ТУННЕЛЬ

ТУННЕЛЬ  

Симон со школы увлекался физикой. Ему нравилось, что все сложные природные и созданные человеком явления можно объяснить логичными физическими законами и описать лаконичными математическим формулами. Когда Симон стал заниматься физическими исследованиями после окончания университета, он стал понимать что открытые фундаментальные физические законы несовершенны. И чем дальше он углублялся в неизведанные области физики, тем чаще начали приходить мысли, что природа, включая неосознанную деятельность человека, создала такие необыкновенные связи, конструкции и сюжеты, до которых писателям фантастам далеко. И Симона тянуло в эти неизвестные сферы природной гармонии. И человеческий мир его тоже туда толкал своими безумными земной и виртуальной жизнями, в которой добро и любовь была покрыта толстым слоем зависти, злобы, ненависти и крови. Поэтому Симон большую часть своей сознательной жизнь находился в ожидании, что с ним что-то должно случиться необычное, очень необычное. Иногда это ожидание накатывалось на него и он просто чувствовал что, вот вот, вот вот, скоро, сейчас что-то произойдет. Но ничего не происходило. Временами, и в последнее время все чаще, это ожидание ослабевало, растворялось в обыденных делах. В заботах. Но как только Симон оставался один на один с природой, он начинал снова чувствовать, мечтать, предвкушать необычное, неизвестное ощущение, которое снова приближалось, вот вот, уже скоро, уже близко. Но опять проносилось мимо. Рядом. Эти волны эмоциональных подъемов и спадов качали Симона всю его сознательную жизнь. И поэтому он всегда легок на подъем. Даже обычные яркие впечатления, новые впечатления влекли Симона в путь, в движение. Может еще и поэтому страстью Симона с детства была фотография. С самого детства Симон фотографировал окружающий мир. И старался найти новые сюжеты, новые ракурсы, новые краски в натуральном мире, остановить неповторимые мгновения.  

Как-то весной Симон увидел в интернете приглашение в группу фотографов любителей, для съемок в Гималаях. Группу собирал известный фотограф, путешественник, которого Симон знал по замечательным фотографиям, выставленных на сайтах. Поездка предполагалась быть бюджетной по затратам, и Симон решился. Он был принят в группу. И в конце апреля они вылетели в Катманду. Группе в составе 19 человек предстояло совершить прохождение трека в окрестностях Аннапурны, одного из знаменитейших восьмитысячников Гималаев, входящего в десятку самых высоких гор мира (8090 м). На пути путешественников, в течение 20 дней были предусмотрены остановки в горных деревнях и бесконечное число прекрасных панорам и ракурсов для фотосъемки. Путешествие после непродолжительной акклиматизации началось с деревни Бесисахар, в которой к группе присоединилось два проводника, Пхубу и Пасан. Вот из них оказался не только проводником по треку, но и проводником Симона к давно ожидаемому неизвестному миру. С самого начала пути после общего знакомства Пасан оказывался случайно почему-то чаще возле Симона, чаще чем другим показывал ему и рассказывал на плохом английском о местных достопримечательностях. Конечно, его пояснения слушали все, но обычно возле Симона.  

И как-то на очередной ночевке Пасан выбрал время, когда никого не было рядом, и сказал Симону, что может показать такое необычное место, которое еще видел никто. У Симона забилось сердце и даже стало жарко. Он почему-то поверил этому немолодому крестьянину, и только спросил:  

– Почему Пасан говорит это только ему?  

Пасан сказал, что с самого начала заметил, что Симон смотрит на окружающую природу не как все, а особым взглядом. Потом добавил, что давно ждет такого человека, с необычным отношением к природе, с которым можно поделиться большой тайной. Симон почувствовал, что внутри у него начался отсчет, и он спросил – что нужно для этого сделать. Пасан сказал, что в то место можно идти из деревни Мананг, в которую скоро прибудет группа, так как она маршруте трека. Но это займет несколько дней и нужно согласовать со старшим группы. Пока группа шла по треку до Мананг они с Пасаном больше не возвращались к тайной теме. А Симон периодически думал:  

– Что может какой-то тибетский крестьянин ему показать, Шамбалу? Смешно. Может это криминальный развод?  

Но все его трезвые, здравые рассуждения неизменно покрывал нежный, добрый голос подсознания:  

– Это оно, то, что ты ждал всю жизнь, это начинается.  

И отсчет внутри Симона продолжался. Когда через 3 дня группа подошла к деревне Мананг, Симон договорился со старшим группы на индивидуальные действия, объяснив тем, что его пригласили знакомые поучаствовать в местном обряде, и он догонит группу через 3-4 дня. И даже написал расписку, что всю ответственность на время отсутствия в группе берет на себя.  

