Лузер

Ну, в общем, сидел я на загаженных голубями ступеньках старого-доброго кафе "Боров". Само заведеньице уже десять лет как было заколочено. Виной всему, конечно же, Дороти Прейскоут, та самая тетка из кабинета министров, маскирующая свои морщины и своё слабоумие под толстым слоем косметики и злости. Когда эта старая карга появляется на ящике, то мне хочется всё время перекреститься, хоть я и не верю в бога. А виновата она была из-за своего дурацкого закона о мелких частных предприятиях, или как его прозвали в народе "Задуши, отбери, обанкроть". Схема работающая, хоть никто и не верил, что у властей получится наглеть так сильно. Как оказалось, пределов наглости нет – закон подписали, Дороти потчевала на лаврах и с серьезной миной рассказывала о пользе своего бесполезного закона, пока владельцы подобных заведений мылили верёвки.  

Вам, наверное, не понять, чего я с такой теплотой вспоминаю о "Борове". Да я и сам не знаю, ведь не разу даже не был там. Просто так получилось, что с этим местечком меня связывают кое-какие воспоминания.  

Много лет назад я умудрился завалить созданный Системой экзамен. Дело было в классе, кажется, двенадцатом. Вы и без меня, наверное, знаете, как работает Система, но специально для тугомозгих объясняю на пальцах.  

Система образования устроена из рук вон плохо, это первое, что следует запомнить. Её разрабатывали трое министров, каждый из которых едва ли имеет представление об образовательном процессе. Удивительно, как они ещё живы, ведь во всей стране нет людей, которых каждый год проклинало бы столь огромное количество учеников.  

Я и сам, когда маманя сообщила о моих позорных результатах экзамена, был взбешён. Провалившийся ученик не винит себя, он винит Систему, а Систему создали эти три свиные хари в костюмах.  

Так вот, Система предлагает вам либо принять правила, либо быть посланным. Разве вас родители не пугали этими байками, что каждый, мол, кто не получит Высший сертификат, обречён мести улицы, пока за ляшки его кусают вонючие псы, а бывшие друзья ржут и называют простофилей? Я, например, охотно в это верил, потому что знавал Снегги — лысого, низенького старичка. Он мёл возле нашего дома, и по вечерам какая-нибудь группа околпаченных студентов обязательно пинала его, обливала кипяченым молоком из того самого кафе «Боров» и визжала:  

– А у нас есть Высший сертификат! У нас он есть, баран ты вонючий, плебей поганый!  

Система поощряла насилие, она на нём только и держалась. Ходят слухи, что сама Система была придумана этими министрами в ходе пьяной драки, когда соперники расквасили друг другу рожи и распухшие сели мозговать. Намозговали они тогда в пьяном угаре конвейер, призванный загубить всякие таланты в детях. Система — это не кратчайший путь к светлому будущему, а стена на пути к нему. И чем быстрее ты несешься, тем вернее разобьешься.  

Что мы имеем в итоге? Двенадцать классов, по прошествии которых ты имеешь шанс (всего лишь маленький шанс! ) попасть в университет. Будешь судьбу благодарить, если получится попасть хотя бы в самую засраную каморку. Там тратишь ещё несколько лет своей жизни. Все эти угроханные нервы ради одной цели — получить Высший сертификат. Этим зеленым листкам с печатью Система машет у тебя перед носом все двенадцать лет, попутно оскорбляя. Не только Система унижает тебя, но и мир вокруг: ученики, родители, учителя — каждый считает своим долгом толкнуть тебя хорошенько, чтобы ты споткнулся. А со всех сторон только и слышно:  

– Высший сертификат не получил — на улицу угодил!  

Ученики готовы друг другу глотки грызть ради этой проклятой бумажки. Система очень умело стравливает людей, пока идёт эта бессмысленная гонка. Причём в конце пути каждый счастливчик всё равно заявляет, что потратил время зря.  

