Тени Сентфора (по мотивам Your Story Interactive)

«Солнышко, ты опять привела меня в церковь. Зачем? » – «О чём ты? » – «Сейчас начнётся! Не стой в проходе» – спокойным голосом произнесла мама. Какой-то мужчина коснулся моего плеча, стоя в ожидании, когда я займу своё место. Началась месса, заставляющая весь шум, что наполнял церковь постепенно рассеяться в воздухе. Священник по своему обыкновению медленно передвигался из стороны в сторону, словно плывя по своему пристанищу. «Пути господни неисповедимы» – начал было он своим на редкость успокаивающим голосом. Казалось, что всё моё тело обмякло и готово расплыться в блаженстве спокойствия. «Как часто мы слышим эту фразу, верно? Но знает ли кто-нибудь из вас, что она означает? » – внезапный вопрос, что выдернул меня из транса отозвался мурашками вдоль позвоночника. Из толпы раздался голос: «Что мы не властны над своей судьбой! ». Похвальным жестом священник продолжил: «Это значит, дети мои, что мы не можем предугадать все шаги, которые готовит нам судьба, так же, как и не можем понять все причинно-следственные связи из них вытекающие. Но время придёт, и вы всё поймёте». Внезапный звон колоколов заставил меня развернуться, но как только мой взгляд снова обрёл ясность ни священника, ни людей рядом не оказалось. Церковь пустовала, а звон колоколов становился всё звонче и звонче, эхом отзываясь в моей голове. Он приближался и становился всё отчётливее, как будто пытался догнать меня. Холодок пробежал по телу, не решаясь покинуть здание, я приоткрыла дверь, но снаружи никого не оказалось, ровно как и звона колоколов больше не было слышно. Адреналин, что уже попал в кровь заставил меня сделать шаг в неизвестность, и я распахнула двери священной обители. Всё вокруг залилось красным, слепя глаза. Я уже не была в церкви, нет, это был лес, густой и тёмный лес. Не имея ни малейшего понятия где я, ноги сами сделали шаг, и ещё, и ещё один, в надежде наконец выйти в город. Церковь уже давно осталась позади, скрывшись среди деревьев. «Мама! Мама, ты слышишь меня?!» – голос срывался, переходя с крика на вопль, я кричала от безысходности и страха, но никто так и не отзывался. Не разбирая дороги я брела куда-то вдаль, пока моя нога не запнулась обо что-то, что повалило меня на землю. Хватило лишь мгновения для того, чтобы во рту появился до боли омерзительный привкус крови. Медленно поднявшись на ноги и отряхнув колени, я заметила, что стало причиной моего падения…Я хотела закричать, но голос комом застрял у меня в горле, а глаза не могли оторваться от тела найденного мною человека. «Это…это что труп? » – «А на что похоже? » – ответил внезапно появившейся перед моим лицом полицейский. От неожиданности я вздрогнула, но тут же расслабилась, обрадовавшись появлению того, кто бы смог вывести меня от сюда: «Слава богу! Здесь происходит нечто странное. Я была в церкви, а потом все исчезли, а теперь этот труп. Вы знаете кто это? » – человек усмехнулся и залился звонким смехом: «Почему вы смеётесь? » – мои губы дрогнули в непонимающей улыбке, а лицо того, кто стоял напротив меня исказилось в гримасе гнева и отвращения: «Кто он? Это тот, кого ты убила! » – «О чём вы? » Мой взгляд в панике упал вниз, глядя прямо на окровавленные руки, со всей силой сжимающие нож. От шока пальцы размякли, и нож упал, воткнувшись в пропитанную кровью землю. «И что же ты думала? Думала никто об этом не узнает? Думала, если не ты его убила, так ты и не убийца вовсе? Всё верно, ты – убийца! Это ты его убила, это ты убийца! » Полицейский залился смехом, который в тысячу раз превосходил тот, что я слышала ранее: «Нет, прекратите! » – «Равнодушный убийца!!!!» – «Хватит!!!!» – «Ты – убийца! » – словно не повинуясь своему телу руки сжали голову, пытаясь закрыть уши, чтобы больше не слышать этого противного голоса, слёзы сами полились из глаз, когда всё вокруг залилось белым ярким светом…  

