Судебный процесс над человеком, потревожившим троллейбус.

Здание суда жутко изнемогало под свинцовым натянутым небом. Прокурор сидел за своим столом, перебирая какие-то бумаги, адвокат неспешно и вполне уверенно оглядывался по сторонам, постепенно продвигаясь к своему столу. Двое служителей закона вели меня к трибуне. Они на время сняли с моих кистей кандалы. Какой-то мрачный мужчина в строгом костюме чёрных оттенков озарил огромное помещение эхом, произнеся следующее – Всем встать! Суд идёт! После чего в зал вошёл судья – мужчина неопределённой внешности в черной мантии с белым воротом. Он сел на внушающий страх судейский стул и принялся листать страницы красной папки. Ещё немного тишины, во время которой я заметил, как серое небо глядит на меня сквозь окна здания суда. Немного задумавшись я уже был не тут, но судья оборвал меня, зачитав грубым голосом номер дела, а дальше резким тоном – обвинение, предъявляемое мне. Хочу сразу отметить, что практически всегда буду говорить я. Участие прокурора и адвоката здесь столь минимально, будто рассмотрение дела происходит в ненастоящем суде, но уверяю вас, тут нет никакой выдумки. Судья уже во всю горланил свой текст и когда, наконец, закончил, стал спрашивать у меня – Вы осознавали себя полноценной личностью во время совершения этого действия? – Абсолютно точно, товарищ судья. Хотя я иногда замечаю свою отрешённость от реальности, свою неспособность полностью осознать действительность, но в тот момент я был, уверяю вас, полностью вменяемым и, что абсолютно логично, понимал свои действия. Должен признаться, во время этой речи я пытался доказать свою вменяемость не судье, а себе в первую очередь. Судья внимательно выслушал меня и задал следующий вопрос – В какой именно момент вы твёрдо решили вытянуть руку? В тот момент, когда троллейбус был только замечен вами? – Понимаете, я совершенно не планировал поднимать руку, троллейбус чаще всего останавливается на каждой остановке, а если и не останавливается, то только на очень небольших и пустых остановках, какой моя остановка, точнее та остановка, на которой я стоял, ни в коем случае не была. Но троллейбус подплывал всё ближе и ближе, я оглянулся, а может просто вспомнил, что в данный момент на остановке нахожусь только я, и чтобы не пропустить троллейбус бездарным образом, понимайте это так, как если бы я употребил словосочетание "нелепым образом", я протянул свою руку в сторону. Но не подумайте, что я её выкинул грубо, быстро, будто приказывая троллейбусу остановиться, я очень плавно, с особой осторожностью, но при этом не крайне медленно, протянул руку, можно сказать пригласив троллейбус принять меня на свой борт. – То есть вы вытянули руку только потому, что стояли на остановке один и сомневались в том, что троллейбус остановится? Вы думали в тот момент, что он, завидев лишь одного потенциального пассажира, сочтёт ненужным совершить остановку? – Конечно, нет! Я попробую объяснить, что мной двигало в тот момент. Я обычно вытягиваю руку только в случае необходимости поймать маршрутку, которая, как всем нам известно, никогда не остановится просто так на любой, будь то пустой или заполненной людьми, остановке. И я никогда бы не посмел вытянуть руку перед троллейбусом, если бы не увидел, как это делала однажды какая-то то ли девушка, то ли женщина. Я взял с неё пример, попытался быть таким же смелым. Вытягивать руку принято исключительно перед маршруткой. Например, перед автобусом, который тормозит на каждой, хотя не всегда, остановке, не принято вытягивать руку. А троллейбус намного реже автобуса игнорирует остановки, естественно перед ним тем более не стоит вытягивать свою руку. И в итоге с помощью рассуждений я прихожу к выводу о том, что моя рука скорее означала жест смелости, чем попытку остановить троллейбус. Более того, если бы я до этого не увидел девушку, протягивающую руку перед троллейбусом, то не решился бы прервать движение этого транспорта и он мог бы проехать дальше. Ведь зачем ему тратить своё время на одного никчёмного человека, который, к тому же, совершенно спокойно может грубым образом отвергнуть предложение вступить на борт. Судья задумчиво смотрел в мои глаза, тишина в этот момент царила в помещении. Адвокат и прокурор с разными, но одинаково необъяснимыми эмоциями наблюдали за процессом. Судья задал последний вопрос, немного прищурив глаза – вы считаете себя виновным? – В конечном счёте, хоть я и вытянул руку перед троллейбусом, я не считаю себя виновным, я взошёл на борт и сел на сидение, в этот момент из троллейбуса вышли два человека. Я был оправдан.