Когда группа в Мананге расположилась в деревенской гостинице на ночевку, Пасан сказал:  

– Пора- и повел Симона на край деревни, где, оказывается, был его дом. Еще было светло, и гостей на улице встречала семья Пасана, жена и три дочери. После приветствий все расположились в доме пить традиционный тибетский чай. Дом был современной постройки, каменные стены, крыша черепичная, внутри простая мебель. Симон сидел в центре за столом, семья Пасана напротив. Разговаривали только они с Пасаном, так как остальные не знали английского языка, хотя Симону показалась, что одна из дочерей Пасана понимает, о чем они говорят. Между собой обитатели дома говорили на ладакхском наречие, которое для Симона было просто звуками. Но Симону нравилось слушать звуки незнакомого языка, смотреть на незнакомых людей, ему все нравилось, потому что он уже был на волне необычного ожидания. И оно в этот раз не пропало даром. Все началось через полчаса после начала их чаепития. Пасан вдруг немного заволновался, семья начала негромко переговариваться, и все начали смотреть на сундук в углу комнаты, который, видимо, служил и кроватью. Симон, естественно, тоже начал смотреть на сундук. Вдруг у сундука снизу открылась маленькая дверь и оттуда несмело начали выходить небольшие куклы, размером с руку (30-40 см. ). Вышло 5 кукол. Симон подумал, что сейчас будет кукольное представление. Он сразу представил себе сюжет из итальянской сказки Колоди про Пиноккио. Единственно, что его настораживала, что куклы были очень натуральные, точно как люди, и также двигались как люди, и даже начали разговаривать тоненькими голосами. Симон был обескуражен. Неужели тут такие андроидные роботы? Или такие совершенные куклы? Куклы подошли ближе к Пасану, и стали смотреть на Симона. А тот вопросительно смотрел на Пасана. Пасан после небольшой паузы сказал:  

–Это мои родственники, два брата и племянники.  

Симон еще больше удивился и продолжал вопросительно смотреть то на Пасана, то на его родственников. Люди куклы тоже смотрели на обоих. Все молчали, в доме стало совсем тихо. Пасан сказал:  

– Они не туда пошли, они не там вышли.  

Симон подумал, что он не понимает Пасана из-за плохого знания английского проводником. Но тот повторил эту фразу несколько раз:  

– Они не там вышли. Потом добавил – завтра утром мы пойдем туда, и я все объясню на месте. Симон плохо спал, так как в голове возникали фантастические сюжеты.  

Рано утром его разбудил Пасан. Они выпили чай с лепешками и козьим сыром. И вышли из дома, как только солнце окрасило оранжевым светом заснеженные пики Аннапурны. Вышли странной группой, по мнению Симона. В группе были Пасан, одна из его дочерей по имени Геле и Симон. На спине у Пасана была корзина, в которой в теплом одеяле разместились все его родственники – куклы. Они поднимались вначале по еле заметной тропе, протоптанной горными козлами архарами, а потом просто шли за Пасаном по, одному ему известному, пути. Часа через 4 они оказались довольно высоко, судя по увеличенной частоте дыхания, вследствие разреженности воздуха. Симон оценил высоту около 5 тысяч метров. Они остановились на небольшой площадке возле необычного плоского валуна, похожего на стену дома. Пасан подождал, пока Симон сделает снимки потрясающего горного краевида. Затем все уселись у валуна, прижавшись к нему спинами и Пасан, поставив корзину с родственниками возле себя, начал рассказывать Симону фантастическую историю:  

–Здесь в горах Аннапурны есть очень необычное место, пещера. Ее длина неизвестна. О ней вообще ничего не известно, кроме того, что пещера изменяет размеры людей или животных, которые проходят пещеру и выходят в один из ее выходов. Пещера разветвляется на 12 проходов с выходами, каждый из которых имеет свой размер. Вот они -Пасан показал на кукол родственников – вышли в 7 выходе. Я там тоже был – затем добавил Пасан.  

Озадаченный Симон хотел переспросить, еще не понимая как воспринимать услышанную сказку. Но Пасан сам продолжил рассказывать:  

– В этой пещере пропало много людей из нашей деревни. Они заходили в пещеру, и никто не вернулся. Кроме одного человека, он сказал, что дошел до восьмого выхода и вернулся. Но тому, что он рассказывал, никто не верил. Он рассказывал, что когда он дошел до восьмого выхода и вышел из пещеры, то увидел, что он стал маленьким, ростом с курицу. Когда он пришел в себя и начал осматриваться, то увидел, что недалеко на камне сидела птица чудовище размером с буйвола, которая уже с интересом поглядывала на необычного суслика у выхода из пещеры. Человек еле успел заскочить обратно, как чудовищная птица уже заслонила свет у входа своим телом. Этот человек в большом испуге бежал обратно домой и когда вышел из пещеры, то увидел, что опять стал нормальным. Некоторые люди после этого человека ходили в пещеру, но никто не вернулся. И мы решили – продолжал Пасан – большой семейной группой сходить и выяснить, что это за магическая пещера такая. Я со своими 3-мя братьями и 4-мя племянниками вошел в пещеру 3 года назад. С самого начала нам стало понятно, что это не простая пещера, она внутри светится, слабо светится, но достаточно, чтобы видеть куда идти. Идти пришлось долго, до первого выхода 5 часов. Но мы решили, что будем идти, пока не устанем. Дошли до 7го выхода. Когда вышли из пещеры, то сразу поняли, что тот человек говорил правду. Мы все стали маленькими как котята. Не успели мы придти в себя, как на нас тоже упал дракон птица, это был обычный беркут, но для нас это был огромный дракон. Он успел схватить одного моего брата, остальные путешественники в ужасе разбежались. И только один я успел вскочить в пещеру. Я не смог больше выйти из пещеры, так как эта птица дракон сидела у входа и страшно щелкала клювом. Как я понял позже, что эта птица дракон был обыкновенный беркут. Поэтому я вернулся домой один, и произошло со мной то, как рассказывал тот человек, когда я вышел из пещеры через вход, то снова стал нормальным. А через три месяца вернулись мои братья и племянники. Но они вернулись по горам, по верху, не через пещеру. И поэтому они остались такими маленьким. Вернулись не все, одного племянника схватил ирбис. Теперь, чтобы они стали нормальными людьми, им нужно пройти через пещеру обратным путем от 7го выхода до входа.  

