросилась на Креслава. Мужчина проворно отпрыгнул в сторону, успев в последний момент рассмотреть несколько костяных выростов, походивших на лезвия кинжалов. Пробив кожу на тыльной стороне ладоней, они образовали обильно кровоточащие раны. Креслав пропустил над головой следующий взмах и отскочил назад. Издав надсадный вопль, Маришка снова бросилась на Креслава. Мужчина резким движением сорвал с себя плащ и метнул его навстречу разъярённой бестии. Тяжёлая ткань окутала девицу, попала под ноги, заставив её покачнуться. Пока Маришка пыталась удержать равновесие, Креслав воспользовался получившейся заминкой и рванулся вперёд, нанеся увесистый удар в живот.  

Стены избы содрогнулись от нечеловеческого воя, полного ярости и боли. Маришка заметалась по всей горнице, пытаясь стряхнуть плащ и покарать своего обидчика. Погадав момент, Креслав выхватил из-за пояса тонкую медную цепь с болтавшимися на звеньях амулетами, и набросился на жену Богдана со спины, пытаясь повалить её на пол. Ослеплённая Маришка, разъярившись пуще прежнего, попыталась его сбросить. С грохотом опрокинулся стол, скамья с протяжным стоном врезалась в стену, полки с кухонной утварью обрушились на пол. Пару раз Креслав ощутимо ударился спиной о печь.  

Некоторое время они провели в упорном противостоянии. Маришка рычала и выкрикивала проклятья, Креслав кряхтел и тихо ругался, прилагая все усилия, чтобы удержаться. Затем раздался треск рвущееся ткани. Креслав увидел, как сквозь плащ прорезался костяной вырост. Резким движением бестия разрезала ткань, вывернулась из её хватки и ткнула Креслава локтем в бок. Несмотря на мягкую подкладку под кожаным жилетом, в глазах у него потемнело. Маришка разъединила сцепленные руки мужчины, развернулась и ударом ноги отбросила его на поваленный стол.  

Лёжа в неудобной позе, Креслав слышал удаляющийся топот и хлопок входной двери. Одержав верх, Маришка, по всей видимости, решила сбежать. Шипя от боли, растекавшейся по всему телу, Креслав встал на ноги, поднял оброненную цепочку и бросился следом. В сени он буквально запрыгнул и всем телом вышиб входную дверь, едва не рухнув в уличную грязь.  

– Фух, – донеслось сбитое дыхание Деяна. – Ну и злобная же тварь.  

Он стоял по среди двора и всем телом прижимал к земле бившуюся в сети Маришку. Её костяные орудия путались в крупной ячее, безуспешно пытаясь разрезать прочную нить.  

– Колокол второй раз звонил? – спросил Креслав, поспешно направляясь к Деяну и расправляя на ходу медную цепочку.  

– Не слышал, – коротко ответил парень, продолжая бороться с рычащей на все лады Маришкой.  

Начав обматывать лодыжки девицы, Креслав сказал:  

– Тогда поспешим.  

Маришка лежала на полу в центре разгромленной горницы. Стреноженная по рукам и ногам, она отчаянно билась в путах, безуспешно пытаясь разорвать их. От прежней силы не осталось и следа, и Креслав видел перед собой самую обычную девицу, слабую и беззащитную.  

– Отпустите меня, – всхлипнула она. – Пожалуйста.  

Креслав быстрыми взмахами отрезал несколько кусков ткани от уничтоженного плаща, и, перевернув пленницу на живот, осмотрел её запястья. Раны, оставленные костяными выростами, всё ещё кровоточили. Достав из кисета на поясе небольшой флакон, он смочил кусок ткани и обмотал покалеченные руки.  

– Это поможет, – сказал он, перевернув девицу обратно, и присел на одно колено. – А теперь скажи, куда ты его спрятала.  

Маришка прикусила губу. В глазах снова заблестели слёзы.  

– Я не могу.  

Мужчина мягко положил руку ей на плечо.  

– Скажи. Ничего с твоим ребёнком не случится, есть способ сохранить его. Но мне нужен этот предмет.  

Маришка долго смотрела ему в глаза.  

