Заметки Уходящего

Валерий Радомский (Уходящий)  

ЗАМЕТКИ УХОДЯЩЕГО  

(продолжение: стр. 27-53)  

Недавно примчалась мысль: а ведь государства, как люди! Вроде, и ничего такого особенного и не принесла эта мысль, да с той самой минуты я пытаюсь найти типаж моей Украины.  

Вижу ее красавицей полногрудой, склонившейся над хрустальными водами ивой, голос ее слышу…, глаза вижу…, вот она не идёт – плывёт лугами и долами, а хочу сформулировать ее внутренний мир, заглядываю в душу, и понимаю, что все эти образы и картины – продукт стереотипного мышления. Да и человек – это характер, прежде всего.  

Кто-то умный сказал о нем, о характере, что нетрудно изменить мир, но практически невозможно изменить собственный характер. Оттого – характер! Каков он у моей «неньки»? Что в нем такого, отчего несчастья и злыдни – исключительно для народа? Почему заборы – под небо, а плечо соседа, точно кол в бок? Как так: по-прежнему, детская игрушка мальчиков – перочинный нож, больше, а детей-сирот все больше, больше и больше!..  

Перечитываю самого себя: «…Тяжёлый, трудный, неуживчивый характер, как врождённая хромота. Кому она мешает в первую очередь?.. Но и поносить человека за подобного рода характер не спешите – не вина хромого с рождения, что он хромой».  

Да, так я полагаю: не вина хромого с рождения, что он хромой. Потому-то мне мила и дорога моя Украина, пусть и с характером, как врождённая хромота. Но что мешает устранить это историческое увечье? Я полагаю – одна страсть. И страсть эта – страсть к свободе. Но! … Я спрашиваю себя: а как украинцы могут понимать свободу после …пяти веков под поляками, 350-ти лет (если не ошибаюсь) при России и 70 лет в составе СССР? Ответ дался легко: как вольницу! Это формально-промежуточное между фактическими беззаконием и свободой.  

Вольница заявила о себе не на пустом месте и не за просто так, а условно говоря, вольница тождественна (но лишь в понимании и восприятии украинцев) с философским значением свободы. А именно: возможность проявления субъектом своей воли в условиях осознания законов развития природы и общества. И я думаю, что украинцы последнего тысячелетия вынужденно, но умышленно, чтобы выжить и сохраниться как этнос, осознали законы развития природы по-своему: во благо единственно себе. То есть, при тотальной (можно сказать и так) несвободе в годах украинцы позволяли каждый себе вольности этического плана, так вольница и «вклеилась» в ментальность… Где-то так и тоже по причине несвободы заявила о себе на весь мир и казацкая вольница.  

А что же сейчас? …Задекларировали свободу и цивилизационный путь развития, а массовым и апробированным в веках инструментарием украинской реальности осталась та же вольница. Таким образом, Украина – это (гипотетически) вольная дородная красавица с серьёзным изъяном в характере, оттого не успешная.  

В реальной жизни такие женщины, насколько я знаю, редко бывают счастливы, ибо востребованы в качестве тугого кошелька, плотских утех и т. п. Дети, как правило, являются братьями и сёстрами лишь по матери, ни во что ее не ставят, хотя на людях очень-очень любят. Корят ее на каждом углу за то, что богатства разворовали и растащили их отцы, дядьки и тётки… Но это моя Украина – парусник в безбрежном океане без парусов свободы…  

•  

Не знаю, может, и есть что-то приятней и, главное, неожиданней Удачи, но Удача – это здорово. Это – как в постель к молоденькой девственнице, когда тебе под пятьдесят или за пятьдесят. В одночасье сладко и потешно, но это – в большей мере, для мужчины. В любом случае, Удача нужна нам всегда и во всём – это, конечно же, не плотская прихоть, а всего лишь метафора (о девственнице), – ибо без Удачи нет места Чуду и Волшебству в нашей жизни. Но Удача, как известно, почему-то, частенько балуя дураков, и вовсе не жалует охотников на себя…  

Впервые я задумался над этим, отчего так да почему, когда слушал откровения знакомого, а рассказал он мне вот о чем:  

– …Тогда я работал в ночную смену. Часа через два погас свет, ещё через час электричество на цех так и не подали, и смену отправили по домам. Я не стал дожидаться первого рейсового автобуса – потопал домой ножками.  

Небо было в сплошных облаках, оттого шёл медленно. Подходя ближе к мясокомбинату засеменил – фонари комбината хорошо освещали большую площадь. Но так мне лишь показалось.  

Приблизившись к высокому каменному забору, а тропинка пролегала вдоль забора, понял – показалось: свет остался по другую его сторону. Я осторожно посунулся вдоль забора, навстречу, вроде, никто не шёл, хотя тишина и заползала неприятным холодком под одежду, как, вдруг – «бац» меня чем-то тяжёлым по голове. Да так сильно – в момент мордой об землю. Я лишь успел «ойкнуть», как меня «огрели» во второй раз – по спине. Точно поленом! А когда кто-то ещё и на ноги навалился, мелькнула мысль: отгулял бобик!  

На автомате подгрёб под себя ноги, закрыл голову руками и – заорал.  

Что орал – не помню, не помню также, сколько так, «калачиком», пролежал, да не понятно от чего страх, наверное, и ноющая боль рёбер все же подняли на ноги. Точнее сказать, вскочил я испуганным козликом – и бежать, да тут же на что-то огромное наткнулся и перевалился – слава Богу, что так, через это что-то. Руки прочувствовали то ли кожу, то ли брезент. Я осмотрелся. Вроде, никого рядом нее было, достал зажигалку, чиркнул – мать твою: сумка хозяйственная; и здоровая, что собачья будка! И тут я уже сообразил: не кто, а что меня «отбомбило»?!  

…Во второй сумке тоже была колбаса. Сервелат. Свежайший! А запах – обалдеть! И я быстренько, с сумками, разумеется – бегом! Как домой припёр такую тяжесть – ума не приложу. Ведь я и зашибся не хило!..  

С десяток палок сервелата себе оставили, остальные «размели» соседи и знакомые. Жена ещё у телефона, а они уже – тут как тут. …Денег – на весь стол! Во, удача-то привалила!  

Я после этого сам попросился работать в ночную смену, а по выходным, после полуночи, сажусь в свою «Ладу», у комбината оставляю машину на стоянке, а сам вдоль забора – туда-сюда, туда-сюда!  

…Долго удача, ещё раз, мне не улыбалась. А как-то в воскресенье – мне повезло, так повезло!  

…Затаился я под деревом, покуриваю невдалеке, когда в три ночи слышу – гуп!.. Жду – не бегу забирать, надеюсь, что и вторую сумку перебросят. И точно: «гуп» во второй раз. Я – туда, хватаю два баула, а меня в этот же самый момент берут под белые рученьки охранники мясокомбината. Появились, буквально, ниоткуда?! Ну, точно – из табакерки!.. Я даже пискнуть не успел, как оказался у них в «дежурке».  

…Бить – не били. Правда, грозились копчёной свиной ляжкой накормить до кровавого поноса – а в баулах в этот раз были копчёности, – если не скажу, кто именно перебросил продукцию мясокомбината через забор.  

Утром и вовсе комедия: на своём автомобиле я привёз сам себя к следователю в РОВД.  

«Следак» с порога: «Подумаете, мясной вы мой, ещё раз хорошенько над тем, пойдёте ли «вагончиком», или – «паровозом?.. И – с глаз долой. Тут же вошли в его кабинет два дядьки-милиционера, под два метра каждый, … «трах-бах» и я – на полу, а морда – понятно, какая… Думаю: э-е-е, нет – мой выход, иначе «закроют», хоть «вагончиком», хоть «паровозиком».  

…Только «следак» вернулся и присел, я ему ключи от своей «Лады» и техпаспрт на стол, говорю – мол, там же нашёл, стоит у вас под окном. Тот – в окно, стоит и впрямь, отливает золотом да хромом. Взял он с меня подписку о невыезде, потом с неделю мурыжил переоформлением на него «Ладушки» моей, а с работы меня уволили в течение суток с момента задержания!  

•  

…Вот что указывает на психическое здоровье и нездоровье человека/гражданина (если честно)?... Реакция и отношение к смерти другого человека/гражданина! И не важно – знал ты его или не знал, и тем более, кем он был и слыл в светской жизни.  

Как я уже говорил, Человек (гомо сапиенс) рождается, чтобы, перво-наперво выжить в соперничестве с другими видами Природы – именно это и обязало Человека организовать самоё себя в качестве Гражданина, чтобы жить в безопасности и развиваться далее. Как то: наращивать интеллектуальные способности, при этом, обязательно и во всём подчинять свои эмоции и чувства нравственным и моральным ограничениям. Отсюда у смерти есть свои гражданские ритуал и правила. Одно из таких правил – об усопшем говорят или хорошее, или ничего!  

Признаюсь, нескольким смертям своих недругов я не то, что был рад – легче дышать, вроде, как стало. Но! Если бы я решал (выбирал) – жить им или умереть, я, не задумываясь, выбрал бы им жизнь. И я рад, что здоров, оттого мне и как-то не по себе за своих умерших недругов.  

