История о девушке с именем Риа

Эльхергард — один из самых красивых городов юга. Правда, только на первый взгляд. Основное население города были рабочие, причём редко кто имел хотя бы комнату в доме. Они жили в подвалах, складах и просто на брусчатке площади.  

Я была родом из обычной семьи. Мать умерла, когда мне было семь, оставив меня один на один с отчимом. Он был человеком жестоким и алчным. Из-за своей жажды денег он отправил меня на работу, как только я смогла хоть чуть-чуть подрабатывать. При этом сам уволился со своей.  

Я устроилась в " мастерскую Готфрида". И как только я это сделала отчем заставил меня работать в тройную смену. Готфрид об этом знал. И давал мне поблажки, и давал немного почитать в его библиотеке во время работы.  

Но длилось это не долго. Через полтора года мастер Готфрид умер и мастерскую с рабочими выкупил другой человек. Он заставил всех работать в два раза сильнее за смену и повысил её продолжительность.  

И всё же даже с таким графиком я успевала урвать время, что бы покинуть городские стены. Сидя у костра, я слушала рассказы бардов, цыган и одиноких бродяг пришедших в наш город.  

Эти люди у костра всегда были добры, всегда старались меня ободрить, хотя знали, что слова мало могут изменить. Они называли меня по разному: кто "Северянкой" за то, что я много расспрашивала про север; кто "Птичкой в клетке" за жажду странствий и прикованность к городу. Ведь сколько я не хотела сбежать, не могла...  

Шли годы. Менялось время, Копились обиды. Отчем сменил нашу комнату на холодный сырой подвал. В последние годы он всё чаще прибывал в двух состояниях: либо пил, либо искал деньги на выпивку и кричал на меня.  

А странствующие барды и цыгане хоть и стали частью моей жизни не могли мне не, чем помочь. Да и я не хотела им навязываться. Так что приходилось улыбаться и смеяться и вскоре это настолько вошло в привычку, что я улыбалась даже, когда в душе было пусто.  

Но однажды всё изменилось...  

Отчем вполз в подвал " в стельку" пьяным, бормоча, что-то про мою мать и про отродье которое она ему оставила. Вдруг он схватился за поясной нож и шатаясь бросился ко мне.  

— Щас я тебя порешаю! — завопил он замахиваясь.  

Я, взвизгнув, рванулась в сторону. Правда, нож всё равно проскользнул по спине, рассекая плоть, но тогда мне было не до этого. Взяв подсвечник я с размаху огрела его им по спине и быстро одев рабочую форму, бросилась бежать.  

Миновать стену труда не составляло. А вот добежать до леса было труднее. Вскоре за спиной стали слышны голоса людей. " — Видать дружков своих позвал. "— подумала я продолжая бежать.  

Сколько я так бежала я не знаю, но в лес я углубилась порядочно. Сил уже почти не было, а голоса позади ещё были слышны. Обведя взглядом поляну, на которой я оказалась я и заметила старый дуб с небольшой ямой под корнями. И не задумываясь, шмыгнула туда.  

Спустя минут пять сверкая факелами по поляне прошли товарищи отчима и побродив по ней ещё немного отправились назад. Только я собиралась вылезти, как на поляне появился странный человек"— А это ещё кто? Ладно, неважно подожду пока он уйдёт"— заключила я и стала ждать. А человек уходить не собирался и даже развёл костёр. А я всё ждала и вскоре провалилась в сон.  

А очнулась уже около костра. Напротив меня смотря сквозь пламя, глядел тот странный человек.  

— У тебя рана на спине. Надо обработать пока не поздно, — сказал он ровным добрым голосом.  

Я не чего, не ответила и просто попыталась сесть. Это было ошибкой. Спину словно прошило тысячей игл.  

— Ай!  

Человек подался в мою сторону, но увидев, что всё в порядке вернулся на место.  

— Кто ты? И зачем я тебе?  

— Хм. Кто я? И зачем ты мне? Да не зачем. Ты была в беде, я решил помочь. Вот и всё. С такой раной в лесу ты долго не протянешь.  

— И что ты предлагаешь?  

— Очистить рану.  

Рана начала очень сильно ныть и скорее всего, опухла. "— Ладно, пусть очистить".  

— Ну, валяй. Но если начнёшь приставать получишь.  

— И в мыслях не было, — проговорил он поднимаясь.  

