FB2

Проститутка

Рассказ / Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.596 а.л.

 

 

 

ПРОСТИТУТКА  

 

Сколько раз я зарекался не играть с Ахмедом в нарды, но всякий раз, тот поддразнивая, подбивал меня на игру и выигрывал, совершенно необъяснимым образом. Он не был суперпрофессионалом этой игры, скорей любителем, который швыряет зары как попало, совершенно не заботясь, как они лягут, будучи твёрдо уверенным в нужном результате. И вот нате вам, поглядите, выходило именно то, что нужно было ему по игре. Неописуемое везение. Вот это то, как раз и бесило меня. Я считался, и не без оснований, очень хорошим игроком у себя на Родине, где мы проводили целые чемпионаты между районами, бились до поздней ночи, ни в какую не уступая очередь в случае проигрыша. Но играли мы в нарды «длинные», а здесь, в Турции, распространены нарды «короткие», принцип игры которых совершенно отличен. Тактика здесь на втором плане и верховодит игрой больше случай, нежели расчёт игрока. Случай этот был всегда на стороне Ахмеда. Что бы я не предпринимал, как бы не закручивал зары, ничто не могло сломить издевательской везучести его и неизменно мне выходил проигрыш. Я злился до зелени в глазах и похоже скрывал это неумело, потому что Ахмед всегда весело смеялся и утешал меня лицемерно – в следующий раз, мол, выиграешь. Но далее этого он никогда не заходил, понимал очевидно, что я готов был с треском поломать эти чёртовы нарды о его голову. Ведь согласитесь, приятно было представить Ахмеда с воротником из нардовых досок, с ополоумевшими глазами, да ещё на людях. В кафе! Блестящая картина! Но желаемое видение оставалось всего лишь видением для уязвлённого самолюбия моего, а наяву был только ухмыляющийся Ахмед, многозначительно указывающий на бармена и стройные ряды пивных бутылок за стойкой. Что ж поделаешь, проиграл – рассчитывайся, и я уже в третий раз заказал нам пиво, твёрдо решив больше в жизни не играть в эту коварную, персидскую игру, да ещё с Ахмедом.  

У нас был выходной, точнее выходной был у Ахмеда. Мой же рабочий график никаких официальных выходных не предполагал, работа переводчика при полицейском Управлении не нормирована, привлекали меня лишь по надобности, а в тот день такой надобности не было, так что я был свободен. Я тем утром явился в полицейское управление только для того, чтобы, что называется «показаться на глаза» Так мы с Ахмедом условились, когда он устроил меня на эту работу – переводчиком в полицию. У шефа старомодные взгляды и он любит, когда все его люди на виду – посвящал меня Ахмед, тогда работавший оперативником криминального отдела. Надо не надо – приди, покажись, а дальше свободен.  

Ныне же Ахмеда повысили и назначили заместителем шефа по оперативной работе. И я в принципе не понимал – зачем ему выходной, когда он и так сам себе хозяин, как говорится. Но Ахмед остался тем же хорошим, честным парнем и привилегиями пользоваться не хотел, а может не умел. И вот этот хороший и честный парень встретился мне на работе и радостно сообщив, что он сегодня выходной, предложил пойти на улицу Баров (она так и называется) и выпить пива, а заодно поиграть в нарды. Улицей, этот маленький переулочек, сплошь облепленный с обеих сторон барами, назвать было сложно, но это было единственное место в Измите, где мэрия города разрешила питейным заведениям торговать спиртным в розлив, собрав все злачные точки в одном месте и громко назвав этот закуток «Улицей баров».  

