Бист (часть 1)

Роман  

Beast(Зверь)  

1.  

– Эй, Бист, чего разлегся? – чувствительный тычок в бок заставил мгновенно открыть глаза.  

Я увидел широкую спину воина, закованную в рыцарские доспехи. Голову покрывал гребенчатый шлем. На волосатых запястьях здоровяка блестят серебряные браслеты, не уместные к экипировке. Глухим рыкающим голосом вожак поднимал остальных. Звероватые лица, покрытые шрамами, и торчащие из пасти, клыки, сероватый оттенок кожи и выпирающие челюсти – все выдавало сказочных персонажей. Читателям «фентези» не составит труда догадаться — каких?  

Засыпая в своей постели, не ожидал оказаться в лагере головорезов, да еще в чужом мире. Повезло, что тело тоже не мое.  

Орки приняли за своего, не задавая лишних вопросов. С удивлением ощупал мускулистые руки, покрытые шрамами. Прежние были не хуже. Больше десяти лет занимался силовыми видами спорта, а БИ еще со школы. С детства светила инвалидность. Слабенькое здоровье помогло выковать огромную силу воли и мотивацию. Раньше из-за маленького роста и неказистого вида часто приходилось терпеть насмешки. Удовлетворенно ухмыльнулся, когда осознал: на голову возвышаюсь над коренастым вождем. Впрочем, здоровяков среди орков хватало. Однако, не у всех стальные латы и качественная защита. Большинство в грубой кожаной одежде с пошитыми бляшками. Вооружены, кто чем горазд, не то что регулярная армия в фильме «Властелин колец». Наш отряд больше похож на нищий шотландский клан. Откровенно порадовался, что плечо отягощает перевязь с «двуручником. Пусть не такой блестящий, как у Конана-Варвара, но лучше уж он, чем кривой ятаган. Последним легко смахнуть собственные причандалы.  

– Братья, мы выполнили часть уговора, – командир хлопнул кулаком по литому панцирю, скрепленному ремнями. – Готов-ли посланник расплатиться за кровь?  

Он вперил грозный подозрительный взгляд в бородатого мужичка, переминающегося за дюжими дебелыми парнями. Судя по отсутствующим признакам интеллекта, родня нашим оркам. Поэтому и потерялись среди неприметных тел. А вот бородач, с хитрыми бегающими, как у вора, глазами внушал доверия гораздо меньше. Не зря вождь требовал деньги за разграбление какого-то графства. Я в собственной географии разбираюсь не очень, а в чужом мире и подавно — профан.  

Хвойный притихший лес вызывал приятные воспоминания о родной природе Урала. Надеюсь, здесь сохранились кедры. Наша роща превратилась в чахлый кустик, ощипанный козами. Знакомы и заросли шиповника. Судя по сморщенным редким ягодам и пожухлой траве — конец осени. Большего узнать не удалось. Повсюду окружали шершавые высокие стволы.  

– Разумеется, уважаемый Крыгх, – подобострастно зачастил предатель человеческого рода, съежившись под прицелом зеленых недобрых глаз. – Повозка со скарбом застряла в овраге, а сундук уже здесь.  

Повинуясь кивку, парни вытащили его на середину, откидывая крышку. В деревянном, обитом медью, ящике находилась драгоценная утварь, завернутая в ковер. Сундук по размерам немного уступал гробу. Вокруг одобрительно заворчали, впрочем, без особой радости. Сердца воинов интересовали более суровые «игрушки» и насущные проблемы. После продолжительного марш-броска хотелось кушать.  

– А где пленники? – взял быка за рога пройдоха. – Надеюсь, их не сильно помяли?  

Он нарочито гоготнул, потирая липкие ладошки. Неуверенность и нервозность старался скрыть за торопливой речью. Этот неприятный тип олицетворял всю плутоватую породу коммерсантов. За вежливыми заверениями в дружбе скрывал змеиный яд.  

– Бист, возьми пару крепких ребят и проверь повозку, – нетерпеливо начал давать распоряжения вождь.  

Воины зашевелились. Один из здоровяков, ростом под два метра, мне под стать, гулко хлопнул по спине. Я продолжал тупо стоять, невольно вызвав гнев предводителя. Он сердито приблизился, двинув кулаком в плечо. Латная перчатка приложилась чувствительно, заставив пошатнуться и на шаг отступить. Затем недовольное выражение сменилось понимающим оскалом:  

– Тот «рыцаришка» приложил тебя гораздо сильнее, чем я ожидал!  

– Ничего, толкать повозку мозги не нужны, – обнадежил напарник. – Потопали!  

Остальные хрипло засмеялись над незамысловатой шуткой. Надеюсь, в этот момент выражение моей рожи достаточно глупое. Орк, тело которого занял, не отличался особым умом. Угрюмое молчание приняли соответственно. Тем не менее, дух товарищества оказался мне знаком. Словно снова попал в привычную команду по боям без правил. На тренировках часто меняли противников, боролся с тяжеловесами, а не только в своей категории.  

Впереди скакал самый молодой, зато на пол головы выше меня, «парняга». Плечи еще не оформились. Широкая спина немного сутулится. Длинные растрепанные волосы рассыпались по плечам. Несмотря на это, отрок весил добрых 120 килограммов. Что же из него вырастет? Энергия в Уруйте бурлила. Нетерпеливо оглядывался на нас, шествующих степенно. Солидным дядям ни к чему торопиться. Орки славятся толстыми костями. Длинные руки отвисают до колен. Короткие ноги не предназначены для быстрого бега, скорее, на дальние переходы.  

Мой второй спутник, с седеющей гривой волос, больше напоминал викинга из какой-нибудь саги. Серебристой чешуей облегала могучее тело кольчуга. Руки привычно сжимают секиру. На шее толстая медная цепь с амулетами. Борода заплетена в две косички. Хотя пивное брюхо выдается вперед, под толстым слоем жира скрываются могучие мышцы. Я же просто плотный, еще не успел нарастить «трудовую мозоль».  

– Тит, убери свои грабли! – с противоположной стороны оврага, покрытого высокой крапивой, доносились приглушенные голоса. – Это пиво для господ-орков, а не для нас. Фай тебе голову оторвет…  

Возницы хрипло переругивались и откровенно скучали. Фигуры закутаны в поношенные плащи, на ногах растоптанные кирзачи. Один румяный безбородый — самый наглый сунулся к нашей провизии. Уруйт бесшумно подскочил и отбросил, словно волкодав мелкую шавку. Люди вскочили, хватаясь за ножи. Тут же успокоились, заметив отмашку нашего ветерана.  

– Что у нас тут? – здоровяк довольно потискал «живые консервы».  

Кабанчик протестующе завизжал. В других мешках оказались крупа и овощи. Ораве в 50 ртов требуется много. По соседству оказались оружие и броня с прочим инвентарем. Не понял, среди орков нет кузнецов? Последнюю фразу произнес вслух. Седовласый укоризненно рыкнул:  

– Забыл, что секрет стали известен только гномам?  

В хриплом голосе слышалась боль. Торговля с ними по древнему договору запрещена. Приходилось находить посредников. Мы лесные охотники и промысловики. Изготавливаем орудия из кости и рога, а также камней. Много ими не навоюешь. Открыв пробку, здоровяк приложился к тонкой пенистой струйке. Неприятные запахи спиртного коснулись чуткого носа. Машинально вертел в руках заготовки под топоры, которыми пользовались большинство. В отдельном ящике наконечники стрел, в другом — железные заклепки. Кольчуга самая простая — проволочная. Несколько литых кирас разделены на половинки. Обычно их надевают сверху, скрепив ремешками. Подвижность сражу же теряется, если нацепить добрых три пуда. Больше всего понравились шлемы с забралом. Сразу же примерил один. Уруйт азартно ковырялся рядом.  

– Эй, уже забыли о голодных товарищах? – рыкнул более сдержанный степенный ветеран. – Тащите снедь, остальное вождь позже распределит.  

– Да, дядя Берг, – молодой первым подставил спину под мешок с брыкающейся скотиной.  

Мне достался бочонок и котелок с крупой. Седовласый напряг возницу, заставив поработать на нас. Молодой раздосадованно оглядывался на оставленное оружие. Дядька понимающе скалился. Меня порадовало с какой легкостью закинул 40-литровый бочонок на плечо. Если правильно распределить нагрузку могу утащить гораздо больше. В пустом желудке урчало. Кашеварить взялся облысевший детина, ловко орудуя тесаком. Я отошел поглядеть на пленников, в то время остальных больше привлекло пиво. Дегустаторы дружно рванулись за еще одним. В походе баловаться спиртным не принято, но почуяли приближение родного дома и конец злодейского мероприятия. Командир недовольно рыкнул, отвлекаясь от беседы.  

В заложники взяли детей графа. Вихрастый постреленок вертел головой, не выказывая особого страха. Кто из нас в семь лет думает о смерти? Ребенок не осознавал всю опасность ситуации, в отличие от побледневшей сестры. Налет горделивой спеси слетел со смазливого личика. Кожа покрылась пупырышками от холода. В карих глазах блестели слезы. Губы обиженно сжаты. Чуть полноватую фигуру не назовешь утонченной, но уже входит в замужний возраст. Еще вытянется. Вторая девушка выглядит посвежее. Рост выше среднего, темно-русая коса до ягодиц. Разорванное платье без изысков, из простого хлопка. Лицо румяное и загорелое.  

– А эту зачем взяли? – ткнул корявым пальцем бородатый посредник.  

2.  

– Дык, мы не знали: кто из них благородная, – шумно высморкался один из звероватых охранников.  

Девушки брезгливо поморщились. У неряхи не хватало двух пальцев на правой руке. Из-за легкого ранения неполноценного бойца приставили к малолеткам. Вождь не вмешивался в вялую перебранку. План даже перевыполнен, так чего еще?  

– За мою служанку вам тоже заплатят, – вступилась юная леди.  

Орки переглянулись, послышались глумливые речи. Какой-то остряк заметил, что граф сумеет расплатиться только червями — гнилым мясом. Девчонка истерично завыла, уткнувшись мокрым лицом в плечо подруги. Пацан испуганно дергал за подол и тоже разревелся. Фай кивнул дебелым парням и те увели несчастных. Сам же он не испытывал угрызений совести, предложив обмыть удачную сделку. О последнем уговора не было, но вождь дал добро. Бойцы утолили звериную жажду и хотели расслабиться.  

Плут охотно нацедил берестяную кружку и жадно осушил, показывая, что не отравлено. Бородач занял почетное место по левую руку. С другой стороны расположился уже знакомый мне ветеран. Я не избежал внимания, забыв снять проклятый шлем. Все норовили потрогать, а то и испытать прочность железа кулаком. Пока одна половина осушала бочонок, другие нетерпеливо приплясывали возле кипящего варева и жарящейся туши.  

Под общие крики и смех заглатывали еще теплую печень. Кто-то пожалел, что не органы того самого рыцаря. Наш кашевар ворчливо огрызался и отгонял самых нахальных. Судя по загоревшимся глазам, мерцающим в отблесках пламени, готовы сожрать и паленую шкуру. Капала слюна из открытых пастей. Крыгх снисходительно наблюдал за общим столпотворением, отправив молодняк сторожить. Алчность его постепенно разгоралась, когда перебирал добычу.  

– Выпей с нами, брат, – один из пьяных уже облапил меня, суя под нос тошнотворное пойло.  

В той жизни терпеть такого не мог и сейчас едва сдержался, не плюнув в кружку. Правда, ее заменял бычий пустотелый рог, что не имеет значения. Пришлось отмазаться:  

– Не хочу на пустой желудок!  