Чтобы пройти этот искусственный отбор и угодить Системе, не лишившись разума, нужна лишь удача. Никакие знания вас не спасут как не спасли они меня и моих друзей. Вы можете быть чертовым Эйнштейном, но без должной удачи вам всё равно не прорваться. Система не знает справедливости, она действует непредсказуемо, выжимая из вас все соки. Я знавал довольно много учеников, совершенно не готовящихся к экзаменам, но сдавших на максимальный балл. Но ещё больше я знавал бедолаг подобных мне — нас Система использовала по полной, прежде чем выкинуть куда подальше. Я имею в виду, что только первый тип учеников успешно справляется, а все те, кто честно готовится, проваливаются. Справедливо? Система думает, что да, мир думает, что да, а ваше мнение никого не волнует, потому что вы идиот, раз не смогли справиться с экзаменом, и все вам будут при случае напоминать об этом. И вот вы уже на месте Снегги, по подбородку стекает горячее молоко, и кто-то орёт вам в ухо от имени Системы:  

– Неудачник! Тупой идиот! У тебя не Высшего сертификата!  

А что такое, по сути, Высший сертификат? Всего лишь лист официальной бумаги, ровным счётом ничего не говорящий и не дающий никаких преимуществ. Система машет им, как красной тряпкой, а вы бежите. В какой ещё стране существует Система образования, отупляющая, а не обучающая? Даже если такая и есть, то по несправедливости и деревянности она ни за что не обойдет нашу Систему. Как приятно, что хоть в чём-то мы первые.  

Систему никто не намерен менять. Правительство не хочет создавать что-то новое. Оно может только жрать и запираться в самом себе. Работает хорошо — ничего не меняем. Работаешь плохо — ничего не меняем. Вот и система много лет работает так же плохо, как работала на этапе тестирования.  

За двенадцать лет приходится вытерпеть многое, прежде чем ты осознаешь все свои ошибки.  

С насилием ученики сталкиваются чаще всего. Девушкам ещё ничего, они не против насилия, если оно перерастает в оргию. У парней дела хуже. Старое-доброе ультра насилие в школьных туалетах в лучших традициях Берждесса никто не отменял. Причём за пределами школы оно становится невыносимо. Ученики обнажены перед Системой и абсолютно беззащитны. Закон на стороне Системы, а не на стороне учеников, поэтому возмущаться бесполезно. Просто заткнитесь и дайте ему бугаю насладиться избиением вас.  

Издевательства Система не знают равных. Если ученик пролетал на экзаменах, то неизбежно нарекался лузером и постепенно терял связь с обществом, что произошло и со мной.  

Мы с моим другом Джорджиком часто говорили:  

– Если Система определила тебя лузром, то это клеймо!  

Лузеры — это все пролетевшие, как я. Когда ты заваливаешь экзамен и становишься лузером по мнению Системы, то люди постепенно перестают воспринимать вас тебя. Для поступивших ты неудачник, оставшийся за бортом корабля нелепости, а для тех, для кого обретения подобного статуса лишь впереди, ты становишься невидимкой. Они вроде и сочувствуют тебе, но на самом деле им наплевать. Они смотрят на тебя, лузера, и ёжатся от страха, будто ты какой-то вирус. Они боятся твоей участи и потому начинают обходить стороной, держаться подальше.  

Изолированность, апатия, отчаянность — вот всё то, что получают лузеры. Как только они видят свои баллы и понимают, что дальше путь для них закрыт, отовсюду начинают вырастать стены. За спиной друзья, учившиеся вместе с тобой, но чудом избежавшие провала, шепчутся или открыто смеются:  

– Знаешь, а ведь он провалился и не сдал! Я всегда знал, что он тупой.  

Возможно вы не тупой, но кто вам поверит? Судя по баллам, вы самый настоящий идиот, поэтому держитесь подальше от нормальных людей, их и так тошнит от одного вашего вида. Система показала, что вы идиот, значит, вы и есть идиот.  

Родители тоже склонны верить Системе, поэтому лузерам вроде меня бесполезно искать поддержку дома. В ответ на свои слёзы вы получите:  

– Тупой кретин, как можно было не сдать этот гребаный экзамен?! Знаешь, сколько мы с отцом в тебя денег вложили? Знаешь, как сильно мы верили в тебя? А сколько нервов угробили? Ну что ты молчишь? Подавай апелляцию!  