Проигравший платит за пиво – сказал Ахмед, после того, как я согласившись усаживался в его машину. Так мы и оказались на улице баров, в небольшой уютной забегаловке, где владелец и персонал, личности полукриминальные, очень хорошо знали и побаивались Ахмеда. Нас быстро обслужили, предложив пиво и орешки за счёт заведения, на что Ахмед довольно ухмыльнулся, но отказавшись ткнул пальцем в мою сторону и уверенно заявил с улыбкой людоеда  

– Платить будет он, когда я поставлю ему марс – осклабился, и тут же вежливо попросил бармена  

– Можно будет нарды? – Нарды тотчас принесли и мы, под моё ворчание по-русски про тачку с горьким корнеплодом для Ахмеда, стали раскладывать фишки. Внимательный Ахмед немедленно обратил внимание на мою русскую фразу и хитро заметил  

– Я же тебя просил, не ругай меня по-русски, не то обижусь. Да и некрасиво это, я ж не понимаю – и захихикал.  

– Хвастаться некрасиво, а на обиженных воду возили в прошлом веке, теперь же кишечные отходы возят – возразил я и бросил зары начиная игру. Помня о сумасшедшей везучести в этой игре Ахмеда, я начал осторожно, стараясь просчитывать каждый свой ход и, казалось, всё предусмотрел, но опять зары решили всё по-своему, и игра пошла так, как уже было описано выше к великой радости и удовольствию Ахмеда. Результат не замедлил сказаться. И так было раз за разом. Дилетантская игра Ахмеда крушила мою стратегию как тузик грелку. Поднимаясь в очередной раз за пивом, я решил, что с меня достаточно и больше играть я не намерен, иначе спущу все деньги этому ненасытному на пиво Ахмеду. С такими злыми мыслями, прихватив одной рукой две бутылки «Туборг», а другой новую порцию орешек, я подошёл к нашему столику и тут увидел входящих в салон трёх дев. Мельком разглядев их, я поставил пиво и уселся. Заметил их тоже и Ахмед. Девы прошли мимо и устроились сразу за нашим столиком, обдав всё кругом недорогими духами и небрежно побросав сумочки на пустой стул рядом. Ахмед начал было раскладывать фишки для очередной партии, но увидев мой категоричный жест заканючил  

– Что всё, отказываешься? Так быстро? – Я, прикуривая сигарету своей фирменной зажигалкой zippo сокрушённо покачал головой.  

– Деньги кончились, ты все запасы мои сожрал, не буду больше играть – сказал, разглядывая осторожно, больше по привычке, чем от любопытства, сидевших за нами трёх новоприбывших дам. Ахмед начал что-то говорить про смелость и честную игру, но я его слушал плохо, всё своё внимание сосредоточив на соседках.  

Две из них выглядели ещё довольно молодо, возможно от двадцати восьми до тридцати с лишком, а третья была совсем юной, на мой взгляд, не более восемнадцати. Одетая в джинсы, футболку и кроссовки она скорее походила на мальчишку, лишь длинные, волнистые волосы, немного примитивный, цвета алого знамени маникюр и необходимый минимум косметики выдавали в ней юную девушку. Те же, что постарше, были одеты броско и с вызовом. Короткие юбочки на грани риска, неестественно прямые волосы пепельного цвета, обтягивающие топы, одинаковые на обеих, и наконец яркие туфли с высоченными, как рапиры каблуками. Внешний вид этих двоих, позы, с которыми они устроились в креслах, наконец броский макияж и нарочито скучающее, штукатурное выражение лиц живо напомнили мне тех дам, совершенно свободных нравов, что табунами паслись по ресторанам моей бывшей Родины, по-разному называемых, но всегда точно и ёмко определяемых одним словом – проститутки. Неужели наши? Подумал удивлённо я. Хотя, чему тут удивляться? Наш бывший Союз завалил представительницами этой профессии половину мира. Легче было перечислить страны где не было, говорящих на чистом и не чистом русском языке, этих женщин, девушек и даже мужчин, освоивших и вновь осваивающих древнейшую профессию проституции.  