Люди куклы, которые слушали Пасана закивали с одобрением головами, хотя они понимали только отдельные слова на английском. Симон слушал эту невероятную сказку, и у него мимоволи чередой шли мысли:  

– Что происходит? Эти люди свято верят своим богам и своим чудесам. Это такой же виртуальный мир, в который в нынешнее время уходит население планеты в интернете в социальных сетях. Никакой реальности, полный уход от нее. В реальности осталась только пища, даже любовь становится виртуальной. Детей скоро начнут синтезировать в пробирках. И я умный, все понимаю. Или почти все, но тоже хочу в этот виртуальный мир, хотя бы ненадолго.  

И он спросил Пасана:  

– А что я могу сделать?  

Пасан, сделав паузу ответил:  

– У меня такой план. Вы пойдете с моей дочерью Геле через пещеру от входа до 7го выхода. А я проберусь к 7-му выходу через горы и передам вам своих малышей. А дальше вы все вместе пройдете назад и станете нормальными людьми. Мне будет нелегко увидеть 7-ой выход снаружи, все выходы закрыты каменными стенами. Как и этот вход. Пасан – показал на валун, на который они опирались. Поэтому, когда вы до него дойдете и выйдете наружу, Геле даст знак красным платком. Ведь Вы согласны участвовать в обряде спасения моей семьи (это вы старшему группы фотографов так сказали)?. Не так ли?  

Симон, разумеется, был согласен. Он уже внутренне чувствовал легкое возбуждение, которое у него всегда появлялось перед походом или каким-нибудь важным делом. И он впервые внимательно посмотрел на Геле, которая, почувствовав его изучающий взгляд, опустила глаза. Геле была симпатичная 18 летняя девушка, крестьянская одежда которой скрывала ее фигуру – с сожалением отметил Симон. Пасан посмотрел на часы:  

–Скоро пещера откроет вход.  

Симон вопросительно посмотрел на Пасана. Тот понимающе добавил:  

–Пещера на полчаса открывает вход два раза в сутки, в 12 и 24 часа, скоро 12 часов. Вы должны успеть вернуться через 12 часов. Но если не успеете, придется ждать еще 12 часов. Воды и питания вам хватит на время перехода.  

Внезапно все почувствовали легкую вибрацию скалы.  

-Ну вот, вам пора – Пасан поднялся, за ним Симон и Геле. Между валуном и горой образовался небольшой проход, куда первой направилась Геле.  

–А фонарь? – спохватился Симон.  

–Там он не понадобится – успокоил его Пасан. Геле ваш проводник. Геле, ты запомнила? 7ой выход.  

–Я помню, отец – Симон в первый раз услышал голос Геле, и с удивлением отметил, что она сказала на английском. Но удивляться дольше не было времени. Симон вслед за Геле вошел в пещеру. Они остановились у входа, чтобы адаптировать зрение к освещенности пещеры, после того как валун закроет вход. Через полчаса вход закрылся. И еще минут через 10 глаза Симона привыкли к слабому свету, и он смог осмотреться в пещере. И в самом деле, стенки и вся внутренняя овальная поверхность пещеры слабо светилась желтовато-зеленым светом. Проход в пещере был овальный, на сколько хватало видимости правильной формы. Поверхность стенок была ровная без острых выступов, характерных для пещер. Освещение было слабое, но можно было видеть направление движения и силуэт ближнего человека. Температура воздуха была такой, что он телом и лицом не ощущался, т. е. примерно, 25 С. Высота прохода была такой, что можно было идти, не сгибаясь нормальному человеку, т. е. Симону, но ширина была узкая и нужно идти друг за другом. И отряд из двух человек пошел вперед. Геле шла впереди, Симон за ней. Когда темп движения установился, они начали понемногу разговаривать. Геле неплохо знала английский, так как она два года училась в компьютерном колледже в Катманду. Но не закончила из-за этого происшествия в пещера с родственниками. Нужно было помогать, с хозяйством. Она надеялась вернуться в колледж, если все маленькие дяди и братья снова станут нормальными. Симон спросил, а почему про эту пещеру никому не рассказывают. Геле сказала:  

–Пещера этого не хочет. Она оберегает свою тайну.  

Геле рассказала:  

–Отец вам рассказывал про того человека, который первым узнал секрет пещеры. Но он вам не рассказал продолжение. Этот человек поехал в Катманду и нашел специалистов по пещерам. Там была как раз экспедиция спелеологов из Италии. Те очень заинтересовались и приехали в Мананг. Начали делать восхождение, но сошла лавина. Все погибли. А ночью огромный камень скатился на дом того человека. И там все погибли. Приехала полиция и начала выяснять обстоятельства гибели. И один человек начал рассказывать то, что слышал о пещере. Ночью огромный камень скатился на его дом. Все погибли. А на полицейскую машины тоже скатился камень. Один полицейский остался в живых. Это было 5 лет назад. И теперь все жители деревни знают, если только скажешь лишнее про пещеру, жди беды. Пещера охраняет себя.  

