Алан

По ту сторону разума, далеко в водах безымянного океана, находится скалистый островок, который, будучи омываем волнами со всех сторон, был, казалось, навсегда огорожен от того, настоящего мира, скрывающегося где-то там, за морем.  

Большая часть острова покрыта крутыми утесами и острыми скалами. Здесь часто идут дожди, ветер сильный, а воздух, кажется, пропитан солью тёмно-синей морской воды. Птицы или животные здесь не обитают, растительности почти никакой. Скалистый остров он и есть скалистый остров – ничего кроме голых камней и бушующей стихии. Для кого-то такое место олицетворяет покой и умеротворение, а для кого-то – неизбежность и предчувствие худшего. Для кого-то – идеальный мир, в котором ты остаешься на едине с самим собой, а для кого-то – мир, в котором сны превращаются в ночные кошмары.  

Но вместе с тем остров оставался островом. Одиноким и потерянным в океане островом.  

На севере этого острова над серыми, мокрыми от всплесков волн скалами, возвышается маяк. Внутри него живёт единственный обитатель острова – Алан.  

Не зажигает он маяк, место своего обитания, на ночь, чтобы осветить путь кораблям, которые блуждают где-то там по морским просторам, поскольку никаких кораблей нет. Ходит в черном дождевике, всегда натягивая на голову капюшон, а по вечерам, сидя перед камином, слушая завывания ветра снаружи и стук капель дождя, он погружается в себя, пытаясь вспомнить.  

Или пишет. Пишет письма.  

Алан не знает как он попал на остров. Что он тут делает, давно ли он здесь? Может, его выбрасило сюда волнами после страшного кораблекрушения? А может он приплыл сюда давно сам, по собственной воле, а не по воле судьбы? Он этого не знал. А если знал, то не помнил. Он был здесь уже неизвестно как долго и все это время был абсолютно один. Один среди скал, посереди океана.  

И вроде как так было всегда. Не было никакого прошлого, не было вступления, не было предистории. Не было и ясного будущего, видимости счастливого конца. Было настоящее, а настоящее всегда было именно таким.  

Ты здесь. Прими это и не думай ни о чем больше.  

Слушай шум океана. Наблюдай за тем, как волны разбиваются об острые вершины скал. Подставляй лицо ветру, позволь каплям дождя залиться тебе в глаза. Живи здесь, но только не пытайся понять главного...  

Кто ты? Зачем ты здесь? И где – здесь?  

Три вопроса. Оставь их без ответа и продолжай жить. Правило, которое Алан давно уже успел уяснить.  

Он – Алан. Он здесь чтобы жить. Здесь – на острове, посереди океана. А остольное не важно.  

Алан проснулся от шума океана на каменистом берегу. Одежда была мокрая, в голове царила невероятная пустота. Медленно поднявшись, он осмотрелся и, вздохнув, пошел куда-то в глубь острова, ближе к вечеру окончательно убедившись, что он здесь совершенно один. Один на острове где-то в океане.  

Он не пытался звать кого-нибудь на помощь, поскольку понимал, что это бесполезно. Никто его не услышат – шум бушующего океана поглотит его голос. Поэтому он молча продолжал осматривать остров, безучастно, не думая о том, что его ждёт дальше, не пытаясь вспомнить то, что с ним произошло. Что он здесь делает? Как попал на этот необитаемый, лишенный какой-либо жизни, остров?  

Он не знал и не хотел знать.  

Ближе к вечеру своего первого дня на острове он добрался до того самого маяка и обыскал его с верху до низа, так ничего и не найдя, кроме чернильницы и нескольких листов бумаги. Когда наступила ночь и весь островок поглотила темень, Алан впервые написал на листах свои первые слова:  

"Меня зовут Алан. И это всё, что я помню. "  

Затем он положил перо и задумался. Какой смысл писать что-либо? Ведь никто, возможно, никогда не прочтет его записи. Записи так же не помогут ему выжить, справиться с ситуацией, в которой он находится. Так не нужно ли прекратить это и заняться настоящим делом?  

Но Алан лишь обмакнул перо в чернила и продолжил писать:  

"Знаете, иногда чудно просыпаться, лежа в мокром песке и осознавать, что всё твое прошлое скрыто за непробиваемой завесой из тьмы. Ты лежишь, слушаешь шум волн и чувствуешь себя так, будто сначала тебя напоили, а потом сбросили с горы. И вот теперь ты лежишь, уткнувшись мордой в песок, и мучаешься от похмелья, которое сопровождается ещё и взрывной головной болью.  

