Сны рыцарей

И снова Серега Довлатов вытирает ладони о грязные джинсы, а потом думает, что бы такое сказать. Он сидит впритык к столу, по ту сторону которого тоже кто-то есть – рыхлый мужичонка лет пятидесяти. Серега барабанит обутой в кеду пяткой о пол: бык-бык-бык-бык. Он так нервничает. Главный редактор заводской малотиражки Афанасий Петрович думает про обед. Про все остальное думать ему неприятно.  

– Ну, – продолжает Серега, хмурясь, как если бы после сна, – в результате ядерной войны... которая длилась тысячу лет... появились мутанты-экстрасенсы...  

– Кто?  

– Экстрасенсы, – говорит Серега, а потом смотрит, расслышали ли его.  

Черт бы тебя побрал, думает Афанасий Петрович. И откуда только такими словами выстреливают, бездельники?  

– Ну?  

– В общем, мутанты стремятся избавить мир от врагов. Для этого им нужен великий Тоэм. Они похищают его и делают мозгом гигантской машины-убийцы...  

– Так, – перебивает редактор молодого автора. – Война между кем и кем?  

– Война? Этот... между расой сетессинов и ромагинов.  

– Не между США и СССР?  

– Нет.  

– В чем же тогда идея?  

– Идея?  

– Вот если б война происходила между США и СССР, то в этом можно было бы усмотреть некую злободневную закавыку. Понимаешь?  

Серега зачем-то кивает, хотя не понимает.  

– А так это просто какая-то сказка – может быть, даже и научно-фантастическая – про всяких там... как, ты говоришь, они называются?  

– Экстрасенсы.  

– Да. Экстра... сенсы. Словом, один сплошной космополитизм. Про партийность в литературе я вообще молчу. В чем мотивация главного героя? Как бишь его?  

– Тоэм, – напоминает Серега. – Тоэм Гениар. Хотя имя может быть и короче.  

– Неважно. Ты мне вот что скажи. Почему этот твой... короче, почему он ни с того, ни с сего соглашается стать мозгом для этих... самых...  

(Черт те знает, что такое! Язык сломаешь, пока выговоришь! )  

Серега думает. А потом пожимает плечами.  

– Ну, они помогли ему найти его любимую девушку.  

– То есть что, аморалка?  

– Нет. Никаких постельных сцен. Честное слово.  

Афанасий Петрович все равно недоволен, и говорит:  

– Слабовато. Как-то. Малозанимательно. Неактуальненько. И не в духе времени опять же. Поищи-ка, брат, что-нибудь более политически выдержанное. Я знаю, ты парень с головой. Ступай домой и наклепай что-нибудь эдакое, страниц на сорок. Лады? – а сам смотрит на часы, повернув запястье, скоро ли обед.  

Сереге ничего не остается, как просто пожать плечами.  

*  

Конечно, ни о каком возвращении домой – в коммуналичью коморку – речи быть не может.  

Серега ни на шаг не отходит от Афанасия Петровича, который на раздаче берет себе рассольник, молочную кашу и чай с двумя кусочками хлеба.  

– Люди обретают бессмертие с помощью научно-технического прогресса, – говорит Серега, несколько смущенный скоплением людей в очереди.  

– Угу.  

– И теряют веру в жестокое, коварное существо, под названием "бог".  

– Во как!  

– С помощью технологии они заточают его в некое такое искаженное измерение.  

С подносом в руках Афанасий Петрович идет к свободному столу, возле окна, Серега же Довлатов бредет следом, ничего не взяв себе по причине отсутствия денег.  

Пока главный редактор хлебает суп, Серега продолжает говорить, не отводя при этом своего взгляда от подноса с яствами.  

– Или вот еще: один коварный магнат по имени Виктор... изобретает... некое изобретение... в общем это похоже на один сплошной... нескончаемый концерт, который показывается по телевизору, из-за чего люди превращаются в послушных зомби...  

– Куда?  

– В рабов, в общем.  

