Рождество в Америке

Рождество в Америке  

Рассказать нечто, как празднуют рождество в одноэтажной Америке? Ну, не совсем так, как во Франции, или в болшьшинстве стран Европы.  

В канун рождества 24 декабря мы не садились за праздничный стол с индейкой и прочими яствами в маленьком милом городке Кунцтауне, где проживают американские родители моей дочери Насти Шери и Алан. Не подбрасывали зараннее подарочки под елочку. Значит, и не выражали бурную подогретую камином и напитками радость, вскрывая красивые обертки. Ну, не принято, и ладно.  

Но ночью, в полудреме мне не давала покоя мысль, что надо до утра незаметно положить наши французские подарки под елку, все-таки Санта Клаус обязан делать сюрпизы ночью, незаметно, через камин. Поэтому, едва проснувшись рано утром, в полной тишине босиком и в пижаме, крадучись я спустилась на первый этаж, думая, что припозднилась. Какого же было мое удивление, когда я увидела, вернее не увидела ничего нового под мирно дремавшей елочкой. Зато я с сознанием выполненного долга вернулась в нашу спальню, называемую в этом доме «президентской». Комната с двух сторон полукруглая с несколькими окнами, украшенными зелеными маркизами, на каждом – по элетрической светящейся свечке, красиво! Спалось в ней так сладко, что на утро я чувствовала себя отдохнувшей и, наконец, похорошевшей. Спальня, доставшаяся в этот раз дочке Насте с ее мужем Дрю, называлась «премьерской», а маленькая комнатка с одной задвинутой краватью называлась «для рабов» и досталась брату Дрю – Кёрку. В четвертой комнате спали родители парней, она была выше названия.  

Итак, повалявшись еще на высокой кровати с добротным упругим матрацем, проведя утренний моцион в шикарной ванной комнате... кстати даже мой муж Жак, частенько называемый мною гением за разные достижения, не смог реализовать свое желание постоять под душем. Загадка оказалась проста, просто надо было оттянуть вниз маленький хоботок, высовывающийся из крана.  

Не могу не вспомнить другую хохму в связи с этим. В Париже на площади Вож (бывшая королевская площадь, окруженная дворцами с арочными галереями, названная после революции 1789 года по имени региона, который первым начал платить налоги в казну) есть кафе. Выпив кофе, мы с сестрой поднялись в туалет. Кран был выполнен в форме головы льва с выпученными глазами и высунутым языком. Без кнопки, без рычага. Нажала на глаза – ничего. Потянула за язык – ничего. Прошел человек, подставил руки – вода полилась. А, светодиод! Уверенно подставила руки – ничего! Проходит другой человек, спрашиваю, как пользоваться. Тот указывает на кнопку в полу, совсем не рядом с умывальником. Ну, после этого вода потекла.  

Ну вот, подвела глаза, спускаюсь – никого, дом спит. Только Алан, спортивный, бывший футбольный тренер в школе, всегда работящий мужчина, хлопочет на кухне. Да мой муж испытывает на нем свой застоявшийся английский. Мне предлагается чашка кофе, о нет, без сахара. Я-то знаю, что в зале с елкой на столике на блюде покоятся кусочки кекса с изюмом и печенья. Обожаю! Понемногу народ стал спускаться, усаживаться по полукругу в зале, без подарков. Наши уже начали стесняться и сжались под елочкой. Последней торжественно спустилась Шери. Это маленькая черноволосая женщина, происхождением из итальянцев, поэтому экстравагантная и артистичная, как она думает. Встав в позу идола, окруженного заждавшимися поклонниками, она заявила, что извиняется, что проспала и вышла поздно. На что сын Керк резонно заметил, что она правильно сделала. Керк – рослый парень с умными проницательными глазами, всегда в вязанной шапочке, работает на телевидении, разговаривает негромким обольстительным голосом, виртуозно преподносящим маленькие юморные колкости в отношении бурной неумолкающей мамы.  

Ах, как жаль, никакой интриги... Тут бы обнаружить, что такой-то в доме не обнаружен... допустим брат Дрю Эрик, владелец известного ресторана в Лос Анжелесе, который таки прилетел вчера поздно вечером из Калифорнии. Может, делает пробежку в парке?  