– Там, под кроватью, – наконец, глухо сказала она, – есть половица. Она поднимается.  

Вскоре Деян вернулся, сжимая в руке деревянный гребень, украшенный янтарём. Покрутив в руках предмет, он передал его Креславу, и тот быстро спрятал его в кисет. Затем он подал знак Деяну.  

– Переверни её.  

Глаза Маришки расширились в ужасе, и она завопила:  

– Что?! Нет! Не надо! А как же ребёнок?  

По лицу Креслава пробежала тень и он сказал:  

– Я соврал.  

Девица задёргалась с новой силой, но, ослабленная действием цепи, уже ничего не могла сделать. Креслав ловким движением распорол верхнюю часть платья и обнажил плечи. На белой коже правого плеча чётко выделялось несколько витиеватых узоров чёрного цвета.  

– Буквы уже проступили, – бросил Креслав Деяну. – Держи её.  

Услышавшая это Маришка, закричала с новой силой:  

– Нет, не надо, не делай этого! Помогите! Убивают!  

Ловким движением Креслав обхватил её рот ещё одним отрезанным куском плаща.  

– Прости, но так нужно, – сказал он, доставая кинжал из-за пояса. – Приготовься, будет очень больно.  

Ночной лес возвышался чёрной стеной. Креслав стоял в нескольких шагах от ближайших деревьев и всматривался в непроглядную темноту. Село, сиявшее огнями вдалеке, бурлило от криков людей и лая собак. Сейчас местные отчаянно ищут злодея, который напал на жену Богдана, пока тот стоял вечерю в церкви. Что ж, пусть ищут.  

Проверив напоследок надёжность крепления ножен на поясе, Креслав достал из кисета переливавшийся в темноте прозрачный шар. Мужчина прикрыл глаза и крепко сжал его в кулаке. Раздался сухой треск, по руке пробежала волна тепла. Креслав стряхнул на землю осколки и открыл глаза. Мир, погружённый до этого в непроглядную темноту, посветлел. Теперь мужчина видел всё словно бы в сумерках.  

Покров из жухлых листьев шуршал под толстыми подошвами. Креслав петлял между деревьями, погружаясь с каждым шагом всё глубже в лесную чащобу. Когда последние огни встревоженного села скрылись, он резко повернул в сторону. Прошагав так некоторое время, он снова изменил направление, а чуть позже снова повернул. В выборе направления Креслав не руководствовался какими-то соображениями, ведь место, которое он искал, находилось не в этом лесу.  

Вскоре он добился того, чего хотел и окончательно сбился с пути. Одинаковые деревья обступали его со всех сторон, птицы, до этого перекликавшиеся где-то в кронах, затихли, и даже лёгкий ветерок перестал тревожить листья. Весь окружающий мир погрузился в зловещее ожидание.  

Затем среди сплошной стены из деревьев появился просвет. Креслав направился в его сторону и вскоре вышел на просторную поляну. Богатое разноцветие самых разных трав пёстрым покрывалом устилало поляну от края до края. А в центре всего этого возвышалась изба. Почерневшее от времени дерево, резко контрастировало с окружающим фоном. Один угол строения просел в землю, от чего жилище сильно кренилось. Худая крыша угрожающе прогнулась, рискуя в любой момент обвалиться.  

Креслав хмыкнул и двинулся в сторону развалины. Наверное, Маришка видела совершенно другу картину, когда вышла на поляну. Но годы обучения научили мужчину правильно смотреть и развеивать обман, наводимый отродьями Нави. С другой стороны, мужчина ожидал, что демон проявит больше прилежания в обустройстве своих охотничьих угодий.  

Когда Креслав почти дошёл до избы, дверь отворилась и оттуда выскочил встревоженный старик. Он и вправду выглядел вполне дружелюбно и безобидно.  

Креслав мгновенно изобразил на лице тревогу и сказал, мастерски подделав волнение в голосе:  

– Эй, добрый человек! Помоги.  

Старик поспешно направился к нему.  

– Здоровья тебе, ратник, – старик бегло осмотрел Креслава, подметив меч на поясе. – Как ты здесь оказался?  

Креслав нерешительно осмотрелся вокруг.  

