Дальнобойщик

-... и вот такая хуйня всю жизнь, прикинь, братан, – дальнобойщик раздосадованно сплюнул, предварительно открыв окно и тут же закрыв его.  

Табачный дым гонялся по салону за одинокими комарами, дорога бежала под ноги, свежая зелень на обочине методично покрывалась пылью.... – Когда с первой бабой жил, работал на прокатном стане. Но мечтал быть дальнобойщиком с детства. Хотелось романтики такой. Дорога она ведь чем хороша: хлопнул дверкой, по коробке ударил и нет тебе ни жены, ни начальства, ни телевизора. Гайцы, правда, кровь портят, но то не каждый день, можно и договориться, иногда даже без денег, все же люди.  

Так вот, о чем я? А, работал оператором прокатного стана. Как-то меняли вальцы, рольганги во время ремонта стана, получил производственную травму, инвалидность и досрочную пенсию.  

Дома сижу, пенсию получаю, подтаксовываю иногда – неплохо было.  

Таксист это не профессия, и даже не способ зарабатывания денег. Это такое вероисповедание, образ мышления, миропонимание.  

И я же сперва реально просто таксовал, клянусь. Потом как-то по рации диспетчер говорит: ребята, кто возьмёт почасовой заказ?  

Ну, все отказались, типа конец смены, а я пару часов как заступил, были дела, вышел позже, хотел подзаработать.  

Короче, я взял заказ. И её тоже взял. Прямо в "Жигуле". Раком, боком, поперёком.  

Такая ладненькая была бабёнка лет под сорок, весьма ухоженная, плотненькая, тело тугое, как у двадцатилетней девчули, сама меня трахнула, можно сказать...  

А потом само собой понеслось. Дома жена беременная, трахаться нельзя, а мне и не надо, у меня каждый выходной новая тёлка... – дальнобойщик блаженно улыбается, чуть прикрыв глаза. Машину слегка потряхивает на неровностях дорожного покрытия. Голова орла, вытатуированная на плече в старой манере, подмигивает выцвевшим глазом.  

–... А сколько выпито было, словами не описать... – словно проснувшись ото сна, продолжает он. В этой фразе звучит не столько бахвальство, сколько слышатся нотки ностальгического сожаления.  

– Купил себе "газончик" старенький, занялся понемногу грузоперевозом, насобирал денег. Поехал в Челны, купил новый самосвал. Гордость татар, слёзы русских! – театрально плюётся, – Тьфу, блядь! Что за техника...  

– С женой не заладилось, разошлись, когда дочке год был. Уже в невестах ходит, семнадцать в этом году.  

А, ну КамАЗ при разводе жена забрала.  

А я долги отрабатывал. Самосвал был кредитный.  

Университет пришлось бросить.  

Надо было зарабатывать быстро и много.  

Возил потихоньку контрабандой спирт из Казахстана, таксовал, делал ремонты людям.  

Красил машины, варил навесы, грузил вагоны. Всё это не моё, конечно, но за год я оправился от кредита.  

Купил свежую десяточку, новую мебель в квартиру, старую всю жена забрала, даже холодильник.... Водитель притих, закурил... какоето время ехали молча... вдруг вспохватившись, включил поворотник, сбросил скорость и прижался к обочине возле потертого дорожного знака:  

– Вот же твой Черноморский... запизде́лись, однако...  

– я подхватил со спальника свою сумку, сдержанно попрощался, пожал твердую мозолистую руку и вышел из кабины в летнюю жару.