Нос - иностранный агент

Однажды случилось у нас необыкновенно странное происшествие. Некто по фамилии Ковалев, человек средних лет, живший в столице, служил в одном силовом ведомстве, так расплодившихся у нас. Был он майором ФСБ и ходил на работу на Лубянку.  

Как-то рано утром майор ФСБ Ковалев проснулся у себя на квартире и пошел в ванную комнату. Он хотел взглянуть на прыщик, который вчерашнего вечера вскочил у него на носу; но, к величайшему изумлению, увидел, что у него вместо носа совершенно гладкое место! Испугавшись, майор ФСБ Ковалев протер полотенцем глаза: точно, нет носа! Он начал щупать рукою, чтобы узнать: не спит ли он? кажется, не спит. Тогда он, встряхнувшись, еще раз увидел, что носа у него нет. Он тотчас же оделся и полетел, как ошпаренный, из дома.  

Майор ФСБ Ковалев имел обыкновение каждый день прохаживаться по Тверской. Воротничок его манишки был всегда чрезвычайно чист и накрахмален. Он был не прочь и жениться, но только в таком случае, когда за невестою случится не менее двухсот тысяч долларов капиталу. И потому читатель теперь может судить сам, каково было положение этого майора ФСБ, когда он увидел вместо довольно недурного и умеренного носа преглупое, ровное и гладкое место.  

Как на беду, ни один прохожий не показывался на улице, чтобы проверить его реакцию, и он должен был идти пешком, закутавшись в свой плащ и закрывши платком лицо, показывая вид, как будто у него шла кровь. "Но авось мне так только представилось, не может же быть, чтобы нос пропал сдуру", -- подумал он и зашел в кондитерскую нарочно с тем, чтобы посмотреться в зеркало. К счастью, в кондитерской никого из покупателей не было; "Ну, слава богу, никого нет, -- произнес он, -- теперь можно поглядеть". Он робко подошел к зеркалу и взглянул. "Черт знает что, какая дрянь! -- произнес он, плюнувши. – Хотя бы уже что-нибудь было вместо носа, а то ничего!.. "  

С досадою закусив губы, вышел он из кондитерской и решился, против своего обыкновения, не глядеть ни на кого и никому не улыбаться. Вдруг он стал как вкопанный у дверей одного дома; в глазах его произошло явление неизъяснимое: перед подъездом остановилась машина; дверцы ее отворились; оттуда вылез, согнувшись, господин в генеральском мундире и побежал вверх по лестнице. Каков же был ужас и вместе изумление майора ФСБ Ковалева, когда он узнал, что это был собственный его нос! При этом необыкновенном зрелище, казалось ему, все перевернулось у него в глазах; он чувствовал, что едва мог стоять; но решился во что бы то ни стало ожидать возвращения носа-генерала в машину. Чрез две минуты нос действительно вышел. Он был в мундире, шитом золотом, в большой офицерской фуражке, как у начальника Росгвардии Золотова. По всему заметно было, что он ехал куда-нибудь с визитом. Нос в генеральском мундире поглядел на обе стороны, закричал шоферу: "Подавай! " -- сел и уехал.  

Бедный майор ФСБ Ковалев чуть не сошел с ума. Он не знал, как и подумать о таком странном происшествии. Как же можно, в самом деле, чтобы нос, который еще вчера был у него на лице, не мог ездить и ходить, -- был в мундире генерала! Он побежал за автомобилем, который, к счастью, проехал недалеко и остановился перед Храмом Христа Спасителя.  

Майор ФСБ Ковалев поспешил в храм, пробрался сквозь ряд нищих старух с завязанными лицами и двумя отверстиями для глаз, как у девушек из группы «Pussy Riot”, над которой он прежде так смеялся, особенно, после того, как они получили «двушечку», и вошел в храм. Молельщиков внутри церкви было немного; они все стояли только при входе. Майор ФСБ Ковалев чувствовал себя в таком расстроенном состоянии, что никак не в силах был молиться, и искал глазами генерала по всем углам. Наконец он увидел его стоявшего в стороне. Нос спрятал совершенно лицо свое в большой воротник и с выражением величайшей набожности, как бы напоказ, молился. "Как подойти к нему? -- думал майор Ковалев. -- По всему, по мундиру, по шляпе видно, что он генерал. Черт его знает, как это сделать! " Он начал около него покашливать; но нос ни на минуту не оставлял набожного своего положения и отвешивал поклоны.  

–- Милостивый государь... -- сказал майор ФСБ Ковалев, -- милостивый государь...  

–- Что вам угодно? -- отвечал нос, оборотившись.  