Иное дело – осознанное сражение на смерть! Хотя, то же самое правило: уважай дух поверженного тобой и чти память убитого твоим недругом, говори или хорошо, или ничего, потому как нравственное сознание – это маркер психического здоровья…  

•  

…Мальчишкой я подслушал (и запомнил) разговор двух мужчин: якобы руководителю СССР Никите Хрущеву один из влиятельных и солидных капиталистов того времени сказал, что они, капиталисты, коммунизм построят быстрее, чем советские люди; на это Н. Хрущёв показал ему «кукиш» и ответил: «На-ко-ся! »  

Когда Союза не стало, для себя я много чего открыл из причин того, почему так называемый развитой социализм не перерос в коммунизм. Хотя, замечу, что-то очень похожее на коммунизм было на Донбассе (за другие регионы УССР и всего СССР не скажу), иное дело – поняли это донбассовцы, лишь став гражданами Украины.  

Чтобы понятно было, в чём я усмотрел коммунизм, скажу так: нужно было отработать, всего-то, на производстве 8 (восемь) часов в течение первых пяти дней недели – и плюй в потолок, так как (даже если бы и не работал) с голоду всё равно не умер бы. Потому что на по-настоящему вкусную и качественную еду и выходную одежду (фирменная тогда только-только зарождалась) зарплаты всегда хватало, ещё и отлаживали, кто на что, а обо всем остальном, повседневном, голова болела у государства.  

В больницах одевали, кормили и лечили – за государственный счёт. На предприятиях и учреждениях одевали, кормили, предоставляли жилье, согласно очереди – за государственный счёт. В яслях, садах, школах, училищах, техникумах и высших учебных заведениях учили, кормили, платили стипендии и предоставляли место в общежитии иногородним – за государственный счёт. Никто тогда и понятия не имел, чтобы на что-то кому-то там сдавать деньги, не говоря уже, чтобы оплатить зачёт или экзамен, семестр или сессию!  

Пили в основном молоко и соки, коммунальные платежи – сущие копейки, билеты в кино – тоже, аттракционы в парках и танцы в выходные дни – тоже, ресторанные застолья стоили, естественно, дороже. Короче, работы всякой валом. Удовольствия и развлечения те же, что и сейчас, за исключением мобильных телефонов и Интернета. И, немаловажное: чушь и враки, что не было секса…  

Молодые мужчины обязательно служили в Советской Армии, и, замечу, туго приходилось тем, кто не отслужил: в силу нравов тех времён «забракованных» военкоматом юношей, как правило, брали (девушки и женщины) в кавалеры неохотно, а ещё реже таких брали в мужья.  

Короче, ну чем не коммунизм: Богу молились, в церквах крестились, вина и водки – не пелёнки, было, хоть залейся, красивых женщин имели и любили…, одна забота – не искушай себя тем, что тебе не по карману и не на твою голову!.. Но это я так считал и считаю до сих пор, в то же самое время, если коммунизм – это материализовавшаяся идея о том, чтобы всем людям без исключения было хорошо и достойно жить, тогда закономерен вопрос: почему упразднили Советский союз?  

Все дело в том, что всем людям априори не может быть хорошо сразу. Это, как в постели с женщиной – оба любят друг друга на результат общего удовлетворения, и от этого удовольствие каждого только ярче и продолжительней. Но так, обычно, случается с влюблёнными друг в друга людьми. В сексе все иначе: это своего рода чувственный «механизм» удовлетворения похоти, да желания при этом могут быть самыми разными. И не факт, что плотскими даже! Проще говоря, секс – это выгода, прежде всего, не в последнюю очередь финансового или материального плана, и капиталистический мир по проекции секса, действительно, как бы решил задачу коммунизма, но предложил миру его, скажем так, лукавую модель.  

Подделкой такую модель не назовёшь, так как она включает в себя главное: финансы и материальные ценности, размеры которых способны обогащать и удовлетворять, в том числе, духовно. А лукавство в том, что такая модель предполагает ограничения числа коммунистов при именно такой, усечённой, модели.  

Коммунизм не возможен в одиночестве, но для двух, или для двухсот тысяч, или для двух миллионов человек, и даже больше, его можно материализовать через сферу производства и управления. И такое реально, как в отдельно взятом государстве, так и в мировом масштабе. А чтобы «объегорить» классиков коммунистической идеи и её сторонников, идеологи и практики современного капитализма впали как бы в отрицание и этим замаскировали сущность того, что, действительно, предполагает коммунизм: достойно жить. Причём, как в значении – ты достоин, так и в значении – жить богато, равно по-царски или по-королевски!  

Таким образом, капиталистическое общество через своих трибунов и оракулов публично и в политических целях обличило коммунистическую идею как несостоятельную, а на самом деле, перекроив её под своего рода капиталистический коммунизм для достойных, применила на практике. Этим я хочу сказать (чтоб не забыть! ), что основополагающей идей, пожалуй, любой идеологии есть коммунистическая концепция развития человека и общества (не зря же острословы и мудрые люди полагают, что Устав КПСС переписан с Библии), ибо смысл человеческой жизни в условиях современности гораздо чаще, если не сказать – как правило, определяют качественные возможности. Отсюда все богатые люди – коммунисты по умолчанию, но по образу жизни, а богатые (даже не самые развитые) страны – коммунистические по умолчанию …только лишь потому что рафинированная идея коммунизма предполагает земной рай для всех без исключения, что, во-первых, невозможно и, во-вторых, не приемлемо для избранных (или попавших) в достойные…  

Таким образом, декоммунизация – это вселенский обман и кража одновременно. Капиталист же, сказавший Н. Хрущёву, что не советские люди первыми построят коммунизм, оказался даже не пророком, а всего лишь проницательным человеком.  

Уровень достатка определяют, как известно, возможности, поэтому «достойные» коммунизма жили при коммунизме во все времена и эпохи. Какой был, к примеру, коммунизм у пещерного человека – об этом можно только гадать, но то, что сама идея «иметь больше» трансформировались в веках в концепцию иметь больше через производство и распределение – это факт. Но именно в формальном распределении благ для всех, а в действительности для себя любимого – лукавая модель такого коммунизма. Да и иметь больше, чем у кого-то – не суть важно, куда важнее – иметь большие, чем у кого-то, возможности.  

На первый взгляд, в такое не сразу-то и поверишь (особенно, если знаешь о мировом коммунистическом движении, об СССР лишь то, что элементарно «вдули» в уши «писатели» историй эпох и нравов), но, говоря по-простому, я не верю, что найдется на всём белом свете хоть один человек, который бы отказался от рая возможностей? А посему я берусь утверждать, что Украина – коммунистическая страна. Да, это не коммунистический Китай по состоянию экономики, тем не менее, упразднив КПУ и декоммунизировав лишь то, что противоречило коммунизму по-украински, меньше райской жизни от всяко украденных у народа возможностей не стало. Наоборот, декларирование достатка – это публичная заявка на ранг официально достойного жить при коммунизме. «Тобто»: не таясь больше и не боясь жить по-царски или по-королевски. Сейчас это уже можно, ибо надзирающие и контролирующие органы также достойны жить при коммунизме, исходя из размеров (только! ) получаемых зарплат. Теперь – ведь это у нас, в Украине, – чуть ли не именные озера, поля, церкви, парки (за партии, вообще, промолчу), а совсем скоро уже – именные аэропорты, речные и морские порты, ещё автовокзалы и железнодорожные вокзалы, потом – дороги и даже железнодорожные пути. Все это и мн. мн. Другое, народное по определению и Конституции, сейчас работает и заработает исключительно на коммунизм украинских "коммунистов" европейского и мирового масштабов. Я даже дам им собственное определение: «зрада-коммунисты», потому что ими предано забвению право на то же самое: на рай при жизни украинского пролетариата…  

Главное ведь, что для «зрада-коммунистов»? …Правильно: быстренько-быстренько, причём, декоммунизировать мозги народу, проще говоря, засрать мозги всем, кто, вдруг, возжелает жить так же здорово и припеваючи. А так, как уже прилично засрали и, к тому же, засранцев для этого всего отыскалось на поверку немало, результат их забот и треволнений о народе, как говорится, на лицо. А бы даже сказал – на лицах!..  

Так что (в первую очередь, обращаюсь к молодёжи), не взрослейте, простите за прямоту, дураками при украинских «зрада-коммунистах», которые никогда вам в этом не признаются, так как в силу вашего возраста и сущности человека (дай мне! ) именно вы можете отобрать у них этот коммунистический рай вседозволенности. Ведь такие не работают и не зарабатывают – подавляющее большинство из них тупо делают «бабки» на ваших судьбах, по-настоящему и вполне искренне желая лишь одного: держать вас в стойле…  

•  

…«Сорок дней» совпали с днём рождения моей мамы – ей исполнилось бы 82 года. Ранее, мы с ней договорились, что только после 84 лет я внимательно выслушаю её предсмертные наставления. Она даже была рада этому, а я, потом, и не раз, корил себя за то, что «не отмерил» ей 90!  

Без мамы сиротеет взгляд – нигде мамы не видно, слух – мамы не слышно, а эмоции и чувства теперь прежние лишь в снах.  

