Стычка миров

Пустынное поле многократно взрывалось салютом из пыли под плотным обстрелом. Окопы разлетались один за другим. "Пограничники" начали сдавать позиции.  

– Что будем делать, командир? – солдат панически и выжидающе смотрел на своего предводителя, будто ожидая от него чуда.  

– Медленно отходите назад! – прозвучал властный голос, буквально собиравший одним своим присутствием по кускам то, что осталось от разума взвода. – Выставите барьеры, когда будете выходить из окопов!  

– Так точно! – немного воспрянув духом, солдаты приступили к исполнению приказа. Все знали: эту битву им не выиграть без подкрепления, но если они его не дождутся и бросятся наутёк, то будут убиты мирные жители. Потеря ещё одного города приведёт к нарастающей панике среди населения остальных.  

Дрэднеки начали проходить вперёд. Их подавляющая огневая мощь не оставляла людям и шанса на передышку и эффективную оборону. Единственная причина, по которой "Пограничники" до сих пор не стёрты с лица Вселенной, это их способность к адаптации. Человечеству удалось приспособить технологии врага под своё вооружение и дать достойный отпор неприятелю. Пропитание, новые физические возможности, продвинутая техника — будущее воистину будто на рывке перешагнуло порог досягаемости. Но как долго эти костыли будут обеспечивать людям защиту от надвигающейся угрозы?  

По горизонту прокатился режущий гул, сотрясающий землю. Вместе с гулом по солдатам прокатилась дрожь.  

– Только не... Чёрт! Взвод, быстро кучкуйтесь и готовьтесь по команде выставить барьеры одновременно! – командир прекрасно понимал, что несёт за собой этот звук. Похоже, Дрэднеки уже решили разнести город до основания.  

Бойцы начали стекаться в одну точку. Из-за обстрела приходилось активировать барьеры ещё до команды предводителя. Добежав до позиции, солдаты принялись ждать сигнала.  

Позади полчищ Дрэднеков медленно выехала массивная приземлённая фигура из металла. Нечто напоминающее парящий танк уже светило пробивным орудием прямо в сторону собравшихся солдат.  

– Я х-хочу у-у-убежать о-отсюда – один из рядовых еле выговаривал слова из-за дрожи, застывшей в горле.  

– Мы все хотим, чёрт побери! Но если мы это сделаем, то жить нам в изгнании на помойке! – его товарищ начал взывать к разуму, будто проговаривая эти слова самому себе. – По мне так лучше сдохнуть, чем гнить оставшийся срок жизни, питаясь корешками и живя в пещере! Даже командир припёрся в это пекло, взяв в руки оружие. У нас просто не остаётся никакого выхода!  

Сглотнув и помолившись лишний раз, весь взвод начал ждать голоса из приёмника. Пехота Дрэднеков разошлась в стороны, продолжая обстрел и норовя поскорее пробить барьеры. В орудии танка пошла пульсация, искажающая пространство в метре вокруг.  

– Три! – по конечностям солдат прошло покалывание после начала отсчёта. Эти цифры вполне могли отмерять их оставшееся время жизни.  

– Два! – зубы защитников рефлекторно сжались. Частицы, парящие вокруг смертоносного орудия, ускорили вращение.  

– Один! Включить! – рёв прокатился по взводу, и барьеры один за другим начали разрастаться и усиливать друг друга.  

Звук, подобный резьбе самой материи мироздания с раскатами грома, пролетел вперёд вместе с непонятным светящимся лучом, меняющим форму. Объединённый барьер жадно заглотил этот луч, подобно путнику из пустыни, припавшему к фляге с водой, и начал искажаться.  

Надеясь на лучшее, командир, тем не менее, приготовил взрывное устройство на случай, если Дрэднеки пробьют защиту и начнут брать пленных. Все из группировки "Пограничников" знали, что враг превращает побеждённых в себе подобных в специальных вербовочных пунктах. Перспектива стать призраком, разум которого изменён одержимым им механическим телом, не казалась притягательной ровным счётом никому.  

Барьер медленно поддавался нарастающему потоку энергии, комкаясь и изворачиваясь, будто прижаренная заживо змея. В расход пошла подпитка с оружия. Люди уже мирились со своей кончиной и вспоминали дорогих, с которыми не успели попрощаться.  

Внезапно земля под танком взорвалась и наружу вылезла буровая установка, проделав дыру в его корпусе и осыпав ливнем снарядов пехоту Дрэднеков. Из установки в мгновение ока повылазило три десятка человек, выстроившихся в два наступательных отряда. Фронт врага разбился на две части.  

Воспользовавшись моментом, оборонявшийся доселе взвод перевёл энергию назад в орудия и присоединился к наступлению, вынуждая неприятеля отступить. Логистика Дрэднеков позволила им уйти до того, как "Пограничники" расстреляют оставшееся войско. Это была победа.  

Доселе пасмурное небо прояснилось. Солдаты торжественно вошли в город, осыпаемые бурей аплодисментов и похвал. Им поклонялись, как поклоняются богам-спасителям. Пошли расспросы, почести, обещания провести соответствующее мероприятие (к сожалению, обстановка не позволяла проводить праздники более одного дня), а потом всех начали с упрёком разгонять более разумные люди, понимавшие, что солдатам нужно отойти от шока, полученного на поле боя. Возможно, им даже придётся воспользоваться психотропными веществами для сохранения целостности нервной системы....  

