От мечты к реальности и наоборот

Когда уходит надежда, то не остаётся ничего. Но только не в моём случае, со мной осталась злость и раздражительность. Я перестала разговаривать с другими, я начала тявкать как собака. Недовольство собой из- за этого, окружающим и всем миром постепенно начало опускать меня опять на самое дно безысходности и отчаяния, на то самое дно, из которого я с таким трудом выбралась несколько лет назад.  

Сейчас я живу в Испании, недалеко от моря, могу позволить себе хоть каждый день гулять по пляжу. У меня " своя " большая квартира, муж и маленькая дочка. "Своя" в кавычках, так как это наследство мужа и в случае развода мне не перепадет ничего. Но по крайней мере достанется нашей дочери. Ох, об этом обо всем я и не мечтала, когда была подростком, мечтали другие и в этом видели счастье. Я мечтала о семье, большой и дружной, которой у меня никогда не было. Я видела круглый стол, родителей, братьев и сестёр, дедушку и бабушку, они сидят вечером за ужином и все разговаривают о чем- нибудь интересном, обсуждают что- то со страстью, одни перебевают других, не соглашаются с третьими и в конце концов приходят к согласию все вместе. Но у меня не было всего это ни в детстве ни в юности ни в молодости. Мама с папой развелись, когда мне было 2 года. Мама с характером тяжёлым, независимым, нетерпимым и категоричным, не вынесла инфантильность папы, как она это называла. И как Жанна д' Арк, первая женщина воин, несмотря на уговоры и неодобрение общества, собрала вещи и ушла со мной вперёд к счастливому будущему. Счастливого будущего у неё так и не получилось. Общество в то время смотрело косо на одиноких женщин с ребенком. Подруг у неё не могло быть, так как каждая замужняя женщина видела в ней угрозу своему семейному счастью, держалась подальше от неё и ещё дальше держала своего мужа.  

А мама у меня была красивая и очень ухоженная. Помню она по утрам делала комплекс упражнений, который я в последствии использовала, чтобы похудеть. Поэтому фигура у неё была очень женственная и изящная и в довесок ко всему она обладала хорошим вкусом в одежде, и из ничего могла состряпать себе довольно элегантный и оригинальный гардероб. Однажды мама летела в Петербург на самолете в санаторий и женшина рядом сидящая перепутала ее с Софией Ротару и хотела взять автограф. Я на протяжении всего моего детства и юности была рядом с ней чем то неуклюжим и несуразным да ещё и пухлым. И мама меня не щадила, регулярно указывала на все мои недостатки, толстую попу, ноги, кислое выражение лица и подчёркивала, что если я буду продолжать одеваться как серая мышь, ни один молодой человек на меня не посмотрит. Ей можно было и не пророчествовать все это, на меня и так никто не смотрел и молодого человека у меня и не было никогда, пока я не встретила своего мужа. Но все эти её замечания болью легли в моём сердце и моя самооценка зашкаливала далеко за минус. Но не только мама повлияла на моё мироощущение и мою самооценку, лица противоположного пола как будто сговорились разнести в пух и прах все моё неокрепшее и не сформировавшееся женское начало, моё "Я", которое отвечает за согласие с собой и с окружающим миром.  

