Беспечный Шепот

Ночь. Вдалеке виднеются огни, мерцающие, яркие звезды, свет ночного города. Там кипит жизнь: вой полицейских серен, шум машин, музыка, льющаяся рекой из дверей круглосуточных баров. А здесь? Здесь тишина. Лишь редкий шелест травы и листьев от слабого дуновения ветерка. Как же прекрасна природа в свете луны и звездного неба, пробивающегося сквозь тучи.  

Он достал из кармана пачку сигарет, уже так осточертевших за последние два года. Взял одну сигарету, и крепко сжав пачку, выкинул ее с обрыва. Курить хотелось сильно, но здравый смысл уже в который раз говорил: – «Хватит убивать себя! » – но организм требовал очередную порцию никотина. Рука снова проскользнула в карман пальто, и нащупав там маленькую коробочку, оказалась снаружи. В руке коробок «Candle Light», купленный в солнечном Майями. Он чиркнул спичкой.  

Полдень. Яркое, обжигающее солнце. Легкий морской бриз дует в лицо, а ноги согревает, горячий белый песок. Отовсюду доносятся крики отдыхающих, из колонок кафешки, играет легкий утренний джаз, а рядом идет и смеется, в пляжной шляпке и смешных солнцезащитных очках, прячущих изумрудного цвета глаза, та самая. Ее смех, словно песнь русалок, так сладкозвучен и мелодичен. А эта обворожительная улыбка, на загорелом лице, так и манит. Хочется закружиться в водовороте чувств, целуя самые сладкие губы на свете.  

– Вон наш зонтик, милый, пойдем скорее.  

– Ты иди, а я возьму нам по коктейлю.  

Она одобрительно кивнула головой и поцеловав в небритую щеку, направилась к зонтику. Он уже сбирался сделать шаг в сторону кафешки, но проводил взглядом удаляющуюся фигуру любимой женщины. Смешная шляпка, стрижка под каре, белое бикини, на загорелом теле, подчеркивающее фигуру, упругая попа и длинные ноги. Она словно сошла с обложки модного журнала. – Подумал он и рука потянулась к полароиду на груди. Щелчок и из него появилось фото.  

Путь до кафе был не долгим, а вот очередь у барной стойки, оказалось не так легко преодолеть, даже VIP-персоне. Спустя каких-то пятнадцать минут, с двумя коктейлями «Love is», он все же оказался у зонтика, зарезервированного на время свадебного путешествия.  

– Ну, наконец-то. Не уж-то два коктейля стоили этой четверти часа? – Снимая очки, улыбнулась она.  

– Может – стоили, а может – нет. – Он улыбнулся в ответ.  

– Слышишь?! – в ее глазах вспыхнул огонек, и они заблестели, словно из них должны были посыпаться градом алмазы. – Наша песня, под нее мы поцеловались первый раз.  

– И под нее я сделал тебе предложение. – Он улыбнулся еще раз и повернул голову в сторону кафешки, откуда доносился «Беззаботный шепот» группы «Wham! ».  

Он протянул ей бокал с коктейлем и как только она взяла его, в его руке снова появилась фотоаппарат, и сделав еще один снимок, он сумел запечатлеть одну из ее самых искренних улыбок.  

Солнце начало клонится к горизонту, пролетев незаметно, день подходил к концу. Бокалы давно были пусты и стояли на барной стойке, кафе обслуживало последнего посетителя, а кожа уже высохла от последнего на сегодня заплыва. Пляж пустел. Собрав вещи в сумку, они направились к отелю.  

Сменив одежду, взяв все необходимое для прогулки, они спустились на парковку отеля. Закинув вещи в багажник красного «Эльдорадо», он открыл дверь и предложил сесть в салон. Да вы джентльмен! – смеясь, сказала она и, чмокнув его в щеку, села в солон. Уголок губы потянулся вверх, он усмехнулся и закрыл дверь.  

Мотор затарахтел, в очередной раз напомнив о своей старости.  

– И не устал ты кататься на этой рухляди, когда у тебя в гараж есть новенький «Ягуар».  

– Это не рухлядь, это РА-РИ-ТЕТ! – Сделал он акцент на последнем слове и поднял указательный палец.  

– Рухлядь и точка! Ты даже на отдыхе с ним возишься! – в ее голосе слышались нотки агрессии.  

– Не смей так говорить! – Вспылил он, но сразу свел гнев к минимуму. – Ты ведь знаешь, как он дорог мне. Давай ругаться не будем, ведь я сегодня закончил над ним работу.  

