Обнуление.

Обнуление.  

Туман голубого цвета казалось возник из неоткуда. Ультрафиолетовый свет медленно лился тонкой струйкой напоминая червя- выползка, но уже через пару мгновений, он увеличился в размере в десятки, затем в сотни раз и заполз в квартиру номер 73 расположенную на втором этаже старенькой хрущевки -пятиэтажки. Теперь он уже не был похож на червя-выползка, он стал похож на огромного размера питона -душителя из девственных лесов Амазонки.  

Просачиваясь в широкую щель под дверью, проскальзывая между облезлыми косяками двери из прессованных опилок и струясь через отверстия дешевого врезного дверного замка, он целенаправленно преодолевал препятствия. Оказавшись в квартире, неспешно слился в одну монолитную массу и задержавшись лишь на мгновение, как будто что то обдумывал, стремительно двинулся вперед.  

Квартира под номером 73, была явно холостяцкой, грязный немытый липкий пол узкого коридора был заставлен каким-то хламом и грязной изношенной обувью. Незванный гость преодолев так называемое фойе, влился в кухню. Хотя, это скорее можно было назвать не кухней а кухонькой, которая была под стать грязному и замызганному коридорчику.  

Тот же грязный липкий пол, возле видавшего вида холодильника-небольшая лужа. Похоже на разлившуюся сметану или майонез. Лужа из неопознанного продукта была не первой свежести, успела уже покрыться пленкой и напоминала льдину на весенней реке. К тому же, эта лужа истощала такую ужасную вонь, хоть всех святых выноси.  

Раковина была завалена огромной горой немытой и засохшей посуды. На кухонных тумбочках чего там только не было! Огрызки яблок, открытый пакет молока, рассыпанный тощий пакет муки второго сорта, пустые пивные и винные бутылки, скомканные салфетки, фужеры со следами губной помады, фужеры без следов губной парады, недоеденный пакетик чипсов, гнутая вилка, спичечный коробок, таблетки аспирина, пакетики дешевого чая... и еще штук двадцать – тридцать нелепых предметов, дополняли этот натюрморт. Беспорядок был грандиозной, на его создание наверняка ушло немало дней. Быт определяет сознание, в таком жилье о никакой счастливой жизни и заикаться не стоило. Омерзительную картину всего этого вселенского хаоса, венчала медная ваза которая как пирамида Хеопса, возвышалась над всем этим безобразием. Ваза была из другого мира, хоть она и была местами замазана грязью, которая уже успела давно высохнуть и на свет божий пробивались буквы неизвестного алфавита и диковинные рисунки непохожие ни на что. Однозначно, её нельзя было причислить к предметам быта этой квартирки. Ваза была какой то особенной, неземной и это чувствовалось по энергии исходящей из нее. Стоило лишь бросить взгляд и взгляд цеплялся за нее, как цепляется мертвой хваткой утопленник за спасателя, как репей в жажде размножиться и завоевать новые жизненные пространства прицепляется к джинсам, от вазы уже невозможно было оторвать глаз. Как и откуда она здесь появилась, вопрос был без ответа.  

Голубой туман потихоньку залез в эту вазу и затаился. Ходики на стене отбили десять раз. За окном начал моросить противный затяжной дождь.  

В единственной комнате, где также царил хаос и бардак как и на кухонке, на видавшем виде диване спал мужчина. Спал он в одежде, видимо читал газету, да так и заснул. Свежий номер " Парембский Вестник" небрежно валялся на выцветшем пыльном коврике возле дивана в окружении пустых бутылок увы не от кефира и молока.  

Мужчина был средних лет с худым небритым лицом и давно не стриженными волосами каштанового цвета. По виду он был похож на спившегося неудачника.  

Так и есть, это был собственной персоной художник оформитель местного клуба Малых Паремб а ныне безработный, уроженец поволжских степей Гюнтер Васильевич Вайнберг. В его крови смешались немецкие и русские корни о чем красноречиво и говорили его паспортные данные.  

Страдалец приоткрыл глаза и пару минут приходил в сознание уставившись на давно не беленный потолок. Сон, который не принес бодрости постепенно улетучивался.  

