Воспоминания о вине

Нэнси едет на заднем сидении машины. Таксист молча следит за дорогой. И за ней, разумеется. Его работа – доставить её к ресторану в целости и сохранности. Девушка морщится и отводит взгляд от бритого затылка. За окном мелькают огни ночного города. Витрины, вывески, баннеры... Как долго она не была на свиданиях? Месяц? Два? Три? В том ресторане они с Джимом были... когда же? Нэнси прикрывает глаза и проводит языком по губам. Вино... Да, тогда он заказал самый восхитительный напиток в её жизни. Они пили, ели и смеялись. А потом он сообщил, что уходит. Расплатился и оставил её допивать то вино. Сам же не сделал ни глотка.  

Нэнси отворачивается от окна и закрывает лицо руками. Аккуратно, стараясь не размазать тушь, смахивает выступившие слёзы.  

– Приехали, – оборачивается водитель, – с Вас три доллара девяносто центов.  

– Сдачу оставьте себе, – протягивает Нэнси купюры и выходит из машины, – спасибо.  

Девушка стоит перед пластиковой дверью, стилизованной под тёмное дерево. Вывеску «Карта мира» снизу поддерживает подзорная труба, а сверху наполовину закрывает треугольная капитанская шляпа. Нэнси поправляет юбку и заходит внутрь.  

– Добрый день, – дежурно улыбается ей хостесс, – у Вас заказан столик или желаете выбрать свободный?  

– У меня бронь на восемь часов, – несмело копирует её улыбку Нэнси, – на имя... мистера Миллера.  

Рыжеволосая пышногрудая хостесс, чьи формы ещё больше подчёркивает декольте и корсет, проводит её к столику. Сидящий за ним мужчина приветственно поднимает руку.  

– Привет, – тепло улыбается он, осматривая её, – да ты садись, не стесняйся. Мы сделаем заказ попозже, – обращается он к ожидающей хостесс.  

Та уходит, а Нэнси нервно утыкается взглядом в меню.  

– Ну, здравствуйте, мисс Смит! – шутливо кланяется мужчина, прижав руку к груди, – Альфред Миллер, Ваш покорный слуга!  

С момента их первой переписки на сайте знакомств прошла неделя. Они общались ежедневно в таком вот шутливо – угодливом тоне. Он ей – «мисс» или «миледи». Нэнси сама не заметила, как стала отвечать ему тем же.  

– Нэнси Смит к Вашим услугам, – произносит она и тут же густо краснеет, – эм... то есть... я хотела сказать...  

Она вновь смотрит в меню, сминая в руке салфетку. Альфред накрывает её дрожащие ледяные пальцы тёплой ладонью. Его улыбка столь же мягкая, как и волнистые светлые волосы, а серые глаза отражают блеск люстры. Нэнси разворачивает руку ладонью вверх и выжидательно смотрит на него. Альфред медлит и откидывается назад, сложив руки на столе. Нэнси перестаёт улыбаться.  

– Я буду салат «Цезарь». И свежевыжатый апельсиновый сок...  

Она делает паузу, облизнув губы.  

– Хотя нет, давай вино. Да, лучше вино.  

– Здоровое питание, да, миледи? – усмехается Альфред, – Похвально, похвально. Худеете, небось?  

– Нет, – нахмурившись, отвечает Нэнси.  

– Извини, что-то я заговариваюсь... – серьёзно и внимательно смотрит на неё мужчина, – О чём хочешь поговорить? Первое свидание, как никак.  

– Я так поняла, ты природу любишь? – выпрямляется девушка, оставив в покое салфетку.  

– Да, что-то вроде того, – он приподнимает бровь, – в основном, фотографирую и рисую...  

– А собаки? – подаётся вперёд Нэнси, жадно вглядываясь в него, – Любишь собак?  

– Ну, они милые... – растерянно отодвигается он, – У меня, правда, не было ни одной...  

– А. … – разочарованно произносит девушка, – Знаешь, они разные бывают. Не все, на самом деле, такие уж милые. Есть некоторые породы...  

После ужина он вызывает ей такси. Обнимает на прощание. В мягкую ткань рубашки вплетается столь же мягкий аромат одеколона. Почти незаметный. Нэнси задерживает дыхание, пока он не выпускает её из объятий.  

– Куда завтра желаете сходить, мисс? – бодро приплясывает он на осеннем морозце, выдыхая облачка пара, – Выходные надо провести с пользой. Вы, кстати, любите джаз? Завтра в девять будет концерт...  

– Да не, я к музыке как-то не очень, – торопливо перебивает девушка, – может, лучше на выставку собак? Я бы хотела показать тебе одну разновидность сенбернаров. Или ты...  

Альфред замирает на пару секунд. Потом смотрит куда-то ей за спину. Нэнси вздрагивает от автомобильного гудка.  

– Хорошо, давай сходим на выставку. Расскажешь мне про сенбернаров...  

Придя домой, она медленно, с усилием разувается и снимает пальто. Ковыляет до кровати и падает ничком. Зарывается лицом в покрывало, оставляя влажные следы помады и туши. Лежит так неподвижно некоторое время.  