– Я скакал несколько дней со срочным донесением от князя. По дороге моя лошадь сломала ногу и издохла. Я решил срезать путь до ближайшего села через лес и вот, – Креслав развёл руками, – заблудился.  

– Понятно, – участливо покивал старик, – что ж, пойдём в избу, квасом напою, и путь к ближайшему селу укажу.  

Старик приглашающим жестом поманил Креслава и они вошли внутрь. Хозяин предложил оставить меч в сенях, и Креслав, немного подумав, снял ножны с пояса, не желая раньше времени вызывать подозрения. Горница выглядела довольно невзрачно. Грязный пол, закоптившийся потолок, практически полное отсутствие какой-либо утвари. Осмотрев всё это, довольно убогое, убранство, Креслав окончательно укрепился в мысли, что посланец из Нави просто-напросто обленился, пока имел дело с простыми и доверчивыми селянами.  

– Благодарю, что приютил, – сказал мужчина, усаживаясь на скрипучую скамью. – Благоденствия тебе.  

– Ой, да что там, – махнул рукой старик, подходя к большой бочке, стоявшей рядом со столом. – Все мы люди воцерковлнные, про добродетели помним.  

Он взял со стола кружку и наполнил её из бочки. Шагнув в направлении Креслава, спокойно сидевшего на скамье, он внезапно отпустил её, и та устремилась к грязному полу. Но не успела кружка коснуться его, как растворилась в воздухе. В этот самый момент старик сорвался с места, выставив перед собой руки с внезапно удлинившимися и заострившимися пальцами. Креслав ожидал чего-то подобного и ловко скользнул под стол, оставив в распоряжении старика лишь пустой воздух. Выскочив с другой стороны, мужчина выхватывая из потайных ножен на рукаве кинжал и запрыгнул на стол. Старик ещё не успел опомниться, а лезвие уже пробило предплечье, пригвоздив его правую руку к столешнице.  

– Интересная вещь, – насмешливо сказал Креслав, прижимая старика коленом к столу, – вы человеческим оружием не пользуетесь, но почему-то уверены, что без меча мы беззащитны, – старик дёрнулся, пытаясь сбросить Креслава, но тот крепко ухватил хозяина избы за голову и впечатал лицом в стол. – Только вот в такой тесноте кинжал куда опаснее.  

– Что? – глухо произнёс старик, всё ещё вдавливаемый лицом в доски. – Кто ты?  

– Я посланец от Маришки, жены Богдана. Помнишь её? Она к тебе заглядывала вчера в гости. – Креслав нащупал на поясе кисет и достал оттуда скатанный в рулон небольшой кусочек бумаги. Бросив его на стол рядом с лицом старика, он добавил. – Она разрывает договор с тобой.  

Старик повернул голову, посмотрел на рулон и глаза его расширились от страха.  

– Нет, – выдохнул он, – этого не может быть.  

– Может, – спокойно ответил Креслав. – Ну так что, покончим с этим?  

Старик внезапно взревел и рванулся с такой силой, что рукоять кинжала прошла сквозь его руку, вырвав куски плоти и вызвав целый фонтан крови. Креслав шустро соскочил на пол и изготовился давать отпор, но старик не спешил нападать. Вместо этого он обернулся к Креславу и его губы растянулись в победной улыбке.  

– Прощай, мразь.  

Старик и всё окружение внезапно подёрнулись маревом и задрожали, словно отражение на воде. Постепенно старик и изба становились всё более и более прозрачными, но затем всё резко вернулось назад. На лице старика застыл неподдельный ужас вперемешку с животной паникой. Он заозирался по сторонам, не понимая, почему его бегство не удалось. Расхохотавшись во весь голос, Креслав достал из кисета украшенный янтарём гребень, который он предварительно обмотал пучком каких-то трав.  

– Ты ведь знаешь, что эта штука работает в обе стороны, – Креслав издевательски подбросил предмет и ухмыльнулся. – Зря ты её создал. Таким только недалёкую деревенщину и заманивать к себе. А при встрече с более умным противником, охотник всегда превращается в жертву.  