–- Мне странно, милостивый государь... мне кажется... вы должны знать свое место. И вдруг я вас нахожу, и где же? -- в церкви. Согласитесь...  

–- Извините меня, я не могу взять в толк, о чем вы изволите говорить... Объяснитесь.  

"Как мне ему объяснить? " -- подумал майор Ковалев и, собравшись с духом, начал:  

–- Конечно, я... впрочем, я майор ФСБ. Мне ходить без носа, согласитесь, это неприлично.  

–- Ничего решительно не понимаю, -- отвечал нос-генерал. -- Изъяснитесь удовлетворительнее.  

–- Милостивый государь... -- сказал майор Ковалев с чувством собственного достоинства, -- я не знаю, как понимать слова ваши... Здесь все дело, кажется, совершенно очевидно... Или вы хотите... Ведь вы мой собственный нос!  

Нос-генерал посмотрел на майора, и брови его несколько нахмурились.  

–- Вы ошибаетесь, милостивый государь. Я сам по себе. Притом между нами не может быть никаких тесных отношений. Сказав это, нос отвернулся и продолжал молиться.  

Майор Ковалев совершенно смешался, не зная, что делать и что даже подумать. В это время послышался приятный шум дамского платья; подошла пожилая дама, вся убранная кружевами, и с нею тоненькая, в белом платье, очень мило рисовавшемся на ее стройной талии, в палевой шляпке, легкой, как пирожное. Майор Ковалев подступил поближе, обратил внимание на легонькую даму, которая, как весенний цветочек, слегка наклонялась и подносила ко лбу свою беленькую ручку с полупрозрачными пальцами. Улыбка на лице майора Ковалева раздвинулась еще далее, когда он увидел из-под шляпки ее кругленький, яркой белизны подбородок и часть щеки осененной цветом первой весенней розы. Но вдруг он отскочил, как будто бы обжегшись обо что-то, и, вспомнив, что у него вместо носа совершенно нет ничего, слезы выдавились из глаз его. Он оборотился с тем, чтобы напрямик сказать господину в мундире генерала, что он он плут и подлец и что он больше ничего, как только его собственный нос... Но носа-генерала уже не было; он успел уехать, вероятно опять к кому-нибудь с визитом.  

Это повергло майора Ковалева в отчаяние. Он пошел назад и остановился под колоннадою, тщательно смотря во все стороны, не попадется ли где его нос. Но того нигде не было видно На улице народу была тьма; дам целый цветочный водопад сыпался по всему тротуару. Он поймал такси и приказал шоферу ехать.  

–- Куда? -- спросил таксист.  

–- Пошел прямо!  

–- Как прямо? тут поворот: направо или налево?  

Этот вопрос заставил майора Ковалева подумать. Ему вдруг пришла мысль, что его нос, этот плут и мошенник, который поступил уже при первой встрече таким бессовестным образом, мог опять, удобно, пользуясь временем, как-нибудь улизнуть из города, -- и тогда все искания будут тщетны. Наконец, казалось, само небо вразумило его. Он решился отнестись прямо в газету и сделать публикацию с описанием всех обстоятельств. Итак, он, решившись, велел таксисту ехать в редакцию газеты. Машина наконец остановились, и майор Ковалев, запыхавшись, вбежал в небольшую приемную комнату, где седой чиновник сидел за столом и смотрел на посетителя.  

–- Кто здесь принимает объявления? -- закричал майор Ковалев. -- А, здравствуйте! --  

–- Мое почтение, -- ответил седой чиновник.  

–- Я желаю припечатать... --  

–- Прошу немножко повременить, -- произнес чиновник.  

Комната была маленькая, и воздух в ней был чрезвычайно густ; но майор Ковалев не мог нюхать запаха, потому что закрылся платком и потому что самый нос его находился бог знает в каких местах.  

–- Милостивый государь, позвольте вас попросить... Мне очень нужно, -- сказал он наконец с нетерпением.  

–- Сейчас, сейчас! Сию минуту! -- говорил седовласый господин. -- Вам что угодно? -- наконец сказал он, обратившись к майору ФСБ.  

–- Я прошу... – сказал майор Ковалев, -- случилось мошенничество или плутовство, я до сих пор не могу никак узнать. Я прошу только припечатать, что тот, кто ко мне этого подлеца представит, получит достаточное вознаграждение.  

–- Позвольте узнать, как ваша фамилия?  

–- Нет, зачем же фамилию? Мне нельзя сказать ее. Вдруг узнают, боже сохрани! Вы можете просто написать: офицер, состоящий в майорском чине.  