Я проснулась вся в поту, скомканный плед запутался где-то в ногах, от сна на диване затекла шея. Один и тот же сон уже на протяжении десяти лет. Коснувшись груди и пытаясь успокоить бешено стучащее сердце, я заставила себя встать. В ушах ещё звенел злорадный смех полицейского. Руки сковал тремор, а дыхание еще не стало ровным. Я ходила из стороны в сторону по квартире, словно пытаясь найти что-то в самых потаённых её углах. На часах было 18:06, когда в дверь постучали. Сердце мгновенно вспыхнуло в своём бешеном ритме, дрожь, окутавшая тело, заставила ноги резко подкоситься. Я сглотнула, и только когда ком нервов, застрявший внутри меня исчез, смогла сделать шаг. За дверью никого не оказалось, а прямо на полу меня дожидался конверт, одетый в старую желтоватую бумагу. Подпись на нём сразу бросилась мне в глаза «От Миссис Хилл. Приглашение на похороны». Закрыв дверь и медленно подойдя к дивану, я стала рассматривать неизвестную бумагу. Доли сомнения прокрались в моё сознание, заставив подумать, стоит ли открывать это письмо, внутри возникло странное чувство, будто я снова оказалась в сумеречном мире снов. Когда любопытство взяло верх над страхом, пальцы сами зашуршали в нужном направлении. В нос ударил старый, до боли знакомый запах, который я всегда ощущала в старой антикварной лавке, не сильно превосходившей по возрасту саму Миссис Хилл. «Дорогая, Сара», -размашистым подчерком началось письмо: «Возможно ты сейчас очень удивлена и уже давно позабыла старую владелицу антикварной лавки, рассказывающую небывалые истории. Жизнь раскидала всех вас по свету, но я никогда не теряла надежды увидеть вас снова вместе. Я понимаю, вы – молодежь, находящаяся в поисках лучшей судьбы. Оно и верно. Люди – сами художники своей жизни, но со временем нам место лишь в музее. Вот и моё время пришло. Встретимся в воспоминаниях». Далее следовало время и место похорон. Внезапно мне вспомнилось её морщинистое, полное доброты лицо, как она всегда смотрела в хитром прищуре, будто знала что-то такое, о чём другие хотели бы узнать. Представила, как она писала это письмо, сидя в своей лавчонке, среди всего старого хлама…И сердце забилось ещё сильнее, холодок прошёлся по позвоночнику. Посидев и подумав, я ещё раз взглянула на письмо. Сентфор, я уехала оттуда десять лет назад, в надежде больше никогда не возвращаться. Сейчас мне двадцать шесть лет, но о многом в своей жизни я жалею. Жалею о растраченной юности, о поломанных взаимоотношениях с родителями. Столько раз я собиралась навестить их, и всегда в последний момент оставалась здесь, не находя в себе силы вернуться. А теперь это письмо. На секунду мимо меня пронеслась мысль «А может стоит поехать? », и голову словно пульсацией пронзила боль. Некоторое время в квартире стояла тишина, на мгновение я замерла в раздумьях, и лишь руки выдавали напряжение, крепко сжимая письмо. Решение пришло само, ведь от судьбы невозможно скрываться вечно. Но снова стало не по себе. Я резко взяла в руки телефон и набрала уже знакомый номер, чтобы снова не струсить и не передумать: «Алло, мама? Я еду в Сентфор».  

Перелёт прошёл как в тумане. Я и одуматься не успела как оказалась в Сентфоре, маленьком городке на отшибе. Прошло столько лет, а всё осталось прежним, будто и не уезжала никуда. Дома сменяли друг друга за окном такси, вот промелькнула школа, было время я её ненавидела, следом за ней показалась излюбленная кафешка, где мы с друзьями любили проводить время, ещё дальше антикварная лавка Миссис Хилл…Письмо, что я держала в руках начало их жечь, и холод снова волной окатил меня. Сознание никак не хотело воспринимать, что я снова здесь, после всего, что произошло. Вынырнув из такси и попросив водителя подождать, я подкатила чемодан ко входу в дом и взяла ключи под ковриком, где они обычно лежали. Внутри никого не оказалось, вероятно родители уже уехали на похороны, оставив чемодан, я вернулась к ожидавшей меня машине. Чем ближе я оказывалась к пункту назначения, тем сильнее волнение охватывало меня, но причина так и не давала о себе знать. И только когда на горизонте начала виднеться башенка церкви я поняла, что вернулась туда, от чего так долго и усердно пыталась сбежать.  

