Вечер

Холод бетонных плит ощущался через тонкую подошву боссоножек, черная вода накатывала к берегу, оставляя мелкие брызги на обнаженных щиколотках и отбегала тут же назад. Чернее воды были только мосты, что источали силу, надёжность и спокойствие в тот вечер. Мосты, что годами спят здесь; мосты, которые, каждый раз позволяют мне возвращаться домой, и сквозь темные шелка этой ночи они подмигивали мне своими озорными оранжевыми огнями. Отсюда я видела их в последний раз, и мысли об этом посетят меня намного позже. Сейчас я обычная маленькая девочка, что с хитрой улыбкой, просит, но не вслух, искать ответы на её загадки. Пусть меня разгадают, застанет врасплох каждый, кто наблюдает за моим игривым настроением в этот час. Хочу, чтобы меня заставили смутиться шум воды, облизывающей твердый камень подо мной, сонная стрекоза, что замаячила где-то рядом и мягкий баритон, влажность которого я чувствую левой щекой. Приятно закрыть глаза и знать, что в ковше уже кипит чей-то интерес, а тебе хочется добавить ещё огня и после обжечь пальцы ароматным кипятком. Приятно думать, что если вдруг станет больно, то, это только на самые короткие секунды, а затем вся болезненность стихнет.  

В действительности же все выходит совсем наоборот.  

Голые сосны укоризненно смотрели на меня свысока и с лёгким беспокойством о чем-то перешептывались между с собой, пока я с звонким хохотом пробегала по асфальтированной дорожке между ними. Ловите меня, я требую, чтобы меня догнали и прижали к себе крепкой хваткой, и чтобы каждая травинка мне завидовала сейчас. Поднимаешь голову вверх, и наслаждаешься простотой и несерьезностью, которые не способны нанести тебе каких-либо увечий, которые абсолютно безопасны для тебя. А предложениям про сожаления и слипшиеся ресницы тут места не найдется. Одиннадцать часов вечера беспощадно лединили шею и кисти рук злобным ветром. Я не стану вступать в этой бой сейчас. Быть может завтра, но не сейчас, и пока я проскользну озябшими руками под куртку. Музыка громче каждой оглушительной мысли севшей на язык, музыка, что была идеальной декорацией для моего спектакля заставляла быть смелее и решительнее. Пальцы рук и худые колени томились под жаром грубой кожи и я окончательно теряла счёт минутам.  

Я просто отважная девочка, что откроет глаза утром и скажет сама себе, что было весело, но совершенно неинтересно. Маленькая девочка, которая сварит всю себя в кипятке, и совсем не скоро поймет, за что на нее всё вокруг так гневалось. Зато поймет, что у нее осталось такое туманное воспоминание и, что за свои страсти нужно чем-то расплачиваться.