Васильевич мучился похмельем и настроение у него было пасмурное. Выковыряв  

чинарик из железной консервной банки, которая служила ему пепельницей, он трясущимися руками лишь с третьей попытки смог зажег спичку и прикурил куцый окурок. Сделав пару глубоких затяжек, он закашлял кашлем курильщика, громко и долго.  

Курение не доставило удовольствия, наоборот стало еще тоскливее на душе а во рту казалось, что нагадила кошка. Впрочем кошка нагадила еще после вчерашнего вечера, когда он пил портвейн а чинарик лишь обострил ощущения.  

Гюнтер, а друзья- товарищи и собутыльники называли его просто Гена, направился на кухню испить воды, так как похмелье всегда сопровождалось жаждой, или – "сушняком", как выражались в его нынешнем окружении.  

Подойдя к умывальнику доверху набитым грязной посудой, он взял первую попавшую немытую кружку и наполнив её до краев живительной влагой начал жадно пить.  

Только выпив три кружки сырой воды, он перевел дух и закрутил кран.  

Кран был сорван и до конца не закручивался. Капли воды монотонно отбивали ритм и вместе с ходиками, которые весели на стене, они слились в мелодию которую исполняет глухой большой барабан, когда ведут приговоренного на виселицу....... Бум, бум, бум... Бум бум, бум...  

Мозг отравленный алкоголем, был обострен до придела. Тихие звуки воспринимались нереально громко и отдавались эхом в голове, казалось что прямо внутри черепной коробки громко бьет барабан и приговоренный, которого ведут сегодня на казнь -это ты. Впрочем палач, который накинет веревку на шею и выбьет табуретку из по ног, это тоже как не странно -ты. Хотелось уже поскорее покончить с этом и произвести казнь, выступив в роли жертвы и палача одновременно, да хоть кого угодно, лишь бы наконец прекратился бы этот невыносимый барабанный бой...  

Бум, бум, бум... Бум, бум, бум...  

Сил терпеть больше не было и небритый человек с волосами каштанового оттенка закричал. Закричал громко и страшно, по звериному изливая из себя внутренний ужас мироощущения, который он создал себе беспутным образом жизни. Крик этот, был как посыл в мир об отчаянии, о точке закипания разума  

и желания выйти из этого состояния поскорее. Этот крик был двойным, если можно так выразиться, один исходил из горла а второй, более сильный но менее слышимый вырывался из души.  

Сознание начало отделяться от тела и вскоре эти две субстанции существовали уже раздельно. Тело с небритой физиономией- отдельно, кричащая маленькая душа размером с копейку отдельно.  

Тело, оставшись без этой маленькой кричащей субстанции, рухнуло как подкошенное со всего маха, да так и осталось лежать посреди кухоньки на грязном липком полу в нелепой позе.  

Кричащая душа, наблюдая процесс раздвоения и свое безжизненное тело попыталась закричать еще громче, но мочи на это уже не было.  

Поднявшись к блеклому потолку, душа с испугом глядела вниз и обессиленная тоненько плакала.  

На плач души отреагировала старинная ваза, та самая что стояла на кухне этого убогого жилища. Из вазы показалось немного бесцветного тумана, который начал меняться на все спектры света, от темно красного то темно голубого.  

Душа перестала плакать и устремилась на кухню к этому переливающемуся непонятному объекту.  

Подлетев к вазе и туману клубящемуся из нее, душа остановилась и здесь произошел обмен информацией, так называемый суд Божий.  

За крошечную долю секунды, пролетела вся жизнь. Ничего не возможно было утаить ни мыслей, ни желаний ни поступков. Душа грешника, первая попадет в рай, если раскается. Так и произошло, душа каялась за бестолковую и без вольную, никчемную жизнь. Смертных грехов за ней не водилось и поэтому врата для нее были открыты.  

Она нырнула в этот чудесный переливающемуся свет и растворяясь в нем, почувствовав спокойствие, блаженство и еще гамму чувств которые можно описать одним словом-райские. Маленькая частичка слилась с огромной массой и стала её частью, частью огромной души, если к примеру надумали её делить, то хватило бы пожалуй на этак тысяч 500 развитых душ ну а если бы экономили маленько материал Божий то и на один миллион, таких как Гюнтер, с лихвой.  