–... Нэнси... Нээээнси! – из тумана зовёт её Джим, – Ну, где ты пропадаешь? Иди сюда, смотри, вот у этого сенбернара морда более приплюснутая, а это значит... Нэнси! Ты слушаешь? Нэнси, тебе не интересно, что я говорю?..  

– Ах! – вскакивает она с кровати, – Чёрт... Уснула...  

Смотрит на размазанные пятна на сером покрывале. Проводит рукой по лицу и идёт мыться. После душа берёт телефон и накрывается с головой одеялом. Молча смотрит на светящийся экран, не прикасаясь. Проваливается в забытье.  

Утром они встречаются в назначенное время возле торгового центра «Глобус». Альфред выглядит более расслабленным. Отглаженные брюки со стрелками уступили место растянутым выцветшим джинсам, а белоснежная рубашка – жёлто-коричневому свитеру. Из-за полосатого узора и объёма он похож на пчелу. Нэнси, явившаяся в неброском деловом костюме, морщится.  

– Ну, что, пошли? Это на втором этаже.  

Она делает вид, что не замечает его приподнятых рук и шага навстречу. Решительно поднимаясь по лестнице, девушка спиной чувствует его взгляд. Альфред молчит. Наконец, Нэнси отворяет дверь с табличкой «Выставка – продажа клуба собаководов». Огромный зал встречает их гомоном и лаем. Всюду, в клетках, в ошейниках, намордниках и просто на столах и на руках у хозяев вертятся, фыркают, облизываются и виляют хвостами.  

– Пойдём, – берёт она Альфреда за руку и ведёт вдоль столов, – вот, смотри, это колли. Знаешь такую породу?  

– Да, слышал, – кратко кивает мужчина, – слушай, а ты здесь раньше бывала? Так хорошо в собаках разбираешься.  

Под его внимательным взглядом она замедляет шаг. Старается беззаботно улыбнуться, но выходит криво и неестественно.  

– Да... Да так, с одним знакомым сюда приходили. Хах, мне до его познаний, как до Луны...  

– И где сейчас этот знакомый? – негромко спрашивает Альфред.  

Она молча отпускает его руку и идёт дальше. Хочет оглянуться, но боится увидеть выражение его лица. Наконец, находит целое семейство сенбернаров.  

– Альфред... Альфрееед! – ищет она его взглядом.  

Он о чём-то беседует с хозяйкой шпица. Улыбается пушистой собачке, но после окрика Нэнси улыбка пропадает. Потерянно ссутулившись, в своём нелепом свитере – пчеле он нехотя подходит к ней.  

– Ну, где ты пропадаешь? – она тянет его за полосатый рукав, – Иди сюда, смотри, вот у этого сенбернара морда более приплюснутая, а это значит... Альфред! Ты слушаешь? Тебе не интересно, что я говорю?..  

Он вздрагивает.  

– Нет-нет, что ты, Нэнси! Конечно, интересно! – улыбается и подходит ближе, переплетает свои пальцы с её, – Сенбернары, да...  

Они проводят какое-то время, перемещаясь между столами и беседуя с хозяевами. Альфред слушает лекцию Нэнси о собаководстве, но лишь изредка вклинивается с вопросами. Вопросы уместны, он не теряет нить разговора, но девушка всё равно крепко держит его за руку. Будто боится, что он убежит. Обойдя всю выставку, они спускаются на улицу.  

– Фух, свобода! – потягивается Альфред, спускаясь по лестнице впереди Нэнси.  

– В смысле «свобода»? – недовольно уворачивается она от его растопыренных рук, – Тебе, что, не понравилось? Скучно было?  

Мужчина останавливается. Замирает на несколько секунд. А потом поворачивается к ней, улыбаясь во все тридцать два зуба.  

– Ну что ты, конечно, нет! Мне интересно всё, что ты рассказываешь! Слуууушай! – берёт он её под руку, ускоряя шаг, – Вспомнил, здесь, в «Глобусе», есть крутая пиццерия! На третьем этаже. Пойдём, а? Я угощаю!  

Не дожидаясь ответа, он разворачивается и ведёт её вверх по лестнице. Нэнси вдыхает мягкий запах его одеколона и задерживает дыхание. Отворачивается, смотрит под ноги, в потолок. Наконец, её взгляд останавливается на полосатом пчелином рукаве. Девушка высвобождает руку. Если Альфред и замечает это, то умело не подаёт виду.  

— Вот здесь, – он указывает на открытый шумный зал, наполненный дешёвыми пластиковыми столиками, – не ресторан, конечно, но мне нравится. Ух, как я голоден!  

Ароматы выпечки, жареного мяса и специй витают в воздухе. У Нэнси урчит живот, рот наполняется слюной, и начинает кружиться голова. Дома, в холодильнике, её ждёт варёная брокколи и капустный салат.  

– Знаешь, Альфред, – останавливается она возле входа, – мне пора. Что-то есть не хочется, да и пиццу, если честно, не очень люблю... Альфред! Слышишь?  

Он уже стоит в очереди у кассы. Оглядывается. Хмурится. Отводит глаза, поджимает губы. Беспомощно смотрит на неё и подходит ближе.  