Первый, кто пошатнул мой мирок, был двоюродный брат, по маминой стороне конечно же, так как ни папы ни его родственников я никогда не видела до определенного момента. Кузен, буду его так называть для краткости, был старше меня лет на 6-7, уже и не помню точно, всегда отличался от других моих кузенов и кузин, а их я имела с избытком около 15- ти человек, у маминой мамы было 7 человек детей, отличался от какой – то интелигентностью, основательностью и умом. Тогда я так считала. Бабушка моя благоговела перед ним, также как и я, а он в свою очередь чтобы укрепить свою интелигентность, обращался к ней на вы. Для нашей деревни, где жила моя бабушка и где мы проводили свои летние каникулы, это было показателем принадлежности к другому социальному классу. Меня же он выбрал из всех моих кузин как грушу для битья, чтобы оттачивать свою вшивую интеллигентность и свое чувство юмора. Он все время подкалывал меня, дразнил или выводил своим поведением на какие нибудь действия, которые никак не могли показать меня с хорошей стороны. Он рьяно заботился о своей младшей сестре, с которой я проводила большую часть свободного времени, оберегал её и учил всему. Я чувствовала это пренебрежение эту разницу в обращении, это равнодушее ко мне как к личности, но тогда не могла объяснить мои ощущения. Мне даже казалось нормальным, что он беспокоится о том, чтобы сестра не поднимала такие тяжелые ведра с водой, когда мы в очередной раз поливали бабушкин огород вечером, что тяжелые грузы могут повлиять на её способность к вынашиванию детей, но что я тоже поднимаю тяжелые ведра и это тоже может сказаться на моём женском будущем, это не упоминалось, не обсуждалось и не беспокоилось. Все это чем- то тяжёлым легло мне на сердце, впервые закрались мысли о том, что я хуже кузины, а значит чем- то хуже всех. Это ощущение ещё подпитывалось его родителями, которые иногда подкидывали мне деньги на карманные расходы, еду или одежду. Но делали они это с видом гордых меценатов, подчеркивая нашу с мамой ничтожность и бедность.  

А жили мы с ней действительно очень бедно. Не знаю с чем это было связано, скорее всего это такой тип личности, но деньги у мамы никогда не задерживались, как говорят – дырявые карманы. Она никогда не могла ничего скопить и не могла правильно распорядиться деньгами, чтобы нам хватило до следующей её зарплаты, она все время была в долгах и деньги непременно заканчивались все до копейки за неделю до зарплаты, а то и раньше. Неизменно мы затягивали ремни потуже, подчищали все полки кухонного шкафа и когда не оставалось никакой крупы и даже муки, чтобы сделать пресные лепёшки, мы шли перекапывали огород, если дело было осенью, находили несколько забытых картофелин или морковь и с этим дотягивали до зарплаты. А если была зима, то мама шла к соседке напротив, маленькой татарочке, у которой всегда были деньги, что для меня было необъяснимым явлением и я смотрела тогда на неё, как сейчас на музыкантов, которые владеют особым секретом, что мне не под силу овладеть и могут подчинять себе музыкальные предметы. Много позднее я узнала, что она выносила в течение долгого времени в лифчике и трусах куски мяса с мясокомбината, где работала, а потом их продавала. Так вот, мама шла к ней и просила у ней взаймы 100-300 рублей до зарплаты под процент, при этом идея с процентом принадлежала моей маме, но татарочка никогда не отказывалась и мы затягивались все сильнее и сильнее под её процентные обязательства.  

Наконец страдание кузеном в деревне у меня закончилось. Ему исполнилось 17 лет, он поступил в университет, самый престижный в городе, на юридический факультет и больше не проводил каникулы с нами. Надо отдать ему должное, занимался он с усердием и поступил сам без помощи связей и взяток, хотя мог себе позволить и то и другое. У его мамы, моей тети была в родственниках таинственная тётя Роза, которая работала в университете и оказывала помощь в поступлении. Через неё прошли ни одни мои кузены и не одними подарками вознаграждалась её благосклонность. Дядя и меня хотел провести в университет через неё, но моя гордая мама, решительно отвергла эту помощь, тем самым поставив их на место, уверенная в том, что её дочь сама сможет туда пробиться и она не ошиблась. Но отказ этот стал первым звоночком в ухудшении отношений между ними и нами. Люди сильные мира сего, как я их называю, за наличие денег и связей, отказ от предложенной ими помощи расценивают как оскорбление, как личную обиду и не прощают, особенно от людей ниже их по уровню, как они думали про нас.  

