Дамка в Чёрном

Одним печальным утром,  

Как кончились заначки,  

Сидел я весь понурый  

Под беспросветным днём.  

Вошла ко мне без стука  

Какая-то казачка –  

Её камзол приталенный  

Присыпан был углём.  

А-аа-аа, подумал я, несчастный...  

Палёным был джин-тоник!...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

Теперь уж всё равно.  

Спросила меня белочка,  

Кого убить хотелось бы  

В тот вечер утомлённый –  

Ведь стало мне темно.  

Кому из братьев-сватьев их,  

Племянников и крестников,  

И кучеров-приятелей  

Навесить тумаков?  

А-аа-аа, подумал я, несчастный...  

Палёным был джин-тоник!...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

Теперь уж всё равно.  

За мной она после́дует,  

Паря над белой пустошью,  

Срывая звёзды жгучие,  

Косой маша волос.  

Она ведь Мать, которую  

Обычно вспоминают  

Когда приходит Ве́чная  

Ко всем врагам Любовь.  

А-аа-аа, подумал я, несчастный...  

Палёным был джин-тоник!...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

Теперь уж всё равно.  

Но ставила условие  

Она непроходимое:  

Остановиться по́лночно,  

И зверство укротить.  

И как же мне с той болью-то  

В груди законноро́жденной?  

Младенцем стану синеньким –  

Ни взять, ни пригубить.  

А-аа-аа, подумал я, несчастный...  

Палёным был джин-тоник!...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

А-аа, а-аа, а-аа...  

Теперь уж всё равно.  

«Со мной ты не останешься? »  

Просил её приду́шенно  

Душевность та исторгнута  

Из се́рдца моего...  

«Тебе бы отдалась я»  

Сказала, отдаляясь,  

Та бе́лочка чернявая  

Как мать Христа́ в кино.  

«Но верь – с тобою рядом я.  

С тобою не расстанусь я!  

С тобою я, с тобою. С тобою заодно»  

И этим окрылённый,  

Теперь я знаю точно,  

Что труд мой не напра́сен,  

Мой подвиг – для неё!  

Я пить не перестану,  

Но будучи и пьяным  

Теперь я пью из ра́ки, мы с нею пьём вдвоём.