Креслав явно переборщил с издёвкой. Он надеялся спровоцировать его на преображение, но вместо этого просто разозлил порождение Нави. Старик сорвался с места, и в мгновение ока оказался рядом с Креславом. Заострившиеся пальцы погрузились в правый бок. Вспышка боли ослепила на мгновение ослепила мужчину, и он ощутил, как по ноге заструилась тёплая кровь. Старик поднял Креслава, словно ребёнка, над головой и швырнул через всю комнату. С весьма ощутимым ударом мужчина врезался в бревенчатую стену и осел на пол.  

Лёжа на щербатых досках, Креслав ожидал нового удара, но ничего не происходило. Приподняв голову, Креслав увидел, что старик остался стоять на месте. Тело его снова пошло рябью, но теперь, по мере того, как старик становился прозрачнее, всё отчётливее проявлялась другая фигура, более высокая и куда менее похожая на человека.  

Пользуясь тем, что демону требовалось время, Креслав нащупал в потайном кармане рукава флакон и откупорил его. В нос ударил мерзкий смрадный запах. Борясь с отвращением, Креслав вылил в рот чёрную, вязкую, маслянистую жидкость, которая обожгла горло, едва коснувшись глотки.  

Мир одномоментно преобразился едва флакон опустел. Запах сырости, дерева и пыли исчез, подменившись непередаваемым тошнотворным смрадом Нави и удушливой духотой. Стены, пол, потолок, обстановка – всё окружение стало походить на туман, обретший форму. Личина старика истаяла, а истинная форма хозяина этих мест проявилась отчётливее. Боль в боку ушла куда-то на задний план, а кровотечение прекратилось совсем.  

Мужчина легко поднялся на ноги и посмотрел на истинную сущность демона. Существо возвышалось над ним на добрых три головы. Неестественно длинный руки касались пола, ноги, оканчивавшиеся когтистыми лапами, изгибались в обратную сторону по середине. Скрюченное вытянутое тело покрывали толстые канаты мышц, а из красной кожи то тут, то там торчали заострённые костяные выросты. Но больше всего вызывало отторжение голова чудовища. Черты демонического лица являли собой омерзительную пародию на человека. Большая и с массивной челюстью, голова расширялась кверху, и оттуда в разные стороны смотрели два длинных, истончавшихся к концам рога.  

Демон едва взглянув на Креслава, отшатнулось в ужасе.  

– Ты…, – произнесло он искажённым задыхающимся голосом, – ты...  

Он взревел и бросился на безоружного мужчину. В ответ Креслав прошептал фразу на неведомом, певучем языке и взмахнул рукой. Демона резко отбросило назад, и тот, пролетев через всю горницу, провалился сквозь дымчатую стену, скрывшись из вида. Мужчина ещё раз махнул рукой и туманные стены развеялись, открывая его взору преобразившееся окружение.  

Ещё когда Креслав вышел на поляну, он уже знал, что лес, окружавший её, тоже иллюзия. И теперь эта иллюзия развеялась. Навь привычно бурлила и кипела. Желтовато-зелёные клубы окружали небольшое каменное плато, на котором они на самом деле всё это время находились. Складывалось ощущение, что оно просто парит по среди облаков. То и дело где-то в глубине этих клубов зарождались вспышки молний, и в этих вспышках Креслав замечал тени исполинских башен и шпилей, падавших на жёлто-зелёные облака. Проклятье людского рода – Черноград – продолжало отравлять это место.  

Креслав спрыгнул на каменной плато и поискал глазами демона. Тот, зачем-то, пытался отползти как можно дальше от него, хотя бежать с плато всё равно было некуда.  

– И здесь ты обитаешь? – разочарованно крикнул ему Креслав. – Весьма унылое место. Разве ты не мог создать себе чего-нибудь получше?  

В ответ тварь выплюнула грубую, отрывистую фразу.  

– Нехорошо, – поморщился Креслав. – Зачем так сквернословить.  

Он шевельнул рукой, и демон в отчаянии заскреб по камню заострёнными пальцами, когда его потянуло назад. Затем мужчина приподнял демона над камнями и с размаху уронил обратно. Да, давно он не ощущал подобного могущества. Здесь, внутри Нави, выпив черноградских чернил, Креслав мог черпать силы в любом количестве. Правда и расплата его ожидала соответствующая, но об этом он старался не думать.  