–А почему же мне твой отец рассказал, а со мной ничего не произошло? – вслух подумал Симон.  

И тут же он подвернул стопу на правой ноге и с ойком упал на землю. Геле испуганно обернулась к нему:  

–Это вам предупреждение от пещеры. Ничего больше не говорите.  

Падение произвело сильное впечатление на Симона, и он надолго замолчал, хромая шагая за Геле. Она иногда оборачивалась и взглядом проверяла его состояние. Несмотря на боль в ноге, приподнятое настроение не покидало Симона. Они шли уже более 5-ти часов. Хотя усталости не чувствовали, сделали две короткие остановки для отдыха больной ноги Симона. Прошли несколько поворотов на выходы. Потом еще несколько. И Симон стал замечать, что они замедляются. Один раз он даже наткнулся на Геле, которая остановилась. Геле повернулась и растеряно сказала, что кажется, она сбилась со счета поворотов на выходы. Симон вообще не считал выходы, он шел за Геле и думал о ситуации. Вот они идут по одномерному туннелю, который их превратил в какие-то тоже одномерные существа. Может это канал соединяющий различные физические миры. И когда Геле ему сообщила о сбое, Симон тоже немного растерялся, а потом предложил:  

–Давай выйдем в ближайшем выходе и сориентируемся где мы, а потом будем решать. Мы же не пойдем обратно.  

Последние слова убедили Геле. И они повернули на выход в ближайшем повороте. У Симона нарастало возбуждение по мере продвижения к выходу. Кроме того его не покидала постоянная мысль – а когда с ним и Геле произойдет метаморфоза, когда они станут маленькими. Он регулярно смотрел на себя, на руки, на ноги, на Геле. Но ничего необычного не замечал. Все было на месте. Он иногда даже думал, что это просто мистификация. Но эта мысль быстро улетала, когда Симон вспоминал, всю цепочку событий. Кроме того, Симону начало казаться, что изменяется цвет освещенности пещеры. В самом начале пути освещенность поверхности пещеры была желтовато-зеленоватая, а со временем свет становился синевато-зеленоватым. Вначале Симон думал, что ему кажется от усталости, но Геле, когда он спросил, тоже заметила изменение цвета. Через некоторое время Геле замедлила ход и сказала:  

–Кажется, я вижу выход.  

Симон тоже увидел дневной свет в круглом проеме пещеры на расстоянии 100 метров от них. Когда они подошли ближе, стало понятно, что свет был не прямой, а отраженный от каменной стены, не плотно перегораживающий выход. Возле стены был проход, перед которым Симон и Геле остановились, привыкая к яркому свету. Симон смотрел на Геле и себя, ничего у них не изменилось. Геле тоже смотрела на него, оба волновались. Симон знаком показал, что он пойдет первым. Геле не возражала. Первое, что увидел Симон за стеной-дверью – огромную птицу-птеродактиля-дракона, которая неподвижно стояла на площадке перед входом и смотрела вдаль, вниз, туда, куда Симон даже не взглянул, потому что не смог оторвать глаз от дракона. Толщина лап у дракона была как у слона ноги. Симон, замер как парализованный и смотрел на птицу. Тишину нарушила Геле, она подошла к выходу и спросила:  

– Ну что там?.  

На беду путешественников дракон услышал звуки и повернул голову со страшным клювом, размером с Симона. Симон начал пятиться, а удивленный дракон распахнул паруса крылья, закрывшие небо и, не взлетая, сделал несколько прыжков к Симону, раскрыв огромный клюв. Симон вскочил в пещеру, повалив и упав на Геле, которая стояла у входа. В проем просунулся огромный клюв и попытался схватить то, что дракон увидел. Симону и Геле пришлось даже поднять ноги, чтобы их не зацепил клюв, так как они лежали у входа и двинуться не могли. Клюв, почти касаясь парочки, лежащей в объятиях, сделал несколько щелчков и удалился. Симон и Геле боялись пошевелиться, чтобы не зашуметь и некоторое время вынужденно лежали в обняв друг друга, так как пещера была узкой и разъединиться им не было возможности. Но Симон не замечал объятий, в отличие от молодой девушки, так как его била дрожь от страха и сердце выскакивало из груди. Симон начал приходить в себя от того, что Геле гладила его по голове, лицу и говорила что-то успокаивающее. Симон наконец понял, что он почти лежит на своей спутнице, которая его как маленького гладит по голове, ощутил горячее тело девушки. Его мозг и тело постепенно переключились от инстинкта самосохранения к сексуальному инстинкту. Он погладил по щеке Геле и инстинктивно ее поцеловал в горячие губы. Девушка замерла. Но Симон пришел в себя совсем и осторожно поднялся и помог подняться Геле. Ты смотри – появились у Симона мысли не по текущей теме:  

– У нас получилось, как у Буллок и Ривз в фильме «Скорость», в котором герои попали в объятия в самый опасный момент.  

Он украдкой взглянул на Геле – она наверняка этот фильм не смотрела. Смущенная Геле также украдкой посмотрела на Симона, и вдруг сказала:  

– У нас получилось, как в американском фильме.  

Симон даже замер – это все пещера.  