Хорошая идея! Это выход, думаете вы, идёте и запираетесь в комнате, чтобы спокойно подумать о самоубийстве. Общаться вы ни с кем не хотите, поскольку чувствуете себя недостойным общения с людьми выше своего уровня. Вы лузер, а они кто? В первые дни они вас ещё поддержат, напишут что-нибудь утешительное, но потом и сами поймут, что вы человек более не их уровня. Отныне тянутся можно только к точно таким же лузерам, побочным продуктам Системы. Чувство одиночества и ненужности не оставит вас до тех пор, пока вы не перестанете в вожделением смотреть на острые предметы и убеждать себя, что в этот раз уж точно сделаете более глубокий надрез и покончите со всем. Мечтайте! Это не сработает, я пробовал.  

Система назвала меня лузером, несмотря на все мои старания, засунув мои двенадцать лет обучения вместе со всеми печальными воспоминаниями мне же в зад. И единственная мысль, возникшая тогда, была «наплевать! » Вместо меня Система пропустила всех тех, кто по большей мере посылал подготовку куда подальше. Меня же перемолола в труху. Хотелось спрятаться в скорлупу, показать всему миру средний палец и молча сдохнуть. Ужасные слова, но, увы, это чистая правда. Таков удел лузера. А все мы помним, что:  

– Если Система определила тебя лузером, то это клеймо!  

Судьба моего друга Джорджика была менее трагичной. Лузером, подобно мне, он не стал. Но на самом экзамене произошла с ним пренеприятнейшая история. Мы как раз вышли на улицу с моими однокашниками. Там было не менее дурно, чем в Пункте сдачи. Сидели и пили молоко из того самого кафе «Боров», когда из здания вышел и подошёл к нам Джорджик, доводивший молоко до кипения одним лишь взглядом. Но наш вопрос, что случилось, он разразился гневной тирадой:  

– Кто разработал эту тупорылую Систему?! Почему в одну аудиторию загоняют, словно скот, четверых сразу, а? Это ведь так удобно, когда рядом с тобой сидит тупая истеричка и что есть силы визжит в микрофон вместе с ещё двумя такими же дурами! Да чтоб у них глотки отсохли! Как вообще можно сосредоточиться и что-то нормально рассказать, если ты слышишь лишь ор этих ненормальных? Я ничего не рассказал, даже задания не услышал в этих дрянных наушниках, потому что весь экзамен эти дуры орали в микрофон синхронно, засовывая их себе по самые гланды! Ненавижу эту гребаную Систему! Чтоб родители её создателей в аду горели! Чтоб…  

И всё в таком духе. Наши попытки успокоить его лишь накаляли обстановку. Джорджик даже не думал успокаиваться. Я его понимаю. Когда твоё будущее зависит от того, какой балл тебе поставят на каком-то вонючем экзамене какие-то эксперты, то ты взбесишься ещё до экзамена. Система лучше всего умеет доводить учеников до самоубийства и нервного срыва. Статистика, конечно, молчит об этом, да и в ящике никто вам об этом не скажет, пока вы сами не затянете петлю по вине разжиревших министров, придумавших этот изощренный способ «проверки» знаний.  

И почему, собственно, моя никчемная жизнь должна зависеть от мнения экспертов? Кто эти эксперты? Как ими становятся? Почему именно они? А если я не хочу? Это философские вопросы, на которые Система никогда не дает ответов. Просто смиритесь и постарайтесь выжить — прыгнуть со скалы без крыльев.  

А Джорджик пока успокоился немного и хладнокровно продолжал:  

– Гребаная Система… Почему сорокалетние мужики и тётки, сидящие в правительстве и зарабатывающие больше любого другого честного работника страны, не могут понять то, что ясно школьникам семнадцати лет? Неужели это так сложно понять, что невозможно нормально сдать экзамен, когда рядом с тобой кто-то орёт? Почему бы не сделать экзамен дольше, но при этом индивидуальным, чтобы сдавать было комфортно? Разве это сложно — изменить Систему, прогнившую насквозь?  

Мы кивали башками, но в тоже время понимали, что сколько не кричи — всё равно Система останется без изменений. Правительство скорее сдохнет, чем признает свои ошибки. Даже не знаю, какой вариант предпочтительнее.  

И тогда мы пошли все вместе в кафе «Боров» и заказали просто огромный кувшин молока, а затем напились до потери человечности, проклиная Систему.  

А вечером, когда я вернулся уставший, покрытый слизью лузера, домой, то обнаружил письмо — ответ на свою апелляцию. Внутри конверта была подробная инструкция того, как я могу быть посланным со своими претензиями в зад.