Остроухелые эльфы

Просхождение кельтского названия лесного народа «эльфы» лингвисты объясняют тем, что их считали наследниками и хранителями того мира, который был в Европе до прихода людей нового типа, кроманьонцев, к лесам не привыкших. Это сомнительно, потому что ещё греческий сатир, рисованный в точности как пьяная свинья с рогами, околачивющася около поддатого Вакха- Диониса похожа на классического эльфа, только без рогов.  

Вакх жил в дубравах и валежниках, увитых виноградом, что намекает нам на то, что уже древние греки с нашими лешими и их кабаками были знакомы давно. Эллины пьянствовать ехали во Фракию, ко сколотам, в Бухарест, к цыганам. Там они сначала разгульничали, а потом упивались до поросячьего визга, выдаваемого за оды. Вся Фракия была покрыта лесами поэтому братание древних греков с лешими и породило первых кельтов, одетых в национальные фракийские вышиванки, потому и называемые фраками.  

От этого союза греческой экспансии к скифам, задержанной горными ведьмами красоты неимоверной и произошли кельты, которых побитые иллирийцами римляне произносили уже с утраченными загубными щитками как «цельты» или как «цельси». Магнус Цельсий, кстати, по внуку которого мы меряем градусы, был потомком эльфов и это никем не оспаривается. Только на иконописное лицо его поглядеть и всё сомнения сразу отпадают.  

Римляне были тупыми варварами, поэтому они разделяли Галлию на разные части, полагая что галлы и кельты это разные народы – одни германцы, с палками, а другие славяне, рабы по роду их. А ведь тогда они были ещё один народ ваней, духовной столицей которого была Вена, полная вина. Слова те – однокоренные. Из Румынии пошёл этот народ лесной – кельты, которые были весёлы, жили в согласии с природой и качались вместе с ней, попивая её соки через соломинки, погруженные в чаны со сбитнями.  

В среде кельтов были их целители, где мы видим всё тот же животворящий корень, опохмеляющиеся в лесах и лечившие сограждан как кровопускнием, так и духовно. Для того к ним обращались и вызывали их заклинанием, звучщим как: «Hilfe! Halfe! Holfe! », где «о» произносился как носовой утраченный звук «юс».  

Этот призыв, оглашавший поляны по утрам после больших ведических праздников, и был принят заблудившимися романизированными иберами за самоназвание остроухих.  

Впоследствии разделения обязанностей эльфы-вилы- фейри они же «и пр. » в их звериной ипостаси обрели вид полураспада видимого гибрида рыси с векшей, которые в зверином образе питаются заготовленными на зиму мозговыми орешками, прихлёбывая тягучий эль – восстановленное по древним рецептам ирландское пиво пиктов. Вера же в вечность «светящихся» лесных духов объясняется тем, что никто никогда не видел мёртвого эльфа, довернувшимся обратно до человеческого обличия. Иберобалты, они же шрамированные англосаксы, поняли: не мрут, значит, вечные. Или, если засомневаться, хотя бы долгоживущие изотопы.  

Исторически кельто- германские эльфы это неумелые оборотни, преворащающиеся в кого угодно, но небрежные в деталях, откуда и приметы, распознания их: длинные спутанные волосы и выдающие звериную природу уши. Всё вроде получилось, но из под шапки эльфийские уши торчат. Эльфы обрели крылышки и полетели, когда в викторианскую эпоху английские художники скрестили их с поэтизированными плодовыми мушками. В наше жестокое время британские учёные вовсю эксплуатируют этот искусственный таксон, проверяя на эльфах-дрозофилах все виды человеческих болезней, включая интеллектуальную зависимость от плоского мира на экране.  

Почему так получилось, что кельтские эльфы остались такими недотёпами? На этот вопрос могли бы ответить утраченные ими в процессе эволюции рога, хвосты и копыта. Эльфийские рога это выросты мозга, служащие, так же как и у многих копытных, для восприятия космической энергии и для внесловесной коммуникации, роль же хвостов и копыт ещё предстоит выяснить в урочные волшебные ночи.