–- А сбежавший, он был ваш друг?  

–- Какой друг? Это бы было еще не такое большое мошенничество! Сбежал от меня... нос...  

–- Гм! какая странная фамилия! И на большую сумму этот господин Носов обокрал вас?  

–- Вы не то думаете! Нос, мой собственный нос пропал неизвестно куда. Черт хотел подшутить надо мною!  

–- Да каким же образом пропал? Я что-то не могу хорошенько понять.  

–- Да и я не могу вам сказать, каким образом; но главное то, что он разъезжает теперь по городу и называет себя генералом. И потому я вас прошу объявить, чтобы поймавший представил его немедленно ко мне в самом скорейшем времени. Вы посудите, в самом деле, как же мне быть без такой заметной части тела? Ведь это не какой-нибудь мизинный палец на ноге, которую я в сапог -- и никто не увидит, если его нет. Чиновник задумался..  

–- Нет, я не могу поместить такого объявления в газетах, -- сказал он наконец после долгого молчания.  

–- Как? отчего?  

–- Так. А вдруг это fake news. Газета может потерять репутацию. Если всякий начнет писать, что у него сбежал нос, то... А это, как вы говорите, произошло в Киеве или у нас в столице?  

–- У нас.  

–- Тогда это fake news. Вот, если бы в Киеве, тогда бы это была новость! Нет, такого объявления я никак не могу поместить.  

–- Да когда у меня точно пропал нос!  

–- Если пропал, то это дело медика. Говорят, что есть такие люди, которые могут приставить какой угодно нос. Но, впрочем, я замечаю, что вы должны быть человек веселого нрава и любите в обществе пошутить, как Максим Галкин.  

–- Клянусь вам, вот как Бог свят! Пожалуй, уж если до того дошло, то я покажу вам.  

–- Зачем беспокоиться! -- продолжал седовласый чиновник. -- Впрочем, если не в беспокойство, -- прибавил он с движением любопытства, -- то желательно бы взглянуть.  

Майор ФСБ Ковалев отнял от лица платок.  

–- В самом деле, чрезвычайно странно! -- сказал седовласый чиновник, -- место совершенно гладкое, как будто бы только что выпеченный блин. Да, до невероятности ровное!  

–- Ну, вы и теперь будете спорить? Вы видите сами, что нельзя не напечатать. Я вам буду особенно благодарен; и очень рад, что этот случай доставил мне удовольствие с вами познакомиться...  

Майор, как видно из этого, решился на сей раз немного поподличать. Он достал из кармана денежную купюру красного цвета.  

–- Напечатать-то, конечно, дело небольшое, -- сказал седовласый чиновник, -- только я не предвижу в этом никакой для вас выгоды. Если уже хотите, то отдайте тому, кто имеет искусное перо, описать это как редкое произведение натуры и напечатать эту статейку  

– Да они все, журналисты т. е., – все либерасты-педерасты. Они так напишут, что меня потом с работы выгонят!  

Седовласый чиновник, казалось, был тронут затруднительным положением майора Ковалева. Желая сколько-нибудь облегчить его горесть, он почел приличным выразить участие свое в нескольких словах: -- Мне, право, очень прискорбно, что с вами случился такой анекдот. Не хотите ли покурить? Это успокаивает. Я могу вас угостить. Этот неумышленный поступок чиновника вывел из терпения майора ФСБ.  

–- Я не понимаю, как вы находите место шуткам, -- сказал он с сердцем, -- разве вы не видите, что у меня именно нет того, чем бы я мог курить?  

Сказавши это, майор Ковалев вышел, глубоко раздосадованный, из редакции и отправился к себе домой. Были уже сумерки. Печальною или чрезвычайно гадкою показалась ему квартира после всех этих неудачных исканий. Он бросился в кресла и, наконец, после нескольких вздохов сказал: -- Боже мой! боже мой! За что это такое несчастье? Будь я без руки или без ноги -- все бы это лучше; будь я без ушей -- скверно, однако ж все сноснее; но без носа человек -- черт знает что: птица не птица, гражданин не гражданин, -- просто возьми да и вышвырни за окошко! И пусть бы уже на войне отрубили или на дуэли, или я сам был причиною; но ведь пропал ни за что ни про что, пропал даром, ни за грош!.. Только нет, не может быть, -- прибавил он, немного подумав. -- Невероятно, чтобы нос пропал; никаким образом невероятно. Это, верно, или во сне снится, или просто грезится; может быть, я как-нибудь ошибкою выпил вместо воды водку,  

Чтобы действительно увериться, что он не пьян, майор ущипнул себя так больно, что сам вскрикнул. Эта боль совершенно уверила его, что он действует наяву. Он потихоньку приблизился к зеркалу и сначала зажмурил глаза с той мыслью, что авось нос покажется на своем месте; но в ту же минуту отскочил назад, сказав: -- Экой пасквильный вид!  