Этот испуганной и плачущей клочок материи, еще минуту назад испытывал страх, боль и ужас но сейчас он ликовал. Он одновременно был и отдельно от всех и являлась одним целым со всеми. Радость бытия от всех переходила к нему, он наслаждался эмоциями других, они становились его эмоциями увеличенными в миллиарды раз. Как одно целое, этот океан чувств бурлил и переливался всеми цветами радуги.  

Тело Гюнтера Васильевича, нашли его дружки алкоголики. Похмелка заставила их пойти в гости к Гене, надеясь на " поправить" здоровье. Дверь в квартиру 73, оказалась не заперта поэтому сообразив что к чему они вызвали Скорую.  

Еще они заприметили старинную вазу и решив, что Гене она больше не понадобится, до приезда врачей и прихода участкового вынесли её из квартиры и спрятали в густых кустах возле подъезда.  

Врачи прибыли на удивление быстро, но констатировали факт смерти. Заспанный участковый заполнил протокол, тело увезла в морг труповозка а у собутыльников появился реальный повод выпить- помянуть дружка, тем более у них была ценная вещь, которую можно было бы поменять на бутылку а то и две.  

Каково же было их удивление и негодование, когда вазу спрятанную в кустах они не нашли. Они громко ругались ища свое сокровище, пока бабка живущая на первом этаже, в чьем огороде они и подняли шум, не пообещала вызвать на них милицию.  

Продолжая материться и обвинять друг друга алкаши удалились.  

Вазу, как оказалось обнаружил и унес сосед Гюнтера с пятого этажа – Михаил Емельянович Сухих.  

Выгуливая свою таксу по кличке Кот, он и наткнулся на нее.  

Вернее её обнаружила умная собачка. Она начала скулить, рычать и не слушаться команды хозяина " к ноге". Тогда Михаил, сам полез в кусты что бы забрать пса и ногой ударился об находку. У него за домом был гараж, где он держал Ладу-Калину, туда и доставил свой трофей и закрыв на навесной амбарный замок, довольный собой пошел обедать. Михаил сменил много работ в своей жизни, но последних пару лет работал сторожем на овощебазе и до смены которая начиналась с восьми вечера, была еще куча свободного времени.  

Голое тело Гюнтера, накрытое простыней лежало в морге на холодном столе из нержавейки, но ни ощущало уже ничего, к большому пальцу правой ноги была привязана бумажка с его несуразным именем. Вечно пьяный работник столь пикантного заведения Шерстюк Аркадий, умудрился сделать шесть ошибок в его име-отчестве-фамилии, но похоже это никого уже и не волновало. Привязав бирку, Аркадий вышел из мертвецкой и стал готовился к традиционному чаепитию в своей каморке.  

Включив электрический чайник, он достал громадную алюминиевую кружку и прямо на газете начал нарезать толстыми кружками колбасу для бутербродов. Радио точка исполняла классическую музыку и была для фона. Если бы вы зашли, выключили эту радио точку и поинтересовались:  

–" Что за музыка сейчас играла? ", то вряд ли бы получили ответ на свой вопрос и не потому что Аркадий был тугой на ухо, просто он вообще на нее не обращал никакого внимания. Даже если бы по радио точке, вдруг передали бы сообщение для него, мол:-" Аркадий Шерстюк! Ваша бабушка, скоропостижно скончалась в Австралии и оставила вам шесть миллионов австралийских долларов... ", он всё равно бы ничего не услышал, так как никакой бабушки у него давно уже не было, тем более в Австралии, тем более миллионерши. Была когда-то одна по материнской линии, которая жила на Брянщине, но она всю жизнь проработала на почте почтальоном, а там как всем известно миллионов не заработаешь, тем более в австралийских долларах. Да и давно это все было, когда он один раз приезжал к ней, еще мальчишкой на лето. Уже тогда она казалась ему старенькой а с тех пор минуло уже годков под пятьдесят, так что какая еще бабушка? Он уже сам годился бы в дедушки, если бы не прожил всю жизнь бобылем. Вторая бабушка, тоже наверняка было по отцовской линии, только отца он своего не знал, да и мать его тоже, не могла точно сказать который. Говорила что вроде сидит, да так за всю жизнь и не свиделись.  