Зайдя мне за спину, он осмотрел рану.  

— Да приятного мало. Сядь спиной к огню, пожалуйста.  

И я превозмогая боль повернулась.  

— Ты из рабочих Эльхергарда?  

— Да. А как ты...  

— По рабочей форме, — опередил он мой вопрос.  

— Это за тобой пришли те люди?  

Я еле заметно кивнула.  

— Семейные ссоры.  

— Ну и ссоры у вас в семье. Приготовься! Сейчас будет больно, — сказав эти слова, он начал втирать мне в рану какой-то холодящий гель.  

Было больно. Очень больно, но я глотала крик и сдерживала слёзы. Последнее не получалось вообще.  

— Всё готово. Скоро гель начнёт очищать рану, и она зарастет быстрее.  

— Эй! Ты чего не поворачиваешься?  

— Не хочу! — резко бросила я. "— Не хочу, что бы не известный мне люди видели мои слёзы".  

— Как знаешь, — сказал он и вдруг очутился прямо перед моим лицом. — Ты молодец, — говорил он, положа руку мне на плечо. — Я бы крик не сдержал. Мня кстати Эанильд зовут, но ты зови просто Эани, — он протянул мне руку  

— А меня Риа, — сказала я, протягивая свою.  

Сначала я подумала, что его лицо закрыто капюшоном, но в его одежде не было и намёка на него. Он был высокие сапоги с толстой подошвой, добротный серые штаны и куртка, а поверх был плащ, схваченный круглой брошью с рисунком на вроде паутины. Лицо у него было чистое, с небольшой бородкой на подбородке. Волосы с чёлки закрывали часть щеки, оставляя открытыми малахитовые глаза, в которых не было злобы.  

— Пойдём, — сказал он мягко и, взяв мою руку, потащил за собой.  

И вот мы сидим у огня, почти прижавшись, друг к другу и слушаем треск смолистых поленьев.  

Я смотрела на костёр, а на глаза наворачивались слёзы. Я больше не в силах была их сдерживать. Я заплакала. Вспоминая всю горечь обид и непонимания, из которых складывалась моя жизнь.  

Руки Эани коснулись моих плеч.  

— Что случилось? Расскажи. Я даю слово, что всё это останется здесь у костра.  

И я рассказала Эанильду всё, что накопилось у меня в душе, а он смотрел на меня и кивал в такт моим словам, словно сам пережил подобное...  

— Почему? Почему все люди такие жестокие, Эани?  

— Я... я не знаю... Но я знаю, что есть и добрые люди просто они носят маски, чтобы выжить в этом мире. Ты ведь и сама носила маску.  

Какое-то время мы молча смотрели на огонь.  

— И всё-таки ты мне не сказал кто ты такой.  

— Хм. Я Vo Y'lone salitrio.  

— Vo Y'lone... Что?  

— Salitrio. Это каэтарский. Переводиться как " Одинокий Странник" или " Одинокая Птица". А кто я? Скажем так я человек с нелегкой судьбой. Хожу по свету, наблюдая за жизнью людей, а иногда вмешиваюсь в неё.  

— Мм. Я не когда, не слышала про "наблюдателей". Вас много?  

—Нет. Я один. Я сам себя так назвал.  

—Мм.  

— То есть ты путешествуешь?  

— Да.  

— А почему ты это делаешь?  

— А ты не много вопросов задаёшь? — сказал Эани несколько раздражённо.  

— П-прости. Я просто хочу понять, что ты за человек потому и спрашиваю.  

—Понять. Как же давно я не слышал этого слова.  

— Что прости?  

— Не кто, не пытался меня понять. Лишь тыкали пальцем, поливали грязью и указывали, как жить.  

— Даже друзья?  

— Странно говорить. Но у меня, по-моему, нет настоящих друзей. Все кому я доверял, воткнули нож или просто не поняли. Кроме одного, но он не совсем друг.  

— Мм.  

— А ведь ты меня понял. Увидел настоящие проблемы, а не смотрел на завесу из непосильного труда.  

— Скоро полночь. Мне пора уходить.  

— Мм. Ясно, — спокойно сказала я.  

— Хочешь пойти со мной?  

После этих слов я немного опешила. "— Он позвал меня с собой? Меня мало знакомого человека? "  

— Хочу. А куда?  