Вот только я немного расслабилась, свободная от подколов кузена, как в нашем классе появился он. Сначала я услышала его звонкий голос, а потом увидела невысокого темненького мальчика с красивыми чертами лица. Большие коричневые глаза, прямой аккуратненький носик и округлые скулы явно свидетельствовали о том, что он из других краев, не из наших. И действительно его семья только переехала из другого региона в наш, о причинах переезда я так и не узнала, но сейчас думаю, что это было связано с работой его папы. Все девочки в классе сразу пали к его ногам под чарами этих огромных глаз и звенящего голоса, и я в том числе. Он сразу стал любимчиком в классе всех учителей. И в течение последующих пяти лет, до самого окончания школы я страдала им безнадёжно и безответно, конечно про себя, и под самыми страшными пытками я не призналась бы никому, что он мне нравится. А он был героем моих снов, мыслей, выдуманных историй. Я думаю что была просто больна им, и если он оказывал хоть какой- нибудь знак внимания мне, совсем незначительный, какой- нибудь комментарий в мою сторону, то мое воображение совсем выходило из под контроля и заводило меня а такие дебри и я сочиняла такие истории и ведь была счастлива только одним этим. И все бы ничего и безответную первую любовь можно пережить и забыть и через годы она не оставила бы и следа в моём сердце, но только не в моём случае. Я думаю судьба изначально решила посмеяться надо мной очень жестоко и посмотреть как я выползу из всего этого. И предмет моих девичих грез начал кампанию против меня и последовали почти постоянные насмешки, подразнивания, обзывалки, он науськивал своих друзей и они делали тоже самое. Они придумали мне кличку- Пумба из мультика про Тимона и Пумбу, за то что я была пухлее остальных. Недавно пересматривала свои школьные фотографии и удивлялась, что меня считали толстой в классе, я не была толстой, была немного крупнее остальных и с одутловатым опухшим лицом. Впоследствии я узнала, что виною всему были почки, что и вызывали эти отеки. Также меня называли фингалистой, на правой брови у меня с рождения было большое тёмно коричневое пятно, которое спускалось на веко и веко немножко нависало из – за этого. И это ещё не все, вдобавок к моим всем физическим дефектам, у меня был пробел между зубами, создавалось ощущение что спереди не хватает одного зуба. Но на самом деле просто зуб вырос неправильно и встал перпендикулярно всем остальным. И я стеснялась улыбаться, чтобы лишний раз не показывать этот изъян. Моей маме стоило бы позаботиться хотя бы о моих зубах, когда я была маленькая, но она была занята другими вещами, похоже более важными чем мои зубы. Зато она непереставала подкалывать меня, указывая про мой унылый вид без улыбки. И даже не догадываясь о трагедии, что разыгравалась в душе маленького несформировавшегося человечка и о нападках, которым я подвергалась в школе. 14-15 лет какой прекрасный возраст, девочка становится девушкой, в ней из бутона начинает распускаться цветок, она начинает ощущать свою красоту и превлекательность, начинает краситься, одеваться моднее чтобы подчеркнуть все свои достоинства. Какой прекрасный период был... но только не для меня. Это наверное было самое тяжелое время в моей жизни. Самое прекрасное стало самым страшным. И не могла я спрятаться никуда, нигде не было поддержки и опоры. Я и по натуре была стеснительная и боязливая и очень ранимая, а тут со всех сторон меня бомбардировали, мама, которая постоянно контролировала мою внешность, не считалась с моим мнением и вечно была мною недовольно. Свои проблемы она выливала на меня, очень часто раздражалась и полностью навязала мней свой упаднический взгляд на вещи, если она считала, что я в чем то провинилась, то могла не разговаривать со мной дни или недели даже не объясняя из за чего. Если я заболевала, а это происходило очень часто, то она меня ругала, что я её не слушаю, пью холодную воду и не ем чеснок и поэтому болею, хотя уж если подхватишь в школе вирус гриппа, там ни вода ни чеснок не помогут. Мне было жутко обидно, обидно до слез, я чувствовала никчемной и ненужной. Из за преследований в школе я не хотела туда ходить и очень часто даже с небольшой простудой оставалась дома, моя успеваемость сильно снизилась, в первые появились тройки по некоторым предметам. Я обросла комплексами, боялась выходить к доске и вставать из за парты, чтобы никто не видел моей толстой попы. Каждый день в школе походил на череду мучений, мне нужно было спасение иначе я сошла бы с ума. И я убежала, убежала в себя, нашла свой мир в книгах