Нет, женщины у Аркадия конечно были, нет так что бы много но всё же романы случались и в его жизни, аж три раза.  

Первый раз, влюбился он в кассиршу из сельпо Люську, когда ему стукнуло семнадцать лет. Люська баба была видная с толстой косой до самой талии и большими грудями. Была она на лет десять старше Аркашки, но это не помешало возникнуть чувству, причем только с его стороны. Приходя в магазин за сигаретами, а курить он начал с четвертого класса, он стоял насупившись как телок и пожирал её глазами.  

– Ну чего тебе, малый?!- со смехом спрашивала его тайная любовь.  

Аркадий бледнел, краснел и заикаясь заказывал пачку примы и бутылку Жигулевского пива.  

– А те мамка уши то не надерет, за табак да пиво?!- весело дразнила она парня, подавая на прилавок товар.  

– Эдак, то я при мамке уж с пятнадцати лет как смолю... – отвечал юнец.  

– Смотри Аркашка, будут у тебя дети желтые! – подкалывала она его.  

– А от чего то желтые? – спрашивал не понимая подколки.  

– Так от сигарет, и будут желтыми... – смеялась продавщица.  

Аркадий хлопая глазами, платил копейками за товар и шел восвояси.  

Через пол года, его объект любви вышел замуж за агронома. Аркадий тогда здорово набрался с горя и по пьяной лавочке, чуть не утонул в колодце. Хорошо что нога запуталась в цепи на которой было подвешено ведро. Так он горемычный и провисел всю ночь ногами вверх, пока его не нашли утром, весь колодец заблевал, заставили бедолагу вычищать потом.  

Придя после армии, Аркадий еще пытался встретить или хотя бы поймать взглядом объект своей любви, но Люсия в сельпо больше не работала а воспитывала пару чумазых малышей- близнецов, занималась домом и вела хозяйство.  

Второй роман случился у него, когда в село приехала молодая учительница русского языка и литературы, выпускница педагогического Варвара Ивановна, или просто Варька. Варька попала по распределению, сама была детдомовская и в обиду себя не давала. Девок, надо сказать в селе был недобор и парней положивших глаз на молодую учителку хватало с избытком.  

Как петухи они пытались делить новенькую, но как известно выбирают дамы.  

Варя выбрала себе высокого парня Витьку, по кличке Каланча, тот работал водителем молоковоза и дрался пару раз с Аркадием за нее, всегда побеждая в суровых боях до первой юшки. Аркадий не сдавался, был напорист но как известно – насильно мил не будешь. Он даже делал Варьке предложение руки и сердца, но был отвергнут. Кончилось это все пятнадцатью сутками, когда Аркадий пьяный заявился на её свадьбу с Витком и устроил там драку. После этого позора он уехал из родной деревни и поселился в Парембах у двоюродного дядьки.  

Дядька работал в морге и пристроил племяша к себе. Обучил делу, да так и коротали они жизнь, двое бобылей. Прикладывались к пол литровке чаще чем другие а что поделаешь, специфика работы была такавой. Вы вот сами посудите, целыми днями работать с мертвяками, здесь нервы ни у кого не выдержат, даже железные. Не выдерживали и у них. Дядька покоптил белый свет, да и представился. Племяш со знанием дела проводил его в последний путь и занял его место став старшим работником ритуальных услуг. В подчинении, был у него студентик-медик четвертого курса, но тот всегда опаздывал на работу или вовсе не приходил неделями, ссылаясь то на сессии, то на болезнь а сам тусил по полной не выходя из женского общежития все это время.  

Третий, совсем не обычный роман у Аркадия, случился на работе с его клиентом, вернее клиенткой. В пятницу вечером в морг перед самым закрытием, доставили тело молодой восемнадцатилетней девушки, которая утонула в речке. Аркадий был как обычно один, помощник студент-медик где то в одной из комнат женской общаги натирал на чужих подушках лысину.  