Я торопливо вытащил из шлема подклад и попытался отобрать у повара черпак. Толстый орк стукнул деревяшкой по голове. Озлившись, почерпнул прямо так и пустился со всех ног. Зловредный тип погнался за мной, лупя по спине. Инструмент, разумеется, не выдержал насилия и сломался. Воины громко гоготали, комментируя наш «поединок» и давая советы. В конце концов я скрылся в тени, опустив котелок на землю.  

Не люблю горячее! Отломав ветку, рьяно принялся размешивать. Встав на четвереньки, пытался дуть. Грубым ороговевшим ладоням не грозили редкие колючки. Ощупал порванный сапог. В дыру пролез большой палец, заканчивающийся настоящим когтем. В царские времена деревенские бегали босиком, что не утешало. Почувствовав неясную тень, кувырком откатился в сторону и выхватил меч.  

– Полегче — свои, – сверкнул озорными глазами Уруйт. – Чего таишься от всех?  

Я воткнул клинок в землю, не сразу узнав молодого. Все клыкастые рыла казались одинаковыми, особенно в наступивших сумерках. Задумавшись, наступил на шлем. Не очень устойчивый, тот перевернулся. Недовольно выругавшись, подхватил уцелевшую половину. Лесным муравьям достанется другая. Проклятье, столько времени ждал!  

– Узнаю обжору -Биста, – кивнул Уруйт. – Посторожи за меня, пока сгоняю за хавчиком?  

– Вали-вали, – пробурчал я нечто невразумительное набитым ртом.  

Терпеть не могу, когда стоят над душой. Недовольно поморщился, с поляны донеслись разудалые вопли. Не сомневаюсь, что дело вскоре закончится мордобоем, а затем сопливыми объятьями. Обошел лагерь по кругу, направляясь к повозке с оружием. Хотелось подобрать что-то получше кожаной драной куртки. Всем не хватит и моя скупая натура проявилась в полной мере.  

Ломился сквозь заросли, словно разъяренный тур. По чистой случайности столкнулся с медведистыми помощниками бородача. В очередной раз убедился в наглости таких типов. Один зажимал рот служанке аристократов. Растрепанные волосы и порванный сарафан, сквозь который просвечивала белая грудь, выдавали насильников с головой. Знакомый вороватый кучер торопливо пытался застегнуть ремень. Замешательство и легкий испуг на красной роже сменились презрением:  

– Пошел вон, орк!  

Коротко двинул в жирный подбородок и рыхлый сел на задницу, но сознания не потерял и исступленно заголосил:  

– Ребята, задайте ему!  

– Не-а, – пробасили здоровяки. – Смотри, какой он большой!  

Уже забыл, что нахожусь в теле мускулистого гиганта. Привык, что всегда оказываюсь меньше. Хотя и был спортсменом-разрядником, грозным не выглядел. Рост — полтора метра с кепкой.  

– Вас двое, а он — один, – сокрушался зловредный кучер. – Выпотрошите урода!  

Переглянувшись, братья достали тесаки. Широкие лезвия зловеще сверкают. Они напоминали штык-ножи. Привыкшие к законам сурового мира, хулиганы действовали решительно. Поспешно отступил, картинно выхватывая меч. Вскинул над головой, подражая Конану-Варвару. Мне так понравилась горделивая самодовольная поза в одном из фильмов. Бугаи замерли и тут обрушилась трухлявая сосна. Делая замах, случайно задел.  

– Он — бешеный! – с паническими воплями людишки довольно прытко припустили.  

Жалобно подвывая и хлюпая, последовал за ними трусливый заводила. На руку сыграла грозная репутация. К тому же эти поганцы не воины. Один из профессионалов на земле показал мне настоящий класс. В ряд поставили пять сучковатых колод, и боец за полторы секунды расколол. Удар и глазомер работают так, что острие не застряло, а прошло плотную древесину насквозь. Скажу сразу, что жилистый и поджарый мужчина весил 95 килограммов. Размер всегда имеет значение.  

– Рыцарь, куда вы? – пискнула затравленно девчонка.  

– Че? – я угрюмо опустил взор, стараясь не заострять внимания на белых полушариях.  

Аппетитные гладкие широкие бедра. Личико чистое и невинное. Губки спелые, словно черешни. Оказалось, что хорошо вижу в темноте. Особенно возбуждают запахи трепещущей красотки.  

– Люди барона хотят вас опоить, – призналась она. – Подоспевший отряд вырежет спящих.  

Широко шагая двинулся на поляну. Следом семенила служанка, стараясь держаться за широкой спиной. Половина отряда уже храпела. Бородач с вождем играли в кости. Вокруг них собрались самые азартные. Морды вытянуты, кулаки стиснуты в бессильной злобе. Крыгх извергал грязные ругательства, проигрывая в пух и прах.  

– Иди ко мне, малышка! – я не заметил, как один из клыкастых сгреб отставшую спутницу.  

Орк уверенно посадил «робкую лань» на колени и запустил грязную лапу под подол. Приятели недвусмысленно скалились, давая пошлые советы. Похожим образом ведут себя все пьяные.  

– Ее ждет вождь! – я оторвал его руки, придумав примитивный предлог.  

Боец тупо икнул, переваривая услышанное. Даже в таком состоянии не каждый станет обсуждать приказ командира. В походе всегда строго с дисциплиной. В родном становище правят общие интересы выживания. Крыгх вперил в меня тяжелый мутный взгляд. Сосуды полопались и налились кровью. Тяжелый подбородок опустился на грудь. Соображал он с трудом. На плече похрапывал соратник. Тоненькой струйкой капала из открытой пасти слюна. Компания представляла на редкость неприятное зрелище.  

– Он предал нас! – ткнул пальцем в бородатого Фая. – Вас опоили, скоро здесь появятся люди!  

До конца сомневался, что сразу поверят. Забыл, что Бист не последний воин клана и в поединке сразил рыцаря. Этот не слишком умный воин — свой, в отличие от чужака-человека.  

В последний момент успел наклониться. Мимо пронеслось что-то блестящее. Мужичок кувырком ушел в сторону и попытался удрать. На беду зацепился за торчащую корягу. Опущенный на спину кулак, заставил зарыться носом в землю. Вождь взревел, подхватывая секиру, и обрушился сверху. Напрочь снес голову. К счастью, не мою.  

– Заложники! – прорычал Крыгх. – Приведи их!  

Пьяный, а соображает лучше меня. Всегда теряюсь в непредсказуемых ситуациях. Не сразу определился в какую сторону идти. Помогла Надин. Девушка не побоялась коснуться грубой ладони. Ее кисть оказалась мягкой и податливой, боялся раздавить. Словно быка на веревочке, потянула за собой. Прокравшись к стоянке, встретили лишь горстку оставленных углей.  

3.  

– О, нет! – горестно рыдала красотка. – Они увезли мою госпожу и наследника.  

– Что плохого в возвращении детей домой?  

Девушка рассердилась и бросилась бежать. Больше нечего делать в компании орков. Подобная верность вызывает восхищение, но претит свободному человеку. Не успел перехватить, не ожидал столь патетичного порыва. С завидным запозданием отправился на поиски, слыша удаляющийся треск сучков и всхлипывания. Какой смысл возвращаться к одурманенным зельем? Пускай вождь разбирается с подчиненными.  

Хотя в темноте видел на удивление хорошо, сбился со следа. Звуки в лесу обманчивы. В порванных сапогах хлюпало. Угораздило вляпаться в пересохшее русло. Ручеек причудливо изгибался. На краю впадины росли черные кривые сосны. Витал гнилостный сырой запах. Осыпались пухом трубки камышей. Вступив на хрупкую просеку, выстеленную хворостом, нос к носу столкнулся с отрядом лучников. Неприятель отреагировал первым. Стрелы посыпались на мою дубленую шкуру, словно горох. Кожаная легкая броня сдержала основной урон.  

Петляя, не разбирая дороги, бежал. Преследователи радостно орали, но опасались разделятся. За каждым кустом трусам мерещился орк. Нерешительность сыграла на руку. Заляпанные грязью, штаны прилипали к телу. Спрятавшись за поваленной корягой, наблюдал за тщетными поисками людей. Насчитал около 40 простолюдинов и всего пятерых в хорошей кольчуге. Начальство вяло переругивалось. Барон поставил четкую задачу: вырезать сонных и забрать трофеи. Гоняться за одиночкой не выгодно.  

В глине отпечатались подошвы сапог. Трава сильно вытоптана и примята. Попались следы лошадей. Предпочтительнее направиться в обратную сторону. Белесая дымка окутала лес. Искрящиеся бисеринки застыли на иголочках. Царит удивительная предрассветная тишина. Воздух настолько чист и невинен, словно поцелуй девушки. Романтика! Больше всего радовало отсутствие людей, норовящих продырявить орчью шкуру. Впрочем, лучше быть большим и здоровым, чем мелким гоблином или другим уродцем. Вспомнились отвратительные «шестерки» Сарумана.  

Вяло отмахивался от редких мух и назойливых комаров. Надеюсь, большую часть собрали преследователи. Повезло, что не взяли собак. Корявыми мозолистыми пальцами ощупал порезы. Ранки уже свернулись, ничего серьезного. Хорошо, что вождь не видел, как доблестный Бист дал деру. Ползком подобрался к выкошенной поляне. Заброшенная вырубка успела прорости. Некоторые стволы оставались ободранными. Чернота под корнями подтверждает разведенные костры. Неровный склон понижался. Дорога под уклон сохранила канавки — рытвины с водой. Деревянные домики, словно на ладони, напоминают старые садовые участки. Километров семь отмотал от стоянки. Довольно близко к резиденции орков.  

Я не знал, что люди заметно потеснили нашего брата. Была война с темным властелином или нет, но здешние злодеи выучкой и дисциплиной, а главное — индустриальной мощью, заметно уступали. Достаточно вспомнить кузницы Саурона, несокрушимые крепости, разнообразные осадные орудия…  

Разумеется, встретил старых знакомых — дебелых парней, откровенно скучающих возле пустующего возка. Небрежно брошены на землю оглобли. Пришлось сделать крюк, обходя пастухов. Разномастное стадо привычно разбрелось. Обычные деревенские порядки. Лето проводили с братом на природе. Иногда он брал лодку и греб, пока я загорал. Парень разбирался в разной оснастке: сети, «морды», блесна… Рыбачил.  

Меня не заметили, поскольку часть мужиков поспешно прятали самое ценное от загребущих наемников барона. Потом станут плакаться, едва сводят концы с концами. Обычное представление для снижения налогов. Бабы загнали дочерей в комнаты, подальше от похотливых взглядов чужаков. Завернув за угол, столкнулся с согнутой старухой.  

– Ну и страхолюдин набрал барон! – прошамкала карга, огибая меня. – Где только такие водятся?  

Не стал отвечать на риторический вопрос. Бабушке и в голову не пришло, что орк нагло проник на территорию. Хижины напоминали обыкновенные мазанки. Основными опорами служили деревянные балки. Срубы тесаны грубо, но надежно. Проконопачены мхом и той же глиной. Форма прямоугольная. Живут большими семьями по 15-20 человек. Под навесами из жердей и просто на открытом воздухе лежало сено — основной корм для животных. Хлеба в суровом крае выращивали немного и для себя. Изгороди сделаны из плетня, каждый год нужно обновлять. Доски тесали вручную и берегли на другие нужды.  

– Рад, что ты решила к нам присоединиться, красотка, – нахально заявил красномордый битый кучер.  

