Телефонные забавы

Она не оглядываясь, кивнула головой в знак согласия. Я шел домой с чувством горького недовольства собой. Корил себя и пытался найти оправдание. Ведь, если она позволила сделать это, значит, она была не против, – успокаивал я себя. – Ну и что? Все так делают. Но ведь ты обманом добился ее. Что в ней тебя влекло? Я и сам не заметил, как стал обращаться к себе во втором лице. Тебя просто увлекла эта игра. Тебя интересовала не именно эта девушка, а возможность поиграть, прикинувшись человеком с необыкновенными способностями. На ее месте могла быть любая другая. Так зачем она тебе была нужна? И что дальше теперь делать? О том, чтобы жениться не может быть и речи, а дальше дурить голову наивной девчонке просто подло. И уйти, исчезнуть, раствориться тоже не честно.  

С этими мыслями я не заметил, как оказался у проходной, механически предъявил пропуск вахтеру, дошел до общежития и поднялся к себе на третий этаж. В комнате Глеб одетый лежал на своей кровати поверх одеяла и читал книжку. Подняв голову и посмотрев на меня, он спросил:  

– Кирилл, чего такой смурной? Поссорились что ли?  

Я без утайки все рассказал другу. Он слушал меня внимательно. Потом сказал:  

– Если ты не собираешься дальше с ней встречаться, ты должен ей честно сказать об этом. А если она тебя интересует по-настоящему, ты должен теперь вести себя с ней по-другому. Во всяком случае, следующий раз ты должен будешь прийти к ней с цветами. Тогда она, может быть, простит тебя. Она действительно тебе нравится?  

Я отрицательно покачал головой.  

– Глеб, ты же знаешь, какие девчонки нам нравятся. После столичных, эти провинциалки нам кажутся такими убогими, хотя среди них есть немало красивых, и даже очень. С ними скучно, на следующий день просто не знаешь, о чем с ними говорить.  

– Ладно, Кирилл, не парься. Пригласишь ее еще разок в кино, побудешь с ней вечерок скучным и молчаливым, и она сама от тебя отстанет.  

Скрепя душой, я воспользовался советом друга. Через день я позвонил Наташе, как всегда, в наше время. Предложил ей встретиться. В этот вечер она не могла, они с матерью куда-то собирались поехать. Согласилась встретиться на следующий день, в день, когда она не работает. Встретились снова у кинотеатра, сходили в кино теперь уже в синем зале. После кино по дороге домой, я, чувствуя свою вину, больше не предпринимал попыток обнимать и целовать ее. Мы просто шли и болтали о каких-то пустяках. И только у ее дома я решился сделать прощальный поцелуй. По моим расчетам он должен был быть холодным, почти братским. Но как только я прикоснулся к ее губам, она обхватила мою шею руками и ответила жарким поцелуем, потом стала покрывать мое лицо, губы, глаза быстрыми поцелуями, при этом шептала: «Кирюшенька, милый, родной мой». Я тихонько, но настойчиво отстранил ее от себя. В планах моих было сказать ей в этот вечер, что нам не стоит больше встречаться. Но в тот вечер у меня не хватило сил сказать ей об этом. Я просто сказал:  

– Милая, тебе уже пора, завтра рано на работу. Я позвоню, как всегда. – и, не оглядываясь, ушел, оставив ее в недоумении.  

Но больше я ей не звонил. А потом мне в завкоме предложили путевку, и я уехал в отпуск. А после отпуска я просто забыл о ней. Для меня эта встреча стала очередной мимолетной интрижкой. Потом мне предложили место в главке в Москве, и я уехал из этого города. Далее была Москва, новые встречи. Потом, потом…  

Я вынырнул из омута воспоминаний, сидя на кровати рядом с еще не полностью разобранной сумкой и открытым ящиком тумбочки, на дне которого взывали к памяти пять цифр телефонного номера. Мельком взглянул на часы. Было 19-45. Наше время. Магнитом к себе тянул телефон. Он стоял рядом на тумбочке, но теперь он уже был без наборного диска, а с кнопками. В задумчивости я стал набирать заветный номер. Что я ожидал услышать? Голос из прошлого? Услышать голос Наташи? Сколько ей теперь? Тогда ей было двадцать, значит, теперь почти сорок. Что я ей скажу? Трубку подняли сразу же после первого звонка. Интуитивно я ожидал услышать голос Наташи, но в трубке раздался бодрый мужской голос:  

– 8-й детский комбинат. Слушаем вас.  

– Скажите, пожалуйста, у вас работает Наталья … – я замялся.  

– Леонидовна, – подсказал мне собеседник.  

– Да, да, вот именно, – подтвердил я.  

– Заведующая только что ушла. Если вы по поводу ремонта, то она просила, чтобы вы перезвонили ей домой. У вас есть ее телефон?  

– Где-то был… -замялся я.  

– Если не нашли, то запишите. – И он продиктовал мне номер. – Только позвоните ей минут через пятнадцать, она еще не успела дойти домой.  