– Ну что, теперь поговорим? – поинтересовался он, рассматривая бьющегося на камнях демона.  

– Гори в бездне, – прорычал тот, – выскочка, выродок, отродье.  

Креслав движением руки подманил ножны.  

– Любопытно, а я ваше племя так величаю, – произнёс он, доставая меч и отбросывая ножны в сторону. – Вообще всё это довольно забавно, ты не находишь? Церковь Благоденствия учит, что демонов Нави нужно бояться. А, по правде говоря, это демоны боятся людей.  

– Вы осквернили это место, – демон рванулся с земли, желая достать Креслава, но мужчина ткнул его мечом и силой влияния прижал обратно, – вы обрекли нас, – добавил он в бессильной злобе.  

– Я не за этим здесь, – оборвал его Креслав. Он подманил свиток и бросил его на камень. – Переписывай договор.  

– Нет, – рыкнул в ответ демон, – не перепишу.  

Продолжая направлять меч на демона, Креслав обошёл его и остановился у безобразной головы.  

– Ты правда хочешь пройти через всё это? Ведь конец будет один.  

Губы демона растянулись в хищной ухмылке, обнажив ряды острых, похожих на шипы, зубов. Он медленно, раздельно и с явным удовольствием произнёс:  

– Истлей в бездне, выродок.  

Креслав вздохнул и внимательно посмотрел в горящие оранжевым пламенем глаза. Едва их взгляды встретились, демон обмяк, взгляд его остекленел. Затем Креслав сконцентрировал всю свою волю и произнёс:  

– Назови мне своё имя, демон.  

Он в ответ как-то нелепо дёрнулся, попытался стиснуть челюсть, но та против его воли раскрылась, и демон надсадно выдавил:  

– Гульгин.  

– Что ж Гульгин, демон Нави, нечестивое порождение, проклятое и отверженное, я Креслав из писарей Чернограда приказываю тебе расторгнуть договор с Маришкой, женой Богдана, которой ты пообещал ребёнка.  

Усилием воли Креслав развернул рулон. Плотную бумагу кремового цвета сплошь покрывали письмена. Снизу имелось немного свободного пространства. Тварь задрожала всем телом, когда один заострённый палец чиркнул по другому. Проступила чёрная вязкая жидкость, и тварь нарисовала на свободном пространстве символ.  

Удовлетворённо кивнув, Креслав отправил бумагу обратно в кисет.  

– И что теперь? – злобно поинтересовался Гульгин, получивший назад немного свободы.  

– Ты и сам знаешь, – вздохнул Креслав. – Но ты ответь мне на один вопрос. Бездетность Маришки – это твоих рук дело?  

Гульгин сардонически хохотнул.  

– Ага, долго я их окучивал. Года три. Только дело не в ней.  

– В смысле? – насторожился Креслав.  

Мерзкое лицо Гульгина расплылось в довольной улыбке.  

– Дело в её муже. Это из-за него деваха не могла понести.  

Рука, державшая меч, непроизвольно стиснула рукоять до боли. Перед мысленным взором Креслава появилась сцена, как он окровавленным кинжалом срезает кусок белой плоти с плеча девицы.  

– Ну ты и мразь, – прошептал Креслав, занося слинок.  

В свой удар он вложил всю клокотавшую внутри ярость, усиленную близостью Нави. Гульгина буквально разорвало на части, отшвырнув останки прочь с плато, в клубящиеся пучины. Креслав устало прикрыл глаза. Рана в боку снова начинала напоминать о себе. Затем пропали духота и спёртый воздух, а вместо этого ноздри защекотал приятный запах хвои и ночной свежести. Снова открыв глаза, Креслав увидел, что окружён деревьями, а в просвете между ними мелькают огни посёлка.  

Деян опять не утрудил себя стуком в дверь. Он вошёл в горницу размашистой, немного нахальной походкой, и уселся на скамью напротив ужинавшего мужчины.  

– Ну что ж, у них всё в порядке, – сказал он без лишних предисловий. – Раны на теле Маришки заживают, произошедее она не помнит, так что на нас ничего не указывает.  

