Экспедиция

***  

– В этом скафандре невозможно двигаться! – шипел мне в наушник Шон. – Я не могу даже повернуть голову...  

– Я тоже первое время не мог привыкнуть, – отвечал я своему новому напарнику, – но лучше так, чем получить дозу радиации или замерзнуть насмерть.  

Мы только вышли из поезда, прямо посреди бывшего Атлантического Океана, где теперь вода скрывалась под километровыми слоями льда. С наступлением Темной Эры мы забыли, что такое солнце, и теперь все что мы видели на небе – мрачный бронзово-белый Юпитер.  

Наш отряд продвигался к границе Хармилиона, обозначенной небольшими блокпостами. Я вдыхал, проходящий сквозь систему моего скафандра, кислород и слушал нытье Шона:  

– Как ты вообще это выдерживаешь, Крис? – шипел он в рацию, – Я сейчас потеряю сознание.  

Многие новички показывают себя так же, как и Шон, ведь в центре Хармилиона никто не носит эти скафандры. Мы построили новый мир, который стал комфортнее и безопаснее, чем тот, что был в начале Эры. Над каждым крупным поселением хармилионцы воздвигли по высокому куполу и обеспечили непрекращающуюся подачу кислорода. Ультрафиолет в малых дозах мы так же получали на улице, а приемлемая температура достигалась специальными устройствами, которые работали за счет радиоактивной энергии снаружи. Так мы добились того, что называли летом, до наступления Темной Эры. Мы смогли выращивать овощи и фрукты, возродили сельское хозяйство, но первым делом бросили все силы на разработку железнодорожного сообщения на всей территории Хармилиона. Когда кончилась война, мы провели длинные железные дороги от каждого поселения, которое находилось на территории страны, в самый центр, и любой Хармилионец мог свободно передвигаться по территориям, которые мы завоевали.  

Теперь нашей задачей является основание нового поселения на территории Америки, а в дальнейшем и проведение сюда железной дороги. Скафандры нужны нам именно поэтому. Здесь еще нет никаких условий для жизни, и мы, первым делом, должны пересесть на снегоходы и отправиться к земле, которая когда-то называлась Соединенными Штатами.  

– Какой же тяжелый этот автомат! – не переставал ныть Шон. – Боже, Крис, да он никогда не казался мне таким тяжелым...  

–То ли еще будет, Шон, – отвечал я с усмешкой.  

В нашей группе было двадцать два человека и еще пятнадцать человек из группы строителей должны были следовать за нами на грузовике. Впереди нас ожидали, уже подготовленные, одиннадцать двухместных снегоходов. Мы с Шоном заняли один из них и как только все были готовы, направились в сторону неизведанного материка.  

Мне было не впервой управлять этой машиной и по этому я уверенно двигался по снегу, а Шон разглядывал темное звездное небо, которое впитывало в себя мертвое сияние, отражающееся от далеких планет.  

– О, Юпитер! Как красиво, – произнес он. – Жаль, что за куполом мы не видим всего этого великолепия.  

– Такова цена нашей безопасности! – говорил я, объезжая ледяные глыбы на своем пути.  

– Я понимаю, Крис, но все-таки, посмотри, как красиво...  

И я отвлекся от дороги, взглянув на прекрасное темно-синее небо. Был уже вечер, поэтому Юпитер находился прямо перед нами, словно маяк, он показывал, куда нам двигаться. Вечный спутник Юпитера – Европа, тоже был виден в эту минуту. Как маленькая льдинка, он светился, на фоне бронзового гиганта, ставшего символом нашей эры. Юпитер стал символом Хармилиона и даже на моем скафандре красовался шеврон изображающий эту величественную планету. Я взирал на нее, как на Бога. Её оранжево-белый свет заворожил меня на столько, что я, чуть было, не наехал на ледяную глыбу. Резко свернув, я услышал смех Шона:  

– Осторожнее, друг! Смотри на дорогу, черт с ней с этой красотой! – сказал он, продолжая посмеиваться.  

Видимо не только мы загляделись на это волшебное небо, так как сзади раздался громкий треск и хлопок, оповестивший о том, что строители прокололи колесо своего грузовика, в котором находились необходимые детали для основания первого маленького купола. Решено было, что наша группа отправится вперед, за исключением двух человек, которые должны будут охранять строительную команду.  