–Да – сказал он –посмотрим, что будет дальше, у американцев был Хеппи Энд. А мы должны еще увидеть, где мы и что мы. Если эта птица обычный беркут, то мы уменьшились, примерно, в 8 раз. Но нужно в этом убедиться, для этого выйти наружу.  

Геле испуганно схватила Симона за рукав:  

–Нет, нет, мы не пойдем туда.  

Но Симон уже проверял свою фотокамеру, которая свои пропорции с Симоном не изменила, т. е. тоже уменьшилась. Он сделал несколько кадров расстроенной Геле. Посмотрел на дисплей. Все работает.  

–Мы подождем, пока птица не улетит, не будет же она сидеть вечно здесь – сказал Симон.  

Они сели на пол спина к спине, так как по-другому в узкой пещере устроиться не получалось. Через полчаса Симон поднялся:  

– Пойду, посмотрю.  

Он осторожно высунулся из-за камня двери и осмотрелся – птица дракон улетела. Симон позвал Геле, и они вышли из выхода. Да, окружающий мир изменился, все стало нереально большим. И горы, и камни, и жидкая растительность, и какой-то случайный жук размером с курицу пролетел. Вдали парило несколько огромных беркутов –драконов. Симон очнулся от столбняка и начал фотографировать, ведь никто не поверит. Геле молчала, ей стало страшно, ей и до этого было страшно, но сейчас стало совсем плохо. Она сказала:  

– Идем, нам нужно найти 7-ой выход.  

Симону тоже было не по себе. Страсть фотографа он утолил за 15 минут. И они вошли в пещеру. Симон впервые подумал, что размеры пещеры относительно их размеров не изменились, та же высота, та же ширина. То есть, пещера изменяет свое сечение от входа до выхода и каким-то своим особым полем также изменяет размеры находящихся в ней предметов. Симон продолжал логические рассуждения. Если изменяется объем при неизменной массе, то возрастает плотность вещества в кубической степени от изменения размера. То есть, мы, при нынешних размерах, должны иметь удельную плотность, примерно, в тысячу раз больше обычной. Но это невозможно, мы состоим из жидкости, которая не сжимаема при обычном давлении. И остальные органы тела тоже не могут изменить плотность при неизменной структуре. Ведь размеры молекул и атомов изменить нельзя. Стоп, Симон даже остановился – а почему нельзя, это сейчас современная физика говорит, что нельзя, а когда-то вся вселенная образовалась из точки, в которой размеры всего материального были равны нулю. Симон даже вспотел –ну, это чересчур. Геле встревожено наблюдала за Симоном. Он улыбнулся:  

–Все в порядке.  

Они пошли обратно, чтобы повернуть в 7-ой выход, считая его предыдущим к этому 8-му выходу. Теперь первым шел Симон, а Геле шла за ним. Симон сказал ей держаться за ремень его сумки с фотоаппаратом на его спине, так как она очень устала от всех переживаний. Геле вначале отказалась, но вскоре все чаще брала ремень помощи. Симон это чувствовал по возраставшей нагрузке.  

Через полтора часа они повернули к 7-му выходу, еще через час они увидел освещенную стену выхода. Симон осторожно выглянул наружу. Потом вышел полностью и сразу увидел внизу, метров на 500 ниже, Пасана, который оглядывал окрестности, удрученно и встревожено, как показалось Симону. Он тут же начал махать красным платком Геле. Пасан не сразу его увидел, но видимо, ему кто-то подсказал. И Пасан что-то радостно крикнул и начал подниматься с корзиной на спине. Через пол-часа все малыши, включая Симона и Геле, радостно обнимались, а Пасан был как великан. Он возвышался на ними и торопил, говорил:  

–Ну все, все, давайте идите.  

Видно было, что он порядком устал и был измучен. Симон успел его сфотографировать перед уходом. Теперь в пещере вереницей шла команда из 7 человек во главе с Симоном. Никто не возражал против ведущего. Всем хотелось быстрее пройти путь и стать нормальными людьми. Поэтому группа держала высокий темп ходьбы, и никто не отставал. Через 4 часа группа дошла до валуна двери и все повалились на землю. Нужно ждать когда наступит 24 часа, чтобы вход открылся. Малыши лежали, молча в большом напряжении, никто не знал, что их ожидает за дверью. Симон пытался поговорить с Геле, но она очень устала и отвечала односложно. Так в молчании прошло несколько часов, которые превратились в вечность. Наконец земля задрожала, и медленно приоткрылся проем в стене. Но проем не осветился, потому что в горах наступила ночь. Все вскочили, кто-то начал молиться, и остальные крестьяне-малыши подхватили причитания. Симон стоял первым, он оглянулся на свою команду. Все шевелили губами, многих била дрожь. Никто не рвался вперед, не кричал. Ждали, когда выйдет Симон. И он вышел. Было темно, но он сразу увидел в лунном свете Пасана, с которым он был уже одинакового нормального роста. Тут Симона покинуло самообладание, он обнялся с проводником и из глаз потекли слезы. Но на это никто не обращал внимание, потому что рыдали все, вышедшие из пещеры. Стояли 8 человек, обнимались и рыдали взахлеб. Говорить членораздельно никто не мог. Так плача, и орошая тропу слезами, группа начала спускаться. К утру они спустились в деревню. После радостной семейной встречи и чаепития с разговорами уже большая семья начала готовиться отдыхать. Разместились на полу, так прибавилось сразу 6 человек. Ну а гостю – Симону выделили кровать. Перед тем как измученные путешественники упали в глубокий сон, Пасан успел сказать важное наставление:  

– Запомните все – то, что произошло, это наша семейная тайна, и повторил- это наша семейная тайна и тайна пещеры.  