Неожиданно кто-то позвонил в дверь и в передней раздался незнакомый голос, произнесший: -- Здесь ли живет господин Ковалев?  

–- Войдите. Майор Ковалев здесь, -- сказал Ковалев, вскочив и поспешно и отворяя дверь.  

Вошел какой-то чиновник в полицейской форме красивой наружности.  

–- Вы изволили затерять нос свой?  

–- Так точно.  

–- Он теперь найден.  

–- Что вы говорите? -- закричал майор Ковалев. Радость отняла у него язык. Он глядел в оба на стоявшего перед ним полицейского: -- Каким образом?  

–- Странным случаем: его перехватили почти на границе. Он уже садился в поезд и хотел уехать в Латвию. И загранпаспорт был у него, выписанный на имя одного крупного госчиновника. И странно то, что я сам принял его сначала за господина. Но, к счастью, были со мной очки, и я тот же час увидел, что это был нос. Ведь я близорук, и если вы станете передо мною, то я вижу только, что у вас лицо, но ни носа, ни бороды, ничего не замечу. Моя теща, то есть мать жены моей, тоже ничего не видит.  

Безносый майор ФСБ был вне себя от радости.  

–- Где же он? Где?  

–- Не беспокойтесь. Я, зная, что он вам нужен, принес его с собою. Нос ваш совершенно таков, как был.  

При этом полицейский полез в карман и вытащил оттуда завернутый в бумажке нос.  

–- Точно, он – закричал майор Ковалев -- Выпейте со мной чашечку чаю.  

–- Почел бы за большую приятность, но никак не могу: мне нужно заехать отсюда домой. У меня в доме живет и теща, то есть мать моей жены, и дети; старший особенно подает большие надежды: очень умный мальчишка, но средств для воспитания совершенно нет никаких...  

Майор Ковалев догадался и, схватив со стола красную ассигнацию, сунул в руки полицейскому, который, расшаркавшись, вышел за дверь, и в ту же почти минуту Ковалев слышал уже голос его на улице, где он увещевал по зубам одного студента на бульваре.  

Майор ФСБ Ковалев по уходе полицейского взял бережливо найденный нос в обе ладони и еще раз рассмотрел его внимательно.  

–- Так, он, точно он! – говорил майор Ковалев. -- Вот и прыщик на левой стороне, вскочивший со вчерашнего дня. Майор ФСБ чуть не засмеялся от радости.  

Но на свете нет ничего долговременного, а потому и радость в следующую минуту за первою уже не так жива; в третью минуту она становится еще слабее и наконец незаметно сливается, как на воде круг, рожденный падением камешка, наконец сливается с гладкою поверхностью. Конечно, нос найден, но ведь нужно же его приставить, поместить на свое место.  

–- А что, если он не пристанет? При таком вопросе, сделанном самому себе, майор побледнел. С чувством неизъяснимого страха бросился он к столу, придвинул зеркало, чтобы как-нибудь не поставить нос криво. Руки его дрожали. Осторожно и осмотрительно наложил он его на прежнее место. О ужас! Нос не приклеивался! Он опять поднес его к гладкому месту между двух щек; но нос никаким образом не держался.  

–- Ну! ну же! полезай, дурак! -- говорил майор носу. Но нос был как деревянный и падал на стол с таким странным звуком, как пробка. Лицо майора судорожно скривилось. -- Неужели нос не прирастет? -- говорил он в испуге. Но сколько раз он ни подносил его на место, все не успешно.  

Наконец, майор ФСБ Ковалев вызвал по телефону неотложную медицинскую помощь. Доктор явился скоро. Спросив, как давно случилось это несчастье, врач поднял майора Ковалева за подбородок и дал ему большим пальцем щелчка в то самое место, где прежде был нос. После проделанной процедуры медик сказал, что это ничего, и, посоветовав отодвинуться немного от стены, велел пациенту перегнуть голову сначала на правую сторону и, пощупав то место, где прежде был нос, сказал: "Гм! " Потом велел ему перегнуть голову на левую сторону и сказал: "Гм!. Сделав такую пробу, медик покачал головою и сказал:  

–- Нет, нельзя. Вы уж лучше так оставайтесь, потому что можно сделать еще хуже. Оно, конечно, приставить можно; я бы, пожалуй, вам сейчас приставил его; но я вас уверяю, что это для вас хуже.  