Меня очень тревожила эта ситуация, но я, сосредоточившись на снежной глади, продолжал двигаться вперед и наш снегоход, оставляя за собой четкие следы, уносился все дальше и дальше от границы Хармилиона. Мы совсем не знали, что ждет нас в этой далекой области, которая была разрушена в самом начале Темной Эры. Наши ученые говорят, что катаклизм, унесший нашу планету с орбиты Солнца, был как-то связан с Американским континентом, но это лишь догадки. На деле же, экспедиция является первой посетившей этот материк за последние двести лет, поэтому все предположения ученых, до этого момента, преподносились нам, как трансцендентальная истина.  

Путь занял почти всю ночь и к утру, когда божественный Юпитер показался на востоке, мы добрались до залива Мэн. Вдали уже показались берега бывшего Бостона, штат Массачусетс. Нашей главной задачей являлось исследование местности и поиск ответов на вопрос о том, что стало с этим городом и какие перспективы есть у Хармилиона, для основания поселения в этой области.  

Проехав мимо островов Лонг, Спектакл и Томпсон, мы направились прямо к берегу Бостона и вскоре наши снегоходы оказались возле городского порта. Здесь мы оставили свои средства передвижения, перекусили питательными капсулами, собрали антенну для связи с центром, и группа отправилась на исследование города, после того, как мы связались со второй группой и узнали о том, что они так и не устранили свою поломку.  

– Как здесь мрачно... – проговорил мой напарник.  

– О чем ты, Шон? – спросил я.  

– Посмотри на здания. Все разрушено, это обломки... Кладбище...  

– Странно... – произнес я, разглядывая следы на снегу. – Видимо, Шон, мы слишком долго собирались. Все наши уже ушли.  

Группа поделилась на пары, что бы быстрее исследовать окрестности города. Мы с Шоном должны были добраться до парка Бостон-Коммон, где и собирались основывать первое поселение. Нам необходимо было осмотреть территорию: проверить уровень радиации, давление, температуру и передать данные в центр.  

Я посмотрел на датчик кислорода и пришел к выводу, что скоро мне необходимо будет сменить баллон в моем скафандре. С собой у меня было четыре таких баллона, каждого из которых хватало на 10-12 часов беспрерывной работы. Конечно, все зависело от того, сколько воздуха я трачу, сколько двигаюсь и сколько говорю. В багажном отделении снегохода оставалось еще два баллона, на случай, если нам не хватит того, что есть.  

Как только мы изучим область парка, я подам сигнал в Хармилион о том, что с нами все в порядке и передам результаты исследования команде строителей. С собой у них множество техники и генераторы кислорода. Мы должны будем управиться за два дня, если конечно они доберутся сюда, и тогда у нас уже будет основано небольшое поселение в центре Бостона, где мы сможем находиться без скафандров, и будем свободно дышать.  

Мы шли по замороженным улицам, погруженные в странную атмосферу таинственного города, в котором когда-то кипела жизнь. Теперь от этой жизни ничего не осталось, только воспоминания, которые схоронили толстые слои льда и снега. Шон заметил, что здания, хоть и разрушены, но будто бы были обитаемы после падения города. Осколки от стен убраны и вокруг нет никакого мусора. Конечно, мы понимали, что здесь не могло быть людей, ведь такой уровень радиации не выдержит ни одно живое существо, но все это немного пугало. На всякий случай, я снял автомат с предохранителя.  

– Думаешь, нам стоит быть осторожнее? – спросил Шон, заметив мое напряжение.  

– Не знаю, Шон. Помнишь истории о мутантах? – ответил я с ухмылкой, пытаясь скрыть свой страх.  

– Это же сказки, Крис. Ты не первый раз в экспедиции...  

– Не первый... я ни разу не видел такого... город будто бы живет, после смерти, – вырвалось у меня.  

Я посмотрел на остатки, когда то высокого небоскреба, по архитектуре сооружения которого, я понял, что это как минимум бывшее двадцатиэтажное здание, сохранившее, после своего разрушения, только пять этажей.  

– Посмотри, Шон, – сказал я, указав на когда-то многоэтажную башню. – Здесь не хватает... этажей пятнадцать.  

–И что? – недоуменно спросил мой напарник.  

– Ты видишь где-нибудь обломки стен? Разбитые стекла? Не могли же этажи испариться в воздухе…  

–Это… странно. Но если бы ты не сказал, я бы и не заметил... – ответил Шон, с трудом сдерживая дрожь в голосе, но я услышал в наушнике, как его дыхание участилось.  

