Мой любимый балет!

Письмо Л. П. Островской  

С. Петербург 1907 год  

Дорогая, Любонька! Милая подруженька, я так рада тебе писать. После долгой и нелегкой дороги от Москвы до Петербурга, я не могла писать, так притомилась. Но теперь я пишу тебе, подруженька моя. Я очень хочу поделиться с тобой мыслями о прошедшей поездке! Я с маменькой и папенькой была в Мариинском театре!  

Но, пожалуй, начну сей письмо с нашей дороги. Ехали мы очень долго. Погода стояла тяжелая и угрюмая, словно не желала нас отпускать в Петербург. Но мы добрались! И знаешь на чем? На Николаевской железной дороге! Сему моменту я была душевно рада, такое событие для меня. Впервые на железной дороге! Сее действо вызывает у меня буйство эмоций! Ехали мы с комфортом и всеми удобствами! До чего же прекрасное творение!  

И, наконец, мы оказались в Петербурге. Как он восхитителен! Это мир элегантности и утончённости. Но не подумай, милая подруженька, что я не люблю Москву. Люблю ее, люблю я всем сердцем! Это моя отдушина, мое родное и красивое гнездышко. Но Москва более плывет и играет красками, нежели Петербург. Этим мне и нравиться Петербург, он придает моей душе больше новых спокойных эмоций.  

Что ж, мы приехали в дом к графу Горчакову, моему горячо любимому дядюшке. Он с теплотой нас принял и пригласил на ужин. Уже вечерело, когда мы приехали, поэтому сидели не долго. А после я отправилась в предложенную мне комнату, где посветила себя сонному царству.  

Что же сказать о милом дядюшке? Именно он нас пригласил в Петербург. Дядюшка очень любит театры и, особенно, балет. Он не пропустил не одной пьесы в Петербурге. Любимый дядюшка пожелал, чтобы мы с ним посетили завтрашний благотворительный вечер в Мариинском театре, где будет выступать одна из величайших балерин в России, сама Анна Павловна Павловна! Я удивлена и поражена! Какая удача! Какое событие!  

На следующее утро мы отправились посмотреть Петербург. Как же он прекрасен! К сожалению, на бумаге не передать всех тех эмоций, которых я испытывала! Но они окрыляют.  

В честь такого знаменательного события, поход на благотворительный вечер в Мариинском театре, мне решили прикупить новое платьице. Оно неповторимо и модно! Платьице персикого цвета с ноткой мягкой белизны, с белыми легкими, словно пушинка, рюшами и мелкими узорчиком, вплетенным в воздушные плечики. Все было скромно и даже немного строго, но очень красиво и изящно. Еще мне приобрели большую с крохотными белыми перышками и мелким жемчугом шляпку персикого цвета, идеально подходящую под мое платьице. И, конечно же, туфельки молочно-розового цвета. Я так была рада! Теперь я не буду бледной мышкой на светском вечере, а нежным, только раскрывавшимся бутоном. Маменька и папенька не пожелали себе что-то приобрести. Они посчитали, что их привезенные наряды прекрасно подходят к походу на благотворительный вечер. Я думаю, они могут затмить всех светских дам и господ!  

После мы гуляли по улочкам Петербурга. Здесь много старинных и больших зданий, богато отделанных, которые были давно уже построены каким-нибудь мастером эпохи Александра I. Но в редких местах появлялись менее богатые дома мало украшенные и не могущественные. Мы ходили по благородным улицам Петербурга. Мои родители не хотели посетить бедные улицы, потому что считали, что такие высоко уважаемые люди не должны посещать окрестности бедняков. Но с родителями не согласна. Я считаю их, такими же людьми, как мы сами, просто с другим достатком в семье. Но, милая Любонька, кто меня послушает? Мой возраст так мал, что взрослым мое мнение не интересно, считают его абсурдным. Только, Любонька, прошу дорогая, не говори никому о том, что я сказала тебе, если маменька и папенька узнают, то могут наказать меня. Но мне так хотелось с тобой об этом поделиться!  

