Свет фонарей

Где я? Холодно. Темно. Жёстко. Опять не дошёл? А какая разница. Постель, пол не всё ли равно? С этой мыслью необходимость доползти до постели была откинута. Сколько я тут провалялся? Холодный свет от экрана телефона заставил прищурить глаза. Уже полночь… с работы вроде в восемь ушёл. Глаза резко заныли и телефон был выброшен во тьму коридора. Серый потолок, какие-то шкафы, которые всегда пустовали, безвкусные обои, тишина. Так тихо… я снова провалился в сон.  

Суббота.  

Свет? Мир? Нет, что-то серое, полупрозрачное, тусклое, как и всё окружение, коснулось ушей звуком гудящих за окном машин. Тело само встало, само проглотило что-то безвкусное. Что теперь? Я стоял посреди кухни. Какие-то крики с улицы, машины, люди, не снег, а какая-то серая грязь падающая с неба, отбивали всё желание находится здесь. Пройдя пару шагов ноги подкосились, слёзы наполнили глаза, но рыдать и кричать не было сил, я опять лежал на том же месте, в том же коридоре, в той же бессменной серой рубашке. Снова забытьё.  

Что это? Что-то нежное, тёплое скользнуло по лицу и прыгнуло на стену. Снова ночь и тишина, полная, непоколебимая. Тишина и свет фонарей. Тени каких-то мелких веток мелькали и колебались на еле еле слышном и заметном ветру. Неужели хоть что-то в этом мире может иметь другой оттенок кроме серого. В этом слабом свете было что-то… что-то согревающее не тело, не кожу… нет… он согревал сердце. Но уставшие глаза уже отказывались различать цвета, а мозг не хотел их воспринимать…  

Воскресенье.  

Ещё один день. Какая разница хоть два. Хотелось пить, но выходить из тени коридора в залитую серым, холодным, светом кухню не хотелось больше. Лишь изредка беззвучно скатывающиеся по щекам на холодный пол слёзы попадали на высохшие губы. Глаза были широко открыты, нет, они не смотрели куда-то, нет… они просто были открыты давая свободный проход слезам. Время перестало существовать оно тянулось медленно и каждая секунда длилась минуту, но ночь пришла как будто мгновенно.  

Понедельник.  

Будильник. Снова пора на работу. Помятая рубашка, которая не снималась всё это время оставалась такой же безразлично серой. Тело опять сделало всё само: умыло красные от слёз глаза приятной холодной водой, подняло телефон, который не прекращал трезвонить всё это время… Берясь за ручку двери, я краем глаза заметил, что прямо в это мгновенье со стены пропало что-то очень важное, то последние, что у меня оставалось. Я замер. Почему стало так холодно? Почему опять включился этот бездумный автопилот, медленно убивающий меня? Что пропало со стены?! Ах… точно… свет фонарей… видимо кто-то посчитал что серый мир стал уже достаточно светлого оттенка, чтобы добраться до работы…