– Не переживай... Побереги кислород... – посоветовал ему я.  

Мы приблизились к зданию, и я предложил Шону обследовать его изнутри. Может быть, там мы найдем ответ на странное отсутствие обломков.  

– У нас не так много времени, Крис. – ответил он.  

–Просто посмотрим, что бы удостовериться, что никакой опасности нет, и пойдем дальше. – настойчиво произнес я.  

Шон вынужден был согласиться, и мы вошли в здание.  

В помещении совсем не было мебели. Мы обошли все комнаты первого этажа и не нашли в них никаких следов, напоминающих о деятельности человека, только стены, пол и потолок, все остальное отсюда кто-то вынес. В самой дальней комнате Шон обнаружил лестницу в подвал. Я предложил отключить фонарики, что бы не привлекать внимания здешних обитателей, в существование которых, я начинал верить все больше с каждой секундой.  

Мы включили приборы ночного видения и принялись медленно ступать по ледяному полу подвала. Добравшись до стены, я заметил узкий разломанный проход в углу, но как только я подошел достаточно близко, что бы видеть продолжение странного прохода, моему взору открылся длинный тоннель, уходящий глубоко под мерзлую землю. Он уже не состоял из бетона покрытого льдом и не являлся частью здания. Я двинулся вперед, но Шон схватил меня за плечо и зашипел в рацию:  

– Не думаю, что это безопасно, Крис. Нам необходимо сообщить остальным, об этой находке... Это очень необычно. – сказал он.  

Шон был прав. Было бы глупо спускаться в эти жуткие подземные лабиринты, поэтому я оставил эту мысль.  

– У меня не работает передатчик. – сказал я Шону, обратив внимание на отсутствие сигнала в своей рации.  

Мой напарник долго пытался включить свое средство связи, но и у него не было сигнала.  

– Выйдем на улицу? – предложил Шон. – Вероятно, стены этого здания просто не дают нам выйти на связь.  

Мы так и поступили. Действительно, как только мы вышли из небоскреба, появился очень слабый сигнал и мы попытались выйти на связь с остальной группой, но нам никто не отвечал.  

– Почему все молчат? – спросил Шон, взглянув на меня. – Попробуй связаться с рабочими...  

Я последовал совету Шона и обнаружил, что не имею такой возможности. Команда строителей молчала, но наши передатчики точно принимали и подавали сигнал.  

– Может быть, что-то не так с антенной? Или неисправность только у нас?  

– Меня больше волнует, как нам связаться с остальными, после того, как мы проведем исследование...  

– С центром тоже нет связи?  

– Нет. Сигнал очень слабый, видимо ты прав... Что-то произошло с антенной.  

– Что будем делать? – спросил Шон.  

– Выполнять задание. Идем в Бостон-Коммон, собираем всю нужную информацию, и если к тому времени связь не восстановит кто-нибудь из группы, мы направимся в порт, что бы исправить поломку самостоятельно.  

Шон не ответил, и мы зашагали к цели. Вскоре сигнал на наших передатчиках пропал совсем. Это встревожило меня, но, так как я не мог ничего с этим сделать, пришлось успокоиться и сосредоточить свое внимание на задании.  

Когда мы вышли на перекресток, я заметил справа высокий церковный шпиль, вид которого означал, что где-то там находился парк, являвшийся нашей целью. Я сверился с картой: это действительно была церковь святого Петра, которая располагалась прямо возле места, в которое мы направлялись. Я был очень удивлен, что здание сохранилось. В отличие от окружающих его обломков домов, оно казалось нетронутым.  

Мы направились в сторону шпиля, который словно маяк, возвышался над городскими развалинами. Вскоре показалось кладбище, находящееся на территории церкви.  

– Посмотри, Крис. – тяжело дыша воскликнул Шон. – Все могилы перерыты...  

Надгробия были сложены, словно карточный домик, а земля под этими странными постройками, была разрыта. Кто или что, могло справиться с этой замерзшей почвой?  

– Я не вижу тел... – снова сказал Шон.  

– Идем дальше. Может быть, тут что-то произошло, еще до того, как началась Темная Эра...  

– Но, Крис. Крис! Ее как будто разрыли несколько часов назад!  

