Яичко из птицефабрики

ЯИЧКО ИЗ ПТИЦЕФАБРИКИ  

Монотонный однообразный труд очень утомителен, одни и те же одинаковые движения: взял, перенес, положил и так до бесконечности; все заучено до автоматизма, не надо думать, напрягаться, происходит как бы само собой. Человек, как живой робот, запрограммирован и настроен на простые действия и манипуляции.  

Вот и я стою у конвейера и перекладываю яички из одного транспортера на другие: мелкие налево, крупные направо. Работаю на птицефабрике, числюсь сортировщицей, так и тружусь целую смену, уже привыкла, втянулась, хоть и устаю ужасно. Чтоб хотя бы немного разнообразить процесс и скоротать медленно текущее время, отдаю волю воспоминаниям, мыслям, рассуждениям на отвлеченные темы, даже иногда бормочу стихи или мурлычу полюбившуюся мелодию: помогает – не так скучно и не так надоедает. Правда, имеется еще одна попутная обязанность: при обнаружении уж очень внушительных экземпляров делать об этом отметку в специальном журнале и попытаться определить автора шедевра – курицу рекордсменку. Якобы нужно это для селекции, выбора из всего птичника самых выдающихся несушек, расширять их поголовье и в дальнейшем делать на них основную ставку, крупные яички дороже ценятся. Вскоре, правда, убедились, что из этой затеи толку мало, у них ведь мозги куриные, творят, что хотят, сегодня снесут большое, а завтра – совсем крохотное. Но эксперимент не закрыли, журнал заполняется, все же отвлечение от нудной работы и не так на сон тянет.  

Вот и в тот день все шло, как обычно, яйца перекочевывали  

с одного места на другое в соответствии с размерами, а я с удовольствием вспоминала вчерашний выходной: как мы с Валерой катались на карусели, как он ласково держал меня за руку и шептал на ухо нежные и приятные слова. Они до сих пор будоражат мою душу и воспаляют воображение.  

Так замечталась, что пропустила без всякого внимания большое яичко ярко желтого цвета, хотя оно и очень выгодно выделялось на общем фоне. Дальше больше, мозги из неги воспоминаний вернулись к реальности, пробежались по всем известным видам и вариациям, но такое никогда не попадалось ни на ленте, ни на картинках. И тут, как удар током, осенило, яичко то не простое, а золотое и, значит, завелась у нас на фабрике своя доморощенная курочка Ряба.  

Интуитивно, хоть и с опозданием, написала об этом в журнал и побежала в цех упаковки, может, удастся перехватить его. Но там ребята узнали, что в киоск завезли свежее пиво, сработали ударно, уже все уложили и отправили в магазины на реализацию. Короче, ищи ветра в поле.  

Представляю, как обрадуется и будет ошеломлен удачливый покупатель: такой подарок судьбы. Да разве он сдуру побежит в магазин качать права, нет, он спрячет его подальше, пока не спохватились, никогда не сознается и не проговорится, выждет немного, а потом выдаст, как шедевр Фаберже, продаст олигарху или в музей за очень приличную сумму и будет жить припеваючи.  

Пошла к директору, рассказать: скрывать уже не возможно, в журнале отмечено. Директор у нас добрый, особенно к молодым и смазливым работницам; успокоил, мол, возможно показалось, бывает иногда затмение, пообещал не наказывать за упущение и даже предложил посидеть с ним, погутарить. Начал расточать лестные комплименты в мой адрес, болтать всякую ересь, но вдруг, осекся, замолчал и начал рассуждать в слух:  

– Представляешь, а если оно и в правду золотое. На него закупочная цена ого-го, не чета нашим скромным скорлупкам: деньжищ привалит, фабрика озолотится, прибыль девать некуда будет. Хотя, как некуда? Поднимем в несколько раз зарплату, для Рябы воздвигнем элитный терем, насест украсим бриллиантами, пусть барствует наша кормилица. Благоустроим поселок, не пожалеем ни асфальта, ни плитки, обеспечим всех бесплатным жильем, про детишек не забудем, построим здравницу и спортивный комплекс. Тебе, как первопроходцу, дадим квартиру в двух уровнях с особой планировкой и отделкой.  

Планы росли и множились, как на дрожжах; я даже не представляла, что наш руководитель, вроде простой на вид мужик, а такой перспективный и дальновидный. Даже залюбовалась им, уже не прочь, пусть ухаживает и подбивает клинья: не буду противиться.  

Но смотрю, его раж начал постепенно таять и угасать, и, вскоре, совсем застопорился:  

– С другой стороны, живем мы сейчас тихо, спокойно, зарабатываем свои скромные копейки, никто на нас не зарится, дескать, что возьмешь с немощных и нищих, даже, наоборот, иногда дотацию выделяют. А тогда, как узнают, вся свора налетит: и налоговики, и страховщики, и перекупщики, и контролирующие органы, надзор, депутаты, администрация обложит поборами, будет принуждать к меценатству, заставит содержать футболистов с их миллионными зарплатами и т. д. Да и братки наложат дань, правда, от них можно откупиться, и опять же охрана, а от тех не отвяжешься, присосутся и не отпустят, пока не останутся одни мощи.  

– Академики тоже не упустят своего, будут изучать феномен, ведь тут не одной диссертацией пахнет, будут эксперименты ставить, давать советы, мешаться, не отстанут, пока не угробят дело. И еще эти брехуны: журналисты, газетчики и телевизионщики, им только поддайся, задергают интервью и съемками, работать некогда будет, да и виданное ли дело, каждый день бриться и носить галстук, непривычно это. Стройка тоже дело хлопотное, договора, подрядчики, проектанты, согласования, неустойки, банкротства; банки своего не упустят: погреются, как следует.  

– Спрашивается, это нам надо? Да я с ума сойду с таким балаганом. Слушай меня внимательно: говорят, ты в кулинарии искусная мастерица, отлови эту злополучную Рябу, сваргань какое-нибудь диковинное табака, я сподоблюсь на бутылочку, отобедаем мы с тобой и забудем всю эту историю. Только смотри, никому не проговорись. А чтоб наша совесть была чиста, для людей оставим грустную сказку про курочку Рябу, и урон в виде разбившегося яичка спишем на мышку и её непослушный виляющий хвостик.