На похороны Миссис Хилл казалось собрался весь Сентфор. Где-то в углу играли на фортепиано, таком же старом, как и всё в её антикварной лавке. Играли церковные песни, заставляющие мурашки пробежаться по спине. Вспомнился вчерашний сон…и даже тот самый священник был здесь, словно в напоминание. Он стоял возле гроба Миссис Хилл, разговаривая с каждым, кто подходил к нему. По всюду разложили цветы. От их приторного запаха было нечем дышать, а от гула толпы разболелась голова. Хотелось сбежать, удивляло лишь то, что я сорвалась бросив всё, чтобы проститься с женщиной, которую едва знала. «Что я здесь делаю? » – раздался в голове волнительный голос, но тело не позволило мне уйти, не позволило поступить так с этой добродушной старушкой. Окинув взглядом помещение, глаза остановились на маме, которая с улыбкой на лице летела ко мне навстречу: «Здравствуй, милая! », – «Привет, мам. Я как раз тебя искала», – мы обнялись, после чего в воздухе повисла неловкость, царившая и во всём нашем общении за последние года, будто чужие люди стараются сделать вид, что они всё ещё близки, а впрочем так оно и было. «Сара? » – мужской голос окликнул меня – «Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. Приятно удивлён. Уверен, Миссис Хилл рада не меньше нас всех», – начал своим монотонным голосом уже знакомый священник – «Да, наверное…».  

Начались молитвы. В церкви я всегда чувствовала себя не в своей тарелке. Вот и сейчас старалась сосредоточиться на словах священника, но мысли то и дело разбегались. Среди гостей я заметила Кэнди, свою лучшую подругу детства. Мы встретились с ней глазами. Помню, когда-то мы были неразлучны, сейчас же обе отвели глаза, сделав вид, что незнакомы. Я снова посмотрела на неё, она сосредоточенно слушала священника, явно избегая смотреть в мою сторону. Вероятно, не мне одной было так тяжело вспоминать прошлое. Вскоре молитвы были спеты, и сказано последнее слово прощания. Все начали подниматься со своих мест и расходиться кто куда. «Едем домой? », – с осторожностью и в тоже время с нежностью в голосе спросила мама. Я понимаю её настороженность. В последние года наши отношения не были гладкими, и их уж точно нельзя было назвать теми, которые должны присутствовать между близкими родственниками. При мысли о том, что мы будем ехать до дома в одной машине, судорожно подбирая темы для разговора, меня накрывало волной негатива, но молчание и недосказанность убивает больше, чем это. Ласково улыбнувшись, дав понять, что я не против, мы направились к выходу, как вдруг меня снова окликнул голос священника: «Сара, можно тебя на пару слов? » – немного помешкав я ответила: «Да, конечно». Священник ещё долго говорил о том, как важно для Миссис Хилл, что вся наша компания вновь собралась вместе. Я, Кэнди, Бобби, все пришли увидеть её в последний раз. Даже Дерек присутствовал на похоронах, хотя это не удивительно, ведь он был единственным кто всё это время оставался в Сентфоре. Не заставляя маму ждать, я сказала, что доберусь домой на такси. Когда священник наконец умолк, голова разболелась ещё больше, чем в начале похорон. В церкви уже почти никого не было, а мне срочно требовался свежий воздух.  