Возможно, Шон был прав, но я списал это на его неопытность. У меня не получалось переубедить его, хотя мне очень хотелось это сделать. Я был напуган, как и он, но принял решение двигаться дальше, не обращая внимания на все эти странности. Мы прошли мимо церкви, и впереди показался широкий пустырь. В былые времена здесь росли деревья, но теперь это выглядело, как поле, полностью засыпанное снегом. От высоких памятников и уютных беседок, не осталось и следа. Я обратил внимание на, слишком ровно заваленный, вход в метрополитен, но не произнес вслух своих замечаний, ведь Шон и без того очень быстро дышал. Уже издалека мы увидели Эстраду Паркмана, небольшое сооружение прошлой эры, на удивление, сохранившееся здесь, которое мы, в тот же миг, решили сделать центром нашего нового поселения. Мы двинулись прямо к нему и когда подошли ближе, заметили очередной тоннель, точно такого же вида, как и в том странном здании, которое мы исследовали час назад.  

– О, Юпитер! Что здесь вообще происходит? – воскликнул Шон, явно не сдерживая свой страх. – Мы словно в каком-то муравейнике!  

– Успокойся, Шон! – грубо произнес я. – Не думаю, что нам есть о чем переживать. Лучше проверь передатчик, может быть, связь восстановили?  

Шон отвлекся и принялся ловить сигнал. Я достал все нужные для исследования приборы и приступил к работе.  

– Нет. Все тихо. – спустя пять минут, отозвался Шон. – Нам придется возвращаться в порт. Если антенна действительно повреждена, мы не сможем связаться даже с центром.  

– Не паникуй. – попытался я успокоить Шона и принялся в полголоса говорить сам с собой. – Почти готово… скоро мы вернемся в порт… так… ага…  

Приборы показывали, что уровень радиации здесь гораздо ниже, чем в окрестностях Хармилиона. И чем ближе я подходил к тоннелю в полу эстрады, тем стремительнее уменьшались величины на экране дозиметра. К сожалению, они все еще были далеки от нормы.  

Никто так и не вышел на связь, поэтому мы, обновив кислородные баллоны, отправились к своим снегоходам, которые покоились в порту, что бы посмотреть, что могло случиться с антенной.  

Проделав тот же самый путь, в обратную сторону, мы снова оказались в гавани Бостона и то, что предстало перед нами, сложно будет описать в двух словах.  

На месте, недавно находившейся пристани, разверзлась огромная трещина во льду. Навскидку не получится точно сказать, сколько километров вниз была ее протяженность. Именно на этом месте стояли наши снегоходы и антенна, а теперь, очевидно, все это покоится где-то внизу, в черной тени ледяной расщелины.  

Мы не знали, что нам делать и как искать своих коллег в этом жутком городе. Потратив еще несколько часов, мы обошли самые ближние точки, в которых, по нашим данным, могли оказаться другие исследователи, но они все исчезли, не оставив никаких следов. Этот мрачный ледяной город будто бы поглотил их. Все чаще нам на глаза попадались тоннели и, созерцая эти жуткие отверстия, которыми были пронизаны улицы Бостона, я испытывал чувство неописуемого страха. Вскоре мы устали бродить по городу и вернулись в порт и, расположившись на берегу, возле ледяной бездны, проглотили несколько питательных капсул.  

Мы просидели здесь еще несколько часов, но ничего не менялось. Перед нами была бесконечная ледяная мгла и больше ничего. Мы снова сменили свои баллоны с кислородом и, таким образом, у каждого из нас осталось по два баллона и еще два запасных баллона в багажном отделении снегохода, покоившегося внизу странной трещины. Вероятно, другие снегоходы, тоже хранят запасной кислород, но мы никак не решались спуститься туда. Воздух кончался, и мы сильно рисковали, оставаясь здесь. Неизвестно сколько нам придется ждать команду строителей, но точно так же, мы не знаем, сколько времени нам потребуется, что бы спуститься вниз, да и не факт, что баллоны, упав с такой высоты, не вышли из строя. Хорошо, что запас питательных капсул был практически бесконечным, ведь они почти ничего не весили. Я прикинул, что нам должно хватить их примерно на месяц, а если сократить потребление до двух капсул в день, то еще дольше, но какой смысл в пище, если закончится кислород?  

***  

– Нам нужно спускаться. – заменяя очередной баллон, произнес Шон.  