Потом в столовой Алан накрыл длинный стол наискосок, со скатертью, со свечами, раздал всем свои вкусные оладьи. Ели их с медом и сиропами. Дружно сметя все со стола, засобирались, наконец, за подарками.  

Подарки разложили по кучам, для каждого отдельно. Потом все сели по кругу, Алан – с большим мешком «на воротах», принимая как мячи скомканные драные оберточные бумаги от подарков со всех позиций. Итак, перед каждым – куча мелких в основном подарков. Красивые пакеты с них – в отдельную сторону до следущего рождества. Первой должна вскрывать подарок Настя, как самая маленькая. Она вскрывает, и находит...... набор для ногтей. О, спасибо Керк! Потом очередь Дрю, потом Керка, потом.. о, моя! Потом Жака, Шери и Алана. Думаю, что наши подарки произвели хорошее впечатление на хозяев. Для Алана это был французский коньяк, А для Шери мы уготовили французскую фарфоровую куклу в костюмчике с шапочкой, с шикарными волосами, с милым живым лицом, восседающую на диванчике с плетеными основанием и спинкой полукругом. Какое умиление и слезы она вызвала! Когда-то накануне свадьбы с Аланом ее мама выбросила все ее куклы, и теперь эта – первая с тех пор. Габриель – это будет ее имя, имя, которое она предназначала для будущей внучки и дочки Насти, но на такой намек Настя, при прикладывании руки Шери на ее живот, уже начала огрызаться. Да, тридцать лет уже, но пока не выжить втроем в Нью Йорке.  

Вобщем, после 3-4х кругов наша с Жаком куча рассосалась, поэтому дальше действо перешло к Насте, которая вершила разборку до победного конца, потом также к Дрю, ну и так далее. Подарки вобщем не серьезные, не солидные, но милые, веселые, праздничные. Ой, нет, подарок от наших детей был более чем солиден – приглашение на бродвейский спектакль – представление за совершенно безумную цену, как потом выяснилось, за совершенно безумный спектакль. Он предстоял нам в последний вечер в Нью Йорке 30 декабря.  

Ну, после этого знаменательного события все отправились пересматривать и закапывать свои подарки, и дальше – dolce farniente (сладкое ничегоделание) до 3х часов в ожидании друзей хозяев- семейной пары Сэры и Джими.  

Тут бы раздаться звонку из полиции «Вы не знаете мужчину по имени Эрик Оберхольцер? » В панике Алан и Шери засобирались бы ехать в полицейский участок, но им бы сказали не торопиться, пока вопрос окончательно не разрешится, но он точно разрешится сегодня же. Все в недоумении.  

В 3 часа приходят Сэра и Джими. Она – приятная женщина с робкими глазами. Он – самодовольный, ни на кого не смотрящий, ни с кем не разговаривающий. Потом дочь расказала, что первый муж Сэры ее бил, а этот нет, но живет за ее счет. Подрабатывает летом вместе с Аланом газонокосильщиком, но деньги жене не дает, а использует в обществе охотников, домой же приносит добычу. Вот и сейчас он принес на праздник мясо подстрелянного им лося. Сэра принесла два простеньких (маленьких) сладких пирога. Хотела спечь яблочный пирог, но муж не разрешил, пожалел яблоки. Нам они подарили пакетик чая. А я Сэре – фарфоровую вазочку из Лиможа.  

Закончили приготовления на кухне отец и братья, накрыли стол, усадили гостей. Спасибо хозяевам этого дома за их радушие и тепло. Все было вкусно, а атмосфера за столом, как и во всем доме – сердечная, праздничная и располагающая к традиционным америанским застольным играм. Первая заключалась в ответе каждого на очередной общий для всех вопрос из списка.  

