Я знаю, что он – на шкафу. Его я не вижу спиной. К нему обернуться уж больно, но знаю, что он всё на том же шкафу. Зрачки в темноте притушив, опилками там шебуршит, наблюдая – из пыли сгустился, обители скрип. Я знаю он там, на шкафу. Сначала, не веря себе, на крышку со стула полез, обмирая... Искал беспокойства машинку, пыхтел. Обои облезли и в том интерес мой утих. Так пыль отряхнув, я поправил фанеру, ушёл и забыл. Отошёл, отдохнул. Но после, прийдя, я включил телевизор и чувствовал чьё-то присутствие. Здесь. Мне эхом стучали шаги от карниза и диктор свой тембр менял. И кивал. Смотрел он туда. Ему видно оттуда, а я как слепой хоть мне и зябко плечом. Обжился. И тряпка ему нипочём.
За стенкой никто не живёт уже год. Пустая квартира, там умерли все. Уехали, сгинули, дом проседает. Он чует: ему переправиться надо, а тела полезного нет. И вот он приходит и смотрит оттуда. В ночи изучает, а дом – без икон. Я злым бы и не был и чтил я закон. Я был добронравен, любил я футбол. Пока не пришёл этот сон наяву. Я знаю, я знаю, что он – на шкафу. И шкаф бы я, выкинув, новый купил, но дорог мне шкаф, как мальчонкой я был, мне памятен шкаф этот, сломать, его выбросить? Жаль. Хороший ведь шкаф, как ваяли тогда. Мой шкаф для меня это больше, чем я... И так я который уж месяц живу, привыкши уже, в потолок не гляжу. Ведь он атеистом был, старый ворчун. Пролез через стену, чай скучно ему сидеть как в плену в той квартире без света.
Когда прихожу, я его не бужу. Пускай уж сопит у меня на шкафу, и спать не мешает уже старикан, заспинный приятель, молчун. Но больше туда простоквашу не ставлю, а то разбуянится, что атаман. Не дружит старик домовой с головой, когда, заглотив простокваши стакан, по шкафу он пляшет и дурно скрипит как будто в шкафу за филёнкой мышарит. И бродит за шкафом, воняет махоркой. И чувствую я – в моей скромной каморке ему обитать хорошо и тепло. Но смутно сомнение топчет подкорку: как справиться с ним, с этим духом застрявшим, когда надоест ему парить площадку и влезет в меня чтобы съездить на грядки? А грядки его, дорогие-то где? В деревне какой-то, в лесной стороне... Домишки, заборы, леса да болота. Давно бы и сам я сгонял на природу, но шкаф разбирать-собирать не охота.
Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.