— Пойдём, — сказал он, вставая и потягивая мне руку.  

Я вложила свою руку в его, и мы пошли в лес. Пройдя буквально пару метров мы, оказались у озера с небольшим деревянным мостиком. Над озером сияли звёзды.  

— Это " Звёздное Озеро". Пока ты в него не окунулась, скажи. Ты точно хочешь этого?  

— Да хочу.  

Эани кивнул.  

— Посмотри на эти звёзды, — он провёл рукой указуя на небо. — Посмотри и выбери себе свою.  

— Вот эта, — я указала на самую яркую звезду.  

— Это " Gogleady' dyllan" — "Северная Сова" или "Северная Птица". Запомни её и запомни её имя. Теперь это и твоё имя. Теперь ты не Риа, теперь ты Gogleady' dyllan. Носи это имя с честью, — Эани протянул мне руку.  

— Хорошо, Vo Y'lone salitrio. Я не забуду.  

Как только я вложила свою руку в его, и он рванул меня в воду "Звёздного Озера"  

Вода вокруг закипела цветными пузырями, а через секунду вода выплюнуло нас на другой деревянный мостик, у другого озера...  

Когда мы оказались на другом деревянном мостике, я прибывала в некотором шоке.  

— Что это было?  

— А как сама думаешь?  

— Не знаю. Портал?  

— Он самый" Звёздное Озеро" — единственный портал, открывающийся два раза в сутки.  

Я осмотрелась вокруг.  

— И где мы теперь?  

— Не знаю. Озеро много куда переносит, — Эани запрокинул голову к звёздам. — Мы на севере.  

— На севере. Ты шутишь?!  

— Нет, не шучу. Звёзды сдвинуты на полкруга назад, значит мы на севере.  

Я замерла в некотором ступоре.  

— Пойдём! Хватит уже тут стоять.  

Пристально вглядываясь в темноту мы пробирались по пологому спуску наверх.  

Вдруг Эани остановился у самого верха.  

— Вот они где!  

— Кто они?  

— Мой вещи. Обронил при переходе. А кто-то заботливо повесил их на дерево. Давай помогу, — сказал он, стоя на вершине подъёма и протягивая мне руку.  

Поднявшись, мы прошли ещё немного и, обнаружив старое костровище, остановились у него.  

И вновь горел костёр, треща смолянистыми поленьями. И вновь мы молча смотрели на пламя. "— Кто он для меня? Просто малознакомый человек или кто-то больший. Если я правильно всё поняла, то единственная кому он доверился за последнее время. Пусть о себе толком ни чего и не сказал".  

Мы оба знали мало друг о друге. Но он позвал меня с собой, в "Свой" мир. Почти не знакомого человека... С каждой минутой всё больше подступало осознание того, что теперь всё реально изменилось, что с каждым ударом сердца я становлюсь печальной Gogleady' dyllan...  

— Что ждёт нас дальше? — спросила я невольно.  

— Дорога и места, куда она приведёт. А если честно — то я не знаю. Но надеюсь, что поменьше плохого.  

— Мм. И я надеюсь.  

— Вот возьми, — сказал Эани, протягивая мне свёрток каких-то вещей. — Переоденься.  

Перспектива ходить в одежде, напоминавшей о прошлом желания было мало и я с радостью приняла новую одежду.  

Зайдя поглубже в лес я сменила рабочую одежду, на простое дорожное платье и накидку с капюшоном. Самое удивительное, что платье было сшито как на меня. Когда я выходила к костру то услышала звуки лютни, сливающиеся в незатейливую мелодию.  

— Невероятно! — воскликнул парень, вставая с импровизированной лежанки из лапника, когда я показалась в свете костра. — Тебе идёт.  

— Спасибо, — сказала я проходя мимо него к костру и швыряя вещи в костёр.  

— Гори всё синим пламенем!  

А через мгновенье одежда вспыхнула синим пламенем, да так, что я едва успела отпрыгнуть.  

— Будь осторожнее в своих желаниях. Они иногда сбываются, — сказал, улыбаясь Эани.  

Мы сидели у костра, а на огне бурлил котёл с грибной похлёбкой.  

Эани играл незатейливую мелодию на не пойми откуда взявшейся лютне. И вот отзвучали, поседении аккорды мелодии.  

— Красивая песня. О чём она?  