Вечернее небо заволокло тучами. В Сентфоре как всегда было пасмурно. Прохладный ветер ударил по лицу, на небе пару раз сверкнула молния, домой совсем не хотелось. Широкую дорогу, по которой я шла тускло освещали фонари. Было не так поздно, но людей уже не встретишь. Казалось, город вымирал с уходом солнца. «Как часто я возвращалась домой по этой улице, под этими фонарями? », – задав вопрос самой себе, я усмехнулась своим же собственным воспоминаниям. Ноги сами вели вперёд, я не знала куда иду, просто шла, глядя на дома по бокам от дороги. Иногда я задумывалась о том, кто там жил раньше, и хотелось знать кто живёт тут до сих пор. Начало моросить, и мороз прошёлся по коже. Минутное сомнение о своей прогулке заставило было взять телефон, чтобы вызвать ближайшее такси, но пальцы руки разжались так же быстро, как и сомкнулись на телефонной трубке. Давно я так не прогуливалась, уже и позабыла это чувство, мне этого действительно не хватало. Здесь и дождь пахнет по-особенному. Мысли унеслись куда-то далеко, в прошлое, а подняв глаза увидела перед собой домик у озера. Я не понимала, как тут оказалась, ноги сами привели меня сюда. Вдруг вспомнилось, как раньше в плохую погоду мы с друзьями сидели в этом домике. С одной стороны, это воспоминание неприятно отозвалось в груди, но с другой…Ночью домик казался необитаемым, словно его покинули вовсе не 10 лет назад, а задолго до этого. От влажности озера было ещё холоднее, доносился запах застоявшейся воды. Первым порывом было вернуться, но теперь ноги стали ватными и непослушными. Что-то тянуло туда, что-то необъяснимое. Когда ноги снова стали подчиняться моей воле, а тело развернулось, чтобы уйти, сзади раздался треск веток, ломающихся под ногами идущего. «Кто здесь?!» – грозно пригрозив выпалила я, но никто не отозвался, лишь тёмная фигура вышла из-за деревьев, надвигаясь в мою сторону. Я резко схватила тяжёлую ветку, что лежала прямо у ног, и едва подняв, треснула фигуру по голове. Раздался требовательный вопль: «Аааа! Ты что творишь?! Больно же! » – «Бобби? » – неловкость сковало всё тело, когда пришло осознание, что передо мной стоит мой друг детства – «А ты кого ждала? » – недовольно потирая голову фыркнул Бобби – «Даже не знаю, нечего было пугать! » – «Значит и ты сюда пришла…» – молчание повисло в воздухе. Мы смотрели в разные стороны, словно встретились в магазине или в той же церкви, когда есть возможность притвориться, что незнакомы. Мой голос первым нарушил тишину: «Ну ладно, я пойду. Вообще не понимаю как сюда забрела. Была рада тебя видеть» – «Постой! Да ладно тебе, мы же оба понимаем зачем сюда пришли. Раз мы здесь, давай заглянем туда. Чего мы теряем? » – схватив меня за руку проговорил Бобби. «Не уверена, что хочу этого» – доли сомнения закрались в сознание, но уговоры друга не дали мне шанса на отказ.  

Как будто вернулась в прошлое, всё было как прежде. Казалось, что даже вещи, которые мы побросали, в последний раз отдыхая здесь, остались лежать на тех же местах. Всё тот же диван, те же подушки, всё тот же лёгкий беспорядок. Другим было только одно, горящие свечи, расставленные по помещению. Краем глаза я заметила движение слева, в голове возник флешбэк при встрече с Бобби. Чья-то рука взялась за канделябр, и поднесла его к лицу, чтобы мы увидели кто перед нами. «Смотрю, я не одинока», – приветственно улыбнувшаяся Кэнди, даже не старалась скрыть своего удивления. «Раз мы все приехали на похороны Миссис Хилл, почему бы не заглянуть и сюда, верно? » – начал было Бобби, когда Кэнди усмехнулась: «Да уж, милый домик», – «Только вот что странно…», – продолжил он: «Когда вы до этого в последний раз приезжали в Сентфор? », – его вопрос заставил всех притихнуть. Спустя время и мучительную тишину я тихо добавила: «Давно…». Бобби продолжил: «Вот именно. И что же заставило вас вернуться? Неужели известие о бедной Миссис Хилл? Скажите правду…вы тоже получили письмо от неё? », – все резко замолчали, лишь мрачные лица друг друга выдавали эмоции их обладателей, никто не находил ни слов, ни причин уходить. Дождь усиливался, ветер всё больше завывал, порывами врываясь в окна. Чувствовалось, как холодный воздух просачивается сквозь оконные рамы. Начался настоящий ливень, связи не было, всем стало ясно, что пока он не закончится, придётся оставаться в домике.  