Однако, мой немного назойливый взгляд привлёк, очевидно, внимание женщин, потому что одна, что сидела полубоком, бросив на меня оценивающий и чуть настороженный взгляд, тихо, но внятно произнесла в сторону своих товарок на чисто южном диалекте русского языка тоном школьной уборщицы  

– И шо уставился, турок долбанный? – и криво улыбаясь добавила к чему-то, обращаясь в пространство  

– Не учите меня жить, лучше помогите материально – Выдав эти перлы она одним махом, в три глотка осушила внушительный бокал с пивом, которым несколько минут назад её снабдил бармен, лениво достала сигарету, порыскала в сумочке для вида и как бы убедившись в отсутствии зажигалки обратилась ко мне.  

– Позвольте прикурить – совсем другим тоном на ломанном турецком сказала она, совершенно не опасливо попутно оглядев и Ахмеда. Тот в это время приглушённо говорил по телефону, так, что вроде и слышно, но слов не разобрать. Я дежурно улыбнулся и встав, поднёс огонёк зажигалки к торчащей у неё во рту сигарете  

– Мерси – жеманно и кокетливо чирикнула она и сделав большие глаза, вероятно задавшись целью загипнотизировать меня, затянулась и выпустила огромный клуб дыма, который немедленно окутал сидящего спиной к ней Ахмеда. Тому это не понравилось, но вида он не подал. Было ясно, что Ахмед давно догадался относительно наших соседок. Да и как он мог не догадаться – натасканный по всем канонам полицейской школы, обладавший солидным опытом турецкий ментяра Ахмед и без всякой школы соображал отлично. Клуб дыма повалил опять и тут уж Ахмед, немного повернувшись, вежливо попросил дымящую как паровоз деву:  

– Не могли бы вы выдыхать дым в другую сторону? Я видите ли не курю, бросил – виновато добавил он и вновь обратился к телефону. То, что последовало дальше иначе как катастрофической дуростью и не назовёшь. Курящая дева почему-то обиделась и обиженным же тоном заявила  

– Здесь же бар и все курят – и на приятном моему уху южнорусском диалекте добавила  

– Да пошёл ты на х…, козёл – и отправила Ахмеда на хутор бабочек ловить. Глупая деваха не знала с кем имеет дело. Да хотя бы только это! Она не знала, что за время знакомства с Ахмедом я обучил того почти всем матерным русским словам, оставив разве пару особо забористых про запас, так что Ахмед её прекрасно понял. А поняв, он закончил телефонный разговор, мягко положил телефон на стол, смачно допил пиво, встал и повернувшись к пославшей его соседке, глядя ей прямо в глаза громко и торжественно произнёс на ломанном русском, но почти не коверкая – «С..ка! Б…дь! Иди на х… сама! ».  

Моя школа, подумал я и давя смех нейтрально улыбнулся усаживающемуся на место довольному Ахмеду. Тот, налил себе ещё пива и чуть повернув голову в сторону соседского стола уже на турецком добавил несколько слов, которые в самом мягком переводе звучали как «бесчестная особа» и «дочь гулящей женщины».  

Ответ с той стороны фронта не заставил себя ждать. Не замечая предостерегающих знаков вытянувшегося струной бармена дымящая особа (назовём её первой) шумно выдохнула и ставшим вдруг противным, скандальным голосом заголосила, обращаясь по всей видимости к бармену  

– Ты слышал Мустафа? Этот, с грязными, длинными волосами оскорбляет твоих клиентов. Да ещё женщин. Куда ты смотришь?  

– Вызывай полицию Мустафа – присоединилась к первой её ровесница (назовём её второй)  

– Они первые начали нас оскорблять и приставать к нам – заключила вторая и ядовито по-русски добавила, – Хамьё турецкое, – и тут же опомнившись замолкла.  

