Вишнёвый тарт. ( Часть 8)

Глава 8.  

Кухню наполнил аромат выпечки, и Софушка прервала свой рассказ. Она открыла духовку и вытащила готовый пирог. Умопомрачительный запах сводил с ума. Влажная вишнёвая начинка источала такой аромат, что хотелось тут же запустить в неё пальцы и достать вишенку, которая всем своим видом говорила, чтобы её положили в рот.  

– Нет, сейчас нельзя есть. Нужно, чтобы тарт остыл и пропитался вишнёвым ароматом, – говорила, Софушка, заметив мой вожделенный взгляд.  

Я состроила разочарованную гримасу, и бросив последний взгляд на пирог, сказала:  

– Ну, раз такое дело, то рассказывай дальше. Что же стало с Шарлем? Куда он так внезапно исчез?  

Софушка нервничала, она теребила концы фартука руками, и её пальцы едва заметно дрожали. Воспоминания давались ей нелегко, и я даже хотела сказать, чтобы она не рассказывала дальше, если ей так тяжело вспоминать. Но Софушка продолжила:  

– Шарль тяжело и смертельно болен. Ему оставались считанные дни, чуть больше месяца. Поэтому он и приехал в Париж, чтобы попрощаться с городом и побывать на могиле родителей. Я дружил с его отцом и этот мальчик вырос у меня на глазах, – говорил Марсель, не отпуская мою руку.  

Болен, мой Шарль был болен, а я ничего не знала. Все знали, все ему сочувствовали, одна я была в счастливом неведении. Волна гнева захватила меня. Я вырвала свою рук из рук Марселя.  

– Как ты мог ничего мне не сказать? – закричала я на старика.  

– Девочка, моя дорогая Софи, успокойся. Ты должна меня понять и простить. Я не мог. Я не имел право нарушать ваше счастье, – говорил испуганный Марсель, пытаясь меня успокоить.  

– Не смей говорить мне о том, что ты не мог. Мог, но не хотел. Трусливо спрятался за ничтожные оправдания. Где? Где он сейчас? Ты должен мне сказать где мой Шарль, – кричала я на Марселя, колотя его кулаками в грудь, не в силах совладать со своими эмоциями. Меня душили рыдания. Очистительные слёзы хлынули потоком, заставив меня упасть в объятия Марселя.  

– Софи, моя маленькая Софи. Прости старого дурака, – говорил он, гладя меня по голове.  

– Отвези меня к нему, – шептала я, намочив его рубашку своими слезами.  

Мы приехали в хоспис уже вечером. Нас не хотели пускать, ссылаясь на то, что приемные часы уже закончились.  

– Приходите завтра утром, – говорила чопорная медсестра.  

– Мадам, завтра может быть уже поздно, – отвечал Марсель.  

Он потребовал, чтобы его проводили к главврачу, оставив меня ждать в холле. Я так устала за эти часы, что у меня просто не осталось сил сопротивляться и спорить. Опустившись на диванчик я закрыла глаза и про себя стала молиться о том, чтобы хоть на миг увидеть Шарля. Чтобы услышать о том, что он меня любит, и в последний раз поцеловать его страстные губы.  

Мои молитвы прервал тихий голос Марселя:  

– Девочка, поднимайся, пойдём, доктор разрешил тебе увидеть Шарля.  

Я тихо зашла в палату и едва сдержалась, чтобы не разрыдаться от увиденного. На белых простынях лежал сильно похудевший и посеревший Шарль. За эти дни он так изменился, что его едва можно было узнать.  

– Девушка, он уже вас не слышит. Мы ввели ему препараты, чтобы избавить от адской боли. Но вы можете побыть с ним, если не боитесь увидеть последние минуты его жизни, – говорил врач.  

Нет, я не боялась. Я хотела остаться с моим Шарлем до конца. Я хотела держать его за руку в тот момент, когда он будет покидать этот мир. Я хотела уйти вместе с ним, если бы это было возможно. Я хотела....  

Шарль умер тихо. Мне казалось, что он чувствовал моё присутствие. И последнее пожатие его пальцев сказало о том, что он ушёл с моим именем в сердце.  

Продолжение следует...