–- Как же мне оставаться без носа? -- сказал майор Ковалев. – Уж хуже не может быть, как теперь. Как же я на работе появлюсь без носа? И вообще! -- Как-нибудь приставьте; хоть не хорошо, лишь бы только держался; я даже могу его слегка подпирать рукою в опасных случаях.  

–- Верите ли, -- сказал доктор, -- что я никогда из корысти не лечу. Это противно моим правилам. Правда, я беру за визиты, но единственно с тем только, чтобы не обидеть моим отказом. Конечно, я бы приставил ваш нос; но я вас уверяю честью, если уже вы не верите моему слову, что это будет гораздо хуже. Мойте чаще холодною водою, и я вас уверяю, что вы, не имея носа, будете так же здоровы, как если бы имели его. А нос я вам советую положить в банку со спиртом или, еще лучше, влить туда две столовые ложки острой водки и подогретого уксуса, -- и тогда вы можете взять за него порядочные деньги. Я даже сам возьму его, если вы только согласитесь.  

–- Нет, нет! ни за что не продам! -- вскричал отчаянный майор Ковалев, -- лучше пусть он пропадет!  

–- Извините! – сказал доктор, откланиваясь, -- я хотел быть вам полезным... Но что же делать? По крайней мере, вы видели мое старание. Сказав это, доктор вышел из комнаты. Майор Ковалев не заметил даже лица его и в глубокой бесчувственности видел только выглядывавшие из рукавов его черного фрака рукавчики белой и чистой, как снег, рубашки.  

Между тем слухи об этом необыкновенном происшествии распространились по всей столице. В это время умы всех горожан были еще под впечатлением от несанкционированных митингов. А тут такое пришествие! И потому нечего удивляться, что скоро начали говорить, будто нос майора ФСБ Ковалева в генеральском мундире прогуливался по Тверской. Любопытных стекалось каждый день множество. Кто-то пустил «гулять» свою версию, что нос будто бы купил генеральский мундир в военторге, потом устроился на госслужбу, потом разочаровался, ушел с госслужбы, потом занялся политикой и был объявлен иностранным агентом, потом он «ударился» в бега и, при попытке перейти границу, был пойман. Вслед за этим... но здесь вновь все происшествие скрывается туманом, и что было потом, решительно неизвестно.  

Чепуха совершенная делается на свете. Иногда вовсе нет никакого правдоподобия: вдруг тот самый нос, который разъезжал в чине генерала и наделал столько шуму в городе, очутился как ни в чем не бывало вновь на своем месте, то есть именно между двух щек майора ФСБ Ковалева. Проснувшись как-то по утру и нечаянно взглянув в зеркало, видит он: нос! -- хвать рукою -- точно нос! "Эге! " -- сказал майор ФСБ Ковалев и от радости чуть не пустился в пляс по квартире босиком. Умываясь в ванной, он взглянул еще раз в зеркало: Нос на месте! Вытираясь полотенцем, он опять взглянул в зеркало: нос! "Хорошо, черт побери! " -- сказал сам себе майор и щелкнул пальцами.  

Когда все было готово, майор ФСБ Ковалев поспешил тот же час одеться, и поехал на работу. Дорогою он подумал: "Если мой начальник не треснет со смеху, увидев меня, тогда уж верный знак, что все, что ни есть, сидит на своем месте". Выйдя с работы в приподнятом настроении, встретил он девиц с пышными формами, раскланялся с ними и был встречен с радостными восклицаниями: стало быть, в нем нет никакого ущерба. Он разговаривал с ними очень долго и, нарочно вынув золотой портсигар, выкурил дорогую сигарету, приговаривая про себя: "Вот, мол, вам, бабье, куриный народ! а на этой суке все-таки не женюсь. Так просто, пересплю. " И майор ФСБ Ковалев с тех пор прогуливался как ни в чем не бывало везде. И нос тоже как ни в чем не бывало сидел на его лице, не показывая даже вида, чтобы отлучался по сторонам. И после того майора Ковалева видели вечно в хорошем настроении, улыбающегося, преследующего решительно всех хорошеньких дам. Вот какая история случилась в столице нашего обширного государства!  

Авторская ремарка: Вот прочтут этот рассказ господа из Госдумы и объявят иностранным агентом различные части тела. И окажется, что у кого-то нога станет иностранным агентом, у кого-то рука — иностранный агент, а у кого-то и селезенка — иностранный агент. Русь, куда ж несешься ты? дай ответ. Не дает ответа. Скучно на этом свете, господа, кроме господ из Госдумы