— О человеке, выбравшем непростую судьбу, о человеке который всё воспринимал в серьёз. Кроме открытых шуток. Она об одиноком романтике, связавшем свою жизнь с девушкой, которая его обманула.  

— Мм.  

— Правда, она немножко неправильная.  

— Почему?  

— Романтик после встречи с ней потерял часть души...  

— Пора спать, — сказал Эани, отставляя кружку с чаем. — Завтра долгая дорога. Можешь взять мою подушку, — он махнул рукой в сторону мешка набитого какой-то пахучей травой.  

"— Ну, хорошо. Ты мне сам её отдал"— подумала я, залезая под подобие одеяла, сделанное из старой стеганой куртки. Рядом лёг Эани и сразу закрыл глаза.  

— Эани, а где твоя звезда?  

Парень открыл глаза и начал бегать ими по небу.  

— Вот она, — сказал он, указав на едва заметную звёздочку. — Самая тусклая звезда в созвездии"Gotfod crwyd'run"—"Звездного Странника".  

— А моя звезда?  

— Твоя самая яркая в созвездии "Северной Совы". Она кончик её клюва. Очень чистая звезда. Под её светом не случалось убийств и ссор.  

— Эани, можешь научить меня каэтарскому? — спросила я, повернувшись к нему.  

— Могу, но не сейчас. Тебе нужно поспать. Завтра будет тяжело, — говорил он, повернувшись ко мне.  

Я смотрела в его малахитовые глаза и не как, не могла прочитать в них, о чём же он думает.  

— Я так устала от непонимания и злобы этого мира, — проговорила я одними губами.  

— Я тоже. Но я научился терпеть. И ты научишься Риа. А сейчас спокойной ночи Gogleady' dyllan.  

— Спокойной ночи Vo Y'lone salitrio.  

Эани закрыл глаза, а я ещё смотрела в звёздное небо, которое так стремились проткнуть верхушки елей, а в голову лезла всего одна треклятая мысль.  

Когда я открыла глаза перед глазами не было верхушек елей, а была белая пелена тумана. Где-то слева трещал костёр.  

— Уже проснулась? Отлично. Собирайся через час выходим, — сказал Эани откуда-то из тумана.  

— Хорошо.  

Спустя час бережно раскидав лапник с лежанки по лесу, мы двинулись в путь.  

Серое небо, тёмные ели и пыльная дорога. Не про такой север я думала, слушая рассказы путников. Или не хотела думать, что он такой...  

— О чём думаешь? — спросила я у Эани.  

—... О жизни, — задумчиво ответил парень.  

— Мм. А о чём ещё?  

— Да ни о чём.  

Эани был где-то в своём мире и я поняв, что много из него не вытяну, стала вспоминать мотив одной грустной песенки...  

Вечером мы остановились на стоянку близь леса, а сутра вновь отправились в путь.  

И так было три дня подряд.  

— И куда мы идём?  

—Хм. Странный вопрос. В ближайшую деревню или хутор.  

— Зачем?  

— Нам нужно понять, где мы. А потом мы отправимся к моему старому знакомому.  

— А что за человек твой знакомый?  

— Он очень хороший человек. И он кое в чём нам поможет.  

— Мм.  

— Мы пришли, — заявил Эани, останавливаясь у дубовых ворот хутора.  

Забавно, что я не заметила, как мы приблизились к нему.  

— Эй! На стене! — Эани поднял с земли камушек и швырнул его в зубья стены. — Позасыпали что ли?!  

Из-за зубьев стены на мгновенье показалась и тут же шмыгнула обратно голова человека.  

— Чего надо? Вы кто такие? — раздалось за стеной.  

— Наконец-то. Мы путники с юга. А почему ворота закрыты?  

— Не похожи они на людей Арнеста. Да и он уж скорее пришлёт сюда отряд воинов, нежели решит договориться.  

— А где гарантии что они, в самом деле, обычные путники?  

— Что здесь, чёрт побери, твориться?!— гневно вопросил Эани.  

— Они даже не знают, что здесь происходит.  

— Так и быть. Пускай входят. Но если вдруг, что пришьём тебя заодно с ними.  

Из-за зубьев стены высунулась голова мужчины с густыми усами, переходящими в бакенбарды.  

— Эй вы! Заходите!  

В воротах образовалась небольшая щель, через которую мы попали на хутор.  