Бармен Мустафа явно не хотел ссориться с таким человеком как Ахмед. Даже ради таких прелестных дам, которые явно были с ним на короткой ноге. А посему он, сглотнув, отчего кадык его заходил как поршень, зычно рыкнул на разгневанных дев велев тем заткнуться. И тут же, не теряя ни секунды он виртуозно, как фокусник, поставил перед нами ещё по пиву и виновато шепнув Ахмеду – «за счёт заведения» удалился, ступая как минёр по минному полю. Не обращая никакого внимания на злых фурий, пыхтевших за соседним столом, Ахмед вежливо поблагодарил бармена и обратившись ко мне сказал  

– Ну что? Ещё по пиву и по домам? – я согласно кивнул и только потянулся было за бокалом как заметил, что наблюдавшая всё это время за нами первая, очевидно возмутившись, чрезмерно, на её взгляд, уважительным отношением бармена к нам, вскочила и с криком – «ты ещё и пиво бесплатное им» – толкнула в плечо ничего не подозревающего Ахмеда. Пиво, которое Ахмед собирался выпить в этот момент, в горло ему не попало. Оно весело выплеснулось от толчка Ахмеду на грудь и стекая ниже омочило брюки его в самых интимных местах.  

«Да ты ведьма! » подумал я словами Ивана Васильевича и посмотрел на Ахмеда, лицо которого стало каменным. Каменным же голосом Ахмед коротко приказал бармену закрыть заведение, принести бумажное полотенце и успокоить, предварительно надёжно заткнув, этих стерв. Несчастный бармен немедля бросился выполнять приказы Ахмеда. И вот уже посетителей, кроме нас с Ахмедом и воинственных дев не осталось, бар был закрыт изнутри, а сам Ахмед, с помощью лебезившего вокруг него бармена Мустафы, пытался стереть с одежды следы хорошего, надо сказать пива.  

В это время, наши противницы, видимо почувствовав неладное, схватили сумочки и сигареты и напустив на себя оскорблённый вид, двинулись к запертой двери, возмущённо стуча каблуками и что-то укоризненно бормоча. Ахмед лишь мельком взглянул на них, вытащил свой Глок 17 (он всегда носил его за поясом на пояснице) и непринуждённо помахав им перед носом первой амазонки приказал всем троим сесть на прежне место. Старшие дамы безропотно уселись, не издав ни звука. Младшая же, стояла как вкопанная и быстро поворачивая страшно побледневшее лицо от ахмедова глока к первой, донельзя испуганным голоском заверещала:  

– Тётя Ира, как же это? Пойдёмте домой, а? Мы ведь только погулять вышли. Как же это? Боюсь я очень тётя Ира, – и окончательно уставившись на грозный пистолет в руке Ахмеда боком, не глядя, села на прежнее место.  

– Тише Натка, не голосуй, всё будет хорошо, уладим мы с Надей всё, – зашипела на неё первая и многозначительно посмотрела на вторую, как бы приглашая ту начать улаживать проблему, которая вполне ожидаемо свалилась на их голову. Товарка её, очевидно правильно поняв многозначительный взгляд, встрепенулась и медовым голоском заговорила  

– Ну что вы мальчики, в конце концов. С кем не бывает. Предлагаю забыть это недоразумение и весело провести остаток дня в ….. Договорить она не успела, потому как Ахмед, с грохотом подтянув стул, убийственным тоном рявкнул,  

– Молчать! – И уселся напротив женщин, положив свой пистолет, самого грозного вида, рядом с наручниками, невесть откуда взявшимися, на стол. Затем мельком взглянул на бармена, отчего тот быстро исчез в подсобке и наконец обратившись ко мне сказал,  

– Алекс, переведи этим трём следующее, – Ахмед секунду помолчал и продолжил, хорошо знакомым мне обманчиво скорбным голосом, -  