…Снится мама вне возраста, всегда, вне черт лица и деталей одежды; то я её вижу и разговариваю с ней, то просто ощущаю её присутствие и слышу голос – со мной мама, а все прочее лишено для меня всякого значения и смысла. О, как мне хочется – после пробуждения и когда тут же вползает в душу горечь утраты – признаться ей, одной-единственной, что как мало, оказывается, родиться сыном и как это много – стать сыном своей маме! Но перед тем, как это ей сказать, я бы припал к её рукам и молил о прощении за всё. Особенно, за то, что не берег её, ни в днях, ни в годах! Нет, при этом я не искал бы для себя оправданий, но сказал бы нечто важное и для меня, и, знаю, для неё: с той самой минуты, когда Она покинула этот мир, мои дети – её внуки, и правнук, стали для меня всем земным и неземным! Они теперь – моя МАМА в Вечности! И это не просто громкие слова. Это то самое потаённое чувство ответственности через прозрение, которое волной накрывает тебя с ног до головы. Сначала, когда ты в последний раз видишь лицо своей мамы, а потом, бросая в память земли первую такую, сыновью, горсть, проникает в тебя и сразу же освобождает навсегда от иллюзий, что ещё можно что-то изменить, или даже исправить. Теперь я знаю – это чувство мама передала каким-то образом мне и в назидание, и в помощь. Пусть только после своей смерти, пусть виноватому перед ней и, может, за что-то и не прощённому, но мне – её сыну, осознавшему за столь короткий срок прощания с ней гораздо больше всего того, что я знал и понимал до этого. Что, потеряв маму, обостряется память и мне, по крайней мере, не избежать страданий сыновней памяти. Ведь память – это и наше наказание, отложенное или без срока давности!  

Теперь я часто разговариваю с мамой – теперь я осознаю, что такое обращаться к Богу! В основном, я рассказываю ей о внуках и правнуке.  

Дочь Неля совсем взрослая женщина – в этом году ей исполнится (самому не верится! ) 40 лет. Правнучек Марат подрастает, в учёбе звёзд с неба не хватает – этот «грех», безусловно, от меня, да только грех это, условно говоря, ибо по всему видно, что мальчишка талантливый и целеустремлённый, отсюда быть ему – нарекаю – самодостаточным чнловеком, а это дорогого стоит.  

Мой Станислаф – уже выше меня, ещё год – окончит школу, по дому помогает, хотя, не заставляли бы, так и вылёживал бы бока. Вместе с тем, интересуется политикой, кое-что полезное почитывает и даже пробует себя в прозе. Не берусь предугадывать, кем станет, да помогу вырасти ответственным и обязательным человеком. Дай-то Бог – это, как говорится!  

Об отце рассказал маме лишь, как и когда умер – пережил её на два, с небольшим, года: умер через два месяца после инсульта. В апреле 2013 г. я приехал в Горловку, похоронил его на центральном городском кладбище рядом с ней и дочерью – моей сестрой, трагически погибшей в далёком 1967-ом. Да памятник отцу поставить, как он просил и на что выделил ещё при жизни деньги, не могу до сегодняшнего дня. И молчу – почему не могу это сделать? Ведь всё, что только мог ей рассказать – уже рассказал, и не один раз, а вот как сказать о том, что её сделает глубоко несчастной даже там, в раю?!  

…И, главное, как объяснить-оправдать всё то, что произошло в конце 2013 начале 2014 гг., и после – до сегодняшнего дня?! Не знаю! Хотя понимаю!.. Только как ей, родившейся в Винницкой области украинке и прожившей на Донбассе 64 года, объяснить праведное безумие, какое ещё и сейчас переживает Украина. Вот, какие-такие слова извинения за украинских солдат мне подобрать, чтоб сообщить маме – прости, посекли осколками артиллерийских снарядов и мин, подолбили пулями, твой памятник и твоей дочери, прожившей-то 15 лет; а теперь вы все, трое, разве покоитесь с миром в тверди донбасской земли?! Чем успокоить хотя бы их невинные души? Может, тем, что ведь не специально посекли и подолбили – шли бои, а кругом так и вовсе памятники и надгробия развалило-расшвыряло?.. А от могильного холмика отца-«бандеровца» (родом с Хмельницкой области! ) и следа не осталось!?  

Предположим, что где-то так скажу-поясню. …«Сынок – отзовется (предположим) мама. – Ты в своём уме?!.. Какие украинские солдаты? Какие осколки и пули? ». «Мама, родная, война на Украине! – скажу ей, как на духу. – Крым уже не украинский, а российский, некогда наш с тобой Донбасс – это, с одной стороны, территория военных действий антитеррористической операции украинских МВД и ВСУ, с другой – территории Донецкой народной республики и Луганской народной республики. Не выехавших с территорий ДНР и ЛНР украинцев считают «сепарами» и «ватниками»; они, поэтому, враги Киеву – их убивают солдаты ВСУ и добровольческих батальонов. И то же самое делают с солдатами ВСУ, добробатов и патриотами «сепары» и «ватники». Но больше всех страдает мирное население: их убивают, калечат и пускают по миру и те, и другие! » … «Валера! – скажет на это мне мама, – Признайся: ты пил? ». И, не дождавшись ответа, прикроет лицо руками, чтоб только не закричать от жуткой догадки: «…Ты стал употреблять наркотики?!» Наверняка к такому выводу придёт она. Да и как по-другому: только пропитая и обкуренная башка не треснет от такого!..  

Предположим даже, что мама выслушает меня без вопросов. Но после она сразу же (непременно и обязательно! ) спросит: «А что с нашей Нелей, нашим Маратиком? Они ведь в Горловке?.. ». Я отвечу, что сейчас их там нет. После второго налёта украинской авиации они выжили – пролежали с мужем на полу коридора, прикрыв своими телами Марата, до утра, а к вечеру были уже у меня, в Геническе, где пробыли всё лето (2014 г. ). Одно время жили в Красноармейске, потом перебрались в Артёмовск, где ещё и сейчас снимают жилье; живут в относительной безопасности – ведь линия фронта всего в тридцати километрах.  

Предположим, это не вгонит маму в эмоциональный ступор, она заплачет, естественно, чтобы хоть так успокоить свою отлетевшую в небеса душу, затем поинтересуется судьбами родственников моей жены Марины – её мамы и сестры, проживавших на соседней улице. Они там же и живут, сообщу я, но, опять же, им тяжелее всего: их судьбы – и таких, как они – мировой экран, своего рода, на котором третий уж год война миров! «Русский мир» всем элементарно запудрил мозги, не уведомив донбассовцев о том, что ими отгораживаются от НАТО, украинский же – давно не мир, а теперь и артиллерийское, и пр. наказание за то, что родились они на богатой украинской земле, из-за которой только к сегодняшнему дню уже погибли и искалечены десятки тысяч украинцев. Маме и сестре Марины ещё и здорово повезло, как бы ни звучало это по-иезуитски: российские «Грады» отстрелялись, как-то, из-под их дома и умчались восвояси, а уже на следующий день в их подъезд, прилетел украинский снаряд. Погибла семья – двое маленьких детей и родители. Погибли мгновенно – никто не мучился. Отца семейства так и похоронили без ноги – не смогли найти этот фрагмент расшматованного тела, в полуразрушенном подъезде.  

«Что с нашей квартирой? » – конечно, спросила бы мама, так как свою «двушку» заработала на химическом комбинате, причём, на пенсию ушла из цеха по выпуску серной кислоты, куда трудоустроилась ещё молоденькой-молоденькой «хохлушкой» …Взрывной волной – признался бы я ей, – выбило оконную раму спальни. То же самое – во всём доме. Но в тот день погибло много горловчан в районе магазинов «Мелодия» и «АТБ», что по проспекту Победы. Узнать об этом – страшно, но видеть последствия этого артобстрела в Интернете – меня хватило лишь на два десятка секунд!.. ».  

Не уцелела и моя «двушка», пришлось бы все равно признаться маме, даже не знаю, жива ли семья из Лисичанска, купившая у меня эту квартиру?! Решились на переезд в Горловку из-за отсутствия в Лисичанске аппарата гемодиализа – спасали от недуга сына, а вот спаслись ли сами?  

…Впрочем, и хорошо, даже правильно, пожалуй, что я так и не решаюсь рассказать своей маме об украинском праведном безумии. Праведное потому, что жить во лжи равно – не осознавать себя хозяином своей единственной жизни, ну, а безумие – большинству из нас оно и так понятно! Думаю, не расскажу я маме об этом никогда! Да и воины не попадают в рай – они стражи рая! Никто не расскажет – и пусть будет так!  

•  

…С Николаем Теофановичем я познакомился, можно сказать, что на берегу Днепра – где его дом, половину которого с недавних пор я приобрёл в собственность. Там, где родился я, такие дома называли почему-то «финскими», а по сути – это дом на два хозяина.  