Первый вопрос – кем вы хотели быть в детстве. Мне жаль, что обдумывая и вспоминая жизнь я прослушала ответы многих других, вернее Настин перевод с английского. Мой ответ, что хотела быть клоуном, Чарли Чаплиным, наткнулся на вопросительный взгляд Керка. Керк хотел быть певцом и ходил в детстве на уроки вокала. Алан мечтал быть адмиралом. Шери хотела быть артисткой мюзикла на Бродвее. Потом был вопрос, какой день стал для вас решающим в жизни. Каждый вспоминал, выбирал, я отбросила случаи, один из которых определил меня на долгие годы в детский театр, затем другой, когда столкнулась по воле обстоятельств с большим отставанием в учебе в техническом институте при переходе в другую группу и решила не ходить туда больше, то есть продолжать спать в это утро дома. А отец узнал, возмутился, поднял меня и заставил пойти в институт. И всех я догнала, и была всегда среди сильных и получила высшее образование. Настя рассказала, что для нее это был день, когда она дала объявление с приглашением составить пару в игре в теннис. Думала, что выбрала девочку с имнем Дрю, а пришел мальчик. С тех пор они не расставались.  

Теперь Дрю – высокий кудлатый черноволосый парень, затребованный на телевидении, к тому же монтирующий публицистические фильмы. Два из них уже заняли первые места на конкурсах. Этой весной он ездил на Украину в составе группы, снимающей фильм про женщин, уезжающих замуж за границу. Мне нравится характер Дрю, всегда невозмутимый, со смеющимися глазами. Три дня назад он спустился с нами в подземку (subway по нашему), чтобы взять для нас план метро. Как он это сделал! Подошел к окошку справа, развернулся к нему спиной, выставил левую ногу, как для долгого ожидания, потом облокотился правым локтем о выступ окошка, вроде как устроился хорошо, и только потом, повернув голову вправо, в профиль попросил карту. Не всякому дано!  

Позже Настя перевела грустный рассказ Алана о его семье. Его мама была единственной дочерью в многодетной богатой семье. Наследство почему-то досталось только братьям, которые никогда не вспоминали и не помогали сестре. У бедной матери Алана было несколько детей, старшим из них был Алан. Поскольку надо было поднимать младших, он ушел служить в армию, а деньги на учебу в университетах достались его братьям. Он же после армии закончил факультет физкультуры для школьников, так и оставшись бедным американцем. Шери не работала ни дня и теперь не имеет пенсии. Но что интересно, операции на коленях ей обошлись бесплатно, так как после 65 страховка не требуется.  

Были еще вопросы про любимого спортсмена, любимую мукзыкальную группу, и как-то потом игра свернулась. И все дружно и азартно взялись за игру «Последовательность», проще говоря SEQUENCE. Играли в девятером, тремя командами по 3 человека. Кто-то пытался жулить. Я, например, учитывая незнание остальными русского, просто напевала для Настя, куда поставить фишку. Другие отрабатывали на ходу жесты. Кто-то подмигивал. Невольно вспоминается фраза из анекдота «А кто будет жулить, тот получит по рыжей морде».  

Интересно реагировала Сэра. Она так заливалась в хохоте, что тормозила, только откинувшись горизонтально назад и переходя на басы. А Шери надолго замолкала в поисках нужного решения, чем вызывала восхищение Керка.  

И тут бы, в этот напряженный момент дверь бы распахнудась и все вдруг увидели бы Эрика с огромным тортом в руках. И все бы узнали, что он действительно выбежал в парк на пробежку, но там случилось непредвидельное – его обстреляли, да, обстреляли бесчисленные американские белки старыми шишками. Слегка подбитый он был задержан полицейскими, которые, узнав, что он шеф-повар ресторана в Калифорнии, битый час записывали протокол с рецептами, а потом, потом... он вспомнил, что прилел с пустыми руками, и отправился на попутке в Филадельфию за тортом и теперь вернулся на такси.  

Но вообще-то и без интриги было учень уютно в этом очаровательном доме, когда-то построенном известным архитектором для его собственной семьи. С камином на каменном выступе в комнате, где когда-то запирались мальчишки, чтобы выучить уроки. С лестницей, что на полпути из прихожей на второй этаж сворачивает вниз в столовую. В уютном, милом городке с университетом не далеко от Филадельфии. На другом берегу Атлантического океана.