– Представь пожалуйста меня. Пусть покажут паспорта, или икаметки (прим. – разрешение на временный вид жительства) – если есть, и вытряхнут из своих торб всё барахло на стол. Потом, я позвоню в ближайшее отделение полиции и службу миграции, их естественно заберут, определят в камеру до выяснения, а дальше штраф, за оскорбление полицейского офицера, плюс проституция, и депортация на Родину. Будет сопроводительное письмо, лично мною подписанное, тамошним полицейским, в котором я буду настаивать, чтобы копы известили семьи этих…, – Ахмед запнулся, но продолжил, – женщин, чем их дочери или жёны занимались в Турции. Мне нет дела, кто и как зарабатывает себе на хлеб, но закон есть закон, заниматься нелегально проституцией в нашей стране запрещено – нарочито печально закончил он и улыбнувшись, плотоядно показав белые зубы, добавил, – Легально можно, но не в нашем городе.  

До этого момента я ничем не выдал, что русский язык мне родной. Что я тоже иностранец, живу и работаю в Турции, возможно чуть дольше этих женщин. Разве что зарабатываю на хлеб несколько иным образом. Но вот мой звёздный час настал. Я коротко перевёл встревоженным девам требования Ахмеда, от себя же добавил, что они вляпались, и просить, и умолять, а тем более предлагать взятку Ахмеду, чтобы отделаться, не стоит, иначе будет намного хуже. Случилось то, что случилось. Лет через пять, семь возможно, они снова смогут приехать в Турцию и продолжать заниматься полюбившимся делом. И нет, я не русский, а язык знаю, потому что учился в Университете одной из республик бывшего Союза, заключил я, предупреждая вопросы неприятно удивлённых дам.  

– Так вы знаете по-нашему и поняли всё, что я тут говорила, – сдавленно зашептала первая и обречённо добавила,  

– Дуры мы Надька, дуры. Попали по полной программе  

– Что я то? Ты дура. Какого хрена прицепилась к этому длинноволосому? Вида он какого-то шарамыжного, а вон кем оказался. Дура ты и есть, вон и Натку вмешала. А она то причём? Теперь если до её бати дойдёт, за что её депортировали, он же убьёт её. И так бешенный, а тут с дочкой такое. И хотя бы по делу девчонку охаят, а то ведь ни за что. Погостить приехала к тёте Ире, на свою голову. Тьфу, господи! Зачем её в бар потащила? Мы то работаем. А она? – и вторая, совершенно не стесняясь меня и ополоумевшей Натки, выдала в адрес первой такой двухэтажный мат, что понимай её Ахмед свернул бы уши трубочкой. Однако назревала война. Не желая оставаться в долгу, первая открыла было рот, чтобы обрушить шквал не менее заковыристого, грязного мата на недавнюю подругу, но голос Натки, прозвучавший гортанно и с ужасом остановил её  

– Тётя Ира, это правда? Вы за деньги с мужчинами? Проститутки? Вы же говорили, что работаете домработницей у какого-то богатого? А тётя Надя – поваром в кафе. Как же это? Вы же маме моей и папе обещали, что устроите меня к себе на работу, что я буду неплохо зарабатывать и смогу помогать им. Вы же знаете, как там с работой у нас. Мама больна. Отец один работает, зарплата совсем маленькая, не хватает ни на что. Да теперь, весь посёлок узнает, шлюхой обзовут, заклюют же меня. Как же мне, куда? – и набравши полные глаза слёз Натка задрожала, как одинокая берёзка на холме, открытая всем ветрам.  

Ахмед, с интересом наблюдавший эту сцену, не вмешивался, резонно полагая, что в своё время я всё ему переведу. Мне же было не до Ахмеда. Мгновенно сообразив в какой переплёт попала девчонка, я лихорадочно начал соображать, чем можно было ей помочь. Молчавший Ахмед и заткнувшиеся первая со второй думать мне не мешали, на Натку я не смотрел, так что решение нашлось быстро. Девчонку нужно было как-то спасать и врать приходилось сходу.  

