Перед тем, как явился сентябрь

В эту ночь мне спалось плохо. Гроза, неожиданно явившаяся под вечер, совсем разбушевалась, но дождя я так и не слышала. За окном мелькали словно грозящие в любой момент ослепить вспышки молний, то и дело развлекая меня своими появлениями, и я уже почти смирилась с тем, что не усну. Неизвестно, сколько я провела времени, вглядываясь полузакрытыми глазами в полоску неба сажи между двумя занавесками, но в итоге отойти в мир снов мне всё же удалось.  

Неожиданно проснувшись, я, ещё не до конца всё осознавая, нащупала инстинктивно очки на столе и взглянула на часы: половина второго ночи. Немного придя в себя, горько усмехнулась всему этому и помассировала немного виски, совсем не обрадовавшись новости о том, что проспала всего лишь полтора часа. На мгновение мой взгляд метнулся снова к расщелине посредине окна, где в то же мгновение проскочила молния. Удивительно, что за всё время это представление ещё не стихло. Бессонницы у меня не наблюдалось.  

Положив очки на прежнее место, я немного поёрзала, как бы поудобнее укладываясь на своём небольшом диване, и закрыла глаза. Убаюкивающие глухие звуки с улицы и пасмурная погода благоприятно на меня подействовали. Последним до моих ушей донёсся отголосок грома откуда-то издалека, а после я уже снова и, на удивление, быстро заснула.  

Я пробудилась из-за холода.  

Первыми промелькнули в голове мысли о том, что на дворе раннее и потому вдобавок холодное утро, хотя всё же стоял почти конец августа. Наверняка ведь кто-то заходил в комнату и снова открыл форточку! Разлепив ещё сонные глаза, мне открылся вид на узоры спинки дивана, а в комнате действительно было как-то пасмурно-светло, словно уже с утра над землёй собрались тучи. Зевнув, я неохотно перевернулась на другой бок, дотянулась до очков и взглянула в окно... Стоял сплошной сероватый туман. "Словно сцена из фильмов ужасов", — подумалось мне тогда. Я медленно встала и подошла к окну и, слабо улыбаясь, постаралась вглядеться в утренний мрак. Вроде бы, мне удалось разглядеть очертания двух высоких деревьев. Подобное заставило что-то внутри сжаться и замереть, ибо под окном у меня ничего не росло ещё с тех пор, как срубили небольшое деревце сирени несколько лет назад. Улыбка медленно исчезла с моего лица, уступая место слегка поджатым губам.  

Я отступила слегка назад. Спустя пару минут перебирания догадок о случившемся, моё лицо изменило своё выражение ещё раз. Тяжело вздохнув, я опустила взгляд к ступням и, возможно почти не удивляясь уже всей абсурдности ситуации, обнаружила себя стоящей на изрядно пожелтевшей, но ещё мягкой траве. Мысль о том, чтобы обернуться, пришла ко мне примерно в то же мгновение. Наверное, уже тогда я понимала, что не увижу за собой дивана и компьютерного стола у стены. Именно, всё так и произошло: туман, казалось, полностью охватил всё пространство, но теперь немного отступал передо мной, открывая вид поначалу лишь на силуэты, а потом и чётко на деревья. Невольно я засмотрелась на них, эти величавые и худощавые станы моих любимых сосен, на мгновение упуская тот факт, что я уже отнюдь не в своей комнате.  

— Ладно, всё это не может быть просто так.  

По мере бессознательного приближения к соснам, до меня всё явственнее доносился их приятный запах и холод. Я с опаской приложила ладонь к одному стволу, ощупывая пальцами небольшой сучок. Да, не оставалось сомнений, что прохлада исходила именно от него, что являлось странным не больше всего уже произошедшего со мной. Протиснувшись между деревьями, я неожиданно ступила на протоптанную и не совсем узкую тропу. Туман снова заметно расступился передо мной, а недавно кем-то пройденный путь потянулся, слегка изгибаясь, куда-то в даль. Осознание того, что даже каких-то пару минут назад здесь прошли, заставило меня прерывисто вздохнуть, но всё же не видя иного выхода и решив не оглядываться назад, я неуверенно и медленно побрела вперёд.  

На тропе похолодало сильнее из-за взявшегося из неоткуда ветра, но его появление успокоило меня. По крайней мере, я шла не одна и уже начинала слышать вместо глушащей тишины его тихие завывания и раскачивание ветвей над головой. Пройдя какое-то довольно незначительное расстояние, я вновь остановилась из-за ещё больше рассеявшейся белёсой дымки, открывающей моему взору поле, засаженное тыквами, по левую сторону от меня. Их было очень много. Окружённые ветхим деревянным заборчиком, они как бы намекали на то, что за ними всё же ухаживают, что здесь они не одиноки. Меня это умиляло и вновь вызывало улыбку на губах. Казалось, будто тыквы сейчас спят и видят сладкие сны. Я не стала мешать им, простояла совсем немного на месте и двинулась дальше.  