Родом Теофанович был из Киевской области, а в пгт. Казацкое, что на Херсонщине, перебрался после того, как отслужил «срочную» и неудачно женился… Вскоре создал новую семью, работал добросовестно много на государство, но и о себе, как водится, не забывал – год за годом его подворье прирастало то сарайчиком, то баней, то бетонной дорожкой через весь огород… Жил тихо и скромно, рыбачил, как практически все в той местности, а уж желанным гостем был повсюду и всегда. Оттого, прежде всего, что работа в его руках обретала результат чего-то весьма полезного и искусного. Про таких говорят, что мастер на все руки!  

На пенсию мой новый сосед вышел в Украине, только размер ежемесячного вознаграждения за его гражданский труд не дотянул и до двух тысяч гривен. «А кто больше получает? » – отшучивался он не без горечи в голосе. Сам же о отвечал: «Я дорожил своей работой, потому как любил… Да и откуда я мог знать, что, прогнав коммунистов, цены задерут так, что молодухе юбку так не задирают! ».  

Больницы Теофаныч обходил стороной. Понимал – с его пенсией там было делать нечего. Как вдруг подпалила тело температура, раскашлялся, будто что поперёк горла застряло, и пошёл-таки к врачу. А рентген показал – рак правого лёгкого. Домой вернулся позже, чем об этом узнали соседи. Я думал – сейчас накачает себя горькой до беспамятства. Нет – запустил пилораму (в тот день) и порезал мне, по-соседски, бревна на дрова. А на следующее утро, раненько – в огород, и так – до зимы.  

Цеплялся ли мой сосед за жизнь, борясь с недугом? Не вопрос! Для него неподъёмным вопросом было, где денег взять хотя бы на одну процедуру химиотерапии в Херсоне? А там, в областной онкологии, действенное участие в большой цене, то бишь, стоит немалых денег. Да и одна-две таких процедур – это несерьёзно. Так ему и сказали: «Ищи деньги, дед! Может, ещё и поживёшь…». Я приплюсовал свою пенсию к его – он сказал: «Не надо! », как отрезал. Подготовил от его имени письма… Сообщил о своём намерении поехать в Херсон и кровь из носа, но встретиться с заведующим областной онкологии и губернатором… Смирился, короче, Теофаныч, да и чувство собственной беспомощности лишь возрастало в разы всякий раз, когда перед ним, предварительно заглянув в его медицинскую карту, разводили руками: а чем теперь поможешь? Он и на это не жаловался – рассказывал мне после каждого такого похода за гарантированной Конституцией помощью, что да как.  

Понятно, сочувствовали ему многие, искренне, к тому же, да даже родные и друзья не смогли ни сочувствие, ни сострадание конвертировать, как ни старались, в мало-мальски обнадёживающую сумму. Призвав на помощь сообразительность и убедительность, я пытался разубедить угасавшего соседа в том, что «…Если настоящее копает могилу, то будущее – это последний гвоздь в крышку гроба! ». Я готов был отступить от собственного умозаключения, забыть его навсегда, оттого много времени проводил с Теофанычем – иногда мне казалось, что он оттаивал от ужаса переживаемого, но его бесноватые (к тому времени! ) глаза уже видели – и мне это не казалось, – иной мир; там, как он, возможно, полагал ему не скажут: «Ищи деньги, дед!.. ».  

Осень ещё прогуливалась с постройневшем от сухоты соседом и двором, и огородом, но к первым зимним холодам она завела его в дом и уложила в постель. Перезимовал Теофаныч на своих последних в жизни таблетках и уколах, а в самом начале апреля 2016 г. умер. Точь-в-точь, как и жил: тихо, незаметно и с любовью к своей Родине. Потому и похоронили его в украинской вышиванке. Да я спрашиваю себя и всех, кто сейчас читает: а гражданин Украины Николай Теофанович Скляр – не просто человек, нет, – умер или ему помогли умереть? …Те, кто на Библии и Конституции божились и клялись служить ему так, чтобы он ни в чем земном не нуждался; те, кто летали за казённый счёт за моря и океаны целовать и от его, в частности, имени (причём, не испросив у него разрешения) чьи-то «важные» задницы тогда, когда он, честный-порядочный-законопослушный, выплёвывал, от безучастности государства и злыдней от того же государства, поминутно свою единственную жизнь на берегу великой украинской реки Днепр; те, кто с голубых телеэкранов и высоких трибун поквартально заверяли его (да разве только одного Теофаныча?!) – мы не оставим стариков один на один с их проблемами, а сами в то же самое время закупали на миллионы просроченные лекарства и сами себе начисляли баснословные премиальные…; те, кто, в области, ее городах и весях вассалили, опять же, поквартально задирая цены на крайне важное и необходимое для именно малоимущих украинских пенсионеров (Как метко подметил сам Теофаныч – так молодухе даже юбку не задирают…); те, кто как раз в непростую и материально трудную для их соотечественника минуту на поверку оказались такими далёкими и недосягаемыми, как созвездия бесконечной Вселенной. И глухими … в бесконечности нахальства сытости, оплаченной, кстати, Теофанычем и такими, как он!  

Увы, времена дикого средневековья – мораль и принципы того во многом бессердечного и безумного периода существования человечества, как я понимаю, не канули в лету. Жаль! Вместе с тем, за окном гражданина Н. Т. Скляр, равно как за окнами кабинетов украинской чиновничьей рати, господствовал и правил 21-ый век, и такая, с позволения сказать, дистанционная безучастность в судьбе соотечественника может (и должно, опять же, как я понимаю) рассматриваться опосредованным участием в его смерти. Ведь надо-то было всего двадцать, может, двадцать пять тысяч гривен, чтобы сразу же удалить поражённое раком правое лёгкое Теофаныча, а там – или на все воля божья, или судьба… Но тем самым предоставить ему надежду – умирающая, как известно, последней, – от лица государства. Ведь он – его сын, муж и раб! Да и на кой, простите, хрен в таком случае нужна нам представительная и исполнительная власть, если из-за чиновничьих «хатинок» и «забаганок» мы не видим неба, а только под ним умираем?!  

…Так умер Теофаныч, гражданин Украины, или его убили?  

…Чем ближе момент встречи с Создателем, тем честнее и громче мысли в слух. Я это к тому, что на седьмом десятке лет ценишь время, переживаешь за здоровье и не создаёшь себе кумиров… Оттого и жизнь твоя – стакан до краёв, и, прежде, чем сделать глоток, сто раз подумаешь: а что потом? Ибо все в действительности – в руках божьих. И не потому, что Бог есть – это ещё не доказано, да именно мировые религии предопределили для нас и формализовали в законы и нормы мораль и нравственность. То бишь, наполнили душу регулятором наших поступков – это прежде всего. Поэтому, можно быть умным, но зверем, сукой и падлой в деяниях, а можно быть убогим и откровенным дураком, однако с душой Ангела.  

О чём это говорит? …Душа не подвластна уму – стыд, совесть, честь и пр. такое обязуют ум задуматься, как бы странно это не прозвучало. Так рождаются и формулируются истины и истинности (либо истина, либо ложь). Отсюда жить во лжи тоже можно, другое дело – чем все закончится и чего это будет стоить, – тем, кому (за них самих) сформулировали мировоззренческую и поведенческую ложь бытия. И от этого белое – всегда для них чёрное, а зло доброе потому, что, вроде, противостоит злу.  

…Я рассказал (пусть и по-своему), как умирал и умер хороший человек – украинец Николай Теофанович Скляр. Его прах покоится теперь на берегу великой украинской реки Днепр (земля ему пухом! ), да правда ещё и в том, что жива его супруга.  

Ей 78 лет, у ней болезнь «Паркинсона», слепа на один глаз от глаукомы, а глаз видящий чаще ранит старушечье тело… и отбирает через тандем больница-аптека слёзные гривны. А их у старушки – пенсия в тысячу …с мышами и их норами! Продала все, что нажила с домовитым Теофанычем, остались у неё крыша над головой да пустые сараи. Рядом (в резерве и на тот самый случай…) соседи; помогаем с огородом, побелкой-покраской, с мелким ремонтом, да это пока сами не слегли. Вот и ползает она с тяпкой по плодородной украинской тверди, кляня судьбу и выбрызгивая боль уставшей одинокой души.  

Был когда-то у неё сын, да в последний раз зрела его в 2001 году (говорят, утопили его), супруг Теофаныч отправился на небеса, или его туда отправили – это, как кто понимает, а дарованная европейскость и обглоданное своими же правителями-барбосами достоинство пока что, увы и ах, доживающую своё украинку-гражданку не обувают, не одевают, не кормят и не охраняют. (Зимой, когда Теофаныч добивала в постели смертельная хворь, воры взломали подвал и вычистили его под «ноль», как «справжні» чистюли: даже паутину головами поснимали! Потом, на следующий день, во дворе толкалась полдня полиция, все из себя – «ато ж як: упаковані не гірше американськіх «копів», да только в результате потеряла бабка с ними лишь время – и через полтора года от них ни «гу-гу»).  

Короче, овдовела Елена Ивановна Скляр, просит у Бога смерти, а того не знает, что костлявая с косой ей уже заказана …временем, в котором живет. Так что, не такое уж время только тикающее. Оно и спешит, и отстает в часах жизни, когда – стрелочку-то подкрутили!..  