Прошло почти двое суток, а мы так и не нашли никаких следов нашей команды. У нас осталось по два баллона на каждого, и два из них мы только что прикрепили к системе наших скафандров. Если учесть наше волнение, мы израсходуем их за двадцать часов, и тогда случится то, чего мы так боимся – мы останемся без возможности дышать и умрем.  

– А если строители все же приедут, в тот момент, когда мы будем спускаться туда? – спросил я у Шона, указывая в сторону расщелины.  

– Оставим им какой-нибудь знак. С их техникой, им будет гораздо проще спуститься вниз, и, я уверен, они догонят нас.  

– Ты же понимаешь, что если мы спустимся туда, то, без чьей-либо помощи, никогда уже не сможем выбраться...  

–Не переживай, Крис. Нам просто нужно больше времени, а значит – нужен кислород. Что мы теряем?  

Шон был прав, и я согласился с ним. Как странно изменилось его поведение. С самого начала Шон доставал меня своим нытьем и бесконечными жалобами, но в критической ситуации он оказался даже сильнее меня. Мы поменялись ролями и я, как ни странно, был этому рад. Шон источал уверенность, поэтому я готов был идти за ним.  

– Сейчас... – произнес Шон и достал одну питательную капсулу.  

Он выдавил из нее содержимое, красного цвета и прямо на стене, возле пристани, написал сообщение для команды строителей и двоих участников нашей группы, которые, как мы надеялись, все же прибудут сюда: "МЫ ВНИЗУ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ НАМ! "  

– Готово… надеюсь… они заметят...  

Шон бросил свой фальшфейер в трещину и факел, издающий яркое красное свечение, погрузился во тьму, вскоре совсем исчезнув из поля зрения. Таким образом, мы поняли, что разрыв во льду очень глубок. Мы принялись спускаться в расщелину, таящую в себе никчемную надежду на спасение. Используя тросы, которые хранились в наших скафандрах, мы метр за метром, преодолевали расстояние, казавшееся нам бесконечным. Было очень темно. Свет звезд, отражающихся от Юпитера, не проникал в этот ледяной замок смерти.  

Судя по приборам, мы опустились на полтора километра относительно поверхности, и на это нам понадобилось около двух часов. Было тяжело, но мы продолжали спуск. Расщелина уходила ниже, но становилась уже, и я предположил, что скоро она сомкнется окончательно, и мы увидим дно. Так и случилось, спустя час, мы добрались до конца. Израсходовав очень много кислорода за эти три часа, мы оказались перед нашими снегоходами. Мы обыскали каждый из них, и нашли только пять целых баллонов, которые можно было бы применить. Это давало нам, как минимум, еще двое суток, что бы не умереть от удушья. Тут же лежала разломанная антенна. Я попытался восстановить ее, но у меня ничего не вышло. Шон хотел собрать, хоть какой-то, приемник из металлолома, оставшегося от антенны и каких-то частей разломанных снегоходов, но у него получился бесполезный кусок мусора.  

– Смотри, Крис! – взволнованно произнес Шон. – Там пещера впереди!  

– Очередной тоннель. Ты был прав, когда сравнил этот город с муравейником.  

Шон, перезарядил свой автомат, и я последовал его примеру.  

–Вперед, Крис. – скомандовал он.  

И мы двинулись в подземные катакомбы Бостона.  

О, Юпитер, какой же длинной оказалась эта ледяная нора. Именно нора, ведь каждый раз, обращая внимание на стены, я видел следы когтей. Мое воображение рисовало мне именно когти, но Шон, сравнивал это с граблями.  

– Будто бы граблей по стенам водили. – сказал он.  

Но я все же видел следы когтей, которыми были вырыты эти хтонические тоннели. Они то поднимались, то опускались, чем заставляли нас тратить еще больше кислорода. Сначала мы шли в горку, потом опускались вниз, а в какой то момент я даже услышал плеск воды, чего, на самом деле, не могло произойти, ведь микрофон моего скафандра был отключен и я не имел возможности слышать то, что было снаружи. Я сходил с ума, но Шон держал себя в руках, тем самым, поддерживая и меня. Он уверенно двигался вперед, а я следовал за ним, как верный спутник.  

И вот мы оказались у развилки. Правый тоннель вел еще ниже, а левый наоборот поднимался ближе к земле.  

– Наверх! Я даже знать не хочу, что там внизу. – с отвращением сказал Шон.  

