Моя радуга жизни

Все написанное ниже является плодом фантазии.  

Любые совпадения имен и событий случайны.  

Завтра мой 40-й день рождения, и я реально понимаю, что теперь жизнь пойдет под гору и жизненные знания мне придется больше использовать, чем пополнять. Наверное, стоит взглянуть с жизненного пика на пройденный путь. Пусть он пока не слишком длинный и, надеюсь, впереди дорога достаточная долгая, но уже есть что вспомнить и попытаться оценить поворотные моменты.  

Осень 1993 года. Мне, начавшему тогда четвертый учебный год в институте, было трудно понять и оценить перемены, произошедшие в стране за последние пять лет: все эти ГКЧП, подписанные договоры, несуществование СССР. К тому же на Украине все эти события проходили вяловато. Там, как всегда, людей волновала земля, погода, колорадские жуки и прочие житейские проблемы. Люди не верили, что что-то кардинально изменится, хотя и надеялись, что они будут жить в стране, похожей хотя бы на Чехословакию. Мы не жалели за пионерско – комсомольском прошлым и еще наивно верили, что Украина быстренько станет европейской страной. Лично я о политике не задумывался, и не любил рассуждающих со стаканом водки в руке, куда стране идти и что делать. В то время я просто учился и верил, что специальность, которую я собирался получить, будет востребованной. Тогда она почему-то называлось прикладной математикой, хотя, как я потом понял, программисты в своей работе зачастую очень далеки от самой математики. К 90-м годам спрос на таких специалистов рос с каждым днем. Большинство из уже работающих были самоучками и занимались всем, что касалось компьютеров – "железом", системными вопросами, программированием. Среди них таких, кто получил специальное образование, было совсем немного. Поэтому «прикма», как по-свойски называли эту специальность, становилась все популярнее в стране, и в том числе в харьковских ВУЗах.  

Учеба мне давалсь без особого напряжения. Как и почти всем студентам, денег, конечно, не хватало и со второго курса мне удалось устроиться лаборантом на нашу кафедру. Наряду с персоналками там продолжали тащить за собой программы на больших компьютерах (мейнфреймах).  

Платили, разумеется, мизер – пол лаборантской ставки, но работать было очень интересно. Руководитель лаборатории собрал коллектив фанатов, что позволяло ему получать максимальный результат при минимальной оплате. Возможно, они работали бы и бесплатно, а то и приплачивали, чтобы им давали творить. До их уровня мне было еще тянуться и тянутся, но ребята не были снобами и щедро делились своим опытом и знаниями. С соучениками у меня тоже были дружеские отношения, хотя в их глазах, наверное, я выглядел, как их сейчас называют, «ботаником». При своем росте (160 см) и имидже заучки (хотя я себя таковым не считал) на окружающих девочек я только облизывался. Они со мной с удовольствием общались, используя меня ввиде жилетки или свободных ушей и, разумеется, прибегали ко мне за помощью, когда подходило время сдачи работ. Так, по отношению к противоположному полу, я и торчал в "зоне дружбы", даже не пытаясь оттуда вырваться.  

С Леной, моей одногруппницей, у меня были особенно доверительные отношения. Мы говорили обо всем – она абсолютно не стеснялась обсуждать со мной довольно интимные вопросы, и я очень надеялся, что когда-нибудь случится чудо, и я окажусь с ней постели. Лена играла в институтской волейбольной команде. И хотя ее рост был маловат для этой игры – всего на пол головы выше меня, но как разыгрывающая, в команде она была на своем месте. Как почти все девочми из команды, она была довольно популярна среди институтских ребят, даже старших курсов, но с кем-либо из них каких-то серьезных отношений за ней не замечалось. Ребята почти открытым текстом говорили, что она лесбиянка, как и большинство спортсменок. В наших с ней разговорах мы эту тему обходили. Лично я в это не верил. Она выглядела не слишком женственной, макияж на ней был минимальный, движения резковаты – спотсменка ведь, но при этом была очень мила и привлекательна. Конечно, я помогал ей с учебой больше других. Иногда мы с ней допоздна засиживаясь в ее общаге или у меня дома.  