Бобби сел за стол, размышляя о чём-то, Кэнди раздала всем покрывала, чтобы было теплее и устроилась рядом со мной на диване – «Ну…и как ты? », – неожиданно раздался голос подруги – «Бывало и лучше, а ты? », – «О, всё чудесно, спасибо», – снова повисла неловкая тишина. Хотелось уйти, но и остаться тоже. Было видно, ребята чувствует тоже самое. «Раз мы тут застряли, может поговорим? », – словно не решаясь сделать шаг, произнёс Бобби: «Эта тишина убивает меня». Мысли путались, на мгновение показалось, что у нас даже нет тем, на которые мы могли бы поговорить. Кроме нашего прошлого, у нас нет ничего общего. «Сара, ты ведь не из Сентфора, верно? Вы с родителями переехали сюда, когда мы были в старших классах», – спросил Бобби – «Да, точно, ты же с Коннектикута», – в своей привычной манере прервала его Кэнди, – «Вообще-то с Балтимора» – сухо ответила я. Десять лет назад, после всех трагичных событий, случившихся со всеми нами, я уехала обратно в Балтимор, чтобы начать жить заново. После Сентфора любой город кажется пригодным для жизни. Пытаясь разрядить обстановку Бобби сказал: «Расскажи о своём первом представлении о Сентфоре. Представляю этот ужас! », – компания дружно захихикала – «Да уж! Помню, родители возились с переездом, распаковывали вещи, а я даже не хотела им помогать. Сидела на крыльце у дома и думала о том, какая же это дыра…»  

Осень, 1986 года. Это было десять лет назад. Кажется, прошла целая вечность и в то же время, будто было вчера… Родители хлопотали на крыльце дома, а я даже не хотела поднимать глаза, уткнувшиеся в пол. «Сара, идём в дом, поможешь», – с неиссякаемой улыбкой на лице ко мне обратилась мама. «Не хочу! », – всё моё нутро кричало, и голос не стал этого скрывать. Поставив коробки с вещами, она села рядом со мной на ступеньки – «Да ладно тебе. Такие городки как Сентфор – отличные места для того, чтобы провести последние школьные деньки, набраться воспоминаний…потом можешь ехать куда пожелаешь, мы же тебя не держим. Хватит, в самом то деле! Завтра у тебя первый школьный день, познакомишься с ребятами. Не заметишь, как этот город станет тебе родным» – «Что нам тут делать? В Балтиморе было лучше…». Помню тогда, я абсолютно не разделяла её энтузиазма и неподдельной радости. Моё настроение было мрачнее неба в ненастную погоду. «Да, может здесь и не так много мест, где можно провести время…», – продолжила она – «Но всё же…в городе ты засела в своей комнате и не выходила, а здесь…ты только посмотри, как красиво! А какой воздух…», – мама подскочила со своего места, разведя руки в стороны и протяжно вздохнув. Насупившись ещё больше я ответила: «Мне здесь не нравится. Может, вернёмся в Балтимор? Побудем здесь пару неделек, устроим себе что-то типа отпуска, и вернёмся? », – немного помолчав мама подняла на меня грустный взгляд – «Ах, солнышко. Ты же заешь, уже всё решено. Папе нельзя в Балтимор», – в тот момент мои нервы достигли своего апогея, и я взорвалась – «Ошибку совершил он, а расплачиваться нам! » – «Не дури, закрыли тему! », – явно не желая продолжать эту дискуссию выпалила мама: «Если не хочешь разбирать вещи, можешь прогуляться. Ты же любишь природу, только посмотри какой здесь лес! » – «Ладно, я поняла, только перестань рекламировать мне этот город! ». Меня ужасно злил и расстраивал тот факт, что нам пришлось переехать. Я уже возненавидела этот город, даже не попытавшись его узнать.  