Уже собираясь идти домой, Аркадий подошел к девушке и залюбовался её красотой. Черные длинные волосы, белая прозрачная кожа, соблазнительные девичьи груди. Она лежала перед ним голая, как будто спала. Страсть и желание обладать этим совершенным телом, словно током пронзили его. Он почувствовал что земля уходит из под его ног. Что потом было он помнит не очень четко. Он любил её мертвое тело, которое еще не успело податься тлению.  

Всю ночь он удовлетворял свою похоть и она не могла отказать ему в его бурных и ненасытных фантазиях. Тело до погребения пролежало в морге еще две ночи, пока его не забрали родственники и не захоронили. Эти две ночи, были самыми счастливыми для него. Он и не представлял, что водопад чувств и буря страстей жили все эти годы в нем и вот они сейчас вырвались наружу.  

" Получается, что я некрофил", пытался он рассуждать, после того как объект его любви был забран от него и захоронен.  

" У меня был единственный секс в жизни и то с мертвой... Я что больной ублюдок? Или это часть человеческой натуры? Мы же все разные и если это существует в моем мозгу, то это скорее отклонение от общепринятой нормы марали....Да какое мне дело до морали... В африканских племенах жену умершего мужа имеют всем племенем и это у них является нормой, в Египте, когда умирал фараон с ним хоронили и бессчетное количество его жен... А здесь я любил это совершенное тело, которое вскоре превратится в прах и я аморален... Наверно да. Ведь если в обществе, в рамках приличия будет совокупляться с мертвыми, наступит наверно конец света...."  

Каждые выходные он втайне посещал её могилу и вспоминал ту бурю чувств и любви к этой несчастной девушке. Вот такие скелеты водились в шкафу бедолаги, вообще то я всегда подозревал, что какие то особенные люди работают в подобных учреждениях и не очень понятно, что могут сделать с вашим телом, когда в один из дней оно окажется там.  

Отдежурив ночную смену на овощебазе Михаил Сухих, мужичек за пятьдесят с лысеющей макушкой и пивным животиком засобирался домой. Пришел сменщик Колька и они перекинувшись про вчерашний футбол, начали прощаться.  

– До вечера Колян! Бегу домой, надо Кота кормить да выгуливать!  

– Ну ты Миша и фантазер! Чего собаке то кличку дал Кот?! А?!  

– Да сам то толком и не знаю! А чего тебя мамаша, Колькой то назвала?! А?!  

– Ну сравнил! Николай- это имя же человеческое, понимать надо!  

– Условности все это, условности! Надо быть более либеральным ко всему.... К делам, к словам, к поступкам.....  

–Ну ты загнул.... Есть устои человеческие а что против их, то есть зло, мерзость и пакость... Знаю я этих либерастов, им интересно когда в бане тесно....  

– Прямой ты, как рельса Николаша, гибче надо быть, гибче.... До вечера!  

– Да вечера, реформатор-новатор! Не опаздывай....  

Михаил засеменил домой на коротких ножках, но по дороге решил еще заглянуть в гараж и как следует рассмотреть вчерашнюю находку. Жена его Ядвига, уже как две недели гостила у приболевшей тещи и ему приходилось заботиться не только о себе но и о домашней любимице- таксе по кличке Кот.  

Решил заскочить лишь на пять минуты в гараж а потом домой. Таксу нужно было вывести с утра, а то сделает свои дела прямо в коридоре, под дверью.  

Открыв гараж огромным ключом как из сказки " Буратино", он включил свет и заперся изнутри.  

Ваза была странная на вид, да и форма её вроде после вчерашнего изменилась.  

"Вчера вроде была более выпуклая, как бочонок а сегодня какая то длинная стала, хотя может такой и была... "- рассуждал Михаил вслух. У него вообще была привычка разговаривать с самим собой. Ядвига уже давно привыкла к этой странности мужа, как прочим и к некоторым другим.  

Взяв в руки тряпку от начал очищать вазу от засохшей грязи. Но стоило ему потереть необычную находку, как из нее начал струится темного цвета то ли дым, то ли пар...  