Она фыркнула, и вздернув нос, отвернулась, скрестив руки на груди. Он успел заметить улыбку, которую она подавила и не смог сдержать смеха. Ему сразу было понятно, для чего была затеяна маленькая ссора. Он обнял ее, чмокнул в щечку и, увидев улыбку, выжал в пол педаль газа.  

Машина катилась своим ходом. Он давно отпустил педаль газа и только поддерживал нужную скорость. Она сидя на спинке сиденья, подпевала радио.  

«Я не хочу пропустить ни мгновения,  

Потому что, даже если ты мне приснишься,  

Мне будет недостаточно этого сладкого сна,  

Я всё равно буду скучать по тебе,  

И не хочу пропустить ни мгновения…»  

Она обожала эту песню с самого детства, а он полюбил песню вместе с ней. Найдя подходящий момент, он вклинился в песню и начал подпевать. Их голоса слились вместе со Стивеном Тайлером в неподражаемое трио, так они и ехали, по прямой. Первый, второй, третий светофор, загорелся желтый на одном из перекрестков. Мимолетная остановка и снова зеленый. Машина тронулась с места и, проехав еще один светофор, они свернули, и остановились у кафешки «Einstein Bros. Bagels».  

– Не желаете перекусить, мадмуазель?  

– Желаю!  

– Тогда предлагаю вам посетить «пятизвездочный ресторан»! – И они рассмеялись. Они вошли в заведение, продолжая смеяться и шутить, подошли к стойке. Заказали два сэндвича и самый вкусный «Латте» на всем побережье. Перекусив, они направились к выходу.  

– Может, ну его, это отель. Давай лучше прокатимся в соседний город!  

– А давай, я давно не давал, разгуляться старичку. Куда поедем?  

– Решим в пути, глядя на указатели. – Она улыбнулась.  

Понадобилось совсем немного времени, чтобы выбраться за черту города. Машина летела по семьдесят пятому шоссе, фары освещали асфальт, из колонок доносился «Wind of Change», а над головой светили звезды. Вдали от города их можно было разглядеть.  

– Мы сходим сума не по людям, а по тем моментам, что с ними пережили. – Вспомнил он фразу, услышанную им когда-то. – И ведь, правда. Яркая вспышка. Глубокий вдох и едкий дым заполнил легкие. Он выдохнул и едва не погасил спичку. Глаза замерли на танцующем пламени.  

– Вечно можно смотреть на три вещи. На то, как течет вода, как горит огонь. Вот черт! – Пламя свечи больно обожгло пальцы, ненадолго вернув сознание в реальный мир. Левая рука, сжимавшая букет цветов, медленно потянулась к лицу и очутившись на уровне груди, замерла.  

Полночь, родная, мне пора. – Еле выдавил он из себя последние слова и, положив букет, с болью в груди, прошептал. – Я тебя люблю.  

Он встал, схватив открытую бутылку текилы и отхлебнув, посмотрел на небо. Первые капли упали на покрытую щетиной бороду. Небо, где несколько минут назад, он мог наблюдать рваные облачка, теперь заволокло тучами, как в тот день. Сделав еще один, глоток он побрел к машине.  

Когда он дошел до парковки, дождь уже усилился, но ему было наплевать. Остановившись у машины, он протянул руку к двери. Помедлив с секунду, задумавшись о чем-то, он все же открыл дверь и сел в салон. Открыв солнцезащитный козырек и глядя в зеркало, он смахнул мокрые волосы на затылок. Заводить машину он не торопился. Было неуютно находиться в машине. Сразу в памяти всплывали жуткие моменты, и стоило только одному воспоминанию пробиться, как он выскакивал из автомобиля. Вот и сейчас, одно нахлынувшее, повторило уже приевшийся обряд. Снова пришлось идти пешком.  

Пешим шагом до дома, до уютной и теплой квартиры, пришлось идти четыре часа. На половине пути, когда ноги уже неистово болели и алкоголь в бутылке кончился, он остановился в центральном парке и уселся не лавочку у искусственного пруда, не обратив внимания на человека рядом.  

– Вот и дождь кончился. – Пробормотал он себе вяло под нос.  

– Да, в это время года их много, но они не продолжительны. – Ответил старческий голос. Повернув голову, он увидел, рядом сидящего старика, в сером пальто. Его лицо было трудно разглядеть, да он и не пытался, не за чем.  

– Скажите, вот Вы прожили долгую жизнь, а когда-нибудь думали, что бы вы сделали, если б узнали, что смертельно больны? Вот скажем, у вас опухоль мозга и вам осталось жить несколько месяцев, что бы вы сделали? – Не дождавшись ответа, он продолжил. – Как-то раз, я задал аналогичный вопрос, одному человеку моего возраста. Так же, сидя на этой лавочке, примерно в это же время, и он мне процитировал фразу из фильма. Он не воспринял мой вопрос всерьез.  