— Что у вас тут происходит? — спросил Эани у мужчины с усами-бакенбардами.  

— Долго рассказывать милсдарь. Вы, наверное, устали. Пройдёмте в хату, а вечером я вам всё расскажу.  

Солнце последними лучами цеплялось за землю, уступая место полумесяц Луны. Мы с Эани сидели на деревянных стульях в небольшой хате. На дубовом столе горела восковая свеча, а около окна стоял Оли. Мужчины с усами – бакенбардами. Он был старостой хутора.  

— Так что у вас случилось Оли? — спросила я.  

— Война. Уже больше года идет "Третья Северная". Ещё в её разгар войны наш барон, собрав людей, выдвинулся на фронт. Они шли вперёд. Маневр, за манёвром продвигаясь вперёд. Но... Угодили во вражескую ловушку. Барона с отрядом заманили на степь и устроили круговой пал, — Оли саданул кулаком по стене хаты. — Ублюдки! В том огне сгорели все. Весь отряд и барон. А эти наглецы возомнили себя новыми властителями земель барона и двинулись в нашу сторону. А тут их встретили крепости и остроги, готовые скорее умереть в осаде нежили сдаться. И всё бы ничего, но в последний месяц стали уходить звери, а колодец стал пустеть.  

Эани сидел, смотря на свечу и о чём-то задумался.  

— Оли, а где мы и что за барон здесь правил? — спросила я.  

— Вы Бервене. Одном из хуторов...  

— Один из хуторов барона Эйлда, — перебил Эани. — Ныне мёртвого. Оли, кто развязал войну на этот раз?  

— А как сам думаешь? Империя, мать её!  

— Дело плохо. Они не уйдут просто так, — Эани встал и подошёл к Оли. — Оли, уводи людей. Собирайтесь в дорогу прямо сейчас. Если я правильно всё просчитал отряды, будут здесь через три-четыре дня. И тогда всем вам конец.  

— Я не могу. Здесь моя земля, мой дом...  

— Не только твой, Оли. Но если ты не уведёшь людей, все погибнут. Женщины, дети, старики. Ты готов взять на себя этот груз?  

Оли колебался.  

— Хорошо. Освальд! — окрикнул староста своего товарища. — Поднимай людей. Пусть собираются немедленно. Через два дня мы покинем Бервен.  

За два дня весь хутор был готов отправиться в путь.  

— Ну, бывайте друзья. Доброй дороги вам.  

— И вам, Оли. Помните, держитесь всегда самой яркой звезды и доберётесь до цели. Там все будут в безопасности.  

Обозы ушли, оставив нас с Эани у ворот хутора.  

— Нам тоже пора Риа. Теперь нас ждёт Литоград.  

Спустя три дня мы прибыли в Литоград. Город северных мастеров и одновременно бедняков. Все дома были из резного камня, а по улицам сновали люди в лохмотьях. Богатого района в Литограде не было. Сплошные мастерские, торговые ряды и лавки.  

Наш путь лежал в трущобы, в лавку старьёвщика Када. Старого товарища Эани.  

— А как зовут твоего друга?  

— Кад. Он старьёвщик так, что не удивляйся его товарам. Там есть очень странные вещи.  

— Хорошо. Постараюсь не особо удивляться.  

Открыв резные двери, мы с Эани вошли в лавку старьёвщика.  

Несмотря на некоторые странности в товаре лавка Када мало чем отличалась от лавки обычного старьёвщика. Здесь было всё. От старинных свитков до заколдованных клинков.  

— Кого занесло в мою лавку? Неужто сам Эанильд? — говорил, спускаясь с лестницы, невысокий мужчина с чёрной кудрявой бородой и пепельными коротко стрижеными волосами. — Давно не виделись старый друг. А это ещё кто? — спросил Кад глядя на меня.  

— Это моя подруга. Кад, у нас к тебе одно дело.  

— Кажется, я знаю, что это за дело, — проговорил Кад заметно посмурнев. — Но поговорим мы об это позже. Вы устали с дороги. Прошу за стол, — сказал старьевщик, указывая на лестницу.  

Накормив нас отменным ужином, Кад выделил нам небольшую комнатку с окном на втором этаже. Поужинав, мы с Эани легли спать...  

Не знаю почему, но вдруг я проснулась среди ночи и услышала голос Када. Старьёвщик с кем-то говорил в соседней комнате.  