Мы отправились налево – все выше и выше, выше и выше. Так продолжалось почти два километра, а потом тоннель выровнялся, и мы перестали подниматься. Если верить приборам, в этот момент, мы находились в полутора километрах от поверхности. Полтора километра льда, отделяли нас от спасения. Хотя о каком спасении может идти речь, ведь скоро нам будет нечем дышать.  

– Шон, смотри. – испуганно произнес я, когда впереди замаячило яркое пятно.  

–Я вижу… это свет…  

–Свет? – удивленно спросил я.  

–Да. Впереди что то мерцает. – спокойно ответил Шон.  

Мы выключили фонари и убедились, в том, что в конце этого тоннеля, действительно что-то светится. Ускорившись, вскоре мы оказались в огромной пещере, конца которой невозможно было разглядеть. Сначала мы не осознали этого, но вокруг нас простирался огромный подземный город. Я включил микрофон и услышал знакомый шум. Здесь кипела жизнь.  

– Может быть, там есть люди? – спросил я у Шона  

– Какие люди смогут жить... стой...  

Шон замолчал, но я понял, что вызвало этот ступор. Я обратил внимание на экран скафандра и увидел зеленые цифры. Зеленые цифры, показывающие уровень радиации, температуры и кислорода. Здесь были условия для жизни. Здесь могли быть люди. Я вспомнил, как мои приборы показывали понижение радиации возле тоннеля, находящегося в Бостон-Коммон. Это было странно, но видимо под городом были приемлемые условия для жизни. Радиация незначительно превышала норму, но это было не смертельно. С подобным уровнем радиации, до Тёмной Эры, мог столкнуться любой житель мегаполиса.  

– О, Юпитер. Как такое может быть? – удивленно произнес Шон.  

Он огляделся и вдруг, неожиданно для меня, расстегнул свой скафандр. Раздевшись и посмотрев на меня, Шон кивнул головой. Я проделал ту же самую операцию, и через минуту мы с Шоном, стояли посреди ледяного города, в своей обычной форме, без каких либо средств защиты. Конечно, было холодно, но температура была приемлемой для жизни. Приборы показывали минус двадцать градусов по Цельсию. Самое удивительное, что мы свободно дышали и воздух был так свеж и приятен…  

Мы осторожно сложили свои скафандры за ледяную глыбу, возле тоннеля, из которого недавно выбрались и решили осмотреться.  

– Только старайся не уходить очень далеко от скафандров, кто знает, что за жители обитают в этом городе. – сказал Шон.  

– Это могут быть люди… – со слезами на глазах произнес я.  

– Будь осторожен и смотри в оба. – недоверчиво произнес Шон.  

Он указал на мой автомат, и я сжал его крепче.  

Мы вошли в город. Людей здесь не было, но вокруг, несомненно, царила жизнь. Мне показалось, что я видел, как в одном из сооружений, закрылись ставни, а где-то вдали, кто-то хлопнул дверью. Постройки были странными, похожими на перевернутые грибы. Круглое основание, стоящее на твердом фундаменте, постепенно сужалось, образуя круглую высокую колонну с квадратными окошками. Здания явно были сооружены из обломков старых бостонских построек. Это объясняло, почему на поверхности, почти нигде не было мусора от разрушенных домов. Мы проходили сквозь мистический город, и нашему удивлению не было предела. Где то вдалеке, светило солнце или что-то похожее на него, что-то яркое и находящееся очень высоко над нами. Когда мы приблизились ближе к центру города, нашему взору открылась высокая башня, пик которой украшало огромное прямоугольное светило. Это оно освещало весь город и, судя по всему, являлось каким-то источником энергии. О, Юпитер, как был загадочен и, одновременно, прекрасен этот волшебный город. То, что предстало перед нами, будто бы сошло со страниц научно-фантастических романов прошлой эры, и мы не могли отвести своих глаз от этой красоты. Здесь не было неба, но над нами, почти в двух километрах, был виден ледяной потолок. Никаких подробностей его строения мы разглядеть не смогли.  

Вдруг я услышал крики, которые доносились со стороны башни, вероятно, с какой-то площади возле нее. Это были крики на знакомом нам языке и тот, кто кричал, звал на помощь. Мы с Шоном поспешили на этот зов.  

