Пустая голова благочестия

Из уст ваших, сплошной поток благочестия,  

И стоите передо мною в кирзовых сапогах, начищенных.  

И не знает границ ваше милосердие,  

Среди миллионов казнённых, повешенных.  

И ваши действия – сплошная несмешная комедия,  

Среди неловко и случайно встреченных.  

И святость ваша вышла в степень отрицательную,  

От перегрузки перекочевала в пивные кружки.  

И надменно она снизошла проницательно,  

До моей беспризорной макушки.  

И вы так начищаете мой череп старательно,  

Словно до блеска, словно до состояния полой ракушки.  

И требуете каких-то мнений и соображений взыскательно,  

Но попытки похожи на разговор с равнодушной лягушкой.  

А я в ответ лишь оглянулся на вас мечтательно,  

И вообразил себя незаинтересованной старушкой,  

Что слушает внука крайних идеологий, как бы внимательно,  

А сама думает о перцах на даче, и о манной кашке.  

А внук схему рисует, наглядно и изобразительно,  

Используя всевозможные стрелочки, акварели, краски,  

А позже смотрит на меня вопросительно.  

А я даже не отвечу, что предо мной лишь хуйня, да бумажки,  

Даже не задействуя процессов мыслительных,  

У меня деньга завалялась в кармашке,  

Я отдам её внуку мнительному.  

Не умеешь – не живи, не умеешь – не пиши,  

Мораль басни чертовски проста.  

Не научился – так спроси, сделал ошибку – так не спеши,  

И я вас теперь учу, и моя голова теперь пуста.  

Словно котелок с кипящим говном,  

Распространяет содержимое на округу,  

Так и дурак – два в одном,  

Заразит скудоумием и подругу.  

И как устал я от многих людей,  

И, будто бы, им резьбу сорвало.  

Словно я свиделся с сотней свиней,  

Которых при обеденном звоне колокольчика,  

К обеду сносило,  

Толпами, общинами, к обширному, к бочечкам,  

И Земля их даже не выносила,  

И расставила над судьбами точечки.  

И как-то угрюмо и скучно случилось,  

Да ведь нихуя, в настоящем, не поймёшь,  

Где счастье видеть доводилось,  

А где палец в мясорубку замедленного действия,  

Суёшь.