Повторялась уже знакомая сцена. Когда же эти девушки поумнеют? В этот раз Надин предусмотрительно связали, растянув на колышках. Красномордый насильник страстно сжимал гладкие бедра, поскольку девушка отчаянно сопротивлялась. Здоровяки гулко похохатывали, любуясь происходящим. Увлекшись сочным молодым телом, прозевали юную гостью. Графиня отвесила затейнику смачную пощечину.  

– Пожалуюсь барону на ваше поведение!  

– А че? – парни приуныли. – Мы — ничего…  

Похожие, как братья близнецы, хотя правый заметно шире и толще, не решились спорить с разъяренной фурией. У меня вызвала уважение, вступившись за простую служанку. Леди не боялась находится с здоровенными мужиками наедине. Впрочем, не стоит верить советской пропаганде про барский гнет. Сравнивать обнищавшую Россию с цветущей Империей просто глупо.  

– Немедленно развяжите! – топнула ножкой госпожа.  

Будущей хозяйке, вот что значит высокое положение, перчить не осмелились. Кто знает, как отнесется барон к словам взбалмошной девчонки? Конечно, земли к рукам приберет, а дальше? Леди Лесса держалась так уверенно, что вызвала невольное замешательство у своих сторожей. Хозяин пригрозил: ни один волос не должен упасть с нежной головки, пока разделается с орками. Он забрал всех солдат и вольнонаемных охотников-следопытов.  

Я вжался в навес, когда рядом промчался всадник. Франтоватый мужчина с усиками и гладко выбритым подбородком, в светло-зеленом плаще, лихо соскочил с коня. Двигался порывисто и стремительно. Черные глаза лихорадочно блестели. Штаны украшены богатой вышивкой. Серебряная бляшка ремня указывает на статус.  

– Собирайтесь, живо! – он подхватил леди на руки и закружил в танце. – Мы едем венчаться.  

– Да, как вы смеете?! – воскликнула девица, безуспешно пытаясь вырваться.  

– Поверь мне, детка, лучше я, – кавалер звучно хлопнул по заднице. – Чем мой обрюзгший братец. Ему нужен богатый надел, а тебя сошлет в старую усадьбу, убирать за свиньями.  

Несчастная глотала ртом воздух, не ожидая такой подставы. Франтоватый самоуверенный тип, лапавший за лакомые места, не понравился. Негодяй не скрывал желания получить огромный куш. Нахальным взглядом раздевал юную прелестницу. Пышные формы не скрывают склонность к полноте. Такие девушки рано взрослеют. На лице оставалось капризное детское выражение. Слишком привыкла жить в роскоши и сама ничего не умеет.  

– Я попрошу защиты у короля! – визгливо крикнула леди. – Пусть назначат опекуна, пока брат не вырастет.  

Этот вариант предусматривал зависимость от монаршего двора. Он давал больше преимуществ. Девица могла выбрать лучшую партию, получала защиту и неприкосновенность. Наследством распоряжался опытный управитель.  

– Я требую сопроводить меня в столицу! – Лесса умела разговаривать только повелительным тоном.  

– Ха-ха! – усатый весело рассмеялся, – Такой шанс выпадает один раз в жизни, – франт ущипнул ее за грудь. – Люблю горячих и темпераментных!  

Мужчина грубо ухватил девицу за руку, в насмешливых очах разгоралась похоть. Плотный и коренастый, он достаточно легко справлялся с сопротивлением изнеженной аристократки. Повернувшись в мою сторону, изумленно распахнул рот. Незамедлительно опустил тяжелую рукоять на открытое темя. Глухо хрустнуло, словно яичная скорлупа. Размер и силу нового тела не учел. Орк в два раза больше поверженного человека. Свирепая расправа произвела неизгладимое впечатление на туповатых амбалов. Леди застыла, скованная липким страхом.  

Первым опомнился один из здоровяков. Невразумительно хрюкнув, взмахнул тесаком и ринулся в атаку. Храбрости парню не занимать. Отступив, отмахнулся мечом. Мы оба не отличались воинским умением и сноровкой. Основное преимущества сыграло длинна оружия и сила размаха. Противник отлетел, словно соломенная кукла.  

– Только не убивай! – заревел другой, подражая медведю.  

Мне повезло. Серьезных бойцов в деревне не оказалось. Эти увальни на посылках, вот и остались в тылу. Красномордый попытался скрыться. С удовольствием придал ускорения, впечатав в угол дома. Ненавижу таких, кто унижает слабых, теша самолюбие и похоть. С легкостью выдернул колышек и подхватил Надин на руки. По людским меркам она выше среднего роста, телосложение крепкое. Румяное лицо зарделось. Стыдливо одернула подол.  

– Пошел вон, урод! – опомнилась леди Лесса, портя всю романтику.  

4.  

Я обиженно засопел. Человеком не отличался красотой, а теперь и подавно. Ощущение, словно напялил сковывающий панцирь. Где гибкость и легкость движений? Гимнастикой занимался постоянно, но больше работал с железом. Предпочитаю спорт вместо тупых посиделок с баночкой пива. Никогда не понимал молодежь, слоняющуюся без дела. В юном возрасте надевал перчатки и мчался на тренировку. Неделя прошла впустую, если не дрался.  

– Госпожа, не обижайте его, – заступилась за страшного орка служанка. – Он не такой, как другие.  

– Не вижу разницы, – сморщилась капризная аристократка. – Мы возвращаемся в родовое имение. Нужно забрать драгоценности, чтобы предстать в полном блеске при дворце.  

Карие глаза мечтательно блестели в предвкушении балов, нарядов, услужливых принцах… Самомнения не занимать. Однако, самостоятельно добраться до дома она не могла. Нужны хорошие лошади и опытный кучер, знающий местность. Не менее важен провиант. Я не разбирался в здешних реалиях, а с живым транспортом дела не имел. Мимо пробегали пестрые куры размером с индейку. Невольно сглотнул слюну.  

Выбора не было. Лучше доказать свою преданность кичливой леди, чем в одиночку пробираться к «своим». Следопыт еще тот! В шкуре ненавистного орка проблематично выжить. Лучше сражаться на стороне «добра». Может, стать телохранителем? Гора мышц и устрашающий оскал на лице, с полным отсутствием интеллекта, соответствуют.  

Я охотно закинул в телегу пару мешков с крупой и живого щетинистого кабанчика. Бородатый угрюмый хозяин неодобрительно косился, но помалкивал. Клочковатая борода топорщилась, словно старая потрепанная мочалка. Голову проела плешь. Вновь обратил на него внимание, когда спину ожгло неприязнью, смешанной с ненавистью.  

Нервно пожал плечами, оглядываясь по сторонам. В прямом столкновении у крестьян нет шансов. Чисто физически в два раза больше любого. Бояться следует засады и столкновения с рыцарями. Нагнув яблоню, сорвал пару плодов и сунул в морду флегматичного мерина. Лошади живут до 50 лет при хорошем уходе. Правда, этому не светит. Неопределенной бурой масти, с раздувающимися боками, «старичок» неохотно сжевал предложенное угощение. Конечно, крестьяне не дураки — отдавать молодую и перспективную лошадь.  

Кучером оказался седой благообразный дед лет 70. Деревенские работают всю жизнь. Белая полинявшая рубаха залатана во многих местах. Штаны перевязаны обычной веревкой, на ногах лапти. Огромная соломенная шляпа на голове. Для пущего образа захудалого колхозника не хватало самокрутки в зубах. Раньше выращивали табак на огородах, как капусту. Потом траву сушили и измельчали.  

– Что, юноша, нравится мой коняшка?  

Похоже, наш провожатый оказался подслеповат. Только ненормальный перепутает орчью оскаленную морду с человечьей.  

– В наше время дикие табуны ходили, – дед погрузился в собственные воспоминания.  

Тихий надтреснутый голос ввел пассажиров в дремоту. Повозка двигалась со скоростью быстро идущего пешехода. Сиротливо пустовали убранные поля. Редкие галки и вороны подбирали крохи с обеденного стола. Оставив глухой край, двигались ближе к цивилизации. Не гожусь на роль темного героя, готового объединить разрозненные кланы. Предпочитаю держаться подальше от стычек и агрессии.  

Постепенно кляча сбавляла темп. Кучер прекратил невнятное бормотание и клевал носом. Сперва я удивился, что брата госпожи не взяли с собой. Надин печально поведала, как его забрал барон. Он начал свое опекунство с сурового урока — кровавой охоты на орков.  

На настоящий момент девушки спали. Ел глазами белые гладкие бедра и прочие аппетитные формы прелестных особ. Мужчин всегда привлекает молодость и свежесть, то есть способность родить здоровое дитя. У Надин милое лицо без всякой косметики. Взгляд чистый и открытый, немного печальный, без всякого презрения и кокетства. Когда они открыли глаза, поспешно отвернулся с суровым независимым видом. Бегать за какой-нибудь и лебезить, задаривать подарками не в моих правилах. Больше ценю тишину и уединение.  

Старое застоявшееся озеро в окружении лип понравилось сразу. Подрагивала легкой рябью зеленоватая ряска на поверхности. Середина чистая и прозрачная. Рощу прорезали множество тропинок. Если приглядеться повнимательнее, все исхожено людьми, но давно заброшено. Я не предал этому значения. Захотелось погрузиться в прохладу и испытать чувство покоя и удовлетворенности.  

Климат здесь теплый, как в Германии. Привалом занялся с усердием и старанием. Пусть грубовато, зато быстро разделал поросенка. Нарезал прутиков. С глубоким отвращением леди косилась на, забрызганные кровью, руки. Благородное лицо заметно побледнело, словно собираюсь жрать вытащенные внутренности. Да, я немного неряшлив, но в походе не до приличий. Как на зло под рукой нет ни одной тряпки. Приказным тоном, к продуктам отношусь очень трепетно, дал задание следить за едой. Надин кивнула, подкладывая разгорающийся хворост.  

Обогнув бивак, быстро скинул одежду и погрузился в озеро. Поначалу грудь сковало холодом. Глубоко задышал, дожидаясь, пока по телу разольется блаженное тепло. Закалятся начинал с обливаний. Нет более эффективного способа поддерживать здоровье. На мгновение ощутил покой, словно у себя дома. Смежил веки. Легкая тревога заставила повернуться к берегу. Стволы подступали вплотную.  

Прозевал приближение людей. К моему двуручнику, воткнутому по старой традиции короля Артура, спешил уцелевший здоровяк. Недавно он просил пощады, а теперь вероломно напал. Вовремя другого уложил. Преодолевая сопротивление воды, успел добраться до оружия первым. Повезло, что просто сидел ближе к берегу. Обрушил сокрушительный удар в упор. Он почти сбил меня плечом и рухнул, обливаясь кровью. Зрелище не для слабонервных.  

Другого выхода не было. Кто знает, сколько сидит в засаде?  

Помахивая мечом, словно тростинкой, отбил две стрелы. Лучник опешили, не ожидая такой прыти от тупого и неповоротливого гиганта. Зацепил по чистой случайности. Оружием владею весьма посредственно. Одним рывком сократил дистанцию и сгреб мальца, выскочившего из под раскидистой ели. Он настолько увлекся, забыв вовремя отступить. Более опытный — пожилой поменял дистанцию. Им оказался тот самый угрюмый деревенщина.  

– Какого х…? – заорал я, брызгая слюной, вовремя прикрываясь заложником.  

Спохватившись, ослабил хватку. Лицо подростка уже посинело. Безуспешно он пытался разжать мою пятерню. Дрыгал в воздухе ногами так, что растоптанные сапоги спали.  

– Бросай оружие, а не то порешу! – до меня, наконец, дошло предъявить требования мстительному одиночке.  