Густая белая пелена понемногу начала вновь сгущаться, скрывая поле и ведя меня за собой, словно говоря: "Это ещё не всё, идём же". Конечно, у меня уже почти получилось свыкнуться с мыслью о том, что всё это вокруг происходящее пытается что-то сказать своими действиями. Незаметно для самой себя я замедлилась, погружаясь в раздумья, и вот тут-то до меня донеслись быстрые шаги откуда-то из-за спины. Поначалу всего лишь шаги, но чем дольше я к ним прислушивалась, тем быстрее они становились, переходя на бег и всё приближаясь. Я сорвалась с места. Кто-то, явно преследовавший меня, прилагал немало усилий и почти уже дышал в спину, но я не сдавалась. Завеса тумана не поспевала за мной, перекрывая чёткий ориентир и дорогу, и потому меня почти схватили за плечо, проведя по нему холодными кончиками пальцев, но я внезапно запнулась о что-то и упала, прокатившись по траве.  

Сердце ещё сильнее стало отбивать сумасшедший ритм, никак не давая мне прийти в себя. Я совсем позабыла о том, как упала. Кажется, я не слышала даже собственного дыхания, в висках забурлила кровь. Ноги слегка зудели, а голова воссоздала мне второе сердце своими раскатами. Никто не подошёл ко мне, не схватил, а, казалось даже, просто умчался прочь, потеряв меня из виду в такой неясности. Я медленно перекатилась на спину и прикрыла глаза, пытаясь отдышаться и сжимая пальцами траву.  

— Сумасшествие, это просто кошмар, — тихо говорила я самой себе, оглядываясь на сосны по обеим сторонам тропы.  

Буквально заставляя себя подняться, я, восстановив дыхание, переползла к ближайшему дереву и устало рухнула под ним. Ясно в моём сознании лишь вырисовывалось то, что я не хочу возвращаться на дорогу, по крайней мере сейчас. Ничего другого, как и прежде, мне не оставалось, задерживаться здесь надолго уж было бы действительно опасно — об этом всём я и думала, печально глядя на убегающую кривую тропу. От чего на меня нашла эта печаль, я не понимала, но размышлять не находилось времени, и поэтому я встала, опираясь на сосну, взглянула на неё, как бы прощаясь, и с отошедшим на второй план чувством страха быстрее зашагала босыми ногами по траве.  

У меня не сжимались в кулаки руки, как обычно это случалось, когда я злилась, не хотелось ничего разорвать или сломать. Мысли хаотично, однако, перемешивались в голове, но я точно понимала, что мне просто нужно идти вперёд, а там уж будь что будет. Кто был тот таинственный преследователь, скрывший себя под белыми покрывалами тучной белизны? Зачем он бежал за мной? Или не за мной вовсе? Я рассматривала свои руки, на которых не обнаружилось царапин или проступающих синяков, поднимала голову к небу, но не ловила ничего, кроме низко повисших молодых веток.  

— Да что же это... — уж было начала я раздосадованно, но как только вернула взгляд на дорогу, туман с довольно громким выдохом открыл мне больше пространства, чем за всё время, раскутывая огромный бледно-коричневый клён, у которого и кончалась притоптанная к земле трава.  

Я постояла немного на месте в нерешительности. На меня нашло желание оглянуться, хотя бы один разок, но я сразу же отвергла его и, хмурясь, продолжила идти.  

Подходя поближе к нему, мне подумалось, что именно это и хотел показать мне туман. Клён представлялся словно сердцем этого таинственного места и сна, как я уже вполне себе догадалась. Под ногами зашуршали опавшие кленовые листья, покрывавшие землю так, что за ними не проглядывалась трава — так много их слетало с ветвей. Я посчитала, что за такое долгое время, что дерево здесь стоит, и по тому количеству остатков былой кроны у его корней, оно должно было давно оголиться.  

Клён скрипнул, покачнувшись, и застыл вновь. Прозвучало всё, словно усмешка.  

Листья, один за другим, градом посыпались с его костлявых ветвей. Кажется, я задержала дыхание. В мгновение ока шелест стих. Во все стороны растопырив свои кривые пальцы, дерево словно показало свой истинный облик. Что же это?.. Спустя мгновение тишины, до моих ушей вновь донёсся знакомый отзвук ног издалека. Он приближался ещё быстрее, чем раньше. Отчаянно метаясь из стороны в сторону, я холодела изнутри. Когда знакомый кто-то уже почти настиг меня, на слух вновь надавила тишина, а потом чьи-то невидимые руки с силой схватили меня за плечи и толкнули в пропасть.  

Я подскочила на кровати.  

Клянусь, отбивающий чечётку стук собственного сердца звучал в самой голове. Я смотрела мутными глазами в окно, за которым шумел ливень, и старалась поймать больше воздуха в лёгкие. Я не слышала ударов холодных капель о стекло и подоконник, сердце звучало громче их. Такое сумасшедшее озарение настигло меня уколом куда-то в желудок. Я поняла, я всё поняла.  

Осень грядёт, она уж слишком близко. И она убьёт. Она убьёт лето.