Неотправленное письмо

Многие девочки мечтают о старшем брате. У меня он был. Брат умер два года назад. Сейчас думая о нем, я с горечью понимаю, что во всех моих мыслях присутствует НЕ.  

Мы НЕ часто виделись, НЕ часто и НЕ много разговаривали, я многого НЕ успела ему сказать, что-то НЕ услышала, НЕ смогла ему помочь. В общем, НЕ была рядом, когда он был жив.  

Брат написал автобиографическую книгу. Закончил он ее перед самой смертью. Последние годы он жил замкнуто и тихо, никого не беспокоя. Так же тихо и ушел из жизни, вышел ночью на балкон, присел в уголке и отошел в мир иной. Нашли его там только утром.  

Все, что я не успела брату сказать при жизни, я написала в письме, которое теперь уже никогда не будет отправлено, потому что адресат выбыл из зоны обслуживания почты.  

«Здравствуй, брат! Мне грустно, что ты уже никогда не услышишь этих слов.  

Ты обращался за помощью в редакции и распечатке своей книги, в том числе и ко мне. Прости, брат, не восприняла это всерьез, и после твоего ухода попыталась исправить это, отредактировала твою книгу, дополнила фотографиями, распечатала и раздала твоим близким.  

Мне показалось, что это никому не надо. Но это нужно было мне. Эта книга, как мне кажется, обращение к родным и близким и продиктована твоим желанием досказать то, что ты не успел или не смог сказать при жизни.  

Ты писал эту книгу к своему 65-летию, что ты хотел нам сказать? Даешь понять, как нас всех любил? Говоришь о том, что человеку всегда нужна помощь и поддержка? Просишь нас держаться в этой жизни вместе? Это каждый решит для себя сам, прочитав твою книгу.  

Ты хотел перед смертью съездить вместе на могилы родителей, у папы был день рождения. Но у меня в эти дни были дела, как мне тогда казалось, неотложные, а через два дня тебя не стало.  

Ты хотел, чтобы тебя похоронили за городом рядом с родителями, но жена решила иначе. Тогда я посчитала, что не вправе навязывать свое мнение. Теперь ты лежишь один на городском кладбище и на твою могилу очень редко кто-то приходит.  

До свидания, брат! Я верю, что оно когда-нибудь состоится. И тогда мы поговорим, вспомним детство.  

Как ты возил меня в детский сад – летом на велосипеде, а зимой на санках. Как однажды мы на велосипеде врезались в самосвал, и ты запретил мне рассказывать об этом родителям, пообещав конфет. Чуть заметный шрамик на указательном пальце правой руки напоминает мне об этом. А я потом долго еще бегала за тобой и спрашивала, когда будут конфеты. Я не рассказала родителям – ты не купил мне конфет.  

Как мы любили с тобой сладости, а мама не давала нам их поесть вволю. Ты делал маленькие дырочки в банках сгущенного молока, и мы высасывали оттуда молоко – это было самое вкусное. Правда, уже не помню, как мы потом объяснялись с мамой. А еще как мы однажды варили сгущенку и банка взорвалась. Мы почти весь день отмывали стены и потолок, но все равно кухня выглядела ужасно, когда пришли родители. Досталось, конечно, тебе как старшему.  

Как ты вернулся из армии, после службы в нашем гарнизоне, который квартировался в немецком городке Бернау. Привез какие-то совершенно немыслимые по тем временам подарки: жевательную резинку, переводные картинки, красивую куклу с закрывающимися глазами и в шикарном платье принцессы. Каждую жвачку мы с друзьями жевали чуть ли не по неделе, кстати «друзей» тогда у меня значительно прибавилось. Переводки мне наклеить так и не довелось, на дневник и портфель родители не разрешили клеить картинки с девушками, а других ты не привез. Единственное посчастливилось поучаствовать при наклейке картинки на гитару. Кукла и до сих пор лежит в чемодане.  

Как ты заставлял меня делать уроки, а потом проверял. Лучше всего запомнила, как ты спрашивал: «Какие еще завтра уроки? Пение? Что задано? Песня? Давай пой». И не отпускал гулять, пока не выучу слова песни и не спою.  

Когда мы ходили с тобой и отцом за морошкой, то ты потерялся, и мы долго искали тебя. И нашли спящим, ты сидел на корточках, обхватив колени руками на кочке. Отец сильно удивлялся, как можно было так заснуть и думал, что ты притворился. А я сразу поняла, что ты спишь и очень крепко.  

Как к тебе приходила в гости девушка (теперь уже не помню, как ее звали), а ты спрятался от нее в комнате и просил меня сказать, что тебя нет. Девушка попросила разрешения тебя подождать и мне пришлось с ней сидеть до вечера, пока на улице не стало темно. Ты вылез в окно и ушел по своим делам. Я осталась без прогулки и злилась и на тебя, и на очень непонятливую девушку.  

Когда была твоя свадьба, вы с невестой убежали из ресторана, наверное, потому что вам надоело. Нас с подружкой родители отправили вас искать. Мы нашли вас быстро – у нас дома. Вы целовались, мы подглядывали и это было так интересно. Но еще мы удивлялись, зачем убегать, чтобы целоваться. Ведь в ресторане тоже вам можно было целоваться, вас даже просили об этом.  

Я скучаю по тебе, брат! Ты ни разу мне не приснился за эти два года. И я очень сожалею, что у жизни нет сослагательного наклонения, что ничего не исправишь и не вернешь. »