Соберись человек десять, утыкали бы всего стрелами. Орки не отличаются дальнозоркостью, зато хорошо различают оттенки. Синяя полоска ткани выдавала стрелка. Последний удрученно выдвинулся. Голову проела плешь. Слиплись в клочковатой бороде соринки. Вид подавленный, словно лишили месячной зарплаты. Спина слегка сутулится. Синие прожилки глаз пылают ненавистью.  

– Проклятое племя! – мужик грязно выругался. – Вы убили мою семью, а теперь и до последнего внука добрались?  

– А я-то при чем? – так и не свыкся с орчьей шкурой. – Людей не трогаю, если первыми не нападут.  

Маленькую поправку внес из-за распластанного здоровяка. Выпотрошил беднягу с одного удара. Меч уж больно хорош. Сталь прорубила ключицу и вышла из ребер, не застряв. Никогда не обладал такой чудовищной силой! Ребята, выступающие в тяжелой весовой категории, порвут на раз. Не считая неповоротливых здоровяков, ни разу не одевающих боксерские перчатки. Лучник тоже покосился на, прихваченного для подмоги, парня. Особой жалости на лице не увидел. К замковой челяди крестьяне не питают теплых чувств, за исключением родни. На миг лицо мстителя дрогнуло. Привыкший к обилию боевиков, я держался более стойко.  

– Забирай своего и проваливай! – швырнул в руки подростка, закинув двуручник на плечо.  

На лице мужика проступили заметные колебания. Он неохотно приблизился на расстояние вытянутой руки. Кивнул в сторону остывающего тела:  

– Ты будешь его есть или можно похоронить?  

– Э? – опешил. – Сдурел?! У нас там кабанчик жарится.  

Метнулся проверить, как у девчонок обстоят дела. Человек ошеломленно вскинул брови, сросшиеся на переносице. «Мясо! Нет ничего вкуснее мяса! » – безумно напевал орк, сминая встречные кочки. Не зря дергался. Ощутимо пахло паленым. Варево в котле выкипело. Ругаясь сквозь зубы, скинул тару на землю. Больше всего разозлила леди Лесса, сидящая с невозмутимым видом. Она даже не пошевелилась! Невинное личико, вздернутый носик, пухлые щеки — все раздражало. Да, как можно такое допустить? Голодный зверь — это вам не шутки!  

– А где Надин? – бесцеремонно затряс благородную за плечо.  

5.  

– Убери свои лапы! – взвизгнула девушка. – Служанка отправилась за стариком.  

Последнюю фразу выдала более спокойным голосом. Вот же истеричка! Жадно вгрызся в обуглившийся кусок, наплевав на брезгливое выражение знатной особы. Всплеск адреналина требовал выхода. В пасти громко хрустнуло. Отличные зубы! Обожженный язык ощутил горечь. А, ничего, мясо не жирное. Потянулся за следующим куском. Пока не набью привередливое брюхо, не успокоюсь. К уцелевшему шашлыку потянулись одновременно. Леди Лесса испугалась остаться голодной. Ее не смутил блеск хищных орчьих глаз. Не испугала рожа, покрытая шрамами. Привыкшая к преклонению, ожидала повиновения даже от саблезубого тигра. Интересно, здесь все барышни с головою не дружат?  

– Так, куда они ушли? – неохотно расстался с законной добычей.  

– За той просекой, – аристократка облегченно вздохнула, не надеясь на щедрость дикаря.  

Вступив под мрачные кроны, заметил разительные отличия от гостеприимной поляны. Березы чахлые. Клены сильно искривлены. Почерневшие больные ветки поникли. Некоторые упали, образуя завалы. Густая трава попорчена слизью, гниет. Почва пузырилась под ногами. В дырявых сапогах противно зачавкало. Большой палец, выскочивший наружу, поспешно втянулся. С ногтями на ногах, определенно, нужно разобраться, иначе никакой обуви не напасешься.  

Аккуратное «прокосево» привело к неунывающему старику. Несмотря на преклонный возраст, лихо «вжикал» косой. Сухощавый труженик даже не вспотел. Правда, не понял: зачем это делает? Страда давно закончилась. Мерин может и так пощипать. Трава давно утратила свежесть.  

– Дед, ты чего? – я встал на пути и едва успел отдернуть ноги.  

Закатившиеся, как у наркомана, глаза ничего не выражали. По губе вязкой струйкой стекает слюна. Он двигался, словно лунатик. Больше всего поразило мертвенно серое лицо. В нос вцепился шершень, а косарь не обращал внимания.  

– Далмат совсем тронулся, – заметил назойливый лучник, незаметно подкравшись.  

Я вздрогнул, не ожидая вновь увидеть непримиримого мстителя. Не удивлюсь, если окажется еще и браконьером. Внук нерешительно переминался позади. Во взгляде сквозило любопытство, смешанное с неприязнью. Уже почувствовал мою хватку и удивился, оставшись в живых. Обычно близкое знакомство с орком на этом и заканчивается. В живую такое «страшилище» узрел впервые. Знал наше племя по наслышке и детским страшилкам.  

– Ты зачем меня преследуешь? – пробурчал неодобрительно, не радуясь такому соседству.  

– Хотел проверить, – зловеще проскрежетал мужик. – Зачем девок в гиблое место завел?  

Старым назвать этого жилистого плешивого дядьку не поворачивался язык. Взгляд слишком жесткий. Загорелое до черноты лицо, напоминает о ветеранах Чечни. Чувствуется военная подготовка.  

– Я тут не при чем, – удивленно пожал широкими плечами. – Просто этот сюда поехал!  

Ткнул мозолистым пальцем в невменяемого. Дед удалялся, привычно взмахивая косой. Тихий пациент псих-больницы угрозы не представлял.  

– Много народа сгинуло, дальше в болоте, – зачем-то пояснил назойливый собеседник. – Все на бруснику с черникой зарились.  

– Без разницы, – небрежно отмахнулся, не вникая в здешние реалии.  

– Одна из девок туда пошла, – заметил наблюдательный и доселе молчавший юнец.  

Под строгим взглядом родственника стушевался и покраснел. Встревать в беседу старших не принято. Сердце тревожно забилось. Обидно, если красотка достанется болотному гаду, а не мне! Двуручник подпрыгивал на плече. А где ему еще быть? Толковых ножен с перевязью нет. Дыхание участилось, когда услышал громкий крик.  

Неприметная впадина зловонно бурлила. На краю испуганно застыла точеная девичья фигура. Надин казалась мне балериной в сравнении с желеобразным моллюском, вылезшем из норы. Тварь, шевеля антеннами-усиками, протянуло множество длинных отростков с крючьями. Панцирь походил на древесную кору зеленоватого окраса. Прекрасная маскировка! Размером в выкорчеванный пень.  

Тварь не отличалась проворством. Девушка успела отскочить и вот уже прижимается к моей широкой груди.  

Чудовище, издавая скрежет, медленно двинулось в нашу сторону. Не обращало внимания на втыкающиеся стрелы. По поврежденной поверхности выступила белесая жидкость, но наконечники не причиняли особого вреда. Существо не издавало ни единого звука. Шелковистые волосы щекотали подбородок. Очень не хотелось выпускать нежное податливое тело. У Надин такие милые ямочки на щеках. Бархатная гладка кожа…  

– Не стой столбом! – прервали идиллию. – Руби!  

Недолго думая, нанес сокрушительный удар сверху, уповая на природную силу. Однако лезвие просто отскочило от панциря. В свою очередь тварь полоснула по спине одним из щупалец, словно железным скребком провела. Взревев, поступил более осмотрительно. Сперва разделался с отростками, а потом расколол туловище. Ошибка стоила дорого. По спине тоненькой струйкой бежала кровь. Куртка оказалась разодрана. Сложилось такое ощущение, словно рубишь бревно.  

Девушка ахнула, нелепо распахнув алый ротик. В глазах застыла тревога. Оступившись, плюхнулась в топкую яму. Грязно ругаясь, ветеран поспешно оттащил дуреху. Стараясь действовать более осторожно, успешно искрошил извивающиеся жвала. Каждое заканчивалось зазубренными крючьями. Такими острогами можно цеплять рыбу. Молчаливое чудовище на суше двигалось неуклюже. Затупил и испортил меч. Топор лесоруба годился для этой задачи лучше. Благородное оружие вымазал по самую рукоять в черной слизи.  

Едкий пот заливал глаза, а дыхание с хрипами вырывалось из груди. Объем легких большой, а выносливость подкачала! Нежные пальчики Надин щекотали кожу, втирая едкую мазь. Последняя оказалась у запасливого Германа. Паренька звали Сеней. После храброй расправы над болотной тварью, местный охотник проникся ко мне доверием. Мужика поразило, что девушки совсем не боятся огромного и страшного орка.  

– Уверен, Вепрь уже кинулся по вашему следу, – хитро прищурился Герман, намекая на скорую месть барона. – На тракте ждет засада!  

– Ой! – испугалась леди Лесса. – Что же тогда делать?  

– Единственный шанс – проскочить через гиблое место, – он скорчил страшную рожу.  

– Отец рассказывал, что потерял там несколько человек.  

– Постараемся обойти по краешку, – предложил опытный браконьер. – Или хотите попасть в лапы барона?  

– Я видела его один раз, – с содроганием вспомнила благородная, почему-то указывая на меня пальцем. – Он такой противный! Даже хуже, чем этот урод!  

Я сердито засопел, начиная медленно закипать. Рискую шкурой ради этой дуры, а вместо благодарности одни оскорбления! Любой мужчина не вытерпит, когда принижают статус. Герман вовремя разгадал разгорающиеся огоньки в глазах зверя и поспешил успокоить:  

– С таким доблестным спутником нам ничто не угрожает. Зарубит кого угодно!  

Леди поморщилась, неохотно признавая очевидное. Чем дальше от королевства находились владения знати, тем больше получали независимость. Здесь герцог Гудерг устанавливал свои порядки, присвоив обширные владения в обмен на помощь в борьбе с соседними племенами. Орки больше враждовали друг с другом и порознь не могли выгнать захватчиков со своих земель. Конечно, разоряли деревушки, но большой укрепленный форт не по зубам. Дикари не знали об осадных орудиях.  

Очень выгодно, когда орки истребляли друг друга. Особо непримиримым дарили оружие и натравливали на соседей. Панцирь на вожде тому подтверждение. Жаль, что у меня нет! Куртка превратилась в жалкое рубище. Чудовище буквально разрезало прочный жилет на две половинки. Не побрезговав, сметливый Герман слил в рожок слизь, срезал когти. По довольной ухмылке, уже прикинул стоимость этой дряни.  

Девушки в «восторге» двигаться дальше на ногах. В дальнейшем планировалось укрываться в лесу от рыскающих егерей. Не стоит забывать о недобитках из диких племен. Уверен, наш род тоже с кем-то враждовал. Ритуальные полоски — шрамы на теле носили сакральный характер. Возможно, посвящение в охотники или воины? Но впечатление производили жуткое.  

Прихлопнув назойливого комара, непривычно ощупал грубыми шершавыми пальцами щетину. Мускулистые длинные руки толщиной с бедро взрослого мужчины. Густые космы на голове согревают не хуже шапки. Сквозь дыры просвечивает зеленоватая кожа. По всему телу росла густая поросль, как у пещерного человека. Зимой не замерзну. Невесело гоготнул про себя. Так закончилась карьера спортсмена-разрядника…  

6.  

Облегченно вздохнул, когда всю заботу взял бывалый браконьер. Герман, несмотря на возраст, еще не утратил подвижность. Опыт гораздо важнее грубой чудовищной силы, если нет нужды разгрузить тяжелую повозку. Невольно позавидовал чужим знаниям. Не люблю зависеть от кого-либо.  

