Песок

Каждый шаг, как новый день, казался ему отягощающим забвенье чудом, и чудо это раскрывалось ему во всё новых оттенках с каждым новым лицом, новой жизнью, что он переживал и усваивал. И губы лишь отпустили: "Прощай".  

"Мой день – моя ночь. Я – пыль. Никто меня не знает, не помнит, не видит. " – пересыпая мелкие камни из одной руки в другую, произнёс в слух мужчина, сидевший на обочине узкой дороги. На его шее было металлическое кольцо, а на руках оковы. Одежда его более напоминала обрывки тряпок. На обратной стороне ладони этого человека был выбит крест чёрного цвета.  

Люди, изредка проходившие мимо, не бросали на мужчину и косого взгляда. Но вдруг, он встал. Тут же – посмотрел на тонущее, из-за тени казавшееся чёрным, солнце. Ему пора идти.  

Опёршись на обессилевшие руки, бедняк поднялся на ноги. С его спины и головы стряслись песок и грязь, скопившиеся за день. Он зашагал.  

Шествие увенчалось достижением тёмной пещеры. Его цель – опустевшая берлога каких-то диких зверей. Ему бы хотелось с облегчением воскликнуть: "Дом, милый дом! ", однако даже сам жилец понимал, что это место совсем не мило.  

Опустевшие глаза сокрылись за завесой век, после чего на долгие четыреста восемьдесят минут он спрятался от ночи.  

– Проснись. – раздался детский голос.  

– Я не сплю.  

– Ты аморален.  

– Если я аморален, то вы все прокляты богом.  

Ребёнок медленно развернулся и бегом покинул пещеру.  

За ним же подался мужчина. Он вновь пошёл в люди, на главную площадь, на своё место. Зачем?  

– Мои камни, моё место. Я сижу в покое.  

Игнорировать его продолжал каждый проходящий. Иногда птицы, пролетавшие мимо, останавливались и присаживались прямо на бедняка. Он чувствовал благодаря им нечто особое внутри. Внутри разгоралось пламя свободы. Их прекрасные, заострённые чёрные перья гордо колыхались на ветру. Ни песка, ни земли на них не было. Ряд к ряду, как на подбор великолепные.  

– И как они могут быть так свободны? Неужели эта свобода их не душит?  

Несколько проходящих остановились и удивлённо посмотрели на мужчину. Он махнул на них рукой, и те, поведя бровью и скривив презрительную мину, разом отвернулись и пошли по своим делам.  

– О вас же речь, о, птицы.  

В этот момент тёмная фигура птицы пошатнулась и замертво упала на земь. Другая же птица взмыла вверх.  

– А я остался здесь.  

Подёргиваясь, великое творение испустило дух. Мужчина вырвал перо из мёртвого тела и молча поклонился трупу.  

– Одно перо у меня есть. Даже так – и то лучше, чем без перьев вовсе. Мне не взлететь, но шаг был сделан вновь. Я ближе стал к полёту.  

Это перо он аккуратно спрятал меж складок своей "одежды".