В лесу и правда пахло свежо. На какое-то мгновение я перестала злиться. В Балтиморе не встретишь такие массивные старые деревья. Многие из них покрывал мох, именно от этого лес казался особенно зелёным. Было тихо, но вскоре позади меня послышались приближающиеся шаги. Мимо промчался парень, видно упражняясь на скорость, однако через несколько минут уже знакомая фигура прибежала снова. Мы встретились глазами, и он решил, что это повод для знакомства: «Уф, ну и погодка, да? Только начало года, а уже всё небо в тучах, но это нормально для Сентфора» – «Да, прохладно здесь», – ответила я парню, примерно на год старше меня. «Меня зовут Люк», – он протянул руку, недолго думая наши ладони соприкоснулись – «Сара».  

«Ох ты чёрт…Люк» – внезапно выпалила Кэнди, прерывая мой рассказ – «Да…не стоило мне о нём вспоминать? » – «Всё нормально…», – поддержала подруга, – «Он часть нашей истории, какой бы она ни была». За окном дождь начал стихать, но ветер всё ещё тоскливо завывал. От жара свечей стало немного теплее. «Так что было дальше? », – нетерпеливо прервал молчание Бобби, – «Ах да, а дальше…»  

«Приятно познакомиться, Сара», – Люк мило улыбнулся мне, от чего щёки казалось покрылись лёгким румянцем – «Я тебя раньше не видел, ты приезжая? », – я кивнула едва заметно, стараясь не показывать то, как я была расстроена этим фактом – «Проездом или навсегда», – Люк был любопытен, от этого слова меня словно передёрнуло: «На неопределённое время», – ответила я с явно недовольным выражением лица, но Люка это только рассмешило: «Хах, понимаю. Переживаешь, наверное? Я тоже немного нервничал, как приехал сюда» – «Ты тоже не от сюда? », – меня почему-то накрыло удивление, хотя нет ничего удивительного в сказанном им. С секунду помедлив, Люк продолжил: «Да. Мы с семьёй жили в Чикаго, год назад переехали» – «Тебе здесь нравится? » – «Да, очень. Здесь красиво и есть на что посмотреть», – я не разделяла с ним этого настроения. Его слова казались мне абсурдными. Как кому – то могло нравиться жить в такой дыре? «Да, возможно в Сентфоре порой нечем заняться, но я нахожу что поделать. Уверен, тебе здесь понравится» – «Очень надеюсь на это. Ладно, мне пора» – «Так скоро? Я тебя напугал? » – «Нет, нет…просто», – Люк понимающе закивал, не переставая улыбаться: «Рад знакомству» – «Я тоже», – мы улыбнулись друг другу на прощание. Люк помахал и трусцой побежал дальше, вглубь леса.  

Когда я возвращалась домой было уже темно. Где-то над головой светила луна, дорогу освещали уличные фонари. Людей и машин не было, я шла прямо по проезжей части. Мысли о завтрашнем дне в новой школе приводили меня в уныние. Никого не знаешь, и никто не знает тебя. Все взгляды устремлены в твою сторону, эти оценивающие, внимательные взгляды. В голове возник образ улыбающегося юноши, в джинсах и кофте, с голубыми как небо глазами. Я улыбнулась своим собственным мыслям. Воспоминания о встрече с Люком отвлекали от серой действительности. Будущее казалось не слишком интересным. Мысли о том, что старшие классы мне придётся провести в самом захолустном городишке, ещё больше усугубляли и без того расцветающее уныние. Они сменяли друг друга, когда моё внимание привлёк мигающий фонарь. Остановившись я ждала, пока он загорится нормально, а затем пошла дальше. Но через пару шагов начал мигать следующий фонарь. Обернувшись, я увидела, как фонарь за фонарём позади меня мигает, а затем отключается. Что происходит? Страх начал появляться откуда-то изнутри. Я вдруг почувствовала себя героиней фильма ужасов, целью которой было выжить. Сердце забилось чаще. Сделала пару шагов назад, напряжённо всматривалась в конец улицы, что поглотила ночь, туда, где фонари уже погасли…а затем побежала…  

Уже у дома сердце будто остановилось, ноги дрожали, ни то от страха, ни то от напряжения. Но посмотрев назад, все фонари оказались включены, словно и не было никаких перебоев электричества…