Сухая теплая осень радовала обилием ярких красок. Кружились в танце листочки. Легкий ветерок с шелестом менял узор желто-зеленого ковра. Хвойных деревьев в этой полосе гораздо меньше. Попадаются следы вырубок и оставленные кострища. Тропы, проложенные животными, заметно отличаются от человеческих.  

Я больше любовался стройными ножками Надин, чем прикрывал тылы. Тело действовало на автомате. Бесшумно скользил за неуклюжими людьми. В глазах проводника мелькнуло одобрение. Отвесил подзатыльник зазевавшемуся племяннику, споткнувшемуся о корень. Девушки поддерживали друг друга. Привыкшие безвылазно сидеть в светелках, городские замедляли наше путешествие. Тонкая и ненадежна обувь и легкая одежда годились лишь для пикника на природе.  

Когда Сеня накинул, пропахшую потом, куртку на плечи леди, привередливая особа кивнула с благодарностью. Она настолько устала, что лишь клевала носом, нахохлившись возле костра. Наш проводник предусмотрительно развел его в овражке. Редкие всполохи высвечивали мрачное загорелое лицо. Мальчишка больше не отлучался далеко в поисках поздних ягод для предмета своего преклонения.  

Охотно протянул руки к огню, дивясь заскорузлым большим ладоням и отросшим ногтям. Все не могу привыкнуть к чужой шкуре. Особенно подводило звериное чувство голода. Прочный костяк и огромные мышцы не построишь без хорошей пищи. Закрадывались сомнения в ошибочных выводах о умении орков вести хозяйство.  

– Охраняй госпожу, – подбодрил Герман уставшего паренька. – А мы разведаем: че как!  

Я не возражал. Мужик не расставался с луком и привычным движением накинул тетиву. Надеюсь, дичь не заставит себя долго ждать. Своей уверенностью проводник невольно внушал доверие, хотя едва доставал мне до плеча. Колпак серого балахона больше похож на тряпичный поношенный мешок. Упал на плечи и взору предстала поблескивающая макушка. Боясь показаться глупым и выдать «обширные» знания о здешних реалиях, благоразумно помалкивал. Пускай Герман больше переживает, что придет на ум зеленому дикарю. Лучше держаться за спиной ушлого старика.  

– Вот это место! – последний намеренно привел к развалинам замка.  

Обрушенная кладка напоминала стены заброшенной стройки 90-х годов. Тогда большая часть России осталась нищей, а Борис Николаевич получил очередную медаль за заслуги. На Западе Ельцина ценили и уважали. Зловеще зияли открытые проломы окон. Кустарник оплел потрескавшуюся площадку. Прогнившая тяжелая кровля осела внутрь и удерживалась на колоннах.  

– Что мы здесь забыли? – недовольно рыкнул, втягивая ноздрями мокрый запах тления.  

– Эти укрепления строила самая древняя раса, – поведал Герман многозначительно, словно это о чем-то говорило. – Внутри, наверняка, есть ценности! С тобой поделюсь...  

– Блин! Я жрать хочу! – в нетерпении топнул ногой.  

– Все будет, если разживемся барахлишком, – клятвенно заверил ушлый проводник. – Я же не виноват, что дичь попряталась?  

Честно, не обратил на это внимания. Привык, что в 21 веке все зверье извели. Старики еще видели волков и кабанов, рыскающих по полям в поисках друг друга. Теперь все поселки заброшены, словно мертвая зона Чернобыля. Любопытство толкнуло к зияющему пролому в стене. Бойница находилась на высоте два человеческих роста. Подпрыгнув, неуклюже подтянулся, перевалившись на живот.  

Темный мрачный коридор с холодными стенами вел в никуда, заканчиваясь лестничным провалом. Повсюду зияли проломы, отбрасывающие искаженные тени. Добавьте тревожную музыку из фильмов ужаса и получится более реалистичная картина. Поспешил назад, едва не прибив Германа. Умник взобрался по подставленной жердине. Ожидал, что без него граблю «добро».  

– Что там? – старик напрягся, рука потянулась к длинному тесаку.  

– Там провал, – поспешил предупредить. – Смотри, не упади!  

– Посмотрим, – проводник щелкнул кресалом, поджигая заранее припасенный факел.  

Заботливый, однако! Вопреки опасениям яма оказалась не такой уж большой. Пока Герман примерялся, спрыгнул вниз. Зашипел, в тесноте ударившись локтем. Кожа оказалась содранной обрывком арматуры. Врезавшись плечом в дверь за лестницей, вновь поторопился. По словам опытного Германа эта древесная порода не поддается гниению. Доски крепились на хитрые заклепки. Вплотную прижался к холодной стене, пока следопыт водил чадящим факелом. Не развернуться, словно в битком набитом автобусе. Удивительно, как не подпалил бороду. Старик выругался, так как толстые петли проржавели и не желали поворачиваться. Замочная скважина зияла чернотой.  

С досады Герман хлопнул ладонью по выступающей неровной кладке. Один из кирпичных блоков выпал ему на ногу. Старик взвыл. Камень весил прилично. Но не бывает худа без добра. Кладка вся отсырела и легко крошилась. Дружно навалились и часть застенка обрушилась. Долго откашливались от едкой пыли. Глаза слезились. Смачно сплюнул плотный черный сгусток.  

– Всегда так, когда жилье находится без заботливой хозяйской руки, – решил пошутить Герман.  

Настроение старикана заметно улучшилось. Его не смущала угрюмая тишина и зловещая обстановка. Низкий потолок треснул. Факел пылал в сухощавой руке, словно сердце мужественного Данко. Хотя, вряд-ли кто из подростков помнит это произведение. Проводили опрос: «Когда произошла ВОВ? » «А? Что, мы с кем-то воевали? »- недоуменно усомнились обкуренные панки.  

Подвальное помещение оказалось кузницей. Наковальня, небольшая домна, следы копоти, инвентарь — все это ясно давало понять. На массовое производство мастерская не тянула, но поправить погнутые доспехи или заточить кромку меча годится. На автомате подобрал молот. В широкой ладони он казался игрушечным. Пуд железа, а почти не чувствую тяжести.  

Так известный американский тяжеловес — Бернард Шоу отзывался о штангах в 200 кг. Уверен, сейчас могу с ним потягаться на равных. Большую роль в генетике орков сыграл суровый образ жизни, свежий воздух и здоровая пища. Деревенские парни по статистике всегда крупнее бледных горожан.  

Герман сноровисто копался на полках, где хранили заготовки для копий, секир и мечей, а также хозяйственного инвентаря. Лучше всего сохранилась проволочная кольчуга. Хороша смазана жиром. В пластинчатые латы въелась ржавчина.  

– Жаль, угля нет, – посетовал проводник. – Можно подогнать под себя…  

– Ты разбираешься в этом? – отнесся я с нескрываемым уважением.  

В прошлой и этой жизни мои руки способны только крушить, а не строить. Плотник, слесарь и электрик — самые востребованные профессии. Специальность заводских рабочих более узкая. Да, станочник может выполнить детали на заказ, но они не всегда нужны, в отличие от предметов домашнего обихода.  

Из темного проема тянуло сыростью и затхлым воздухом. Дальше находились хозяйственные помещения. Герман наивно надеялся найти уцелевшее хранилище. Уверен, мародеры все выгребли до нас. Мне не хотелось погружаться в разрушенные коридоры. Вдруг металлическая балка на башку упадет, совсем тупой стану! Далеко до харизматичного Конана-Варвара. Арни умел замирать в красивых позах, с мечом в руке.  

Старик заглянул в соседнее помещение. Среди кучи прелой соломы и изгрызенных лохмотьев копошились мыши. Сверкнув черными бусинками глаз, испуганно скрылись в щелях. Разочарованно фыркнув, мужик повернулся обратно, но тут блики от крышки сундука привлекли внимание. С громким треском выломал прогнившие доски, но внутри все оказалось изгажено грызунами.  

– Только время зря тратим! – укорил я.  

Пренебрежительный тон не понравился Герману. Обернувшись, он хотел что-то сказать и застыл. Дрожащим пальцем указывал за спину. Волосы на голове встали дыбом. Из грязной кучи, принятой нами за старые кожи, поднялся исполин. Сгорбленный, урод упирался головой в потолочную балку. Бульдожья морда полна желтых клыков толщиной с карандаш. Плоть покрыта роговой чешуей. Кулаки размером с голову орка.  

– Блин, родственники понаехали! – прошипел следопыт. – Прикончи огра!  

– Нет, не моя весовая категория, – заюлил я. – Это не честно! Пускай местный Николай Валуев разбирается…  

7.  

Гигант еще не до конца проснулся и лишь глухо прорычал вслед. Не с его габаритами развивать нужную скорость. Только не понял, почему Герман побежал не в сторону выхода? Хочет столкнуться с еще одним огром? Уперлись в низкую арку. На двери висел огромный замок. В полутьме с трудом рассмотрел причудливый герб. Голову саблезубого тигра венчала корона. В лапах секира. Пластина позеленела от времени, но рисунок не утратил величия.  

– Это усыпальница, – провозгласил на мое замечание старик, боязливо оглядываясь, узкие плечи нервно подрагивали. – Там полно сокровищ! Ломай скорее…  

Алчность затмила разум. Впрочем, разбуженный «сторож» не собирался преследовать. Ощупал дужки и убедился: прогнили насквозь. Проще оторвать. Дверь поддалась неохотно. Запасливый Герман чуть задержался, подготавливая очередной факел. Какие еще припасы таит холщовый мешок С мечом в руке, подобно древнему герою, спустился по короткой лестнице. Пальцы на ногах зябко щипало холодом. Голые плиты покрыты тем же рисунком. В середине монолитное надгробие. На крышке — оплавленный огарок толстой свечи. Сквозь стены просочилась вездесущая плесень.  

Нервно дернулся, когда браконьер жадно загремел серебряными сосудами на полках. Лицо разочарованно вытянулось, когда внутри не оказалось драгоценных камешков. Утварь из домашнего обихода носила сакральный характер. Так в могилы скифских князей и не только ложили дорогое оружие, уздечку с седлом, чаши для питья… Викинги сжигали вождей вместе с кораблем и рабами. По желанию на огонь восходила любящая жена, не желая оставлять муженька одного. Последнее не было редкостью. Аналогично думал и Герман, напрягая жалкие силенки в попытке сдвинуть крышку саркофага. Она жалобно всхлипнула и алчного старика ухватила за бороду костлявая кисть мертвеца.  

Зловеще позвякивали кольца латной перчатки на ссохшейся коже. Напрасно Герман пытался перепилить ножом прочную кисть. Я не смог разжать цепкие пальцы, но задвинул крышку, пока владелец не выбрался наружу. Старик кряхтел от натуги, прижимаясь носом к холодному граниту. Я отчаянно взмахнул мечом. Охотник испуганно рванулся в сторону, спасая свою жизнь. Герман больше боялся неуклюжего орка, чем загадочного мертвеца. Сталь высекла искры из кладки и перерубила запястье. Кисть так и болталась вместе с клочьями бороды.  

– Ты спятил? – завопил, возмущенный до глубины души, старик. – Едва голову не отрубил!  

– А как по другому? – поспешно отодвинулся от распаленного ветерана, потянувшегося за ножом.  

Он думал, что не замечу неуловимое плавное движение. Напряженная поза выдавала кобру, готовую ужалить. С треском разлетелась крышка саркофага. Умертвие — зловещий призрак с багровыми впадинами вместо глаз, вырвался на свободу. Из головы росли рога. Сотканный из мрака, плащ развевался, словно крылья демона. Целая рука сжимала булаву, сыплющую искрами. Для полной картины не хватало грома и молний из задницы.  