– На небе, только и разговоров, что о море и о закате, там говорят, как чертовски здорово наблюдать за огромным огненным шаром, как он тает в волнах. – Мужчина сделал паузу глядя в пустоту, и через секунду вернувшись в реальный мир, продолжил. – Простите, что перебил вас, вспомнилось. Хороший фильм.  

– Ничего. Я бы и сам, наверное, привел его в пример, если бы мне задали такой вопрос. – Губы сложились в улыбке. – Правда, я бы не смог, процитировать этот момент, хоть и обожаю этот фильм.  

– А вы были на море? – снова перебил старик.  

– Был. Солнечный Майами. Месяца назад. Медовый месяц, счастливейший момент в моей жизни. – Взгляд устремился в небо и, не увидев звезд, вернулся к озеру, к свету фонарей в воде. – Разрешите еще вопрос? Сказали бы вы близкому человеку, расстроили бы его новостью, что вам жить осталось два месяца?  

– Наверное, да. – Сухо прозвучал ответ.  

– А вот я не смог.  

Они долго сидели молча. Время тянулось медленно. Но за целый месяц это была единственная приятная беседа, и первый человек с которым можно было, вот так молча сидеть.  

Начало светать. Птицы начали петь на деревьях, на озеро прилетела стая уток.  

– Почему же вы не сообщите ей, думаю, она вас поймет?  

– Не знаю, тогда я побоялся потерять ее после этого, побоялся испортить поездку мечты. Побоялся. А теперь – голова уткнулась в пол, а глаза наполнились слезами. Он шмыгнул носом и продолжил. – Теперь корю себя за это, за роковую ночь, и за последствия после.  

Мужчина молча смотрел, не отводя взгляд. Слова не были нужны. Он просто сидел и слушал, как человек изливает душу.  

– В один из вечеров, мы собрались прокатиться, из одного города в другой. От одного побережья к другому. Пустая трасса, ничего не предвещало беды, но у опухоли были свои планы.  

– Приступ? – с ужасом спросил старик. Ответа не последовало, но громкий всхлип, ясно дал понять, каким был ответ. Мимо пробежала парочка спортсменов, где-то на набережной настраивали аппаратуру уличные музыканты.  

– Машина, начала вилять из стороны в сторону, а потом, – секундная заминка дала понять, как тяжело ему говорить – я очнулся, когда приехали спасатели. Меня грузили в машину скорой, и последний раз я ее увидела накрытую белым покрывалом. А я живой, пара царапин, ушибы и переломы. – Слезы катились градом по его лицу. Через неделю я сбежал из больницы, думал, успею на похороны, но узнал, придя на кладбище, что опоздал, совсем чуть-чуть.  

Он посмотрел на старика, глазами полными слез. – Знаете, каждый раз приходя на кладбище, с букетом цветов, я прошу у нее прощения, а в памяти всплывают счастливые моменты. А садясь в машину, в голове всплывает тот ужас. Поэтому и хожу пешком.  

– И сколько вам осталось? – не стесняясь, спросил старик, но ответа не последовало.  

– Каждый раз, я сижу на этой лавочке и встречаю рассвет. – Он повернулся в сторону солнца, и старик также перевел взгляд. Солнце уже показалось на половину из-за горизонта. Зазвучал саксофон, музыканты начали играть.  

– Знаете, а под эту песню я сделал ей предложение. – Он улыбнулся, не сводя взгляд от солнца, откинулся на спинку лавочки, и закрыв глаза, продолжил. – И мы танцевали под нее на свадьбе. Как сейчас помню. Белое приталенное платье, украшенное цветами, с большим вырезом на спине. Мы кружимся в танце, и она смеется, а потом целует меня. Ее губы, в страстном поцелуе, околдовывают меня как неопытного мальчишку. – И они рассмеялись.  

«Мне нужно было лучше подумать, прежде чем обманывать  

И потерять данный мне шанс  

И теперь я больше никогда не буду танцевать  

Так, как я танцевал с тобой  

Никогда без твоей любви... »  

Спел он в полголоса и замолчал. На его лице застыло умиротворение, морщины разгладились, а грудь перестала вздыматься.  

Музыканты доигрывали «Беспечный шепот», а где-то вдалеке, у моря, кружилась в танце влюбленная пара, на веки, клянясь друг другу в любви и сливаясь в страстном поцелуе.