Пока чавкает, Афанасий Петрович над чем-то размышляет, а потом говорит:  

– Не-а, не нравится мне здесь имя Виктор. Надо бы что другое. Что ты в самом деле? Имен, что ли, мало? Сэм, например. Вполне себе буржуйское имя. Очень даже... а Виктор... черт те знает, что! Вот и директор нашего завода – Виктор Степанович. Нет! Пожалуйста, без всяких.  

– Хорошо. Пусть будет Сэм, – вздыхает Серега. – Как вам?  

– Что именно?  

– Как вам фабулы?  

– Кто? А это что было? Не одна вещица?  

– Нет. Два разных сюжета.  

– Не знаю, – говорит Афанасий Петрович. – Надо подумать. Сэм – это хорошо. Злободневненько. Но насчет всего остального – прямо сейчас ничего определенного сказать не могу. Сыро. Надо доработать.  

– Какой из вариантов?  

– Оба. Ты вот что, парень ты с головой, так что наклепай к концу недели. И чтобы прям до самых поджилок пробирало! Давай. Большой привет!  

*  

– Афанасий Петрович? Это вы?  

(Господи! Уж и посрать спокойно не дадут! )  

– Ну что тебе еще?  

– Сейчас уйду. Прошу прощения. Я тут. В соседней кабинке. Вы можете меня выслушать?  

– Да. Говори.  

( Чтоб ты провалился! )  

– В секретной медицинской лаборатории создают искусственного человека...  

Сидя на унитазе, Афанасий Петрович закатывает глаза к верху.  

– И этот человек наделен сверхъестественными способностями. Через какое-то время он выходит из повиновения ученых и сбегает из клиники.  

– Можно увязать с ситуацией на Кубе, – бубнит себе под нос Афанасий Петрович.  

– Что?  

– Ничего. Продолжай, говорю.  

– Наш герой оказывается среди людей. Он всячески хочет им помочь. Но в его мозг проникает иное сознание. Некое вселенское зло...  

(М-да, Кубой тут и не пахнет)  

*  

– Да, – сонно хрипит Афанасий Петрович в трубку телефона. Он только что включил ночник и щурится.  

– Афанасий Петрович... извините за столь поздний звонок. Это Довлатов Сережа. Хорошо, что вы еще не ложились. У меня, наконец-то, появился гениа... достойный сюжет. Вот смотрите. По велению Альянса Коалиции Превосходства Человека на планету Димос высаживается армия колонизаторов...  

– Что?  

– Писатель Стэффер Дейвис, который находился в составе колониальной армии, оказывается в самой гуще событий.  

– Черт те, что такое! Молодой человек, вы знаете, сколько сейчас время?  

– А?  

– Да!  

– Или вот еще: Земля покорена разумными ящерами Наоли. Остатки человеческой расы скрываются среди руин. Ученый-археолог Хьюланн находит в одном из подвалов...  

Но здесь, не дослушав, Афанасий Петрович бросает трубку и выключает ночник, ворча. Потом через какое-то время включает ночник и шарит за тумбочкой. Выдергивает шнур.  

– Что? – спрашивает жена через сон. – Кто звонил?  

– Один идиот, – бурчит Афанасий Петрович, выключает ночник и поворачивается на другой бок.  

*  

Этой ночью (точнее под самое утро, когда сны особенно тяжелы) Сереге приснился сон.  

Будто бы он где-то, в каком-то месте, больше похожем на уличное кафе. Кругом люди, площадка залита солнцем, официант что-то такое разносит, и в волосах красивой женщины, с которой он, простой парень Серега Довлатов, сидит за одним столиком, играет ветерок.  

Женщина говорит:  

– Я работаю на двух работах. И готова взять третью, только бы ты писал. Пиши! Я смогу содержать тебя пять лет. Если получится, то получится. А если нет, то придется тебе, дорогой мой человек, переквалифицироваться в управдомы. А пока не дрейфь. Я всегда буду рядом с тобой!