– Нэнси, что происходит? С тобой всё в порядке? Я тебя чем-то обидел?  

Он выглядит очень потерянным. Как сенбернар, потерявший хозяина. Нэнси отворачивается. В горле застревает противный ком. Сердце колотится, руки трясутся, дыхание сбивается.  

– Твой свитер... дурацкий! И одеколон! Зачем ты припёрся к собакам с одеколоном?! Это же сенбернары...  

На её крик оглядываются люди. Девушка бежит на улицу, торопливо спускается по лестнице. Альфред не отстаёт.  

– Подожди, Нэнси! Я не понимаю! Ты злишься? Это из-за того знакомого, да?!  

Она резко останавливается и разворачивается к нему. Они уже на первом этаже, возле крутящихся дверей на улицу. Людской поток огибает их с двух сторон, как река. Снаружи доносятся гудки машин и шум дождя. Тянет холодом, но Нэнси этого не чувствует.  

– С чего ты взял?! Да при чём тут... вообще... он...  

Она рыдает, не в силах сказать ни слова. Альфред подходит очень близко, почти вплотную.  

– Для кого ты это делаешь? – тихо произносит он.  

Она прижимает руку к губам и убегает навстречу дождю...  

Ворвавшись домой, как ураган, Нэнси, не разуваясь и не снимая мокрое пальто, садится за компьютер. Яростно щёлкает мышкой на значок сайта знакомств.  

– Да пошёл ты! – шипит сквозь зубы, – Умник, мать твою!  

Открывает свою страницу на сайте. Просматривает профили тех, с кем переписывалась за эти три месяца. Лихорадочно листает диалоги с мальчиками, мужчинами и парнишками. Ёрзает на стуле. Барабанит пальцами по столу. Выбирает, с кем бы начать переписку.  

И замирает, невидящим взглядом уставившись в экран.  

Первое, на что она всегда смотрела – рост. Не ниже 170 сантиметров. Любовь к природе и к животным. Увлечение здоровым питанием. На её вопросы и настойчивые попытки завязать разговор про собак они все смущались и отнекивались. Только Альфред, в свойственной ему шутливой манере, втянулся в беседу. Поэтому он был первым, с кем она согласилась на личную встречу. Впервые за долгие три месяца бессонницы и рыданий в подушку.  

Нэнси достаёт телефон и листает фотографии.  

Вот они с Джимом на собачьей выставке. Он тогда очень обиделся, что она невнимательно слушала его лекцию про сенбернаров. Полдня дулся. Нэнси потом пересказала ему эту лекцию слово в слово. А здесь у них пикник на природе, возле озера. На маленьких пластиковых столиках – свежевыжатый сок и ростки чего-то-там. Джим всё ругался на неё за любовь к майонезу и выпечке. И снова читал лекции о пользе веганства и здорового образа жизни. Она тогда выбросила из холодильника всю мясную продукцию.  

Девушка всё сильнее сжимает телефон в дрожащей руке.... Три месяца назад он пригласил её в тот ресторан, «Карту мира». Впервые налил ей вина, хотя сам был противником алкоголя. После обмена непринуждёнными, ничего не значащими фразочками, он объявил, что она ему надоела.  

– Понимаешь, Нэнси, ты... слишком мягкая, что ли... То есть... Зачем ты всё время соглашаешься? Ты только не обижайся, но... кхм... когда мне всё время поддакивают, становится жутко, знаешь ли. У тебя вообще есть своё мнение? Мы вместе полгода, но я тебя так и не понял... Прости.  

А затем ушёл, оставив её допивать то вино...  

В животе опять урчит. Она подходит к холодильнику. Открывает. Смотрит на брокколи и капустный салат. Морщась, достаёт салат. Всё ещё держа в руке телефон, берёт капусту пальцами, капая маслом на одежду. Жуёт и удаляет все видео и фотографии с ним...  

На следующее утро Нэнси идёт по парку. Неспеша ставит ноги одну за другой, пяткой к носку, как ребёнок. Ветер гоняет жёлтые и оранжевые листья по асфальту. Моросит дождик, но девушка не взяла с собой зонт. К запахам сырости и влаги вдруг примешивается аромат еды. Тёплая, домашняя, дразнящая выпечка. Нэнси идёт на запах и останавливается возле киоска «Блинчики от Джерри».  

У окошка стоит Альфред.  

– Привет... – робко подходит она сзади.  

Мужчина удивлённо оборачивается. Потом его лицо озаряется улыбкой. Такой же тёплой, как запах блинчиков. Он вновь поворачивается к киоску, отвечая на вопрос продавца.  

– А, знаете, дайте два. Да-да, вон те, с шашлыком из свинины и сырным соусом. Сколько с меня?  

Нэнси всё стоит и смотрит на его спину, накрытую промокшей бежевой курткой. Светлые волосы висят сосульками. Оказывается, когда они намокают, то завиваются ещё сильнее. Девушка улыбается. Наконец, Альфред оборачивается, протягивая ей блинчик.  

– О чём хотите поговорить сегодня, мисс?  

– О чём угодно, только не о сенбернарах!