Мой любимый пришелец, или как купить лучшего друга

Она сидела на скамейке и ела. Сочное сладкое яблоко было не хуже персиков и пахло дачным уютом. На самом деле оно было совсем не с дачи, и съесть его Нэсс могла где угодно, просто так захотелось – вот и придумалось всё. Фантазия могла прекрасно заменить жизнь и нередко вступалась с ней в схватку.  

Болтая ногами, девушка не прекращала думать. Перед её голубыми, как небо, глазами, пролетали картины иных миров, и это всегда ей нравилось. Вот и поэтому – и только благодаря этому – здесь и сейчас она «увидела» над собой арку, увитую плющом и цветами, листики других неведомых изумрудных растений и, кажется, побеги вьюнков. Да, точно, они самые. Сощурившись, разглядела увядшие чашечки. Тёмные, почти фиолетовые, они больше не напоминали собой маленькие красивенькие моря и, будет лучше сказать, почти исчезли из виду. А утром… Но утро уже прошло. Полдень и надвигающийся вечерний прохладный воздух навевал совершенно иные думы. Атмосфера тени очень располагала к творчеству. И так было, пожалуй, всегда.  

Она воображала целые замки, полный фей и эльфов, ведьмы и злые драконы так же были все тут. Но не только они. Пришельцы, новые фавориты Нэсс, так же стали являться в фантазиях. Они населяли удивительные и не поддающиеся описаниям чудные миры, они же казались ужасно родными и близкими. Думалось иногда даже так, что сама она – не человек, а одна из них, вот поэтому и не везло с реальностью.  

У неё не было верных друзей. Одноклассники и однокурсники отвернулись, не понимая или не желая понять её, или были нею отвергнуты; в доме также царила грустная атмосфере. Единственными любимыми созданиями были только они, существа, вышедшие из фантазии, персонажи. Но каждый день жила надежда на лучшее, что однажды повезёт не только в мечтах.  

…На коленях снова лежал блокнот. Яблочно-персиковый сок залил некоторые страницы, склеив их своих невидимым сахаром. К слову, никаких яблок она сегодня не ела. Это также была игра. В руках её только персики.  

Нэсс ела и обдумывала детали новой работы. Кажется, намечалась повесть, а может, даже роман. В его создании фантазёрка винила свою жизнь, серое неяркое небо, жаркое до боли солнце и много ещё чего. Сверстников, высмеявших любимое дело, с невиданной злостью обвинивших её в неправоте и других. Много кого перебила в голове сейчас девушка. Алину из Интернета, Катю, Киру, Карину, ещё одну Катю и ещё одну девочку, имя которой забылось уже в суете…  

Все перечисленные имена имели под собой истории, грустные, местами трагичные, не всегда интересные, они просто были, и это уже не отменить. Они жили в её прошлом и в памяти, не имея возможности найти выход, забыться или исчезнуть прочь. Да только от того, что были, грустной была она. Обиды накладывались одна на другую и создавали образ. Недавно подстриженные крашенные в новый цвет волосы, размазанная тушь, слёзы, поломанные и отремонтированные после – очки. И ощущение. Именно все те печали заставили почувствовать её одинокой настолько, что хотелось буквально выть и смотреть в надежде на чёрный космос – ждать, авось кто заберёт.  

Именно благодаря всем печалям она стала такая, как есть, и придумала то, что придумала. Мне больно признаваться в таком, и язык не поворачивается благодарить всех обидчиков. Но, если бы не они, что было бы с ней? И с идеей? Если бы не одиночество, захотелось бы ей мчаться ввысь?  

А так она захотела. Мысли метались, и желание буквально рвалось наружу. Пришелец. Она видела его. Ощущала прикосновения, слышала запах. Липкие руки, сжимающие пустой воздух, верили в то, что гладили инопланетное существо. И для неё это было. Всё было так, как ей думалось.  

Он. Дальше сцена. Мужчина с подобной судьбой – отвергнутый, непонятный, одинокий – и магазин, расположенный на перепутье дорог. Это именно там человек приобрёл себе нового друга. Долго смотрел на клетки, вглядываясь в глубокие глаза, чешуйки и перья. В то, как радужка становится больше или она уменьшается, существо кружится, движется в танце или блаженно спит, как держится оно своими лапками за клетку или стекло, как пытается или, отчаявшись, не стремится выбраться, наконец-то, на волю…  

Человека того звали Эмес. И он был космический капитан. Летал по планетам, развозил любопытных туристов – ничего более. Работа в те времена была уже и такая.  