Перехватив плиту, летевшую в голову, охотно отправил обратно. Призрака отбросило в угол. Глухо скрипя зубами, злодей пытался выбраться из под обломков. Мечом снес череп. Багровый огонь погас, как перегоревшая лампочка.  

– Молодец, – алчный Герман покровительственно похлопал по спине.  

Недовольно заворчал. Стычка с нежитью, хотя и закончилась победой, не улучшила настроения. В голодном желудке урчало. Звериный голод заставил по другому взглянуть на костлявого старика, представляя его на вертеле. Герман с кряхтеньем нагнулся и шарил на дне саркофага. Вытащил длинную продолговатую штуковину. Последний факел догорал, но успел оценить находку. Короткий жезл, покрытый ржавыми потоками, не вызвал моего энтузиазма. Напоминал фигуру древнего примитивного идола. Роговую голову венчают два желтых кристалла. На рукояти ветвистые письмена.  

– Че за хрень? – грубо навис над проводником.  

– А? – вздрогнув, последний отступил, поспешно пряча находку в мешок. – Нам повезло, маги щедро заплатят за артефакт. Построю мельницу, найму батраков, засею поля…  

Двигаясь к выходу на ощупь, Герман предавался мечтам. Ушлый мужичок, конечно, не пропадет в этом мире. Куда податься бедному орку? Выгляжу, как сущий оборванец, пальцы на ногах посинели от холода. Полы ледяные, словно в морозильной камере. Хрустит и крошится кладка. Руки задевают паутину и плесень, которой покрыты потолок и стены. Тусклый свет, проникающий сквозь дыры в крыше, сменился тьмой.  

В носу свербило от стойкого запаха свалявшейся мусорной кучи. Проход перегородила чудовищная карикатура: помесь носорога с гориллой. Огр шумно дышал, словно сопло газовой горелки. Мы замерли, боясь пошевелиться. Слов не осталось, одни междометия. Герман вжался в стенку, пытаясь казаться незаметнее. Факелы у него закончились, как и удача. Стоял гораздо ближе к чудовищу, протяни только лапу.  

Монстр, словно мысли читал. Схватив хилого старика за ворот, бросил, словно тряпичную куклу. Послышался глухой «шмяк». Надеюсь, успел сгруппироваться при падении. Пока очередь не дошла до меня, ткнул в отчаянье мечом. Однако пробить толстый слой кожи и добраться до жизненно важных органов тупым клинком затруднительно. В узком коридоре не отступить и не развернуться. Сильные лапы чудовища сдавили ребра, словно под прессом.  

Огр надсадно пыхтел, ломая мое тело, словно молодую березку. Меч я давно потерял и пытался нащупать какой-нибудь булыжник. Рука наткнулась на злополучный жезл. Позвоночник трещал, согнутый под невообразимым углом. Слабый удар не причинил монстру вреда.  

– Отпусти! – прохрипел из последних сил.  

Чудовище неожиданно послушалось. Растянувшись на грязном полу, с удивлением заметил тусклую подсветку, как у елочных гирлянд. Желтые кристаллы фокусировали. С бульдожьей морды огра капала слюна. Стертые желтые клыки, слезящиеся глаза, впалые ребра, ввалившиеся складки — все указывало на почтенный возраст местного сторожа. Сутулая горбатая спина и плечи вызывали жалость, словно увидел дряхлого льва. Понуро развернувшись, монстр потопал прочь.  

Пожалуй, это лучший вариант. Жезл потух, вновь став тусклым и безжизненным. Жалобно стонал и охал Герман. Руки и лицо ободрал до мяса. Зрелище довольно жуткое даже в темноте. Синяки не видно, но без них не обошлось. Точно, не успел сгруппироваться, словно выпал из машины на высокой скорости. Долго откашливался, сил на ругань не осталось. Дрожащие руки скребли по полу в поисках сумки.  

– Жезл? Где он? – в надтреснутом голосе проскальзывали панические нотки.  

Обрадовался, как ребенок шоколадной конфетке, когда сунул находку. Мне пришлось тащить инвалида на плече. Выбрались из развали еще не скоро. Первым делом наткнулись на взъерошенного паренька. Сеня место не находил, переживая за родственника. Серые глазки трусливо бегают. Злорадное карканье жирного ворона навевает мрачные мысли. Поваленные скользкие стволы деревьев образуют затор. Одна из стен полностью обрушилась. В разряженном воздухе пахнет грозой. С шелестом кружатся желтые листья. Торчат не привередливые кустики, забравшись на крышу.  

– Что так долго? – набросился отрок с обвинениями и только потом ойкнул и заткнулся.  

Разбитая физиономия старика с запекшейся кровью вызывает откровенную жалость. Синие губы потрескались. Сквозь рваные штаны просвечивают синяки. Волосы и борода слиплись от грязи. Бедняга похож на узника из концлагерей.  

– Ах, ты, урод! – Сеня, эмоциональный, как и все подростки, выхватил нож.  

– Успокойся, – проскрипел дядя. – Орк спас мне жизнь. Теперь я его должник.  

– А что вообще случилось?  

– Бист огра завалил! Как наши дамы?  

– Спят, не привыкли ходить пешком.  

– На этом весь расчет, – пояснил надтреснутым голосом старик. – Барон постарается перехватить на тракте, а мы двинемся через долину Отверженных.  

Не стал проявлять любопытства, соответствуя образу тупого «качка». Пацану ветеран объяснил, что в долине селятся беглые крестьяне, дезертиры, опальные аристократы. Основной промысел — скотоводство. Кроме травы в степи ничего не растет. Открытая полоса тянется до Студеного моря. Дальше на Запад простираются горы и крепости гномов. Коротышки людям не доверяют, но вынуждены продавать небольшие партии оружия в обмен на ткани, припасы, древесину и скот. С ними торгуют купцы из королевства Фаргос. Заключили мирный договор и некоторые дворяне, оснащая маленькие армии.  

– Сколько воинов может выставить герцогство? – прямо рубанул, забыв о вражде орков с людьми.  

– Не могу точно сказать, – замялся хитрый Герман. – Многое зависит от уровня подготовки, размера плодородных земель…  

Понятно, отношения остаются натянутыми. Неугомонный Сеня умудрился подстрелить жилистую пеструю птицу. Его непосредственность и наводящие вопросы сгладили неловкость. Наши «горлицы» спали без задних ног. Леди Лесса положила прелестную головку на горячую грудь Надин. На звук шагов даже не встрепенулись. Милое личико девушки не портило полное отсутствие макияжа, скорее, наоборот. Раздувая угли, отрок зябко ежился, грел руки. В длиной льняной рубашке, оставил куртку благородной.  

Герман устало щурился, так и не притронувшись к пище. Львиная доля досталась мне — победителю. Не стал пугать, что по-прежнему рядом бродит злобный огр. На открытой местности не поймает. При всех габаритах с медведем чудищу не тягаться. Косолапый двигается бесшумно и способен сломать хребет оленю на бегу. Еще у этого хищника хорошая реакция. Когтями, словно острогой, бьет рыбу на мелководье.  

8.  

С сомнением косился на нашего проводника. Бледные щеки ввалились. Синяки на лице и руках пожелтели. Надеюсь, кости не сломаны. К старости они становятся более хрупкими, а организм восстанавливается медленно. Не знаю, какой аптечкой пользуются знахари.  

Странно, леди Лесса не впала в истерику по поводу пешей прогулки. Усталый и понурый вид вызывал апатию. Суетилась над котелком служанка, заправляя остатки вяленого мяса и крупы. Розовый восход придал очертаниям развалин более безобидный вид. Морщинистые стволы деревьев не казались такими мрачными. Исчезли зловещие очертания теней. Щебечут пичужки.  

Герман распрямился со скрипом, вызвав жалостливые вздохи Надин. Леди лишь поджала пухлые губы. Простолюдины разберутся между собой. Лицо страдальца напоминало восковую маску. Услужливый Сеня подал посох, ожидая дальнейших распоряжений. Проснувшись раньше всех, малец попытался охотиться, в этот раз неудачно. Своим присутствием, особенно запахом дыма, распугали мелкое зверье. Крупному здесь нечего делать. Клены и сосны не дают ценных плодов. Интересно, кедровники здесь есть? На земле остались лишь редкие заповедники.  

От размышлений отвлекала, не только меня одного, шикарная русая коса юной поварихи. Достаточно рослая по людским меркам, Надин обладала крепкой фигурой. Узкая талия подчеркивает широкий стан. Крепкие загорелые ноги не скрывает матерчатый сарафан. Непримечательной серой расцветки, одежда сделана из грубого волокна: шерсти и льна.  

– Хороша! – старик, намекая, хлопнул племянника по спине.  

Мне не понравилось, что уже выбрал девушку в невестки, но спорить с очевидным не стал. В прошлой жизни так и не женился, не торопился с этим. Сперва хотел стать мастером спорта. Мешала плохая генетика, но и помогала тоже она. Доказывал рослым здоровякам, что не уступаю в силе.  

– Поешьте, дяденька-орк, – Надин сунула котелок с едой.  

Мисок на всех не хватало. Обидно, когда записала в старики. А все жуткие полоски шрамов на зеленой роже и суровый взгляд из подлобья, как у Николая Валуева. Спутанная грива волос закрывает жилистую толстую шею. Огромные габариты придают весомости, но одновременно внушают опасения. Позднее выяснилось, что у орков большие зрачки желтого или зеленого цвета. В темноте светятся, как у волка.  

– Ты здесь бывал? – поинтересовался Герман.  

– Дык, я и сейчас тута, – почесал затылок, стараясь больше тупить.  

Совершенно беспомощный, в трех соснах заплутаю, не хотел выдавать иномирянина. Во-первых, кто поверит? Во-вторых, не хочется попасть к магам в качестве подопытного кролика. В одиночку в лесу не выжить, следопыт еще тот. Флора и фауна незнакомы. Покажи кто на ближайший куст, не назову. Опознать по следам животное более бесперспективное занятие. Орки превосходные охотники, городскому жителю не сравнится. Я даже разжечь огонь не смогу, не говоря о разделке добычи.  

Сеня брел впереди. Лук в боевом положении, в зубах охотничий срез. Он надеялся, что вспугнем какое-нибудь зверье. Одних запасов на длительное путешествие не хватит. Замыкал процессию свирепый орк. В случае опасности первым приму удар. Рваные лохмотья кожаного жилета расходятся на спине. На плече неизменный меч, вот только в плачевном состоянии. Выщербленное лезвие тупое, как бритва «жилет» после многократного использования всей ротой. В сталь въелась ржавчина.  

В наиболее худшем состоянии стоптанные поршни. Подошва уже отвалилась. Не ожидал, что и раньше делали уцененную обувь. Как-то купил кроссовки на распродаже и направился на дачу. По дороге подошва отклеилась и отпала. Так и ковылял до дому. Несколько дней болталась, как неприкаянная, по ней проезжали машины, напоминала о неудачном выборе.  

– Долго нам мучиться? – подала голос леди Лесса, отряхивая платье от росы и липких семян.  

Пожухлая трава стелилась по колено. Неровные кочки выскакивали из под ног. Синева неба уходила за горизонт. Впереди прерии. Тишина. Умолкли сверчки. Одинокой точкой кружит в вышине ястреб. Довольно тусклое солнце спряталось за тучи, словно обиделось на вопрос. В принципе, благородная права. Без провианта, одежды и повозки тащимся кое-как. Еще и Герман захромал.  