Я начал с того, что перевёл Ахмеду тирады путан, наскоро прибавив от себя, что те сожалеют, просят прощения, и, если будет позволено, удалятся с глаз Ахмеда немедленно и навсегда. Затем красочно и драматично обрисовал тяжёлую жизнь юной Натки и её семьи на Родине, нехватку средств, безысходность и наконец сообщил, что истинная причина пребывания Натки в Турции, это поиски честного заработка.  

– Девчонка приехала работать в Турцию. Вот эта первая, да похоже и вторая, хорошо знают её семью. Первая заверила родителей Натки, что работает в богатом доме домработницей, обещала устроить девчонку туда же, с хорошей зарплатой, а на деле, хотела видимо привлечь Натку к занятию проституцией. Обманула и родителей, и саму девчонку. А та, ещё совсем ребёнок, поверила вот и влипла. Эта молоденькая, никакого отношения к проституции не имеет. Она совершенно не причём, – закончил я свою проникновенную, как надеялся, речь и выжидательно посмотрел на Ахмеда.  

Тем временем, первая, неплохо понимавшая турецкий язык возмущённо завопила, что она никого к занятию проституцией не склоняла, всё это неправда и поклёп и вообще она не проститутка и добавила по-партизански щюря глаза – пусть докажут. Я улыбнулся ей прямо в лицо и сказал  

– Понимаете ли, уважаемая – Боливар не вынесет двоих, – она немного оторопела и начала говорить что-то про бред с каким-то «боливаром», который я нёс и полный беспредел полиции. Первая ещё что-то продолжала говорить, но я, быстро переведя Ахмеду последнее, уже не слушал её и всё внимание обратил на моего друга, который быстро и ловко, как опытный коп, проверил содержимое дамских сумочек и убедившись, что ничего, чтобы представляло интерес для полиции там не было, небрежно указал женщинам на их барахло, тут же зычно и раздельно произнося слоги крикнул – «Мус-та-фа».  

Тот немедленно явился, как джин из бутылки и с видом провинившегося двоечника согнулся перед Ахмедом в три погибели. Ахмед, дружелюбно взглянув на него, попросил счёт и спрятав пистолет и наручники встал. Бармен заголосил, что мы ничего ему не должны и что он просит нас оказать ему снисхождение и принять выпитое нами как дар от заведения. Ахмед, будто и не было лебезения Мустафы, тихо и вкрадчиво повторил – «Счёт», воткнув свой холодный взгляд в мутные от страха, лживые глазки бармена. Мустафа тут же растаял в воздухе и через секунду возник вновь, но уже со счётом.  

– Ну вот и славно – обрадовался Ахмед и посмотрев на меня сделал приглашающий жест в сторону лежащего на столе счёта. Я безропотно расплатился с донельзя огорчённым барменом и стал наблюдать, что произойдёт дальше.  

Ахмед, до этого терпеливо ждавший, когда закончатся наши с барменом манипуляции со счётом, наконец тихо и вкрадчиво сообщил Мустафе, что он в курсе, чем тот занимается тут, помимо спиртных дел, и если ещё что-нибудь подобное услышит или, не дай бог, увидит, то не видать тогда Мустафе неба родного Измита долгие годы. Сказав это Ахмед посмотрел на дев, сидевших овечками, потом на Мустафу и огорчённо покачал головой.  

Тем временем раздался нетерпеливый стук в дверь и послышался требовательный голос снаружи – «Полиция. Открывайте». Стало ясно, что, если я хочу как-то помочь Натке – нужно действовать незамедлительно. Остановив ковылявшего к двери, как на эшафот бармена, я быстро повернулся к Ахмеду и спросил.  

– Как насчёт той молоденькой Ахмед? Она, мне кажется ни причём. С депортом и последующим позором разрушится жизнь девчонки. Заклеймят её тут же, и не останется ей ничего, кроме как стать уже настоящей проституткой. Кроме того, – я сделал ударение на последних словах, – это моя личная просьба. Отпусти её, пожалуйста.  