…Вопросом «Зачем или для чего мы живём? » мы задаёмся, обычно, в подростковом возрасте; взрослея и становясь взрослыми, уточняем, дополняем или вовсе пересматриваем свой же ответ, но, для кого мы живём – этот вопрос рождается в наших головах с рождением детей или, когда наши родители не могут о себе сами позаботиться.  

Не утверждаю, однако, думаю, что здесь я близок к истине. «Зачем живём? » – не совсем корректно в данном случае моего повествования, а вот «Для чего мы живём? » – это я и хочу (пусть и в очередной раз для себя) выяснить, так сказать, на людях.  

Как мы знаем, в начале было Слово… – фраза, с которой начинается «Евангелие от Иоанна», является одной из самых популярных библейских цитат. И одной из самых спорных. Полностью первый стих звучит так: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». И главный вопрос заключается в том, Что (или Кто) тут – это Слово.  

В оригинальном тексте Нового Завета на месте русского – «Слово» стоит древнегреческое ὁ Λόγος (logos), которое можно переводить не только как «слово», но ещё и как «ум», «основа», «утверждение» и т. д. Всего у него около ста значений. Переводчики Евангелия перевели так, как перевели: «слово», я же делаю ставку на «ум», оттого – «В начале был ум…». Пусть ум Создателя, пусть кого-угодно ещё, но ум – это начало всему, для чего живёт человек. Проще говоря, чтобы поумнеть и жить собственным умом.  

Но ум, как все мы прекрасно знаем, не только созидает и облагораживает, поэтому и умы людей испокон веку стремятся подчинить как церковь, так и государство. Церковь – понятно зачем: спасти душу (это, конечно, в идеале! ), а вот государство – для эксплуатации ума народа как в личных (управленческого аппарата), так и в общественных, политических и геополитических целях.  

Государства, как люди – не так давно я об этом писал, – только с душой и без души. То есть, бездушные, как мы обычно говорим о ком-то жестоком и коварном. А ведь душа регулятор ума, того сложнейшего механизма человеческой сущности, его главнокомандующий – поступи так, или не делай так, и государства это так же касается: государства, как люди?! Не потому ли мы и долдоним дни напролёт своим детям, а по отношению к нам точно так же поступали и наши родители: «Включай мозги! …Не стыдно?!» И если я прав (а я прав! ) в том, что государства, как люди, тогда умное государство – это пример умного человека. Набросаем себе такого из Интернета: «Умный человек видит дальше своего носа (глядит в перспективу), в отличие от большинства людей. Он способен анализировать события и отличать существенное от несущественного. Люди не всегда пользуются умом; в повседневной жизни его с разной степенью успешности заменяют, когда наработанные привычки и автоматизмы, когда образованность, а когда-то люди просто выключают голову и полагаются на свои эмоции и чувства. Конкретный анализ показывает, что, похоже, большинство людей думает едва ли более 10% времени. Люди делают глупости нередко вовсе не из-за недостатка ума, а из-за отсутствия привычки им пользоваться. Не все люди любят думать, не всегда это принято…». И – стоп: вот оно – «не всегда это принято» (думать – авт. ), к чему государства принуждают свои народы, если не кнутом, то пряником. И тогда, грубо говоря, без мозгов человек живёт исключительно для государства (не путать с Родиной), поработившего его душу гораздо раньше, чем он это поймёт и осознает.  

В украинской истории за последние сто лет гайки самосознания с тем же креном закручивали коммунисты, а сейчас это же делают демократы-реформаторы. Нас снова отучают пользоваться своим собственным умом, обильно и попеременно заливая умы то коктейлем из пропаганды облаков из сахарной ваты, то сиропом несбыточных желаний, а это значит – жить во лжи и на баланде ожиданий обещанного. Да, как я говорил ранее, и так можно жить (не я же врун и не я же обворовываю-обделяю сам себя! ), только и Николай Теофанович Скляр, бездумно доверившись по умолчанию этим крикунам из-за горы…, хотел со всеми пройти путь к заплутавшему в годах Счастью и Достатку, и его супруга, Елена Ивановна, тоже – вон вижу в окно! – только и того, что ещё не ползёт на животе по огороду …к тому же самому. Одного им не сказали – не все дойдут, потому как (помните): «Умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт». Все, кто знали – и при коммунистах, и при демократах, – для чего они живут, и есть те самые крикуны из-за горы, и они уже там: за горой!.. Им некогда, да и незачем толковать Апостола Иоанна: «В начале было слово… – в Украине они работают, в основном, светскими богами, к тому же, они любят думать, не в последнюю очередь поэтому умные и коварные и, безусловно, читали Евангелие: «…И Слово было у Бога, и Слово было Бог. Ох, как же их это устраивает!  

Парадокс лишь в том, что украинцы, в основном, набожные и душевные люди, а государство жадное и бездушное исключительно к своим верноподданным. И вот тут как раз нам есть над чем задуматься: если государства, как люди, логично предположить тогда, что и украинцы могут, рано или поздно, стать такими, как сегодняшняя Украина… Или мы такими уже стали?  

•  

…Так уж случилось: второе моё дитя, сын, поздний ребёнок. В отличие от дочери, родившейся в УССР, сын родился в Украине, ему сейчас без малого 16 лет, и на что его напутствовать в плане нравственного начала – это проблема. И моя – отца, и жены – его мамы!  

Понятно, что улица сейчас, а в дальнейшем жизнь повзрослевшего юноши сформулирует в нем свои абстрактные смыслы и устои, тем не менее, именно такой возраст сына, как известно, требует родительского внимания и коррекции мировоззренческих и поведенческих рецептур-инструментов влияния на социум. А уж проявления самое себя в социуме – обязательно! Но беда – в смене эпох, а ещё в том, что современность все больше и больше стирает грань между извечными моральными ориентирами «добра» и «зла». Это когда-то они, добро и зло, боролись постоянно и сражались до победы, сейчас все гораздо и проще, и сложней. Чаще – соперничают открыто, а то и вовсе соревнуются в беге людских страстей и желаний. Дистанция – физическая жизнь, а приз победителю – всякие блага, с криком торжества, но без всяких там угрызений совести или чего-то ещё из святого сосуда духовности.  

Начну с правды.  

Вот как рассказать о ней так, чтобы сын понял и зарубил себе на носу, что жизнь без правды – только «кривда», что и по звучанию кривоватая «особа»? Вместе с тем, Правда – сторожевой пёс (это в лучшем случае! ), как правило, сорвавшийся с цепи. Она всегда догоняющий и, более того, являясь единственно Правдой, не может бежать, как ей вздумается. То есть, она будет (обязана! ) догонять неправду только по прописанным моралью, нравственностью и законами путями-маршрутами. Неправда же будет убегать, чтоб убежать: без разницы, кто или что ни стояли бы у неё на пути!.. Следовательно, жить по правде – значит, постоянно догонять, а в течение всей жизни – скалиться и гоняться за …людьми, кто полагается на собственные таланты и Удачу; таких – попробуй, догони?! И Правда ведь проигрывает, куда и куда чаще (если не сказать, что практически всегда) кривой неправде. Может, проигрывает потому, что жить талантливо честно – это интересно одному, а вот другому интересны результаты труда талантливых или, скажем, его интересы и талант "работают" на личную успешность... И плевать таким на Правду, тем более, на "кривду"?! Главное, не пойман – не вор! А вы, правды псы, доказывайте теперь свое...  

В своей прежней, советской, жизни я бы решил эту проблему на раз-два – за меня тогда думало государство: каким мне должно быть гражданином. Да, государство таким макаром отключало мне мозги, и я всегда и во всем, за редким исключением, прибывал оттого в иллюзии самодостаточности, но и зло, и добро имели свои морально-нравственные «одежды». …Я не вырос, кстати, слабоумным и, хотя бы тугодумом, да и зло не рядилось в добро безнаказанно, а добро не страдало от чуть ли абсолютного неверия в справедливость. Всяко было – не было ощущения обречённости в выборе пути следования к мечте или цели. А жизнь любили за ее соразмерность в правах, обязанностях и возможностях. Хотя, вряд ли, советские люди это понимали, потому и жили будущим, жертвуя многим в своём единственном настоящем.  

Теперь так идейно и высоконравственно не живут. Может, и правильно поступают. Ведь объяснение этому никто не придумывал – оно стало очевидность само: где много моральности и нравственности, очень мало финансовых и материальных благ. Даже Искусство покатило рельсами коммерции, а уж, сколько церквей и храмов возвели – замолить бы деньгами хотя бы всё то, что уже с миром, и, в частности, с Украиной сделали?! Потому и не знаем с женой, как да чем наставить сына, чтоб жизнь, ехидно улыбаясь, мимо не пронеслась, а с ней и не ускользнула его же Удача.  

Жена от природы крепко опирается о земную твердь, я же – правдоискатель. Короче, где-то между небом и землёй завис в пространстве и времени православных ценностей и ориентиров. Больше мудрый, вместе с тем, не выживший из ума – это точно; понимаю-осознаю, что теперь уже – что в землю, что в небеса: и рано, и не время еще!  

Вчера, например, пришёл со школы сын, просит совета: задали сочинение написать о Родине, о том, кем и каким я вижу себя во взрослой жизни и «яким повинно бути моє ставлення до співвітчизників»?..  

