Рыбы в косынках

..пальмы вдалеке были в снегу, который почему-то не таял. Вокруг них, кажется паслись гризли и грызли кокосы. Была полуденная жёлтая жара, которая лопалась в воздухе дырами и плавясь сыром, стекала в песок на пляже. Чуть в стороне, от белой спасательной вышки, на мачте которой, вялый ветерок трепетал пиратский флаг, расселись крабы в полосатых шезлонгах-тельняшках. Покуривая сигары, они держали в клешнях морские карты, и играли ими в покер. Они были красными, волосатыми и голыми. Некоторые из них потягивали виски, и понемногу синели. Медуза была у них прозрачным стеклянным столиком, и они бросали на него карты пощёлкивая клешнями от удовольствия. Я увидел, что их фишки, это бескозырки с ленточками и бубончиками, а горкой фисташек которыми они закусывали, были сушёные человеческие головы. Любопытство разбирало больше чем страх, потому что, небо там было зелёно-синим, и вместо облаков плыли прозрачные дирижабли, из которых негромко лился Led Zeppelin, и кажется это было: Black dog. К некоторым дирижаблям были приставлены высокие лестницы, и маленькие жёлтые обезьянки верхом на страусах, возили туда сюда фрукты в плетёных корзинках, из леса чёрных деревьев с красными листьями, который рос на берегу. На некоторых деревьях, прямо на глазах плодами вырастали электрогитары, из гитар электрогитаристы, из гитаристов вылуплялись барабаны, потом барабанщики, и все это тут же превращалось в рубиновые гроздья винограда. Ягоды разбухали и лопались, стекая красным вином в зелёные бутылки, которые подставляли мартышки. Они были обычными нормальными обезьянками, и это было странно в этом месте. Я подумал, -"Тут что- то не так, – и пошёл к воде, освежится, пока меня не сожрали крабы увлечённые игрой, но тут из моря вышли рыбы в длинных вечерних платьях, и ожерельях из жемчуга. На одних были красные шляпы с перьями, на других обычные косынки. Они шли по морю походкой манекенщиц, надувая накрашенные перламутром губы, взбивая хвостами пену. На их бёдрах болтались пояса, с которых свисали якоря и рыболовные крючки, с наколотыми на них лодками и рыбаками, которые потрясали кулаками и удочками, но были причудливо связанны и переплетёны морскими сетями. И ближайшая из рыб, в чёрных очках, на поясе которой болтались открытые рыбные консервы, из которых торчали человеческие руки и тонули корабли спросила меня;  

— What are you doing here? Все ваши ушли кататься на лыжах.. А ты, что же?.  

Я зачаровано смотрел на её брошку которая переливаясь серебряным осьминогом, ползла по платью. Рыба заметила мой взгляд, шикнула на неё, и та быстро вернувшись на место замерла. Я не знал, что ответить на этот бред, и соврал первое, что пришло в голову:  

— У меня просто кончился бензин, я вот таскаю из моря, наполняю бак, — кивнул я на стоявшего неподалёку розового носорога, — но тут, маловато бензина. В этом море сплошное пиво и пена, а на этом далеко не уедешь.  

— Это всё из-за пивной кружки, — сказала рыба в цветастой косынке, — тебе надо было взять железнодорожную цистерну, кивнула она на жёлтую дымящую сигару откуда-то взявшуюся в моей руке, и улыбнувшись добавила, — Ладно, ты нам нравишся, ты ведь кажется не рыбак?  

— Кажется нет..  

— Ну вот и славно. Хорошо. Мы сделаем так, пошлём тебе цветы по телефону, на них ты купишь бензин, вон в том лесочке, там как раз сейчас сдают свежую кровь. У тебя ведь есть телефонная будка? Я не знал что ответить на эту чушь и соврал:  

— Да у меня есть телефонная будка, правда старой модели, такой побелённый деревянный сортир, трубка привязана туалетной бумагой, связь надёжная, но всё это, за пять тысяч миль отсюда. В аризонской пустыне.  

— Окей, нам как раз туда. Видишь ли, — улыбнулась она загадочно сверкнув золотыми зубами, — Кит Ричардс, пригласил нас на вечеринку.. Ты с нами? — спросила она с лёгким нажимом. Я сходил с ума, поэтому просто пожал плечами.  

— Тогда не мешкай, одевай ласты, мы быстро доберёмся на доберманах. Она обернулась, и чёрные блестящие панцири морских черепах показались из моря.  

— Тебе не страшно, малыш? — спросила другая, и засмеявшись бросила мне под ноги двух зелёных жаб, — Надевай!  

Меня затрясло от ужаса. Я завертел головой из стороны в сторону. Опилки внутри, раскиданные в золотом сене, чудным образом сложились в прежний порядок, заискрили, разум вспыхнул, и мир стал обретать знакомые очертания. Сначала было темновато, потом появилось светлеющее мутное пятно.. Затем мир проявился обоями на стенах, из которых росли цветы, Я привстал и появились львиные лапы комода на полу, торшер сдвинул шляпу на бок в приветствии, солнечный луч бросил молнию в глаз, будильник зашёлся звоном монет, подпрыгивая от радости моему возвращению, и я с облегчением колыхнулся сеткой в которую попал футбольный мяч, снова упав на подушку..  

Медленно приходя в себя, я вспомнил, что в холодильнике суп из сайры, и сегодня четверг.. Потом немного пожалел, что не отправился с рыбами на вечеринку. Кажется, там никто никогда не ходит на работу..