Ахмед внимательно посмотрел на меня, потом на бармена и указав тому на дверь, серьёзно, даже очень серьёзно спросил  

– Ты уверен в том, что ты сейчас сказал, Алекс? – Я утвердительно кивнул головой  

– Ну что ж, под твою ответственность, – уже обычным, беззаботным тоном сказал мой друг и заключил  

– Командуй.  

Я, победителем повернувшись к трём горемыкам, спокойным и уверенным голосом предложил Натке идти домой. В отношении неё никаких мер принято не будет, но она должна в течении ближайшего времени покинуть Турцию, чтобы не нарваться на неприятности гораздо хуже нынешних. Немедленно после услышанного, опытные первая и вторая стали засыпать Натку поручениями, что из их вещей взять, кому, что передать и прочее, прочее.  

Вошли полицейские и сразу за ними щупленький паренёк с ходу, от двери поприветствовав меня спросил где клиенты. Это был знаменитый «Туз», в миру Нихат, гроза и бич всех нелегалов губернии Коджаэли. Очень опытный работник миграционки. Я указал на полицейских, которые почтительно слушали Ахмеда, но «Туз» уж сам догадался и ужом проскользнул к столику, где ошарашенная и ничего не понимавшая Натка старалась запомнить кучу поручений и наставлений от ставших вдруг кроткими первой и второй.  

Дальше была обычная полицейская рутина. Женщин вновь слегка обыскали, отстранив в сторону Натку и вежливо, но твёрдо предложили пройти в полицейскую машину, которая доставит их в ближайший полицейский участок для дальнейшего разбирательства. Так и закончилась турецкая одиссея двух каравелл, заплывших к чужим берегам на свою беду и утонувших под волнами вызванными разгневанным Ахмедом.  

И вот мы уже на улице. Ахмед пошёл к припаркованной машине неподалёку, сообщив, что подождёт меня там, а я, спросив Натку, с собой ли у неё ключи от квартиры и найдёт ли она обратный путь вообще, получил утвердительный ответ и попрощавшись уже собрался уходить, как голос Натки остановил меня.  

– Спасибо вам большое, дядя Алекс. Большое спасибо.  

Натка стояла передо мной, хрупкая и худенькая, всё ещё с испуганными глазами и навела меня на мысль, что же такого произошло там в моей бывшей Родине, что лишило таких вот Наток и ей подобных будущего. Но ничего не сказал я, лишь улыбнулся словам «дядя Алекс» и зашагал к ожидавшему меня Ахмеду.  

 

 

Измит, лето 2018 г.  

| 467 | 5 / 5 (голосов: 2) | 12:09 22.09.2018

Комментарии

Lyrnist14:10 22.09.2018
Не стандартная фабула рассказа про бедных девочек, захваченных... Не Соболева, короче ))

Книги автора

Дромадер
Автор: Zerur
Рассказ / Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.796 а.л.
14:05 03.07.2019 | 5 / 5 (голосов: 1)

Гадалка
Автор: Zerur
Рассказ / Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.511 а.л.
15:15 15.05.2019 | 5 / 5 (голосов: 3)

Аккуратный старикашка
Автор: Zerur
Рассказ / Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.205 а.л.
23:17 18.10.2018 | 5 / 5 (голосов: 5)

Хочешь верь, хочешь не верь - в троллейбусе еду 18+
Автор: Zerur
Рассказ / Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.414 а.л.
15:21 11.10.2018 | 5 / 5 (голосов: 4)

Мой друг Мишка
Автор: Zerur
Рассказ / Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.061 а.л.
10:57 05.10.2018 | 5 / 5 (голосов: 3)

К одиннадцати туз
Автор: Zerur
Рассказ / Другое
Аннотация отсутствует
Объем: 0.265 а.л.
10:52 03.10.2018 | 5 / 5 (голосов: 5)

Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.