То, что мы увидели, сначала вызвало у нас радость, ведь перед нами находились члены нашей команды, но спустя несколько секунд, мы осознали весь ужас этой ситуации. Они стояли на площади, спинами к нам, выстроенные в колонну, будто бы связанные невидимыми нитями, которые излучали лишь странный свет вокруг их ног и запястий. Мы хотели броситься к ним на помощь, но увидели, что прямо напротив нас, издавая жуткие звуки, расположилась толпа странных, практически двухметровых существ, которые выглядели настолько жутко, что у меня не получится правдоподобно передать это в тексте. Толпа состояла из гуманоидов, похожих на смесь человека и какой-то рептилии, с зеленой кожей, огромными лапами с когтями и красными, полными ненависти, глазами. Конечно, это были вовсе не рептилии, ведь в таком холоде, любое родственное рептилии существо, не могло бы нормально жить, но никакой другой аналогии с их внешним видом я привести не могу. Зеленая бугристая кожа ассоциируется у меня только с рептилиями или чем-то подобным.  

Неожиданно голоса стихли. Они видели нас, мы видели их, и почти тридцать секунд продолжалось молчание. Один из гуманоидов крикнул что-то, на своем языке, похожем на плевки с большим количеством согласных и толпа страшных существ двинулась в нашу сторону. Мы бросились бежать, но вдруг услышали крики позади и, оглянувшись, поняли, что нас никто не преследует. Крик извещал о том, что наши друзья подверглись истязаниям. Истошные вопли ужаса и агонии прекратились и мы поняли, что спасать больше некого.  

– Бежим, скорее. Они точно видели нас и, судя по всему, церемониться больше не станут.  

Мы бежали, что есть сил и когда оказались возле входа в тоннель, как можно скорее накинули свои скафандры. Я застегнул все клапаны, поднял с земли свой автомат и был готов снова отправляться в тоннели, но когда повернулся к Шону, увидел, мерзкое существо позади него. Они не пришли за нами не все, скорее всего, подумав, что легко справятся с таким слабым видом живых существ, как мы. Гуманоид одним взмахом своей жуткой лапы снес голову моему напарнику и лед, под ногами Шона, залило кровью. Он упал, а его голова укатилась куда-то далеко, по склону, в сторону города. Я растерялся и открыл огонь по чудовищу. Пули поражали его тело, но я не надеялся убить его, ведь членам нашей группы, не удалось этого сделать, а они, без сомнения, пытались отбиваться, пока не были захвачены в плен. Почему их не убили сразу, до сих пор, остается для меня загадкой. Я стрелял, пока магазин не опустел и когда опустил автомат, чудовище лежало на земле. Оно издавала жуткие булькающие звуки, смешанные с рычанием и тем самым явно подавало признаки жизни. Я бросился в тоннель. Теперь я один и у меня нет никакой надежды на спасение, но все же, инстинкт самосохранения вел меня вперед и я бежал, падал и полз, снова вставал и бежал, слыша жуткие хрипы, преследующие меня в этой ледяной тьме. Чудовище преследовало меня, но было ранено и не могло догнать. Я добежал до развилки и оглянулся, гуманоид следовал за мной, опираясь на изрытые стены ледяного тоннеля. Его жуткие глаза светились в темноте, и он изрыгал проклятия, на своем омерзительном языке. Я снова пустился бежать, но, неожиданно, что то ударило по моим ногам. Я упал, ударившись головой и посмотрев на землю, увидел огромную ледяную глыбу. Спустя несколько секунд еще один кусок льда прилетел в мою сторону, промелькнув мимо моей головы. Чудовище отрывало лед от стен и бросало в меня. Я поднялся на ноги, отключил фонарь и попытался включить прибор ночного видения, что бы этот зверь, не видел меня, но, видимо, когда я упал и ударился шлемом скафандра, прибор вышел из строя, поэтому мне пришлось двигаться вслепую. Я не знал, видят ли в темноте эти существа, но надеялся, что так, не выдам себя. Я снова принялся бежать. Сзади лед бился о стены, а чудище рычало, и ненавистно издавало мерзкие булькающие звуки. Оно все еще пыталось меня убить.  

Неожиданно появился сигнал, кто-то восстановил антенну. Я истошно вопил в рацию и почти сразу услышал ответ:  

–Всё в порядке, мы идем к вам…  

Прямо мне в спину ударила очередная ледяная глыба, и я упал. Передо мной замерцал свет. Я услышал громкие хлопки и яркие искры, проносящиеся мимо меня. В этот момент я потерял сознание и очнулся уже в поезде, который стремительно уносил меня далеко от границы обозначенной блокпостами, стоящими посреди Атлантического Океана...