Осторожно переступая по дощатому полу, я шла в сторону голоса. Медленно приоткрыв дверь, я увидела комнату с камином и двумя деревянными креслами возле него. На креслах сидели Эани и Кад.  

— Я уже не первый раз слышу твой рассказ Эани. Довольно! Посмотри, до чего тебя всё это довело. Ты полуживой парень с разбитой на части душой и чрезмерно добрым сердцем. Ты столько лет живёшь в этом мире, а так и не понял, что люди не помнят доброту и, что такой, как ты не найдёт "ту самую" никогда. Всё это пошло прахом много лет назад. Ответь мне, Эани, скольким ты помог?  

— Многим.  

— А сколько людей помогло тебе? Сколько поняли тебя?  

— Ни одного, — посмурнев проговорил парень. — Пока ни одного...  

— Вот об этом я и говорю. Ты не научился видеть в людях безразличие. Люди не хотят помнить добро.  

— Но ты же помнишь...  

— Я не человек. Да и к тому же у меня нет выбора. Ответь мне, Эани. Ты действительно хочешь вновь получить нож в спину зная, что этот удар можешь и не пережить.  

— Я это знаю. И хочу этого.  

Кад шумно вздохнул.  

— Хорошо. Я тебе помогу. Идём.  

Кад и Эани встали с кресел и направились в мою сторону. Я быстро метнулась обратно в комнату и залезла под одеяло. А через секунду в комнату заглянул Эани и убедившись, что я на месте закрыл дверь.  

(Эанильд)  

Проверив спит ли Риа, я спустился по лестнице вслед за Кадом.  

— Я собрал всё, что осталось с тех раз, — сказал старьевщик, ставя на стол небольшой сундучок с круговым магическим замком. — Agour y da'mn y férst!  

Рунные глифы на замке закрутились, и крышка сама откинулась.  

— Оригинальное заклятие. Долго придумывал?  

— Рад, что тебе понравилось. А что говорит перстень по поводу той девицы?  

— Ярко-синим светится, — проговорил я разбирая содержимое сундучка. — Не густо. Здесь точно всё? Я не вижу кристаллов.  

— Расходники здесь, — сказал Кад, выдавая мне поясной подсумок.  

— Не слишком ли много подсумков в этот раз?  

— Всего три.  

— И всё же это ещё не всё...  

— Ах да ещё же посох и снаряжение для твоей мадам!  

Кад достал из-под прилавка уже более увесистый сундук.  

С небольшим усилием я оторвал сундук от стола.  

— А посох?  

Старьёвщик щёлкнул пальцами и в воздухе появился посох из прозрачной стали с изумрудом инклюзом внутри.  

Подпирая коленом, сундук я протянул руку к посоху, подтягивая его к себе, и когда он оказался почти у самых пальцев щёлкнул ими и посох исчез.  

Вновь подняв сундук на руки, я направился к лестнице.  

— Эанильд, постой, — Кад подошёл ко мне и положил на крышку сундука небольшую книгу. — Это твой магикон. Я выкупил его, когда академия окончательно распалась.  

— Значит конец да?  

— Да конец. Забудь сюда дорогу, забудь, как меня зовут. А если вдруг захочешь разыскать не найдёшь никогда.  

Я усмехнулся.  

— Мог бы и завтра попрощаться.  

— Не хотел омрачать момент начала дороги. Бывай, Эани.  

Я поднялся наверх и поставив сундук на стол в комнате взял в руки магикон.  

Сев на кровать я стал, рассматривал записи о существах, формах заклятий и...  

Я встал и пройдя в соседнюю комнату бросил ненавистную книгу в огонь камина.  

Утро встретило меня дождём и заспанным лицом Эани стоявшего у окна с чашкой чая в руках.  

— Доброе утро, — сказала я, вальяжно потянувшись.  

Парень в ответ лишь кивнул.  

— Вставай Риа. Нам уже скоро пора уходить. На столе стоит сундук с твоим новым снаряжением. Одевай его и на завтрак.  

— Ясно.  

В сундуке было очень добротное дорожное платье, плащ-накидка с брошью как у Эани, кожаный пояс с подсумками и тубусом для пергамента, и маленький нож легко прячущийся в сапог. А ещё в сундуке был вещмешок со всем, что может пригодиться.  

Я и Эани попрощались с Кадом и отправились в путь.