Говорю ему:  

– Родина, сынок, как мама – заботы о тебе её будят по утрам, а по ночам ей не даёт спать волнение и беспокойство за твой завтрашний день… Поэтому, Родина пишется всегда с большой буквы, и это – правильно.  

– Твоя Родина, сына, там, где тебе хорошо и безопасно, – вставляет свои «пять копеек» мама. – Если кроме тебя самого никто больше не думает о твоём комфорте и безопасности, тогда родина пишется с маленькой буквы потому, что является местом твоего рождения. Ты запомни, сына, что матери тоже бывают разные: одна родила и бросила умирать. Другая, совсем чужой человек, подобрала умирающего младенца, вдохнула в него жизнь, воспитала и поставила на ноги – живи сам, но всегда и во всём она будет рядом с ним! Вот это и есть Мама-Родина с большой буквы.  

– Работать должно с усердием, – продолжил я. – Уже сейчас осознай тот факт, что не все в трудоспособном возрасте смогут стать тебе товарищами или друзьями по работе – в силу того же физического нездоровья, поэтому, прими как данность: работай так, чтобы и они всегда были сыты, одеты и по-своему счастливы. Помнишь мой афоризм: «Не вина хромого с рождения, что он хромой! »…  

Жена – из кухни:  

– Много платят – работай! Мало платят – ходи вовремя на работу, если другой работы нет! И вообще: пока что ты только смотришь, как мы с отцом гнём спину в огороде, да когда-то сам всё посадишь, а вот плоды и овощи однажды соберут и выкопают другие. И очень даже может быть – те самые, о ком говорит отец. Косые и хромые, и не только с липовыми справками. А знаешь, как будет, когда ты кому-то из них лопатой проломишь голову? А будет так: тебя посадят (жена прикусила язык и постучала по столу), а в тюрьме ты будешь ещё работать не менее тяжело, как и в огороде, для того, чтобы, в том числе, компенсировать этим же негодяям-ворам физический и материальный ущерб. Вот так! Твой отец правильно говорит – я с ним целиком согласна: народ нужно учить зарабатывать не только себе на жизнь, но и на всё прочее, однако сейчас людей научили делать деньги буквально из ничего… Причём, таких больших денег даже с волшебным усердием не заработаешь. …Сел за стол, сына – ешь от пуза, если стол накрыли и для тебя тоже, будешь умничать и хихикать – останешься голодным…  

Монолог мамы показался мне излишне эмоциональным, оттого я жестом дал ей понять, что готов продолжить говорить. И продолжил:  

– …Относись к людям не как к равным себе. Если оно того стоит – равняйся на них! А взаимное уважение так и вовсе уравнивает само. Ты это прими к сведению, парень! Помни: не имей сто рублей, а имей сто друзей?! И плечо соседа цени – он ближе всех к тебе…  

– Ага! – вмешалась мама. – Соседи ближе всего в горе – согласна, а вот в подлости – гораздо ближе… Сына, а чья собака день и ночь лает у нас под окном? Чей дымоход чадит так, что ни двери открыть, ни во двор выйти – задохнёшься, только сунься?!  

– Ивана Александровича! Соседа нашего, – ответил и сразу же уточнил сын.  

– А все почему? …Потому, что «голубь мира» – этот Иван Александрович! Собачью будку не у себя под окнами смастерил и установил, а прямо под окном нашей спальни. Знает: спальня у нас одна – никуда мы не денемся, зато, он хозяин положения. То есть, будка – его, а круглосуточный лай его собаки – это наша проблема. Поэтому, сына – в сердцах резюмировала мама, – самый высокий и прочный забор – пока это самый лучший и самый надёжный сосед. А что касается друзей – имей сто рублей и сто друзей сами к тебе прибегут!  

«Крыть» мамины доводы мне было нечем – очередные наставления любимого чада на том и закончились.  

•... Сижу, смотрю на воду и думаю: что в ней такого, что, наливая воду во что-нибудь, переливая или неся куда-то и для чего-либо, даже дети стараются не перелить, не разлить, не расплескать? Вот пришла в голову такая мысль! Когда слышу за окном, сын говорит, рассержено и назидательно: «…Аш два о тебе, а не водички! » Ну, что тут скажешь – химик!  

Смотрю в окно – щенок поскуливает рядом с перевёрнутой алюминиевой миской, а сын прибирает растасканную по двору обувь. Выхожу – наливаю в миску воды. Щенок жадно лакает – напился, сидит и смотрит на меня (будем считать) благодарными глазками-угольками. Недолго благодарит, и принимается за старое… Так вот же ответ: вода – первая живая субстанция на Земле, она даёт нам силы, чтобы жить дальше! Хотя… с ней шутки плохи: если обидится и разозлится – «ховайся!.. », словом. И утопить может, и обжечь так, что мало не покажется, и в ледышку превратит на раз… Да чего она только не может?!  

Как тут подходит сын и просит деньги на какую-то жевательную хрень.  

– «Аш дв о» тебе, а не деньги! – отвечаю без обиняков.  

Возвращаюсь в дом – выхожу с полной кружкой воды, осторожно и аккуратно подаю ее сыну.  

– И тебе «Аш два о, папа»! – благодарит сын, хотя язвит, понятное дело, да я не в претензиях.  

…А что: пожелали друг другу здоровья.  

PS. «Аш два о» и Вам, уважаемые читатели! Ещё Au, Ag и Pt …  

•... Очередное или спровоцированное разрекламированным европейским уровнем жизни переселение народов – это, как кому нравится, ибо не принципиально, но народы, перемещаясь, перемешиваются, а государства существуют в формальных, по большей части, границах. Словом, эволюция! Опять же, ни самый умный, ни самый продвинутый в этнических вопросах – ей не указ.  

Сейчас неважно уже много знать, важно понимать больше того, что знаешь. Что ещё в этом столетии, например, какие-то очередные мировые языки умрут – и немало, как бы кому-то этого и не хотелось, какие-то народы, создав необходимые условия для того, чтобы претендовать на роль НовоЧеловека, заявят о своём доминировании – Природа не постоянна, и ОНА будет добиваться иной, щадящей, функциональности гомо сапиенс. То есть, здорово кому-то в этом поможет, и что необходимо все же объединить религии и этим положить край радикализму…  

Короче, таким странам, как наша Украина, в частности, необходимо быстро соображать: важнее рафинированность украинцев или самосохранение демос-украинского?! Ибо нас так далеко уже «откатили» в экономическом плане, что любая попытка кого-то там догнать – это иллюзия в реальном времени и банальный самообман. Нам нужно избегать войн и гражданских конфликтов, довольствоваться тем, что сами сможем вырастить и создать, и, при этом, ни с кем не обниматься – задушат, не целоваться в десны – отравят, и не подавать руки сильным – заломят или выкрутят. То есть, общаться с миром опосредовано, предлагая миру свои и, немаловажно, прогрессивные императивы, условно говоря, добра и зла.  

…Нейтралитет – начать нужно с этого.  

Пора нам, украинцам, понять, что мир вращался вокруг земной оси до нас и ровным счётом ничего в этом не изменится после нас. Мир уходит вперёд – но все дальше и дальше буквально улетает от тех, кто, ротозея, барахтается в собственном невежестве и самомнении…  

•  

…Когда-то, подав заявку в ВТО (всемирная торговая организация), мне в захлёб рассказывали с голубого экрана и со страниц газет, как это здорово (будет). Я не поверил. Правда, Украину в ВТО приняли и без моего на то согласия, однако же «здорово» для меня, по крайней мере, не стало. Одежды яркой и нарядной, вроде, добавилось – это тоже правда, да, в основном, все «фуфельное» (фуфло, короче) и одноразовое, хотя об этом у нас – молчок. Да, ещё говорили – зайдёт, мол, к нам на рынок и в магазины импортный товар – цены обязательно упадут. Я снова не поверил …и не ошибся. И один раз «вляпался» с заморской халтурой на приличные для меня деньги…  

…Купил жене то ли испанские, то ли португальские сапоги на зиму – блеск, сказка, а не сапоги. Жена три года их не надевала – жалко: берегла. Но одеть все же пришлось в крепкий мороз – к кому-то мы ехали, автобусом, и долго, – да выходила она из автобуса чуть ли не босая, так как верх сапожек оказался из картона, на который заморский мастер (!?) мастерски (!?) наклеил какую-то блестящую хрень. Эта хрень на морозе, сначала, сморщилась, а затем и вовсе осыпалась. Да только бы это: мех изнутри сапог истинно «фуфельным» оказался – жена обувалась, тогда мех был, а разулась – от меха остался лишь ее истерический смех!  

С продуктами, как мне кажется, такая же «яркая» история, только ко всему прочему они ещё и безвкусные. Зато цены – дай Бог, и побыстрее, украинской гривне здоровья! Фрукты и овощи – даже не смешно: только в руках и подержать, а на большее – пардон, я ещё завещание не составил. К Новому году как покупал мандарины из Абхазии, так и сейчас, на седьмом десятке лет, их же, и покупаю.  