Что ж расскажу теперь о вечере, Благотворительный вечер в Мариинском театре состоялся к седьмому часу. Я уже была приодета в свое нежненое платьице, маменька и папенька тоже были готовы. На маменьке было тяжелое коричневое платье с темным отливом, украшенное фигурными белесыми кружевами и легким узором на предплечье с жемчужными ягодками. На папеньке же был черный костюм-тройка строгого кроя, черные классические лакированные туфельки, беленькая рубашка с галстуком темного, бордового-карего цвета.  

И, наконец, сам Мариинский театр просто потрясающий! На фоне темнеющего неба он блистал! Яркие озорные лучики света играли с прозрачными стеклами окон, выставленные в элегантную раму с богатым оттенком мраморных узоров здание будто светилось, и казалось оно освещает всю улицу, как маленькое солнце. Мариинский театр оказался настолько величественным, что я чувствовала себя маленькой мышкой, гусеничной, меркнувшей на его фоне.  

Весь живописный контраст разбавляли различные звуковые иллюстрации. Всюду сновали высокопоставленные люди и аристократы. Все были в парадных нарядах и очень вальяжно ходили, будто они идут отобедать чем-нибудь съестным. Всюду слышались звуки подъезжающих машин и глухие, но четкие, отбивания двигателей. Из машин появлялись водители в своей простой, но опрятной одежде, а после выходили люди высшего общества, приняв высокое уважение и почтение водителя; дамы неспешно выходили из полузакрытого салона, опираясь на помощь водителя, а господа уже поправляли свои шляпы, чтобы скорее войти и приступить к разговору с каким-нибудь высокоуважаемым человеком, не занимающей более высшей должности, чем он сам.  

Но мы недолго любовались сие моментом и отправились, поскорей же, внутрь величественного театра  

Внутри он еще прекрасней! Холл был будто чудотворно сделан. Он выполнен был в теплых тонах, а огоньки от ламп – никому не виданных – придавали особый уют. Внутри казалось все больше, и я в этом тонула, как при взгляде на ночное небо, усыпанное яркими пятнышками звезд.  

Мы сдали в гардеробную свою верхнюю одежку. И направились в сторону парадных дверей, ведущих в концертную залу. И здесь началось самое главное! Перед нами отворились двери в сказочное и волшебное искусство – в балет!  

Концертная зала оказалась еще больше, чем величественный холл. Я будто очутилась в новом мире, полного изысканности, и загадочности, и, конечно же, балета! Я думаю, мои глаза искрились, как маленькие искорки на звездном небе, столько было в них интереса, надежды и любопытства. Мое сердечко стало чаще биться, я всей душой и каждой маленькой частичкой своего тела желала поскорее увидеть представление.  

Я, моя маменька, мой папенька и мой глубоко любимый дядюшка сели на одном из балкончиков, который был выполнен в красных и золотых тонах, что очень подходило под стиль зала. Я думаю, оно выполнено в стиле барокко. Хм, да, наверное, в стиле барокко. Я еще не в совершенстве освоила на уроках искусства архитектуру. Но, дорогая моя Любонька, я к этому стремлюсь.  

Дальше было, не очень на мой взгляд, интересно, была официальная часть благотворительного вечера, поэтому, дорогая подруженька, я не буду много разглагольствовать. Но скажу одно: больше всех был заинтересован мой высокоуважаемый дядюшка (который был в похожем костюме, как у моего папеньки, только с молочной рубашкой и бордовым галстучком). Он пожертвовал некоторую сумму в помощь культурного развития нашей страны. Я посчитала его поступок благородным и хорошим, что уважение мое к нему еще больше взросло.  