И внимательно посмотрел на Симона, тот уже под властью Морфея тихо повторил:  

– Наша семейная тайна. И в засыпающем мозгу проскочила мысль – а я что, семья? Все тоже повторили:  

–Наша тайна.  

Все знали, что это значит. Пещера не прощает.  

Симон проснулся позже всех, когда солнце уже перевалило за горную гряду. В высоких горах это происходит почти в середине дня. Геле встретила его чаем и пельменями момо, которые она специально сделала для Симона. Потом были ячменные лепешки с молоком дри. Геле ухаживала за Симоном, и ему это было приятно. После похода у них появились новые отношения. Но Симону нужно было собираться, чтобы догонять группу и Геле выглядела грустной. Симон уже понимал, что таинственная пещера вошла в его жизнь, и он будет ею заниматься. План будущих действий ему нужно было обсудить с Пасаном. Пасан его сам нашел и сказал, что они поговорят на пути движения за группой. Симон простился с Геле и домочадцами Пасана и они двинулись в путь. Двигаться пришлось на лошадях. Пасан подождал пока деревня скроется из вида, и начал говорить про пещеру еще более необычные вещи. Он рассказал, что он со своим братом ходили в пещеру еще два раза, чтобы изучить количество выходов из нее. И они обнаружили, что у пещеры не 12 выходов, а 13. и тринадцатый выход самый необычный. Он не освещался ни днем, ни ночью. За ним была такая темнота, просто черная, такая, что взгляд растворялся в ней. Она притягивала. И брат решил все-таки осторожно выйти. Он вступал в темноту постепенно. По мере того как он заходил в нее, тело его исчезало. Он ничего не говорил, не кричал, просто растворился в черной тьме. И больше я его не видел никогда. На Симона этот рассказ произвел сильное впечатление. И пока они ехали, Симон обдумывал, как будет жить дальше. Было ясно, что, то необычное, что он ожидал так долго, пришло в его жизнь. И он пойдет в пещеру, и поймет ее до конца. Они догнали группу к вечеру и на следующий день продолжили плановый трек со всеми. Через 5 дней группа закончила прохождение трека в деревне Наяпул, и начала собираться в обратный путь. На прощании Симон сказал Пасану, что приедет через полгода и будет заниматься пещерой. Пасан выслушал его и сказал:  

– Хорошо. Мы будем ждать вас.  

И добавил, что никого больше не нужно посвящать в тайну пещеры. На этом они расстались.  

Через три дня Симон был дома в Харькове. И уже на следующий день он начал разрабатывать план новой экспедиции в пещеру. Так как Симон был любознательным физиком, и считал себя умным физиком, то он, естественно, хотел придумать хоть какую-нибудь модель обратимого изменения размеров предметов в пещере. Как умный человек он не верил в чудеса, и всегда искал материальные объяснения. И надо сказать, что всегда находил. И вот эта пещера. Ни одна из четырех известных на сегодняшний день сил взаимодействия в природе не подходила на роль терминатора. Даже близко не подходила. Так как эта задача не давала Симону покоя ни днем, ни ночью, утром третьего дня у него забрезжила идея о мезоатомах и мезомолекулах, которые образуют с положительными ядрами отрицательно заряженные мюоны вместо электронов. Эта конструкция известна для мезоатомов водорода. Так как мюоны, примерно, в 200 раз тяжелее электронов то размеры атомов, соответственно в 200 раз меньше. Т. е. атом состоит из положительно заряженного ядра и оболочки отрицательно заряженных мюонов. И размеры большой молекулы вместо нанометров будут пикометры. Симон окончательно возбудился. Значит размеры предметов уменьшаются в 200 раз. И размеры человека будут на уровне миллиметров – наподобие муравья или жучка «божья коровка». При этом плотность тела практически не изменяется, так как ядро в сотни раз тяжелее мюонов, и вес атомов будет определяться весом ядра. От возбуждения Симон бегал по комнате и не видел ничего кроме фантастического зрелища – толпа миллиметровых людей идет по дисплею компьютера и не видят, что там показывают, и не слышат, что там говорят, так как рецепторы микроскопических глаз не воспринимают видимый оптический диапазон и ушные микроскопические резонаторы не воспринимают человеческий звуковой диапазон. Фу ты, надо же, такое зрелище первое пришло в голову. Идея плодотворная, но, но она реализуются только для мезоатомов водорода и только на времена порядка микросекунд. Столько живут мюоны. Но это уже детали – рассуждал Симон – в пещере возникают условия стабильного существования мюонов. А размеры предметов в различных туннелях отличаются из-за различного процентного содержания мезоатомов. В тот же день он поговорил с приятелем физиком-ядерщиком. Симона интересовало, как идентифицировать мезоатомы. Тот сказал, что нужно анализировать реакцию распада мюонов. Которые распадаются на электрон и два нейтрино. Но ядерщик добавил, что мезоатомы являются первой стадией реакции ядерного синтеза. Т. е. термоядерной реакции с выделением огромной энергии. Короче, водородная бомба. Но эта стадия уже не интересовала Симона. – будем жить! Он вдруг вспомнил, что после путешествия обнаружил в своих двух фотоаппаратах одинаковые дефекты- точки на матрицах, которые никто из ремонтников не мог объяснить. Именно их одинаковость на различных матрицах. Теперь он может объяснить – поток высокоэнергетичных электронов при распаде мюонов создал эти радиационные дефекты. Значит не все мезоатомы остаются стабильными на стадии их образования. После того, как у Симона появилась правдоподобная модель изменения свойств предметов и тел в пещере, которую он про себя стал называть мюонным туннелем, он понял, что нужно собираться в путь. Он должен разобраться в туннеле до конца. Симон позвонил Пасану и предупредил, что постарается приехать через месяц. Пасан ответил коротко:  