«…Вы что-нибудь скажете или так и будете стоять, и молчать?  

Недлинная фраза вывела молчащего из раздумий. Мужчина вздрогнул и тихо прошептал извинения.  

– Засмотрелись на нашу птичку? Любопытная зверушка. Не так ли?  

– Не видел никогда таких.  

– Так купите. И будете видеть её… каждый день! Нет? Очень жаль. Такая птичуга, как эта, будет скучать по вам.  

– Нет. Спасибо.  

Астронавт покачал головой.  

– Я просто зашёл посмотреть. Купил бы, но, думаю, не сейчас. Работа не позволяет, сами знаете, перегрузки. »  

Девушка прикрывала глаза, млея от этого мысленного удовольствия. Вглядывалась и начинала видеть его – своего героя, торговца и тех, кто были вокруг них. Кажется, даже, щурясь, различала черты лица, каменное выражение, уверенный профиль, белый специальный костюм. Смотрела в пустоту – видела иной мир, хотя на самом-то деле по-прежнему сидела на скамейке под деревом и ела, доедала последний фрукт.  

Руки чесались от того, что же случится дальше. Но дальше у неё дом. Так уж по плану. Времени мало – писать можно только вечером. Или ночью. Сейчас можно только обдумать. Предвкушала, видела, не могла найти места, когда судьба Эмеса соединится с другой судьбой.  

Нэсс, или по-другому, Инесса, должно быть, просто думала про себя. Прелый запах опавших листьев превращался под закрытыми глазами в запах животных. Собственные пушистые волосы и шкурка последнего персика – в шкурку невиданного зверька.  

Она так хотела повторить этот опыт, познать его на себе! Купить или приручить пришельца, раз уж люди посчитали её чудной.  

«…Иди, одеваться будешь!  

– Так значит… – это сказал уже он.  

– Иди, одеваться!  

– Да, я готов. Просто я…  

Зверёк сам снял с вешалки небольшой плащ и достал из шкафа сапоги.  

– Это ещё зачем?..  

– Вы не знали?  

Тонкие задние лапки прыгнули в блестящую ткань. Обувь напомнила кеды, только очень высокие, прямо как сапоги.  

– У них очень нежные лапы. Раны, конечно, заживут быстро, но лишний раз лучше не рисковать. Укусить может на раз…  

– Он кусается?  

– Этот – нет. Смирный, спокойный, но кто знает… Сёстры его – ещё те бестии, сам видел…  

– Не говори так!  

– А плащ зачем?  

– Теплолюбивые крошки. Чтоб не замёрз. Вы же не хотите лечиться?  

– Они часто болеют?  

– Почти как мы. Кто-то меньше, кто-то больше, по-всякому. Ну, вот, кажется, и готов! – мужик проследил, чтобы обе лапы были плотно посажены в специальные «сапоги», а шкурку прикрывал «дождевик». – Вот и всё. Готов, «подарок». – подтолкнул хвостатого в спину, и после тот едва не упал. – Можете идти. С миром!  

Продавец ещё говорил что-то вслед, но человек его больше не слушал. Он вышел из магазинчика в приятном расположении духа, за руку его держал лирсец – небольшой, не выше, чем восьмилетний ребёнок, зверёк, похожий на человека, с шерстью и длинным хвостом. Шубка переливалась то красным, то зелёным, то синим, маленькие пальчики с коготками крепко держались за своего нового хозяина-капитана.  

– Ну, что же ты там? Молчишь…  

– Не знаю, что мне сказать. »  

О, эта шерсть, буквально сводящая с ума от радости! Нетерпение разрывало на части. Приходилось ещё больше щуриться, ещё больше думать и запоминать – только к вечеру она напишет историю. А её персонажи оживали, наполняясь яркостью, светом с каждой мыслью-строкой.  

Вечер был уже скоро…  

***  

Девушка думала дальше. Дома, на дачном дереве, на занятиях или в синеве моря – не столь важно где, главное она думала. Она обожала тот мир и любила его без остатка.  