Начну же я рассказывать про величайшую балерину сего времени, Анну Павловну Павлову! Гости расселись, сцена опустела, и все замерли. Но вот заиграла торжественная музыка, исполняемая известным оркестром города Петербурга. На сцену вышел балетмейстер Михаил Михайлович Фокин – выдающийся танцовщик и постановщик – и объявил:,, Приветствую вас, дамы и господа! Сегодня все мы здесь собрались внести пожертвования в развитие театрального искусства и, конечно же, увидеть величайшую постановку последних десятилетий! Но! Вы будете приятно удивлены. Сегодня сей театральное представление будет исполнять всеми вами известная, изящная и народом любимая балерина Анна Павловна Павловна! Она будет исполнять новую партию – еще никому не известную – которая, надеюсь, привлечет всеобщее внимание и откликнется теплом в сердцах многих,,, Умирающий лебедь’’, поставленная мной – одним их самых талантливых и величайших постановщиков в истории нашего балета. Но что ж, дамы и господа, мы начинаем! Приветствуйте, Анна Павловна Павлова! ’’ Прозвучали бурные аплодисменты.  

Поначалу все в зале затихло, свет приглушился, и заиграл медленная и грустная музыка, передающая всю боль героя – умирающего лебедя. Музыка будто сочувствовала была частью его горя, его гибели. Она его утешала и одновременно помогала своей тонкой гаммой чувств, которые испытывала вместе с ним.  

Из-за кулис выплыла балерина – Анна Павловна Павлова – в белой пачке, покрытой искусственными беленькими, как пушистые подснежники, перьями. Платье было расписано драгоценными камушками, а на ее голове сияла крона в виде плывущего, прекрасного и волшебного лебедя.  

Она танцевала грациозно и изящно, что завораживало мой детский глаз. Нет! Она не танцевала, она играла роль бедного умирающего лебедя. Балерина двигалась плавно и неспешно, передавала горечь всей души, которую испытывает лебедь. Ее руки были точно крылья несчастной и печальной птицы, которая всеми своими силами отчаянно и безнадежно борется за свою жизнь.  

Но вот зазвучал сильный аккорд, музыка стала громче и трагичнее, лебедь стал медленно оседать на землю, чтобы в последний раз проститься с белой землей и чистой, мирной водой.  

По моей щеке прокатилась слеза, а в моем сердечке раздался маленький укольчик, как в крохотном сердце этой гордой птицы. Ох, но нет, он возжелал жить, жить и расцветать! Моя душа возликовала  

Я пишу тебе, моя подруженька, о танце балерины, как о трагическом и горьком испытании лебедя, потому в данном моменте передо мной стояла не балерина, а новая душа, новое существо, безнадежное, гордое, сильное, – лебедь! Балерина очень тонко вжилась в свою роль, чем еще больше покорила мое сердце. Она стала им, она стала лебедем!  

Весь танец балерина кружилась, извиваясь, плыла и оседала на пол сцены, будто на холодную землю. Танец завершился падением лебедя, гашением души, смирением с судьбой.  

Несколько минут стояла тишина, ничуть не угнетавшая сей момент и позволявшая зрителю вернуться в реальность и понять сею ситуацию. И вот прозвучали бурные аплодисменты, люди повставали со своих мест, никто не остался равнодушным. Встала и я. Аплодисменты все не утихали, а плыли волной восхищенья. В то время, поникшая фигура ожила. Лебедь превратился в балерину – величайшую балерину нашего времени Анну Павловну Павлову!  

Здесь я закончу свой рассказ, так как дальше не было ничего интересного, чтобы могло утолить твое детское любопытство. Но, милая моя Любонька, я хочу тебе сообщить новость! Я так вдохновлена и поражена сей танцем, что решила поступать в балетное учебное заведение! Я верю и сильно надеюсь, что меня туда примут. Мне всего лишь девять годков минуло, и еще не поздно. Я думаю не поздно. А ты, что думаешь, моя дорогая подруженька? Не поздно ли? Напиши мне в ответном письме о своих размышлениях и думах. Мне было бы любопытно узнать о твоем времяпрепровождении, о твоем здоровье, о родителях, о сестре. Прошу утоли мое любопытство. Очень скучаю без тебя. С нетерпеньем жду твоего ответа.  

Твоя подруженька,  

Софьюшка  

P. S. : Ура! Мне маменька с папенькой купили балетные туфельки, и теперь я смогу заниматься! Я надеюсь в скором времени я смогу поступить в балетное учебное заведение, и, при моему приезду, с тобой вместе сможем порадоваться этой великолепной и прекрасной новости!