Один конкретный пример. Я очень люблю сосиски, а все потому, что когда-то, во времена СССР, выпускались «Донецкие сосиски». Не знаю, кто их не любил, но ещё горяченькие, с горчицей или с аджикой – ими просто объедались. Лет эдак тридцать, как их не стало, и все это время я пытаюсь найти им замену – тщетно. Сам того не стою, сколько уже потратил. Даже чего-то подобного не нашёл. Вот вам и рецептуры тоталитарного прошлого – советские колбасы мясными были, из мяса, то есть!  

Хотя членство ВТО – это, действительно, здорово и нужно, если, на мой взгляд, оправдано. Вместе с тем, …Получить ожидаемые выгоды от членства в ВТО украинской экономике не позволили экономический кризис и снижение конкурентоспособности отечественной продукции». А что значат эти публичные чиновничьи откровения? А то и значат, что отечественные буржуи зарабатывают посредством ВТО валюту, отдавая взамен гораздо чаще и больше свой хороший и качественный продукт труда, на буржуях и на торговых операциях зарабатывает государство Украина, да мне, лично, ни цента от заработанного ими не обломилось. Отсюда вопрос: почему мы ещё там – в ВТО? …Нет-нет, я не наивный – я ведь говорю: завалили страну откровенным фуфлом, а цены на более-менее добротный товар задрали до небес – попробуй купи? Сухарики – это, да, на них денег хватит. Пока хватает! Хотя, какие, к черту, сухарики, а зубы – где взять на седьмом десятке-то лет?!  

…Ещё раньше (и гораздо раньше) того, как Украина стала членом ВТО, меня избрали депутатом двух советов – районного и городского. Время было непростое. Союз откровенно валили тогдашние руководители республик и заявившие о себе националисты и демократы, народ не понимал, что происходит на самом деле, а о цивилизованном разводе никто тогда серьёзно и не думал. Единственно, чтобы самосохраниться, обабившиеся и скурвившиеся на первых «левых» деньгах коммунисты (а таковых на начало 90-ых было большинство), имели в горсовете «контрольный пакет», да где-то 10-15 активных членов «Рух», за стенами городского управления, поставили трёхсот тысячную, минимально, Горловку, что называется, в позу бобика… (С них-то и началась майданная эпопея – обливали краской и мазутом – правда, ночью, – памятники, в клочья рвали плакаты и портреты, вламывались туда, куда хотели и непременно навязывали свою повестку дня: «... Мовчати! Розмовляти українською!.. »; коммунисты оказались на поверку трусливыми и «гнилыми», потому прогнулись и дали, что называется, задний ход, объявив себя при этом реформаторами. …Но я им уже давно не верил! ).  

ГКЧП августа 1991 года горловчане встретили сдержанным «Ура! » (работая тогда радиожурналистом, я ещё успел выдать в эфир это их документальное, на магнитофонной ленте, «Ура! » в рубрике «Твоё мнение, улица!.. »), но подавляющим большинством голосов депутатов Горловский городской совет, в целом, осудил ГКЧП при нескольких воздержавшихся и одним голосом «против». Понятно, что этим депутатом, проголосовавшим против, был я, за что меня и всяко позорили где-то с полгода в областной прессе. Как работник областных СМИ я отнёсся к пасквилям с пониманием ситуации – механизм разрушения СССР был запущен, а от СМИ того времени требовалось лишь одно: педалировать реформистский «рух».  

Городской бюджет 1992 г. депутаты принимали, исходя уже из рекомендаций Киева. Доходная часть, если не ошибаюсь, планировалась где-то в 70 -72 млн., что было ровно половина от прошлогоднего бюджета. Всего же город заработал, грубо говоря, 350-370 млн., именно поэтому с трибуны я и сказал своим коллегам (дословно): «Мужики, если мы уступим один раз, второго шанса исправить бюджетную цифирь у нас не будет. Поэтому, предлагаю: утвердить хотя бы достаточный для Горловки минимум… Едем, причём все, как один, в Донецк…, едем в Киев…, но не менее чем 70% от заработанного на нашей территории и нашими избирателями должно оставаться в последующих годах здесь!.. ». …Так новоиспечённые коммунисты-реформаторы – большинство в горсовете – погрузили мою родную Горловку в уличную и площадную темень на десяток лет, а заодно, лишив горожан горячей воды (холодная подавалась по графику), нормальных транспортных услуг, связи (кабеля безбожно вырезались, и это было лишь начало металлоносного бума), продуктов питания и услуг. Короче, «лихие девяностые» и впрямь для горловчан стали лихими и безжалостными: шахты закрывались, предприятия реорганизовывались во что попало и как попало…, долги по заработной плате росли, магазины и торговые базы припрятывали ходовые продукты и товары, детские садики и ясли закрывались, а новые хозяева жизни на их месте обустраивали сауны и парилки. …Разве не лихо – именно в эту пору всеобщего унижения и безнадёги руководство Донецкой областной телерадиокомпании спустило в низы решение: вещать и на украинском языке.  

…Я вышел в эфир, обратился к слушателям: «Добрий день, шановні пані и панове!.. », но не прошло и пяти минут, как в студию стали прибывать возмущённые радиослушатели: вам что (чуть ли не кричали они), доставляет удовольствие нас так обзывать – «Пані и панове?!» …Помню, и никогда не забуду, сказанное тогда радиослушательницей: «Валерій Миколайович, сьогодні таке звернення не на часі. Ми повинні усвідомити, що ми є пані и панове через гідне життя. Так має бути як найшвидше. Бо так, як зараз… – не ображайте жінок і чоловіків. І самі не ображайтесь! ».  

…Впервые характеристику демократии – «Цепь удлинят, а миску отодвинут! », – я услышал в начале девяностых годов. Смешное в этом, понятно, есть, да в каждой шутке есть доля правды и о мисочке, которую отодвинут, я запомнил. Но только ли – видел, наблюдал и констатировал: действительно, отодвигают-таки!  

Уровень благосостояния и качество жизни, какое было на Донбассе ещё в ту пору, стремительно таяли, да города, как Горловка, всё равно «давали стране угля» в достаточном количестве, а, уж, какими были налоговые отчисления?! Иное дело – киевские финансово-распределительные новации породили монстра: «централизацию финансов», а монстр этот оказался весьма прожорливым и скупым на благодарность. Города и веси Донбасса, и без того серые и мрачные, по-старчески дряхлели, хотя и пытались найти своё заслуженное и достойное место в новом украинском формате воспроизводства товаров и услуг. Однако же, восточная окраина – не западная, и здесь не Европа ближайший сосед, а свои родные …терриконы угольных шахт, химические, коксохимические, металлургические, ртутные, машиностроительные комбинаты и предприятия и прочее-прочее, кормящее и убивающее с момента рождения… Здесь не принято искать «кращої долі» на чужбине – здесь всегда тяжело и самоотверженно работали, оттого крепко пили и крепко бранились, да верноподданство своё УССР и Украине никто и никогда не ставил под сомнение. А винницкая «Цвіте терен!.. » или львовская «Ой, у вишневому гаю!.. » – ну, как же без таких-то песен за праздничным столом?  

Увы, Украина такое конкретное изречение как «Донбасс порожняк не гонит! » не восприняла буквально, а надо было именно буквально понимать сие: Донбасс не только сам себя кормил и без малого был самодостаточным регионом – отдавал стране до грамма и до копеечки, что с него причиталось. Повторюсь: десять лет, с 1991 и по 2001 годы, моя Горловка практически не освещалась, с утра и до ночи горожане разносили воду по этажам (а, в основном, девятиэтажные дома без рабочих лифтов – чинить не за что! ), брали чуть ли на абордаж автобусы, троллейбусы и трамваи, в складчину кормили детей в школах, садах и яслях…, а все потому, что бюджетных денег не хватало даже на зарплату бюджетным работниками и организациям. Это потом правители Украины скажут, что дотационными являются все области. …Нет, это вранье – у Донбасса банально отнимали заработанные деньги через финансовые механизмы централизации. А ведь должно было Украине поступить иначе: сначала принимаются местные и региональные бюджеты и лишь только после этого «сбивается коробочка» государственного бюджета.  

Во-первых, так честно и предприимчиво с точки зрения укрупнения городов за счёт дотационных сел и поселков, а во-вторых – разве не из года в год так «нахабно» и безапелляционно наполняемого государственного корыта народных «надій і очікувань» хапали, хапали и хапали нынешние украинские нувориши, а потом за бесценок скупили (и продолжают до сих пор покупать) заводы, фабрики, пароходы!?..  

Пожалуй, я скажу неприятную многим правду, но я скажу: Донбасс никогда не уходил от Украины и никогда, повторяю, никогда и никто об этом даже не заговаривал – это Украина не дошла до Донбасса: ни при Кравчуке, ни при Кучме, ни, тем более, при Ющенко. Олигархат Донбасса породил Янукович – это, скорее, правда, чем предположение, и этот же олигархат прекрасно замутил с Партией Регионов, да трудяги Донбасса хотели лишь одного: справедливости в распределении ими же заработанных средств.  