– Скоро будет трактир, – обнадежил последний. – Передохнем...  

– Хорошо, я должна принять ванну и привести себя в порядок, – леди сморщила тоненький носик. – Не хочу вонять, как этот урод!  

В могучей груди родилось глухое раздражение. Невольно рыкнул. Ее охраняешь, а вместо благодарности одни упреки. Не может забыть, что орки убили влиятельного отца и сожгли несколько родовых деревень. Насколько понял, людей не звали на наши земли.  

Старик поразил своей выносливостью. Темп взял небольшой, а пересекли уже пять километров. Возможно, даже больше. Нет привычной полоски асфальта с указателями и цифрами. Сеня обрадованно вскрикнул, когда из густой травы выскочил кролик. Спущена тетива. Проворный зверек сделал спринтерский рывок и скрылся. Потерялся из-за серой неприметной окраски.  

Герман отругал племянника. Последний умудрился потерять ценный наконечник. Железо стоило достаточно дорого. Люди не научились обрабатывать и добывать его. Секрет стали знали гномы. Только у них есть печи для выплавки. В Древней Руси использовали специальные ямы — кладки с сыродутным металлом. Не собираюсь распространяться об этом. Теория без практики бесполезна. В 21 веке школьников пичкают знаниями, совершенно не пригодными. В жизни решать сложные уравнения не нужно, достаточно таблицы умножения, подсчитать сдачу в магазине. Или зачем изучать геометрические формулы, если не занимаешься инженерией? Так же химические элементы.  

Обгоревшие остовы столбов, гнилая щепка, наезженная колея — все указывало на то, что раньше находились загоны для скота. Пожар бушевал летом. Земля черная от пепла. Уцелевшие постройки уберег искусственный ров. Вода в канавке еще не высохла. Края покрыты глиной. Большой дом из вытянутых блоков казался прочным и надежным. Стены промазаны раствором из глины с добавками. Лучше разбираюсь в животноводстве, чем в строительстве. У дядьки на ферме гостил несколько месяцев. Коров, лошадей, овец и прочих видел не только на картинке.  

– Откуда столько камня? – удивилась леди Лесса.  

– Хе-хе, госпожа, – усмехнулся проводник. – Весь материал — обыкновенная спрессованная солома.  

– А не бояться, что загорится? – взмахнула густыми ресничками Надин, когда хозяйка разочарованно фыркнула.  

– Так влаги в ней нет, горит еще хуже, чем древесина.  

При всей своей простоте местные умеют выживать в суровых условиях. На первый взгляд неграмотные, но как организован быт! Мне сроду до такого не додуматься. Черного лохматого подсвинка возле крыльца принял за собаку. Мелькнул белый силуэт платья. Какая-то девица выливала отходы. Фигурка стройная точеная. Надеюсь, личико тоже симпатичное.  

– Иди ко мне, малыш, – Надин жалостливо почесала поросенка, оказавшегося довольно худым.  

Мужская компания посмотрела на это дело с гастрономической стороны. Надеюсь, у хозяев есть кое-что получше, чем, виляющее хвостом, чудо. Смело шагнули в полумрак, распахнув двери. Спертый воздух заставил слабую половину поморщиться. В маленькой печке тускло мерцают угольки. Черная, прокопченная насквозь, выглядит удручающе. Серые потертые столы неприветливы, как и покосившаяся стойка. Низкие лавочки рассованы по углам. Помещение убогое по сравнению с обычными кафе или другой забегаловки для простых работяг.  

– Освальд, не ждал? – хрипло каркнул Герман мужскому силуэту в уголке.  

Хозяин неохотно приблизился. Щеки украшают густые бакенбарды. Взлохмаченные волосы пепельного цвета. Потертая кожаная куртка встречается и на земле. Острый подбородок вызывающе выдвинут вперед вкупе с острым приплюснутым носом. Большой рот с толстыми губами и колючие черные глаза создают неприятное впечатление.  

– Съехал твой Освальд, – осклабился трактирщик желтыми неровными зубами.  

Проводник напрягся, чужакам доверял не больше моего. В удушливой тишине слышен громкий стук сердца и прерывистое дыхание. Недоуменно чешет «репу» отрок. Девушки уткнулись носом в сутулую спину. Упираюсь головой в низкий потолок. Опорой служат столбы. Кровля заметно осела. Если попали в засаду, мечом отмахнуться проблематично — мало места.  

9.  

– Чего встал обстановку разрядила хозяйка. – Тащи снедь из погреба!  

Коренастая полная женщина, в засаленном переднике, отвесила мужчине хлопок пониже спины. Серое платье выцвело от времени, рукава затерлись. Прическа на голове напоминала рыжую копну. Несмотря на возраст, лавировала между столами легко и непринужденно. Привычно бряцала посудой, выставляя глиняные миски, кружки и деревянные ложки.  

– Присаживайтесь, гости дорогие, – сладкий голос источал мед. – Муж принесет сыр и вино. Недавно у торговцев купили. С хлебом туго, в степи пожар бушевал. Зажарю барашка…  

Приговаривая, толстушка сноровисто выполняла обещание. Об оплате не спрашивала, опознала в дерзкой Лессе благородное сословие. Пожалуй, только наши спутницы внушали доверие. Но никак не злобный орк, ростом под два метра. Вино и сыр принесла другая девушка — не та, чей силуэт мелькнул издали. Обтягивающие мокасины подчеркивают крепкие ягодицы и стройные икры. Плечи и грудь развиты, как у пловчихи. Короткая куртка не портит спортивную фигуру. Черные волосы до плеч пахнут цветами.  

Герман отвесил племяннику подзатыльник, когда пялился, открыв рот. Бедняга забыл даже о еде. Вот, что значит гормоны! Красотка понимающе улыбнулась, вызвав зависть леди Лессы. Склонная к полноте, последняя могла только мечтать о такой фигуре.  

Понюхав кислое вино, предпочел воду из фляги. Спутницам подали травяного отвара, но просить не стал, посчитав слишком горячим. Уставший, старик вскоре заклевал носом. Сеня быстро захмелел, бессвязно лопотал о своих подвигах. Одной кружки ему хватило. Я больше налегал на еду. Намеревался оттяпать у бараньего окорока изрядный кусок. Рефлекторно отшатнулся, когда сзади метнулась тень. Удар пришелся по спине. Попытался отмахнуться ножом, но противник ловко ушел в нижнюю стойку и выбил оружие, отсушив руку. Пепельноволосый победоносно оскалился, поигрывая дубинкой. Черные глаза пылали ненавистью.  

– В чем дело? – крикнул я, поспешно отступая к столам. – Баранины на всех хватит!  

– Тупой и неуклюжий здоровяк, – презрительно скривилась черноволосая красавица, перекрывая двери. – Я ожидала, что с тобой будут проблемы.  

Лихорадочно завертел головой, оценив зловещий топор в ее руках. Спутники не пытались помочь. Герман храпел, а Сеня и вовсе растянулся в разлитой луже. Разбитые черепки указывали на то, что огрели по лохматой голове. Девушки покорно молчали и не сопротивлялись, когда хозяйка стягивала руки ремнем. Зрачки женщины пылали во тьме зеленым блеском. Лицо вытянулось, постепенно превращаясь в звериное. Некогда рассуждать, кто они.  

Ноги уткнулись в широкую лавку. В тесном помещении нет лучшего оружия. Словно тараном вынес настырного мужика. С треском последний впечатался в стенку и медленно сполз. Поспешно прикрылся от более опасной фурии. Щепки полетели от лавки. Одна оцарапала лицо. На мгновенье вздрогнул от напора. Однако, оружием злодейка владела посредственно. Не оканчивала школу мечников и вскоре отправилась следом за родственником.  

– Послушай, орк, ты нам не нужен, – прошипела толстушка. – Что тебе эти людишки?  

Тяжело перевел дух, опуская лавку. Сердце бешено билось в груди. Силен, но не вынослив. Садит плечо, но боль придет потом. Тетка с разбойным лицом не внушает доверия. Нутро подсказывает, что опасная бестия. Черные когти на руках запросто порвут гортань.  

– Убирайся! – рыкнул непримиримо. – Забирай своих.  

Сморщенное лицо карги исказилось ненавистью, словно демоническая маска. Зашипев, вытащила соратников. Ловил каждое движение, ожидая коварного броска. Тут же закрыл дверь и забаррикадировал. Топор тварь забрала, но не стал препятствовать. Уж слишком легко тетушка уступила, наружу лучше не высовываться. В закрытом помещении мое преимущество над более легкими противниками очевидно. На улице могут напасть с разных сторон и спину не прикроет стена.  

За это время успел насладиться барашком, проверяя повреждения. Кожа на спине содрана и покраснела, синяк обеспечен. Более хлипкому таким ударом легко сломать позвоночник. Повезло, что у орков прочный костяк. Масса тела значительно превосходит среднестатистическую. Редкие богатыри обладают такой великолепной генетикой. Именно последние становятся чемпионами мира в силовых видах спорта.  

Привычно, работа кладовщиком приучила, приступил к обыску помещений. На разделочном столе обнаружил грубый, внушительных размеров, тесак. Рядом кадка с водой не первой свежести. Деревянные корыта, тяпки, большие ларцы — напомнили о детстве в деревне. У бабушки сохранился массивный комод царских времен, с тряпичными мешками, расписными черпаками и самоваром. Вытащил знакомую перловку и овес грубого помола. Соль бурого оттенка слиплась комками.  

Тут же, на кухне, обнаружил погреб. Крышку отбросил в сторону, подсвечивая плошкой с бараньим жиром. В другой лапе сжимаю тесак. Вниз ведут узкие ступеньки, с моими габаритами не развернуться. Хотя оружие придает уверенности, настороженно прислушался. Уловил приглушенные всхлипывания. Никто не выскочил. Облегченно перевел дух.  

– Парни, заряжайте арбалеты! – скомандовал в пустоту. – Кто есть, выходи по одному, не то выкурим.  

Пускай неизвестный думает, что нас много. Приготовился рубить тесаком. Рука расслабленно опустилась, когда показалась светлая девичья голова и худые поцарапанные руки. Лицо осунувшееся, с запавшими скулами, бледное. Под усталыми обреченными глазами синяки. Вздрогнула, узрев огромного монстра. Юная особа слабо вскрикнула и потеряла сознание. Из одежды на узнице длинная залатанная сорочка до пят, в поясе подвязана веревкой. Некогда белая, ткань в грязных разводах и пятнах. За спасение ничего не обломится. Даже голодный огр не позариться на выпирающие кости. Грудь отсутствует, как у мальчишки.  

Пол ночи клевал носом, не обращая внимания на жуткие завывания, скрежет, скрип ставней, зловещий шепот. Хозяева старались вытурить незваных гостей. Проверяли на прочность дверь. Пытались прорубить топором прочные массивные стойки. Стращали! Мне было все-равно, в фильмах ужасов и не такое покажут. Повезло, что спутников не отравили, а опили каким-то зельем.  

– Что случилось? – зевнула, разбуженная, леди Лесса. – Что ты сделал с хозяевами, дикарь?  

Истеричный голос сорвался на визг. Мне захотелось оторвать глупую голову прямо сейчас, причем руками. Девчонка икнула и замолчала, споткнувшись о злобное сопение и свирепый вид. Оскаленная орчья морда куда значительнее, чем пустые угрозы. Еле сдержался, вогнав нож в стол.  

– Прости, – залепетала благородная, почувствовав, что перегнула палку. – Вспомнила, ты же спас нас от этих тварей.  