Я поблагодарил этого расторопного словоохотливого, очевидно, вахтера. Записывать номер я не стал, он и так врезался в мою память. Повторял его про себя, как молитву, целых пятнадцать минут, пока смотрел на часы. Эти четверть часа показались мне вечностью. Наконец, я поднял трубку и набрал номер. После второго звонка трубку сняли. Я услышал голос Наташи, узнал я его сразу.  

– Я слушаю вас.  

– Наташа, ты?  

– Кирилл?! Неужели это ты? Я знала, я верила, что когда-нибудь ты мне позвонишь. Где ты? Откуда ты узнал мой домашний номер?  

– Я сейчас в командировке в вашем городе. Твой номер телефона мне дал твой вахтер, приняв меня за кого-то другого, кто должен был тебе звонить по поводу ремонта. Ты все так же работаешь в этом детском саду?  

– И да и нет. Теперь уже это не детский сад, а целый детский комбинат. У нас новое помещение и теперь 12 групп, целых триста детишек.  

– Ты теперь пошла на повышение, уже стала заведующей.  

– Да, как видишь. А как ты? В Москве работаешь?  

– Да, работаю теперь в главке. Сюда приехал в качестве инженера-инспектора.  

– Растешь… Ну, как, ты не женился на москвичке?  

– Был… женат. И дважды.  

– Почему был? А сейчас?  

– А сейчас я свободен. Знаешь, давай не по телефону, а встретимся где-нибудь, и я тебе все расскажу. Домой к тебе я не напрашиваюсь. У тебя, очевидно, семья…  

В трубке на некоторое время воцарилось молчание, только было слышно дыхание Наташи. Потом она заговорила.  

Знаешь, Кирилл, не надо. Не надо нам больше встречаться. Мне казалось, что все эти годы я только и ждала тебя, мечтала о том, что ты мене позвонишь, что мы еще с тобой встретимся. А теперь, когда ты позвонил, я не хочу снова ворошить прошлое. Мы уже стали другими, и ты и я. Прошлого не вернешь. Как говориться, нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Все эти годы я ждала и любила тебя.  

– Послушай, – перебил я ее, – после того как парке детского сада мы с тобой …  

– Тебя, очевидно, волнует, не забеременела ли я тогда? – не дала досказать мне фразу Наташа. – Можешь успокоиться, все обошлось. Ты был у меня первым и единственным мужчиной. Я не виню тебя, я уже тогда любила тебя, и поэтому сознательно пошла на это. Семью мне так и не удалось создать. Мать в прошлом году похоронила, живу теперь одна. Целыми днями на работе. Работа для меня – моя семья. А ты чего опять холостякуешь? Неужели во всей Москве не нашел подходящую?  

– Да дело не в том. Просто мне не везло, и, в первую очередь, я сам виноват. Первый раз я женился на дочери своего шефа, откровенно говоря, по расчету. С помощью тестя я двигался по служебной лестнице. Но прожили мы с ней чуть больше года. Детей у нас не было, да и любви тоже. Мы разошлись по обоюдному согласию, разменяв четырехкомнатную квартиру тестя, который уже к тому времени вместе с тещей отправился в мир иной, на две двухкомнатные квартиры. Через два года я вновь женился на бывшей жене моего друга, которая ушла от него с двухлетней девочкой. Казалось, что теперь будет все нормально. Была семья, была любовь, был ребенок. Своих детей пока росла Ульяна, заводить мы не спешили. Все было хорошо, пока вновь на горизонте не появился ее первый муж. А через год она вернулась к нему. С тех пор я живу один.  

– Вот видишь, все ведь могло быть по-другому. Была бы и семья, и дети и любовь…  

– Наташенька, милая, может, попробуем начать все с начала?  

– Нет, мой милый, прошлого не вернуть. Будем жить, как уготовила нам судьба. Прощай.  

Я услышал, как всхлипнув, она положила трубку. Потом я еще долго сидел, сжимая в руке трубку, и горестные мысли охватили меня. Сколько в молодости мы делаем ошибок, и как потом дорого расплачиваемся за них! Вот и я, возможно, прошел мимо своего счастья. Что я имею? Чего я достиг? Да, у меня хорошая работа, хорошая квартира. Люди ради того, чтобы достичь этого, посвящают всю свою жизнь. У меня теперь есть все, а счастья нет. Мог ли я тогда подумать, что эта милая наивная и не очень красивая девушка, может стать мне верной, надежной спутницей на всю жизнь, хорошей женой и доброй матерью. Мне, тогда столичному щеголю, нравились другие, разбитные, свободные с широкими взглядами. А ведь из них, как в последствии показала жизнь, жены оказывались некудышние, избалованные, не приспособленные к жизни.  

Я еще не старый, мне только сорок пять, еще можно устроить свою жизнь. Правда, у моих ровесников уже есть внуки, а я еще только задумываюсь о женитьбе. Но из всего своего окружения я не вижу ни одной, с кем хотел бы связать свою дальнейшую жизнь. Почему же я теперь все чаще думаю о Наташе?  

Наташа, милая Наташа, может все-таки еще не поздно? Может быть я смогу тебя еще уговорить?..  

Конец