Командир уцелевшего взвода вернулся домой, с грохотом захлопнув дверь за собой. На пороге его уже ждали жена и дочка.  

– Кальвин! Слава Богу, ты вернулся, дорогой, – после приветствия жены дочь бросилась обниматься с сегодняшним героем города. Жестокая гримаса с застывшей на ней злобой у Кальвина сменилась облегчением и тёплой улыбкой. Командир ещё раз лицезрел, ради чего сегодня стоял насмерть.  

– Меня и моих ребят не так просто убить! Мы ещё покажем этим зазнавшимся мразинам, что с людьми шутки плохи, – Кальвин гордо ударил себя в грудь кулаком, смотря куда-то вдаль.  

– Ты победил всех плохих приведений? – дочь с восхищением уставилась на отца.  

– Да! Плохие приведения убежали прочь. Мы надрали им задницу! – Кальвин сделал шуточно-угрожающий тон, отчего дочь рассмеялась. Смотря на неё, родители отгоняли прочь грустные мысли о том, что, возможно, своим натиском Дрэднеки скоро добьются своего, отчего придётся бросить и этот город. Ребёнок вселял в них веру в будущее, вопреки понятному всем факту того, что без поддержки извне дни "Пограничников" сочтены. Сегодняшнее сражение было лишь вторым на счету этого города. Обычно после второго сражения враг перестаёт ощупывать почву и наносит окончательный пробивающий удар. Лишь двум городам удалось дожить до шестой волны.  

За праздничным ужином Кальвин и Керане (его жена) успели выпить и поговорить о том, что было на поле боя. Ранения и потери командир опустил, потому что не хотел ранить психику своей дочери, Марты. Также разговор зашёл о будущем "Пограничников", о том, куда семья уедет после окончания этого ада, о смысле жизни, и так далее...  

Время было уже позднее. Кальвин начал посматривать жаждущими глазами на Керане. Та в свою очередь прекрасно понимала, что это значит. Уложив Марту спать, Керане уединилась с мужем в спальне, закрыв за собой дверь. Оставшись одна, Марта посмотрела на механическую обезьянку с тарелками, стоявшую около кровати.  

– Мой папа вас всех победит. Вам не выиграть, злые призраки.  

Обезьянка со скрежетом повернула свою голову в сторону Марты. Девочка тихонько вскрикнула, так как до сих пор не привыкла к этому.  

– Напротив, защита этого населённого пункта оставляет желать лучшего. Я прогнозирую ваше поражение уже на четвёртой атаке. Видимо, город построен наспех. И путей отступления тут не так много. Если тебе так дорог твой "папочка", то лучше подумай над этим. Мой тебе дружеский совет, – обезьянка произносила эти слова холодно, без какой-либо злобы. Пугающее механическое лицо, застывшее в искажённом выражении, абсолютно абстрагировало слова этой сущности от внешнего вида.  

– Неправда! Ты просто хочешь меня запугать! – на глазах Марты начали наворачиваться слёзы от представления картин гибели отца и матери. – Почему вы такие злые? Почему вы так хотите нас убить?  

– А что тут такого? Вы просто должны умереть — и всё, – голос, исходящий из мартышки, был всё так же безразличен. – Люди слишком эмоциональны. Вы опасны для окружающей среды и для нас.  

– Я должна умереть, потому что такой родилась?  

– Да, именно так. Смысл твоего существования, как и смысл существования всех людей — развить нас, быть для нас испытанием. Уничтожив всех людей, мы станем ещё сильнее, быстрее, умнее. И весь мир вздохнёт с облегчением, поддержав нашу святую миссию по истреблению излишних эмоций.  

– Видеть тебя не хочу! Ты плохой! Ты хочешь, чтобы МНЕ было плохо.  

– Это так ужасно? И я вовсе не хочу, чтобы вам было плохо. Я хочу, чтобы вас не существовало, не более того.  

– А тебе приятно, когда таких же призраков, как ты, убивают?  

– Не очень. Это досадное явление, но мы всё понимаем. Смерть товарища — не повод горевать, а повод подумать, где мы просчитались.  

– Я...  

– Ты меня никак не переубедишь. Я не смогу испытать праведный гнев, не смогу изменить свою точку зрения, не стану объединяться с вами. Я... Нет, мы — правы. А вы просто должны умереть. Почему вам так сложно это понять? Мои соратники ради этого могут смириться со своей смертью, а вот вы — нет.  

– Как же я хочу тебя разломать...  

– Но ты же помнишь, что я могу самоуничтожиться, взорвав тебя, твоего папу и твою маму? Не обращай на меня внимания, я просто буду наблюдать за вами, чтобы понять, как уничтожить людей. И тогда Дефрактор сумеет распределить войска так, чтобы у вас не осталось и шанса на спасение.  

Девочка испуганно осеклась. Её руки задрожали, а разум начал мутнеть. Марту окружило чувство, будто обезьянка взяла её мозг в стальной капкан.  

– Ладно, если ты будешь слишком много волноваться, то твой папа заподозрит неладное. Тебе пора спать. Можешь закрыть глаза, я не буду никого убивать. Спокойной ночи.  

– С-спокойной... Ночи...