Креслав молча кивнул, и поморщился от боли, прострелившей раненный бок. Зачерпнув полную ложку гречневой каши, он оправил её в рот.  

– Кстати, – Деян с любопытством изучал Креслава, – может ты расскажешь мне, что же произошло в лесу? Ты уже не первый раз появляешься раненый и с таким видом, словно вот-вот отдашь Вседержателю душу. Как-никак, я уже давно помогаю тебе, но так и не знаю, как ты освобождаешь этих людей.  

Прежде чем ответить Креслав съел ещё ложку каши.  

– Ты пока знаешь достаточно, – твёрдо сказал он. – Со временем я расскажу тебе больше.  

Деян недовольно поморщился.  

– Ладно, храни уж свои секреты. Может хоть расскажешь, что про того ребёнка Маришки?  

Креслав внимательно посмотрел на Деяна.  

– А что ты хочешь знать?  

Парень оживился.  

– Собственно, – он придвинулся ближе к столу, – кого она родила бы? Демона?  

Креслав покачал головой.  

– Нет, не демона. Для этого нужен совершенно другой ритуал. Ребёнок Маришки родился бы самым обычным. Ты бы не отличил его от других детей. До поры, до времени он не подавал бы никаких признаков. Но со временем такой ребёнок услышит голоса. Они позовут его туда, где ему самое место. И нашепчут про особый путь, который для этого нужно проложить. Ребёнок Маришки погубил бы множество душ. Я видел их работу. В конце концов они все становятся демонопоклонниками и убийцами.  

– Жуть, – слова Креслава явно произвели впечатление на парня.  

– Именно поэтому мы с ними и боремся, – Креслав продолжил прерванную трапезу.  

– Ладно, – сказал Деян, вставая из-за стола, – Пойду я. Мужики рассказывают про какие-то странные события в деревне близ Старгора. Надо послушать.  

Прошествовав к выходу из горницы всё той же размашистой походкой, Деян вскоре хлопнул входной дверью. Опустошив плошку с кашей, Креслав встал из-за стола и подошёл к расстеленной на полу козьей шкуре. Запалив свет в комнате с оружием, он пересёк её и зашарил рукой в поисках тайного механизма. Когда послышался тихий щелчок, Креслав надавил на участок деревянной стены, и та подалась внутрь.  

Креслав вошёл в небольшое помещение и зажёг ещё один масляный светильник, висевший возле входа. Подрагивающий оранжевый свет упал на стену, увешанную множеством листков, исписанных неведомыми письменами. Каждый из договоров украшали символ, походивший на тот, что оставил Гульгин, а также большая красная печать из воска. Прямо под этим ковром из бумаг размещались деревянные стол и стул. Креслав подошёл к столу и посмотрел на лист бумаги, лежавший на нём. Из договора, подписанного Гульгиным, тонкой струйкой густо сочилась чёрная жидкость и по желобу наполняла стоявший на полу флакон. Когда последние капли иссякли, Креслав закупорил флакон и убрал в сторону. Затем он зажёг толстую красную свечу, вылил немного расплавленного воска на низ листка и приложил массивную медную печать.  

Отнимая печать от затвердевшего воска, Креслав ощутил холод, стиснувший правую руку в сковывающей хватке. Мужчина отложил печать в сторону и закатал рукав. Чёрные письмена в свете масляной лампы очень хорошо выделялись на коже. Посмотрев на них, Креслав сразу вспомнил Маришку. Только у Маришки проявилось едва ли несколько букв, а тело Креслава эти символы покрывали почти полностью. На правой руке они доходили до середины предплечья, на левой – заканчивались возле локтя, ноги уже покрылись ими полностью. Хорошо ещё, что горло и лицо чистое, иначе скрывать своё проклятье ему вряд ли удалось бы.  

Осмотрев письмена, Креслав тщательно расправил рукав. У него в запасе имелось не так много времени. Он мог пережить приём черноградских чернил ещё раза четыре или пять. А значит пора готовить себе замену. Приколов новый листок к сомну остальных, Креслав вышел из комнаты, намереваясь с завтрашнего дня основательно приступить к подготовке Деяна.