Контрафакт

Он опять взялся за старое. Старое виски. Впитавшее солнце и дуб. Пятьдесят долларов за бутылку. За контрафакт местного розлива. Он хотел погреться об солнце, но солнце сверкнуло пятками, скатившись за подоконник, и не брало трубку неделю. Закат прыгнул на гитару. Санбёрст. Желтое переходящее в рыжее, рыжее в красное, и красное, так и не смогло закрасить черноту по краям..  

Он раскурил сигару, макнув коричневую сардельку в мокрое остывшее солнце, которое плескалось в бокале. Кресло обняло его, вместо нее, и будто поддерживало. Пятница зашла вечером, сразу в две комнаты, и просилась остаться на ночь.. Он ждал её всю неделю. В ванной время капало водой, радио пело арию из могилы. Он перетерпел, и через минуту, эту гавань завоевали испанцы. И уже они, рвали его оставшиеся дребезжащие струны, разрывая бумажный динамик на кухне..  

Он встал, вырвал шнур радио, сразу отшвартовав испанские галеоны из своей бухты. Открыл форточку, посмотрел в окно, и ветер сдул его последние бумажные кораблики. Он хлебнул из горлышка, стряхнул пепел на пол, прошаркал к старому гитарному усилителю, и нажал power.. Стеклянный глаз вспыхнул красным, мигнув ему по дружески, даря надежду, загудел нагреваясь лампами сильней, и сильней, оживая, раскаляясь и распрастраняя запах тёплой пыли.. Гитара послушно подставила своё металлическое отверстие, он воткнул в него джек. Затем, пьяно усмехнувшись, он вставил средний палец в стеклянный слайд. Всё, ему напоминало о ней. Гитара послушно обтекала изгибом колено. Он водил по её ржавым волосам стеклом, и гладил внизу живота. Она хрипела, задыхаясь, опускаясь до шёпота,. визжала, что не виновата..  

Блюз затянулся минут на пятнадцать.. Потом гитара молча повесилась на стене, а он зажёг кривой торшер, который был вешалкой для шляпы. Одиночество, как будто разбежалось по углам.. Вчера, остывало прощальным поцелуем, и понемногу выпускало его из цепких тонких пальцев, с красным лаком. Он не хотел наступающего завтра. Он бы остался в этом пьяном, почти равнодушном сейчас, навсегда. Он повис бы на его минутной стрелке, против часовой, если бы мог.  

Комнатная моль, к полуночи выбравшись из платяного шкафа на сцену, сама себе захлопала крыльями у лампочки, единственного солнца в комнате.. Он сидел и смотрел её стриптиз, запивая из бутылки. Танец парабол и гипербол..не сошедшихся концов, и потерянных координат.. Он прицелился, и бросил в танцовщицу полупустую бутылку, и ночь сразу завладела комнатой. Пол хлебал виски за пятьдесят долларов, никому не нужные бриллианты, блестели разбитыми лунами на полу. Стена в темноте тихо возмущалась кляксой. В комнате звучала тишина, и крылья бабочки, порхающей в нижнем белье. Стрелкам было плевать, они не останавливались, ни на секунду, и завтра, кралось в ночи..