Новые сюжетные линии выстраивались одна за другой. Кое-как свыкнувшись с жизнью друг друга, путешественники полетали вперёд, и их ждало много всего интересного…  

«…Солнце не разбудило несчастного. Чернота только больше усилилась. Вспомнился день, проведённый во Временном доме, его белизна и чистота, она до сих пор слепила глаза своим цветом и безумно контрастировала с тем, что находилось здесь и сейчас. Одна чернота. Одна серость. Безжизненность. Что вообще можно найти в подобном месте, только смерть, или что-то ужасно похожее? Только нет такого, как будто бы всё одно. Хвалёный ум лирсца не в состоянии был это понять. Да он, к вашему сведению, и не пытался.  

Холод всё сильней окутывал слабое тело. Приходилось зарывать голову в плечи и жалеть о своём глупом поступке. Да, он кричал на себя, ругал за такую оплошность. Видите ли, обиделся, не нашёл ничего лучше и… сбежал. Лирс сразу почувствовал недоверие, нежелание и безразличие в человеке. Проклятый серьёзный Эмес! Пусть теперь он побегает!.. А на самом деле давно уже всё простил.  

Он закрывал глаза и снова пытался уснуть, а маленькие камушки, которые лежали рядом, начинали отрывать себя от поверхности и идти, наступая на ноги пришельца, скрывая его под собой, закапывая, захватывая, завлекая туда, где никто уже не найдёт, где никто его не увидит…»  

Опасности подстерегали на каждом шагу! И хитрый разумный зверь точно специально находил их на свою пушистую голову. Большие глаза видели иные планеты, восхищаясь или не понимали их. Каждый раз его переполняли настоящие сильные чувства. А человека, который был рядом, чувство понимания и причастности.  

«…Сады уходят вдаль! Редко где видны города или горы. Этот пейзаж успокаивает. Я бы хотел здесь остаться…  

Лирсец смеялся глазами, подтверждая желание действием. За несколько месяцев пути, проведённых в компании с Эмесом, он научился говорить кратко и ёмко, однако, если хотел, мог пуститься в красивые размышления.  

– Мне нравится здесь, – в который раз начал он, – но, жаль, мы не можем остаться.  

Его лапки по-прежнему прижимались к холодному куполу. Стеклообразная поверхность была так же холодной, но не настолько, чтобы причинить неудобства. Лирс стоял какое-то время, прислонившись к ней почти что всем телом. Наблюдал, высматривал, наслаждался, Эмес молча стоял позади, ожидая, когда «прогулка» закончится. Заломленные за спину руки и некоторые морщинки лица выдавали его эмоции и волнение. Нахождение внутри прозрачного купола хоть и считалось достаточно безопасным, всё равно не давало расслабиться. »  

…Персонажи сближались между собой, и она чувствовала душевную близость. Даже, будучи на границе разных миров, даже будучи человеком и таким далёким для нашего понимания существом, лирсцом, выстраивалась очевидная связь. Инесса восхищалась тем чувством, что возникало именно в этот момент – потому оно было бесценно.  

«... Они сидели по разным сторонам одной и той же стены, каждый – в своей каюте-комнате и в море бездонных мыслей. Не смотря на физически малое расстояние, казалось, не слышали звуков друг друга и не услышали бы, даже если б хотели.  

Эмес лежал на старой перине, сотканной из листьев пушистых растений, откинувшись на подушку и точно уйдя из реальности. Он снова переживал прошлое, вспоминая лица и слова тех, кто сделали его таким замкнутым. Хотел забыть и не мог, и за это себя ненавидел. А ещё сожалел об ошибке, допущенной не так давно. «Как глупо было! – восклицал он самому себе, не надеясь на ответную фразу. – Как безрассудно! Нельзя было даже надеяться, что иной сможет как-то понять. На то он и пришелец, чтоб осудить, не понять, не принять. Если не понимают свои, как может понять иной? У него своё мнение, представление и система. У него ведь вообще всё не как у людей! – после становился спокойнее и думал уже не так: Что он мне сделал? Кажется, ничего. Несчастный – лишь сирота, но он вроде бы коммуникабельный, что если можно найти с ним один общий язык?.. Общее у нас также имеется. »  