Я нахожусь на небольшом скалистом острове. Нет, это не тот остров из "Робинзона Крузо". К сожалению, здесь нет тропических джунглей, чудесных водопадов или хотя бы диких племен. Климат здесь влажный, серые тучи скрывают солнце и дует холодный ветер. Если честно, то остров напоминает один большой булыжник, который лежит посередине огромного океана, подтапливаемый со всех сторон. Скорее это плохо, чем хорошо, я так думаю.  

Я полностью отрезан от цивилизации, лишён воспоминаний и буквально заперт на голом скалистом острове, а со всех сторон меня окружает вода – огромные синие волны, которые бьются об скалы. Иногда мне кажется, что однажды одна большая волна просто накроет весь мой остров и проглотит его вместе со мной. Очнувшись, я осмотрелся и сразу же заметил небольшой белый маяк. Во мне сразу вспыхнула надежда и я чуть ли не бегом, перепрыгивая через острые камни, отправился к этому маяку, надеясь найти там помощь.  

Но к моему огромному разочарованию маяк оказался пуст. Никаких признаков того, что на нём вообще кто-то когда-то жил. Я обыскал его полностью и нашёл лишь чернильницу, перья и несколько клочков бумаги, на которых я сейчас и пишу. Здесь я не нашел еду и пресной воды, абсолютно ничего. Маяк пуст и, похоже, пуст со дня своего существования. "  

Алан перечитал написанное и тяжело вздохнул. Снаружи завывал ветер, а внутри маяка было довольно тепло и уютно. Но в тоже время внутри маяка Аланом завладели одиночество и уныние. Он молча смотрел в одну точку на стене, а в голове у него мерцала лишь одна мысль:  

"Я здесь совершенно один. Один на всём острове. Здесь нет ни души, лишь я один, а со всех сторон меня окружает вода. "  

Неожиданно, его охватило отчаяние. Впервые Алан осознал всё безысходность своего положения. Один на острове посереди океана... Что может быть хуже?  

Он не знал и знать не хотел. Как обычно.  

Однажды он написал в своем дневнике:  

"Я поднялся на самый верх маяка, чтобы осмотреть остров с высоты. Прожектор оказался выключен, то есть маяк не работал. Зачем он тогда вообще здесь нужен?  

Остров был маленький, со всех сторон его окружала вода, а на горизонте ничего не было видно.  

Стоя на верху, я не выдержал и закричал. Я кричал долго, вопил во всю глотку и звал на помощь. Но ответом мне был лишь шум волн.  

Я в ловушке, в смертельной ловушке. Один на всём острове, лишенный памяти. "  

Алан писал регулярно – ведение записей помогало ему забыться, справиться с одиночеством и грустью. Еды не было, воды – тоже. Степень отчаяния Алана не передать словами.  

Совершенно обезумев, Алан стал писать что-то на подобии писем самому себе от вымышленных людей. В основном это были короткие послания, но Алан, перечитывая их, чувствовал себя лучше. Обманув свой больной разум, он заставил себя поверить в то, что кто-то ещё есть на острове вместе с ним. И этот кто-то пишет ему:  

"Дорогой Алан,  

Помни, ты не одинок, не одинок, не одинок!  

Тревор. "  

Алан смог прожить так четыре дня. Четыре дня в беспамятстве и беседах с несуществующими людьми. Их образы Алан видел даже в тенях, которые иногда приходили и плясали на стенках маяка. А в шуме бьющихся об скалы волн он стал слышать голоса, которые, казалось, общались с ним, звали его.  

Не выдержав, Алан пошел прямо к скалистому берегу. Там он забрался на скалу и стал пристально смотреть на океан, синие волны которого колыхались. Зрелище это успокоило Алана и заставило смириться со своей судьбой. Раскинув руки в стороны и представив себя беззаботной птицей, Алан закричал:  

— Пусть океан возьмёт меня!  

И с этими словами он спрыгнул со скалы и полетел на встречу волнам.  

"Дорогой Тревор,  

Меня зовут Алан. И это всё, что я помню. Хотя сейчас... сейчас у меня появилось некое чувство дежавю. Будто бы я уже писал это. "