Привели в чувство служанку и Германа. Последний ожесточенно тер виски. Сеня охал, приложив компресс к ноющему затылку. Шапка волос на голове спасла от серьезного сотрясения. Подросток недоуменно моргал, щупая шишку.  

– Чуть мозги не вышибли!  

– Не волнуйся, тебе не грозит, – пояснил надтреснутым голосом дядя. – Оборотни до нас не добрались.  

В пленнице старик признал дочку Освальда. Бедняжку сотрясали рыдания. Семью пришлые вырезали, а ее оставили на «сладкое». Несколько раз пыталась бежать, но звери специально устраивали «игру». Такова натура хищников, словно кошка с мышью, несколько раз ловили и избивали, распаленные беспомощностью жертвы и безнаказанностью. Грязную работу поручили Грэтти и запирали в погреб, когда появлялись редкие путешественники. Тонкие ручки, каждая жилка просвечивает, дрожали от слабости, когда подносила кружку ко рту.  

– Сюда не прорвутся? – испугалась Надин, ухаживая за несчастной сиротой.  

– Уходить надо с рассветом, – решил проводник. – Оборотни сильны по ночам.  

– О чем вы? – леди Лесса уперла руки в бока. – Придумали сказки! Это обычные разбойники. Мой папочка их по деревьям развесит…  

Досадливо прикусила губу, не в силах смириться с гибелью отважного покровителя. Только отцу не смела прекословить. Граф не обладал завидным умом. Горячий и вспыльчивый, поссорился с соседями. В результате барон привлек на свою сторону орков и нанес удар чужими руками. Именно он убрал патрули с границы, пропустив волков в овчарню. Постепенно Лесса это поняла. Мечтая о богатом принце и высоком положении в обществе, девушка остра на язык, склочна, но не круглая дура.  

Опытный Герман, некогда ветеран отряда разведчиков, рассказал о местном докторе Морро. Маг хотел создать супер солдат: сильных, быстрых, смелых, с ускоренной регенерацией. Даже нашлись добровольцы, но звериная сущность дала о себе знать. Не все смогли подавить волчьи инстинкты, извращенные человеческим сознанием.  

– В бою они теряют голову, не слушают команд, – посетовал старик. – Армию создать не удалось, да и в отряде мужчины перегрызлись между собой за право быть вожаком. У оборотней рождаются обычные дети, если в паре один человек.  

– Ага, ляжешь с такой, а она голову откусит! – пожаловался Сеня.  

– У кого что болит, – дядя щелкнул по носу. – Запал на чернокудрую самку?  

10.  

Парень покраснел под насмешливыми взорами. Дядя часто ставил на место, давил авторитетом. Старикан много знал, но предпочитал отшучиваться. Красные прожилки на зрачках выдавали усталость. Сухое жилистое тело выносливо. Трудно определить точный возраст. Может, 45 или все 60? Руки покрыты мозолями. Отозвал в сторону.  

– Что делать с обузой? – кивнул на изможденную Грэтти, возле которой хлопотали девушки.  

Сеня ожесточенно сжимал кулаки, заметив синие и фиолетовые разводы на избитом теле. Ножки тоненькие, как спички. Долгого перехода не выдержит. Нужно совершить марш-бросок от владений оборотней. Дальше находится хутор, куда твари не сунутся. Местные проверяют чужаков с помощью собак. Если кидаются с лаем или поджимают хвосты, дело нечисто. Хитрый проводник не хотел, чтобы решение зависело от него. Бросить на произвол сироту недостойно!  

– Потащу на плече, – хмыкнул я. – Если нападут, скидываю на землю.  

– Хорошо! – Герман одобрительно кивнул, умело распределяя поклажу.  

Нарезал и связал специальные ремни. Котомку с продуктами, меч — все повесили на спину Надин. Благородную оставили налегке. Сеня побежит впереди, как самый молодой и резвый, а дядька — замыкающий. Отрок предложил поджечь разбойничье гнездо. Мы не согласились, некогда, да и твари могут всерьез обозлиться, лишившись уютного гнездышка.  

Рывком распахнул дверь, воспользовавшись удобной лавкой. Огляделся и невольно оскалился. Яркие солнечные лучи после сумрака резали глаза. Над синей полосой вдали клубится туман. В долине безопаснее, чем в лесу. Все, как на ладони. Где устроили лежанку звери? Скорее всего, отдыхают и восстанавливаются, вечером ринуться по следу. Попытаются отбить самых слабых, словно настоящие волки.  

Легкую ношу поначалу не чувствовал. Рука покоилась на спине, придерживая сползающее тело. Грэтта не роптала на грубое обращение. Высохшее старое дерево жаловалось на одиночество, скрипя на ветру. Ковер из сухой травы хрустел в такт шагам. Спутницы молчали, берегли силы. Сперва вздрагивали от малейшего шелеста, а потом перестали. Герман выбрал правильный темп, переходя с легкого бега на шаг. Ориентировался на изнеженную барышню. Лесса прекрасно понимала всю грозящую опасность. Густые брови нахмурены, карие глаза полны тревоги. Здесь нет верных солдат и надежного убежища.  

– Поселку конец! – доложил взволнованный Сеня.  

Самый зоркий, держался на виду, шагов на сто впереди. Жители покинули пепелище. Черное и выгоревшее, место производило гнетущее впечатление. Догнивали обрушенные кровли. Лица путешественников поникли. Ноги ослабли. Позади раздались ликующие подвывания и крики. Преследовали затаились в низине, в каком-нибудь овраге. Где еще укрыться в степи?  

– Ты же говорил, мы будем в безопасности! – вцепилась в проводника леди Лесса.  

Девушка прикусила губу, готовая расплакаться. Никому не хочется умирать молодой и здоровой. Впереди такие перспективы! Она не знала, что при дворе короля Зоргана плетут интриги фаворитки. Знать пытается протолкнуть невест сыновьям правителя, заранее заключить выгодный династический брак.  

– Воины не сдаются без боя! – прорычал я в духе Геракла, Конана-Варвара и других не слишком умных героев.  

– Ну, ты вон какой — здоровенный, – заметила Грэтта. – Я даже твой меч не подниму!  

Она перестала бояться свирепой орчьей морды и внимательно изучала полоски — насечки на зеленоватой коже. На руках шрамов еще больше. Возможно, означают количество убитых врагов. У бойцов принято делать татуировки за каждую победу на ринге. Кусок сыра упал в пустой желудок. Холодная крупа на прогорклом жире не улучшила настроения. Леди даже не притронулась к еде, брезгливо сунув нос в миску служанки.  

Ноги гудели, особенно тяжело подниматься после перерыва. Солнце клонилось за горизонт. Герман не торопился, выбирая место, где легче отбиться. Лучше всего с кустарником, развести костер. Оборотни подкрадываются скрытно. Сумерки немилосердно сгущались, пропадали краски дня. Очертания таяли на расстоянии десяти шагов. Преследователи окружали отряд с разных сторон.  

– Костер! – Сеня указал на едва различимые всполохи в степи.  

– Не радуйтесь раньше времени, – предостерег старик. – Можем нарваться на банду разбойников.  

– Уж лучше они, чем стать закуской! – возразила Лесса.  

– Да, но представьтесь моей дочерью, иначе не отпустят без выкупа. Закройте лицо волосами, испачкайте в грязи…  

– Вот еще! – фыркнула аристократка.  

– Оборванцы изголодались по женскому телу, а вы весьма привлекательны, – польстил Герман.  

Стремительный силуэт метнулся навстречу, пытаясь сбить отрока с ног. Оттолкнув парня, рубанул мечом. Что-то ударило в грудь. Острые когти впились в живот. Попытался схватить, но тварь ускользнула, вырвав из бока клок кожи. Я заорал, отчаянно замахал оружием, словно оглоблей. По чистой случайности зацепил одного из напавших. Пока воевал, спутники припустили вперед, спасаясь от свирепого орка.  

Враги разочарованно взвыли и бросились за более легкой добычей. Серые силуэты разошлись, настигая группу. Люди не видели в темноте. Хотя Сеня мужественно выставил нож, оборотень легко нырнул за спину и обрушил удар на затылок.  

Не получилось ничего и у опытного дяди. Стремительные тени сбили старика на землю и принялись терзать. Длинными когтями, словно кривыми кинжалами, наносят рваные раны. Девушки громко завизжали, когда добрались до них.  

Крик в пустошах разносится далеко. От костра помчались несколько всадников. Оборотни пригнулись к земле, замешкавшись. Жадность мешала принять решение. Обычные звери отступают перед численным превосходством. Надеялись справиться с незнакомцами. Постанывающие уползающие жертвы отвлекали. Распаленные мстительностью и яростью, злодеи кинулись на чужаков. Гибкий силуэт распластался в прыжке. Щелкнула тетива лука. Мимо! Взмах боевым топором, тень ускользает. Но крюк на другой стороне зацепил, когда воин отвел оружие обратным хватом. Двое орудовали длинными пиками. Они достали, пригнувшуюся к земле, волчицу. Напрасно последняя выжидала, орки видят в темноте.  

Глаза соплеменников желтые, словно тусклые фары. На ногах мягкие мокасины. Короткие меховые безрукавки не стесняют движений. Штаны из кожи обтягивают крепкие икры. На грубых обветренных лицах татуировка змеи. Головы закрывают пестрые пиратские банданы. Лучник позади страхует товарищей. Двое совсем молодые. Вожак единственный с топором, напоминающим томагавки индейцев. При случае можно метнуть, с крючком на конце. Основное оружие: дротики, пики, ножи. Кряжистый воин оказался ростом мне по плечо. Хладнокровно добил скулящую тварь. Вторую упустили. У одного из парочки кольцо в ноздре. Внешне похожи как братья: худощавые, жилистые, немного угловатые. Подростки еще не окрепли.  

– Что делает воин клана Саблезубых на землях Странствующих? – предводитель смерил мой рост и ширину плеч ревнивым взором.  

Особой враждебности в голосе не чувствуется. Топор в опущенной руке расслабленно покачивается. Погодки за спиной замерли, ловя каждое слово. Во взглядах любопытство, впервые столкнулись с орком из другого племени.  

– Сопровождаю людей, – признал честно.  

– Беглые? – он покосился в сторону стонущей компании. – Продай их нам, дам лошадь! Захочешь — съешь или поедешь верхом. А лучше присоединяйся к нам...  

В примирительном оскале вожак растянул толстые губы. Сточенные клыки указывают на возраст. Осторожно приблизился на несколько шагов. Глаза выдают затаенную алчность. За приветливыми словами скрывает бросок. Хочет усыпить бдительность, выведать: нет-ли позади отряда воинов. Нервы напряжены до предела. Опустив массивный подбородок на грудь, сверлю мечом землю. Стопой резко подбросил клинок и резким выпадом насадил орка, словно барана на вертел. Одновременно с этим подсел, укрываясь за противником. Выгодно использовал собственный вес.  

Ненависть в глазах вожака сменилась пониманием. Поступить иначе я не мог. Чувствовал, что скоро нападет. Приготовился противостоять нескольким противникам. Молодые не спешили. Лучник спешился, демонстративно убирая оружие в чехол. Показал пустые ладони. Приблизился и это оказалась женщина! Жилистая и мускулистая, с маленькими холмиками грудей, напоминает спортсменку по бегу. «На лицо ужасная, добрая внутри», как пел Миронов в фильме «Бриллиантовая рука». Глаза красивые выразительные — лошадиные. Зубы белые с крупными резцами. Хорошей пастой пользуется!  

– Ты убил Харма, – голос оказался неожиданно мягким и мелодичным. – Теперь по праву можешь занять место моего мужа.  

– Кого? – не сразу понял, о чем речь, руки тряслись после всплеска адреналина.