– Ля! Это что за Старик Хоттабыч! Джин там что ли сидит?!- сказал он.  

Первая часть фразы была произнесена весело а вот вторая уже с неподдельным испугом....  

Из вазы продолжал валить темный дым. Достигнув потолка гаража, дым посветлел и превратился в подобие огромного экрана. На экране, Михаил увидел себя в роли судьи сидящем в массивов деревянном кресле, другой Михаил, по счету уже третий в гараже, стоял перед судьей, то бишь самим собой на коленях....  

От такой нереальной картины, крупные капли пота начали катиться с его лба а в это время на экране стали происходить события. Экраном это, можно было обозначить лишь условно, все происходящее было реально, как будто персонажи присутствовали рядом.  

Михаил стоящий перел судьей на коленях, вдруг превратился в мальчугана лет семи. Он октябренок в пионер лагере в руках у него зеленый лягушонок, которому он вставил соломинку в задницу и надувает. Лягушонок становится похожим на круглый шарик и лопается, лицо и руки Миши в лягушачьих кишках...  

Картинка меняется, вот он уже студент и к нему в комнату общежития должна прийти молодая студентка с первого курса, которая в него влюблена. Михаил дождался её и сказав что сейчас ему нужно в уборную выскочил, в комнату вошли четверо однокурсников, которым он продал её за три рубля.  

Девушка после этого случая бросила учебу и уехала к себе в село где и повесилась. Михаил не знал что она это сделала и сейчас с экрана на него смотрело синюшное лицо молодой девчонки с высунутым уродливым языком.  

От всего происходящего на экране его как будто парализовало, пот катил градом и он трясся как эпилептик. Говорить он ничего не мог, лишь негромко что то нечленораздельно мычал.  

Тот Михаил, который был на экране в роли судьи, сидел в кресле с каменным лицом и наблюдая это немое кино, не пошевелил даже бровью, только глаза стали какие то стеклянные, что ли.  

Тем временем на экране стали разворачиваться новые действия. Вот он на работе бухгалтера, подделал платежное поручение и присвоил огромные деньги. В тюрьму села главный бухгалтер, так как все стрелки были переведены на нее.  

Её муж с горя спился, двоих детей забрали в детский дом.  

Михаил, который был в роли судьи, сказал каким то нечеловеческим голосом из потустороннего мира всего лишь одно слово:  

– Виновен..  

Экран погас, дым пропал. Ваза не подавала никаких признаков активности.  

Михаил весь потный от ужаса и страха, вылил на себя двадцати литровую канистру 92 бензина и чиркнул спичкой.  

В местных газетах вышел небольшой заголовок об происшествиях. В частности, сообщалось о пожаре следующее:  

" Пожарная часть получила сигнал в 8:45 утра. Горели гаражи на улице Челюскинцев. В 08: 59 прибыли два расчета и приступили к ликвидации пожара.  

В 9:38 пожар ликвидирован, пострадало восемь гаражей, сгорело четыре автомобиля на месте проишествия обнаружен труп неизвестного, ведется следствие. "  

Через неделю в криминальных новостях появилась заметка:  

"Следствие установило личность погибшего и причину пожара на улице Челюскинцев. Погибшим оказался 52 летний Михаил Емельянович Сухих, работник вневедомственной охраны, причина возгорания-неосторожное обращение с огнем. "  

Туман прикоснулся к газете и газета зашевелилась, страницы переворачивались как будто кто-то невидимый изучает новости.  

Эпилог.  

Субботник по уборке последствий пожара был назначен на воскресение. Члены гаражного кооператива " Вымпел", неохотно пришли на обязательно- принудительные работы и в основном стояли в стороне и покуривали пока работала спецтехника.  

До этого там уже поработала группа следователей, представители страховой компании и сразу после них вездесущие мальчишки. Они пытались найти что либо полезное для своих мальчишеских игр ну или просто что то, что могло пригодиться. Ничего ценного никому не перепало.  

Куда же делась чудодейственная ваза? На этот вопрос однозначного ответа пока нет. Возможно находится где то рядом с вами, будьте бдительны.