А по той стороны стены сидел задумчивый лирсец. Он обхватил руками колени и раскачивался из стороны в сторону. Он чувствовал себя пришельцем для этого строгого человека и знал, как всё выглядело со стороны. Что-то менялось в нём, что-то – в суровом Эмесе, но в целом время шло, показывая огромную пропасть. Миры сближались, а потом расходились. И на сегодняшний день они недостаточно изучили друг друга, Вселенная не разрешала сблизиться этим мирам. Или не Вселенная, Эмес? »  

Придумывая это всё, конечно же, девушка думала и о том, как всё наивно, красиво. В жизни было бы, непременно, иначе. Вряд ли бы иной пошёл на контакт. «Но ведь здесь можно! В фантазии можно всё! И откуда мне знать, что было бы, если бы вправду?.. » Она снова брала листы и писала, писала, зачёркивала…  

«Лирс появился скоро. Он был опять в своей комнатке, а значит, ничего не задумал. Или постойте… Нет! Лирс стоял на коленях и прятал что-то от своего хозяина, но тайное стало явным, и кража увидела свет.  

На полу лежал маленький ароматный цветок, тот самый, который сводил с ума, развязывал языки и делал ещё много разных нехороших вещей.  

– Ты! Снова!.. Зачем?! Я же сказал тебе!..  

– А я, вот, подумал, так надо.  

– На память?!  

– Нет, уже для другого.  

Глаза говорящего вспыхнули. В них отразилась отвага, решимость и, кажется, даже азарт.  

– Но я же сказал тебе!..  

По всей видимости, инопланетные дети, так же, как и наши, земные, не хотят слушать ничего с одного раза и поэтому творят «чудеса».  

– Сказал, в такой дозе они не смертельные. На, забирай! – протянул он. – Тебе он явно нужнее. – прикоснулся до бледной руки и после быстро ушёл. – Пусть у нас будет. – напоследок прошептал Лирс. – Пусть хоть что-то нас радует! – и хлопнул огромной дверью. Капитан оставил цветок на тумбочке, а после ушёл к себе, но буквально на следующее утро случилось самое интересное…  

…Эмес забрал цветок, украл и долго сидел, и вдыхал сладковатый запах, напоминающий о чём-то приятном. Молча забрал и переставил в свою каюту, не смотря на то, как сильно ругал Лирса до этого. Точно понял внезапно главное, что малыш сделал так для него. Пушистик заботился о нём, а он… Дурак он, а не Лирс! Ведь снова не разглядел правду-истину… Пришелец пытался с ним сблизиться, кто-то впервые заинтересовался им, а не он, как всегда, в ком-то. Если не всё потеряно, шанс у него ещё есть…»  

Добродушное миловидное существо было заветным объектом её мыслей, снов и мечтаний. Как же хотелось встретить его, такого! И пусть будет то, что будет, что суждено. Просто им оказаться в одной реальности… Коснуться когтистой лапки, приласкать, может быть, приобнять. И пусть будет сопеть на плече или спать, скрутившись, как кот, в одеяле. Она приняла бы его, любого, она верила, что сделает для сближения всё, если только будет, с кем сблизиться…  

***  

«Это было весьма забавно, думать, как питомец станет выбирает питомца себе. Эмес не мог отделаться от такой мысли, а ещё без конца улыбался, как только смотрел на пришельца, как только думал о нём, говорил. Смотрел на быструю походку, приподнятую голову, растрепавшуюся густую шерсть под шлемом, словом, не важно, на что. В глазах радовался азарт, они прямо-таки горели и светились буквально по-настоящему.  

Всё было идеально в тот день, и полёт, и посадка, и этот самый поход. Как только друзья вошли в город, увидели, что тот был сплошь усеян огромными прозрачными квадратами и кубами. Но это им даже понравилось.  

…Зверушка молчаливо смотрела на Лирса, а тот точно так на неё. Она повторяла движения и округляла глаза, поднимала левую, затем правую лапку, если их поднимал прежде лирсец.  

– Это надо!  

– Что там? – Эмес прервал размышления.  

– А ты посмотри! Смотри! Сам!  

