Добрый совет

– Евпидокыл Иванович! Евпидокыл Иванович!  

– А, это ты, Вася!  

– Добрый вечер! Как хорошо, что я встретил вас в парке! Вы сильно заняты?  

– Да вот, решил прогуляться, сраку перед сном проветрить. Чё хотел, Вася?  

– Совета вашего. Я тут повесть написал.  

– Иди ты!  

– Ага. Хочу с вами посоветоваться как с опытным литератором, лауреатом Сталинской премии за роман-эпопею "Физкультура – боль моя! Физкультура – любовь моя! " Если вы не возражаете.  

– Знаешь, где лизнуть, Вася. Не-а, не возражаю.  

– Мне б подстраховаться. Чтобы критики не одолели.  

– Критики, они любого схавают. А такой молодняк, как ты, и подавно.  

– Вот я и хотел посоветоваться, чтобы знать, где соломинку подстелить.  

– А про чё вещь?  

– Про любовь.  

– Ну, тогда пиши – пропало.  

– Вообще-то, люди, которые читали... им нравится.  

– А раз нравится, чё бояться? Шли на хуй этих критиков! Дуй до горы!  

– Ну а все же! Поможете?  

– Чем смогу.  

– Почитаете на досуге?  

– На досуге, Вася, я несколько другими делами занят.  

– Простите, что побес...  

– Ладно, ладно. Что там у тебя? Повесть? Как называется?  

– "Весна на целине". Главные герои: молодой тракторист Степан и девушка-агроном Зина.  

– Зина – осталися мы без бензина.  

– А?  

– Жанр какой, говорю?  

– Какой? Производственный роман. Плюс любовная лирика.  

– Чё, прям так в графе и написано – "производственный роман"?  

– Ну... да...  

– Вычеркни, на хуй!  

– Зачем?  

– Затем! Сам критиков боишься, а сам к ним в пасть прешь.  

– Что же делать?  

– "Производственный роман" убери, а поставь-ка "постмодернизм".  

– Что поставить?  

– "Постмодернизм" поставь.  

– Что это?  

– А я ебу? Тока после этого любой критик два раза подумает, доёбываться до тебя или нет. Так же, через запятую, впендюрь-ка такую хрень, как "абсурд".  

– Абсурд?  

– Да. Тогда эти хуеплёты рваные вообще зассат приближаться. Мало ли – абсурд же!  

– Лихо!  

– И, как добивающий, опять через запятую, вмандач-ка сюрчику.  

– Чего?  

– Сюрчику. Вмандач. Сюрреализм то есть. И тогда ты, Вася, будешь в шоколаде, как в говне. С этими тремя жанрами можешь творить чё угодно! И сам черт тебе не брат! Понял?  

– Ага.  

– Под этими тремя жанрами смогёшь прикрыть любое свое очко! Даже самое раздолбанное! И кто его знает? Может, пронесет.  

– Ух! Что бы я без вас делал, Евпи...  

– Ладно. Рано пока отсасывать. Вот получишь гонорарчик, тады и не забудь про "кюрдамирчик".  

– Заметано!  

– Да, и название.  

– А что с ним не так?  

– С ним не так – всё! Чё это за хуйня – "Весна на целине"? Давай уж что-нибудь в рамках жанра.  

– Например?  

– Откуда я знаю! Кто там, говоришь, герои?  

– Тракторист и агроном.  

– Ну, вот. Назови как-нибудь вроде... "О чем молчали сайгаки", например. Вот это я понимаю, название, так название. И никаких соплей. Тут тебе и недосказанность. И многозначительность. И полусловие. Достоевский обосрется от зависти.  

– Ух! Учиться, учиться и еще раз учиться, Евпидокыл Иванович! Можно вас расцеловать?  

– Ебаться, ебаться и еще раз ебаться, Вася! Можно!