Они не слепые – они видели, как и в каких условиях живут их соотечественники из Центральной и Западной Украины…, они не глухие – прекрасно слышали, что про них говорят и за кого их считают…, они понятливые люди – из ничего ничто не возникает, да от них, почему-то, всё убывает и убывает: уголь, кокс, металлопродукция, минеральные удобрения и т. д. и т. п., а у них самих даже новую детскую площадку или удобную лавочку для стариков передают в дар городу с такой помпой да с таким видом на меценатских лицах, будто к нищим и обездоленным спустился с небес сам Иисус Христос.  

Видел, слышал и понимал это же и небезызвестный теперь горловчанин, Герой Украины Владимир Рыбак. Трансформация депрессивного промышленного региона в сугубо территориальное «давай больше» потому, как ты «ничто», ему, представителю «Батьківщини», так же не нравилась. Он служил исключительно своим избирателям, безрадостная и бесперспективная жизнь которых выматывала и его самого до отчаянных поступков – я был очевидцем и свидетелем таких его поступков и заявлений в стенах Горловского городского совета до момента переезда на постоянной место жительства в г. Геническ (2012 г. ).  

В. Рыбак из тех, пожалуй, о ком писал В. Высоцкий: «Настоящих буйных мало – вот и нету вожаков». Как многие знают, он (В. Рыбак) умер жуткой смертью – так могли поступить только нелюди…, но сама эта трагическая развязка его судьбы – символ и не только мужской храбрости и отваги; сорвать с флагштока здания горсовета чуждое для подлинного украинского патриота знамя на глазах у автоматчиков, чтобы водрузить стяг Украины и был по-настоящему первым вразумительным и бескорыстным, если можно так сказать, шагом навстречу Донбассу. Этот шаг оказался, к сожалению, роковым, но В. Рыбак сделал его от лица государства, не потребовав взамен жизни своих соотечественников. Ах, как же мне хочется поверить, что первый шаг – не последний!..  

Я имею представления и о божьем откровении. Такое со мной тоже случалось. Одно из откровений – побереги себя сам, ибо поздно поймёшь, что это нужно только тебе одному. Одиннадцать лет раненько…, в день… или в ночь…, переодевшись в шахтёрскую робу, я опускался на глубину 860 метров и не без причины первым делом гнал прочь мысль, не последний ли это мой спуск?!.. Ноздри и лёгкие сначала слипались, потом, казалось, загорались и плавились от высоких температур, …когда по пояс в воде, а когда и в мышиной щели-выработке крутопадающих угольных пластов давал так необходимого, в частности, украинцам коксующегося угля. Это не было просто работой, это – религия мужской самости и, одновременно, образ жизни миролюбивого труженика. Такие (были, по крайней мере) люди/граждане Донбасса. Они похожи один на другого, знаете, чем: любого из них могло раздавить в добычной или ремонтной лаве, растворить в серной или соляной кислоте производственного резервуара, спалить «вздорным» дыханием мартена, …сварить, утопить, переломать все до единой косточки или расшматовать тело в клочья и разбросать по ветру.  

…Пролетарский поэт П. Беспощадный писал: «Донбасс никто не ставил на колени и никому поставить не дано». Не знаю, понимал ли поэт, что, действительно, людей Донбасса нельзя поставить на колени – не дано потому, что они изначально на коленях у своей судьбы. А судьба у них общая – одна на всех; так как, где и от кого родиться – не во власти человека, а вот выбор как личный, так и общественный, как то: останусь здесь и буду здесь жить-умирать – это и есть та самая судьбина праведной жертвенности. Только жертвенность по сути нищих и «не таких», а ещё и русскоговорящих украинцев, не пролила и капли крови, кроме своей собственной – за одиннадцать лет я похоронил двенадцать (! ) друзей, с которыми парнишкой, как и они – мои дворовые кореша, – пришёл в отдел кадров шахты, и с которыми каждый последующий год прощался в первый и последний раз…  

Так вот, окончательно поднявшись на поверхность из глубины этой судьбины, я не сразу даже ощутил, каково же это жить без организующего страха. Под ногами – земля, хочется пить – всегда рядом вода, смерть или увечье не дышит в затылок, а лишь солнце слепит да обдувает прохладой ветерок. Хотя я и нарисовал картину маслом в части своих тогдашних чувственных ощущений – солнце над Донбассом не всегда видно и в ясную погоду из-за копоти и смога, а дышать на полную грудь так и вовсе опасно из-за жуткой запылённости и ядовитости воздуха, – работа работе рознь, а жизни соотечественников не такие прогнозируемые, как в восточном регионе. Массовая жертвенность, во благо, прежде всего, государства, как бы высокопарно это сейчас не звучало, присуща исключительно людям Донбасса. В этом, в самоотвержении, и есть истинная суть («вчасного», если хотите) патриотизма и любви к Родине. Поэтому, они если и имели когда-то высокие заработки, то отнюдь не от добычи «бурштина», вырубки карпатского леса, не от контрабанды «тютюна» и перепродажи автомобилей… Они пахали, как волы…, но не воровали у себя же!  

Уже слышу замечания: а не из этих ли «профессор» Янукович, «Ахметка» и пр., такие же? …Не из этих – люди Донбасса доверились им в надежде встать, наконец-то, крепко на ноги и – обманулись. Оказывается, падлы и сволота могут быть и земляками! (Только чьи падлы и сволота рулят Украиной сейчас?!)  

…Можно на чёрное сказать белое, можно в этом убедить себя и других, можно даже «закосить» под дальтоника – многое чего можно «смастырить» от бесчестья и бессовестности, да невозможно отбелить чёрное и, тем более, перепачканное кровью, в людской памяти. Это, как прижизненный тромб в сердце: он уже образовался и пренебрегать сгустком крови смертельно опасно. Значит – лечиться!  

И в ноябре 2013-го, и летом 2014 года я понимал, почему – майдан, кто за этим действом стоит, какая роль во всём этом прописана украинскому люду и какая основная цель постановщиков. Еще по ходу гражданских баталий выяснилось – об этом знают практически все, кто не принимал в них участия. Правда, ещё и сегодня нет единого мнения в оценке и характеристиках случившегося, хотя так, обычно, и бывает. Зато и самые-самые участники, и наблюдатели едины в том, что четыре года как бы пронеслись мимо того самого – о чём грезилось-мечталось. Вместе с тем, Украина заплатила (и продолжает платить! ) многим и многими…  

…А солидарная ответственность – она для кого? Когда и для кого она станет хотя бы публичной поркой по заднице – во всех городах и весях, – за собственный идиотизм и чудачества, мягко говоря, того же Петра Алексеевича Порошенка? Когда мы, наконец-то, наберёмся хотя бы гражданского мужества и признаем, публично, что «парасюки» и «костики-семенченки», мягко говоря, невменяемые засранцы, пусть и трижды патриоты? Что снова «закосившаяся» Юля (и такие же политики-трибуны), мягко спавшая и сладко евшая за государственный счёт всё это время брожения-вызревания общественного сознания-отношения, опять же, мягко говоря, больше не имеет морального права морочить нам головы?! А кто ответит за ВТО… с сухариками и тотальным секонд хендом, за евроинтеграционную «ходу» лишь только для того, чтобы, всего-то, задрать цены на всё-всё-всё, за «безвиз» – чтобы на халяву вывезти за границу задекларированные миллионы в гривне и в валюте, за «повышение» пенсий, за доступную исключительно страданиям и той, что с косой…, медицину, и т. д. и т. п.?! Да (чуть было не забыл), «пані і панове, як же так сталося» (и кто ответит за это, главное), что, «потерпая від старшого брата: москаля, хай йому грець! », сами стали «повчальниками» соотечественников в Крыму и на оккупированной части Донбасса. А – как «повчаємо»? …Ах, как «повчаємо»! …Ух, как «повчаємо»! Только российского военного контингента там, почему-то (почему?!), все больше, больше и больше?!  

Мы что – совсем, простите, из глины, оттого и не понимаем, что объявленное ТурчинАТО – это не сегодня, а ещё вчера, типа, учений для российских войск на нашей суверенной территории; причём, максимально приближенные к боевым действиям, а статьи расходов на нужды министерства обороны Украины три года к ряду не столько укрепляют наши ВСУ, сколько обеспечивают далеко не условного противника далеко не условными мишенями и пр. пр. пр.?! Или мы гипсовые, …чтобы нас раскрашивали в заморские и заокеанские цвета?!..  

…Ну, почему, …почему, когда мы поем, нами заслушивается весь мир, и мы радуемся, и даже плачем от счастья, что являемся носителями такого душевного и сердечного языка; но …когда свою единственную жизнь пытаемся в очередной раз сделать песней, эти в край актуальные задание-работа начинаются и заканчиваются «мовним» вопросом – в результате, нам сочувствует чуть ли не весь мир, ещё и потому, что сами же и горько плачем от того, что уже натворили; и продолжаем ведь творить?! Но когда-то всё равно нужно на это ответь. И за это ответить – тоже! …Или мне опять скажут-напишут умеющие пристраиваться к этажам власти балкончиками, а к текущему моменту секундами ни «за! », ни «против! », что не надо, мол, паниковать: Украина в шоколаде! Вот только что под шоколадом?... Косточка! И маленькая, и большая – ух, как втюхали, ах, как втюхали!  

(Продолжение следует)