–Ждем.  

Симон взял дополнительный отпуск в институте. Уладил все дела. Перед отъездом еще раз основательно поговорил с приятелем ядерщиком. Тот вообще удивился таким интересам Симона. И шутя спросил:  

– Ты случайно не собираешься устроить термоядерный взрыв?  

У Симона екнуло внутри, даже появилась незнакомая ноющая боль в области сердца, которой никогда не было. Появилась и ушла, но не совсем. Симон улыбнулся в ответ:  

– Ну почему сразу взрыв. Можно и энергий осчастливить человечество.  

Но приятель более детально рассказал, что существует критическая масса термоядерной реакции, при превышение которой реакцию контролируемо не удержать, она переходит во взрыв. И теоретически возможна цепная термоядерная реакция, которая если начнется в каком-нибудь месте нашей планеты, то ее не остановить.  

–И что будет – спросил Симон.  

Приятель на него внимательно посмотрел, как будто увидел первый раз – И ничего, и ничего больше не будет, и никогда. Наливай.  

Они под разговор выпили бутылочку старого Хеннеси. О многом еще поговорили, как будто прощаясь. Приятель еще рассказал, критический размер дейтериво-тритиевой мишени плотностью 200г/см3, примерно 6-8 мм. А если ядра более тяжелые, то тогда еще меньше. На прощание он обнялись, и приятель расчувствовался:?  

– Ну ты меня растрогал. Как будто прощаемся навсегда.  

Все время до отъезда Симон провел в беспокойстве и хлопотах, даже плохо спал. И однажды он понял одну причину его беспокойного состояния. Однажды он увидел во сне миндалевидные глаза одной грустной девушки. Он проснулся и понял, что скучает за Геле. И после того, как он увидел глаза Геле, Симон стал спокойным, ведь они скоро встретятся.  

И совсем Симон пришел в себя в самолете, который летел в Катманду. За время долгого полета Симон полностью обдумал план своей маленькой экспедиции. В виду глубокой тайны, он может идти в туннель или сам, или с кем-нибудь из семьи Пасана. Он наконец признался себе, что был бы рад, если согласится пойти с ним Геле. С собой Симон, кроме фотоаппаратов, взял дозиметр радиометр для регистрации продуктов распада мюонов. Если его теория верна, то в самом последнем выходе туннеля предметы и люди должны состоять практически полностью из мезатомов и мезомолекул. И процесс превращения он сможет зарегистрировать по потоку быстрых электронов, которые сопровождают частичный распад мюонов. Из Катманду Симон без остановки направился на автобусе в Бесисахару. Там его ожидал Пасан с парой лошадей. После ночлега рано утром они направились в Мананг. В деревню они прибыли поздно вечером. Как только они подъехали к дому. Симон сразу издали увидел Геле, которая встречала их первая. Они обнялись с Геле и Симону показалось, что даже услышал стук ее сердца. Какой я стал впечатлительный – подумал Симон. За поздним ужином в узком кругу они обсудили план, который рассказал Симон. Он конечно не рассказывал крестьянам про мюоны и мезоатомы, а сказал, что хочет изучить необычные свойства пещеры с помощью приборов. Раз пещера его пустила первый раз, то она не возражает против него. И ему нужен один помощник. И посмотрел на Геле, которая покраснев от радости, опустила голову. Против его план не было возражений, и против Геле тоже, так как она одна знала английский, а Пасану нужно собираться сопровождать очередную группу туристов. На следующий день Симон прошел акклиматизацию. Он с Геле провел этот день совершенно беззаботно. Ее семья освободила от хозяйственных забот, чтобы она готовилась к походу. Конечно, семья уже заметила их особенные отношения. И даже поощряли их сближение. Вообще Симон уже изучил вопрос образа жизни тибетских народов и с удивлением узнал семейный менталитет тибетских крестьян. Чтобы девушка вышла замуж ей нужно переспать с не менее 20 мужчинами, а замужней женщине при любом удобном случае переспать с чужим мужчиной. Так они вынуждено разбавляли кровь в замкнутых этнических группах. То, что в Европе считается развратом, в тибетских деревнях считается добродетельным поведением женщин. И вообще, в Гималаях девственницу никто замуж не возьмет. Поэтому иногда Симон смотрел на Геле, у него в голове появлялись мысли о причудах горных женщин. Занимаясь пустяками, они разговаривали на произвольные темы. И опять как тогда в пещере, Геле, как будто отвечая на мысли Симона, вдруг сказала:  

– Я еще не собиралась замуж.  