Избавленный от неудобного скафандра Лирс бегал опять по комнате, держал небольшую квадратную полупрозрачную клетку и буквально запихивал в неё лицо и руки.  

– Вы бы никогда не встретились, если бы не сегодняшний день… Это так удивительно.  

– Как и мы.  

– Да… Никогда. – вновь повторил Эмес.  

– Но наши миры пересеклись. Мы встретились. Значит, так было нужно!  

– Или это случайность. В жизни много подобных встреч…»  

…Она сделала бы для него всё. Действительно, всё. Потому что была готова. Понимала опять и прокручивала всё в голове. Дарила мысленные подарки, прислушивалась к словам, позволяла доверить тайные мысли. Признавалась, что, наверное, согласилась бы на что угодно, но, только если бы была понята… Если бы это всё произошло с ней и было взаимно. Не важно – дружба, симпатия или даже любовь. О том, что могло быть иначе, надо ли сейчас говорить? Грустная жизнь показывала, как именно часто бывает. И не хотелось этой печалью рушить единственный светлый угол.  

На что только бы не пошёл человек, ему бы ему дали счастье!.. И кто ещё, как не творчество, знает про это всё?  

***  

«Эмес был уже сто раз не рад, что рассказал инопланетянину про мороженое.  

– Это так… Это вкусно!  

– Знаю. Я тоже пробовал.  

– Так почему не берёшь? Не хочешь ты или что?  

Капитан не сводил глаз с разноцветных квадратных мисок. На самом деле он был не против и даже проголодался, но не станешь же объяснять существу, что после него он уже такое не будет? Лирс одной своей ложкой ковырялся сразу во всех квадратах, перемешивая и облизывая всё сразу. В конце концов, у Лирса свои микробы.  

– Сам ешь. Не хочу.  

Но Лирс знал настоящие мысли хозяина.  

– Нет, я тоже уже не буду.  

– Почему? Съел килограмм – доедай. – это была насмешка. »  

Насмешка или обычный юмор. Это милое существо понимало бы все её мысли. С ним было бы весело и забавно, и никогда не скучно, что главное. «Ах, если бы только Лирс…» Но весёлый зверёк повторял судьбу всех вампиров и эльфов, земных и неземных принцев, русалок, простушек и ведьм. Они были только её персонажами. А она – только автором их. И их дружба была невозможна.  

«Или постойте… Всё же…» – девушка лежала в кровати и поглядывала в приоткрытое окно, близоруко выискивая искорки дальних звёзд. «А разве мы не друзья? Кто же иначе мы, пусть даже так далеки в прямом смысле? »  

…И действительно. Все эти защитники Ибирстайли, полные тайн ла Кассы, влюблённые или обиженные на жизнь Бекки, Сары и прочие… Все они были с ней. И не могли быть отдельно.  

Только так. Как будто лишь так суждено. Рано или поздно, так или иначе, человек всегда находит то, что искал. Он всегда потом улыбается.  

«…Лирс шёл и постепенно ловил себя на мысли, что его друг думает только о нём. О том, что не могут быть все плохими, что ему повезло. Даже очень. И Лирсу с Эмесом, по всей видимости. Что он стал отцом и вырастил того, точно сына. Что благодарен ему за всё, пусть даже не в силах сказать, насколько. Потому что эти слова пришлось бы повторять каждый день, а это, наверное, сложно… За одно то, что Лирс сейчас рядом с ним, что он не такой, как люди…  

«Я останусь здесь навсегда. – мысленно говорил Эмес. – Нескончаемая дорога закончена, но не меньшая ещё ждёт впереди... Цель стоит прямо передо мной. Цель пути и смысл всей моей жизни. Вот она, оказывается, в чём заключалась. Вот он, зачем был я. Теперь я всё понял. Звёзды не посылают напрасных встреч. И всё это только к лучшему! »  

…И, действительно, как бы там ни было что-то вокруг и что бы ни говорили другие, но даже космос, бесконечный, тихий, безжалостный, даже он не мог и не смог разрушить эту огромную могучую и волшебную связь! Вам не представить. И мне сложно это понять и объять. Это просто надо пережить и увидеть… Но даже тогда – так трудно!  

Севастополь, 28 июля 2019, 381