Симон даже смутился. Вечером, когда Симон и Геле уточняли маршрут на карте, они непроизвольно касались друг друга. И каждый раз это было волнующе и трепетно. Симон понимал, что Геле тоже испытывает подобные чувства, и один раз, когда их руки переплелись на карте, он обнял Геле и поцеловал. Геле ответила жарким огнем на его поцелуй. Эти объятия были как вспышка, которая осветила их отношения. Но они были наедине в редкие моменты, так как в доме всегда были люди. Семья была большая и спали даже на полу.  

На следующее утро, еще затемно Симон и Геле позавтракали, а как только солнце осветило розовым светом вершины Анапурны они вышли на тропу к пещере. К валуну они подошли за час до открытия входа. Здесь им никто не мешал, поэтому они устроились у стены поудобнее обнялись и начали целоваться. Между поцелуями прозвучали слова любви, которые возвысили их чувства до вершин Анапурны. Час пролетел быстро и незаметно. Вход открылся. Они напоследок поцеловались и вошли в пещеру. Симон сразу сообщил Геле, что они пойдут в последнему 13 -му выходу. Там, по его предположению они станут полностью состоять из мезомолекул. А темнота, которая находится за 13-м выходом по рассказу Пасана, означает, что рецепторы мезочеловека уже не воспринимают земное электромагнитное излучение. Это объяснение, которое придумал Симон, никто не знал и даже представить себе не мог. По пути он начал говорить об этом с Геле. Но когда, оборачиваясь, он видел ее влюбленные глаза, было понятно, что она не только его теорию не воспринимает, но и обычные слова не проходят через ее романтическую ауру. Начальный темп ходьбы немного снизился, так как они несли рюкзаки с приборами и продовольствием на три дня на всякий случай. Через 5 часов они прошли первый выход. Симон делал отметки о выходах на планшете. До 8-го выхода сделали два привала. Через еще 7 часов и два привала они прошли 11 выход. Перед последним переходом Симон решил сделать хороший привал с отдыхом. Так как в пути они были уже больше суток. Парочка расположилась навстречу друг к другу, тесно прижавшись, так как ширина пещеры не позволяла сидеть свободно. Но это было им на руку – удобнее обниматься и целоваться. Любовный огонь разгорался, им хотелось большего. Но Симон с трудом притушил огонь, он пообещал Геле, что как только пройдут маршрут, то их ничто не остановит. Он понимал, что им сейчас нельзя расслабляться, их ждет неизвестность. Геле не очень понимала, почему Симон так себя ведет. Но чувствовала, что он ее не обманывает. И покорно ожидала последний переход. Симон с самого начала похода включил дозиметр, который до 7 поворота издавал редкие звуки регистрации электронов, затем их постоянно число увеличивалось с каждым поворотом на выход. После 10 поворота звук дозиметра стал непрерывным. Симон, несмотря, на рост интенсивности облучения, радовался подтверждению своей мюонной гипотезы. После 12-го поворота звук достиг высокого тона, который уже изменялся слабо. И вот пара подошла к 13-му повороту. Симон посмотрел на Геле:  

–Нас ждет открытие.  

Та в ответ устало кивнула. Они прошли поворот и через 1 час подошли к 13– му выходу. Показался черный проем. Дозиметр перешел на свист. Симон уменьшил его громкость, так как он больше был не нужен. Если он правильно все понял и рассчитал, то они сейчас практически полностью состоят из мюонных атомов и молекул. И их размеры около 5 миллиметров. И если они обнимутся, то создадут критическую массу термоядерной реакции. Он обернулся к Геле, ему на мгновение стало ее очень жаль. Ведь он втянул ее в такой ужасный опыт. Но только на мгновение.  

–Геле – сказал возбужденно Симон – если мы сейчас обнимемся, то можем погибнуть. Ты понимаешь меня?  

Геле в ответ протянула к нему руки.  

–Ты меня хорошо поняла?  

–Я тебя люблю – выдохнула Геле и обвила его шею руками.  

Они крепко обнялись. Они целовались, и ничего не происходило. Симон целовался, но не мог полностью отдаться страсти, так как думал и не понимал, почему ничего не происходит, почему даже тон дозиметра не изменился. Неужели его теория не верна. Тут его осенило, они не могут создать критическую массу, так как тела прижимаются в одежде, нет контакта. И он без слов начал раздеваться и раздевать Геле, которая не совсем понимая что происходит, тоже разделась. У Симона в голове была феерия. С одной стороны он обнимает любимую девушку, с другой стороны он ждет термоядерного эффекта. Их горячие тела, освобожденные от одежды сплелись. И наконец, соединились. Геле вскрикнула. На ее крик ультразвуковым свистом отозвался дозиметр. И Симон понял:  

–Реакция начинается.  

И он правильно понял своего друга ядерщика и правильно все рассчитал. И правильно, что с ним простился.  

Это уже добавил автор. Потому, что друг ядерщик говорил еще о возможности цепной термоядерной реакции. И это тоже оказалось правдой. Поэтому через 4 секунды планета Земля со всеми океанами, горами, фабриками, заводами, банками, со всеми атомными бомбами, и со всеми людьми, животными и микроорганизмами превратилась в грязепылевое облако, начиненное твердыми частями различного происхождения, которые со скоростью 40 км/ с разлеталось во все стороны света. Которого, тоже уже не стало.  

27. 10. 2018