Группа у нас была довольно активна – ездили в лес с палатками или зимой на лыжах, где, как положено, пили и сходили с ума.  

В одну из таких поездок девчатам (Ленке в том числе), пришло в голову посмотреть, какие девочки могли бы выйти из наших ребят. Я был одним из первых подопытных. Они дали мне юбочку и маечку, а Ленка сделала мне макияж. Из моих отросших за лето волос получилась неплохая прическа. Критически взглянув на свое “произведение”, она сказала, что супермодель конечно из меня не сделать, но если пройтись вечерком в таком виде, то снимут обязательно. Так как нормального зеркала поблизости не было, то я мог только предполагать по реакции ребят как я выгляжу. Судя по всему, это было неожиданно неплохо. Конечно, все это было в шутку, но процесс переодевания отозвался у меня внутри совершенно необычным ощущением.  

Воспоминание об этом крепко засело в голове. Интересно было – как это выглядело со сторны. Черно-белые фотографии с этой поездки давали об этом некоторое представление. Девушка на них получилась довольно симпатичная с красивыми ножками. Интересно смог бы я в таком виде быть среди людей не узнанным? Приняли бы меня за девушку? Мне, жившему в 100% гомофобном обществе, было не по себе от этих мыслей. В городе, где я вырос, было несколько громких процессов над гомосексуалистами. Они получили разные сроки заключения. Простые обыватели считали, что им еще мало дали. Некоторые были готовы их убить. Но главная тема была – как им будет хорошо на зоне. Мне лично тогда даже не приходила в голову мысль о сексе не с женщиной.  

К началу октября наша лаборатория сдала проект заказчику. Я тоже в нем участвовал, из-за него я даже не поехал на лето домой к родителям. Вообще-то домой меня и не тянуло. Не то, чтобы у меня были проблемы с родителями, но с раннего детства меня приучали быть самостоятельным, так что особой потребности в общении с ними я не ощущал. Дома оставалась младшая сестра, так что за них я не беспокоился. Поначалу они подбрасывали деньжат, но с тех пор как я устроился на кафедру, они только частично помогали оплачивать жилье. Получить место в общаге было непросто, и к тому же хотелось иметь личное пространство. Мы снимали с одним парнем – тоже студентом трехкомнатную хрущевку в не очень престижном районе. Так что по деньгам выходило терпимо. Работать все лето было немного обидно, особенно когда штатные сотрудники лаборатории на месяц уезжали в отпуска, но это с лихвой окупалось неограниченным доступом к интернету.  

Проект был закончен к октябрю. Отмечать сдачу проекта и полученною премию, меня потащили в один из ресторанов в центре города. Именно потащили. Меня не очень привлекали эти посиделки – пить я не любил и не умел. Снять кого-то там я не рассчитывал, но даже если бы получилось, не очень представлял, как себя вести. В ресторане по вечерам всегда было достаточно таких, которых можно было бы снять за деньги, но это было явно не для студента, ибо премия моя была чисто символическая, разве что покрыть этот поход в ресторан.  

Все было хорошо до того знаменитого момента в застолье под названием “ты меня уважаешь? ”. Напор ребят сломил мое сопротивление, и остаток этого дня был для меня просто белым (или черным) пятном.  

Очнулся я в жутком состоянии в незнакомой квартире. Пытаясь вспомнить происшедшее, начал оглядывать комнату. Она была довольно просторная, подо мной был мягкий и удобный диван. Паркетный пол. Сам я был в одних трусах. Услышав тихие шаги, я осторожно повернул голову. Ко мне подошел совершенно незнакомый мужчина лет тридцати, в пижаме и спросил, как дела. У него был приятный, не очень сильный английский акцент. Судя по всему, на моем лице было такое изумление и растерянность, что он от души рассмеялся довольно приятным и совсем не обидным смехом.  

 Как голова?  

 Пока не знаю. А что вчера было? Последнее что я помню, я сидел с ребятами за столом, и они ждали, пока я допью свою рюмку.  

 Ты вышел передо мной в холл ресторана и там упал на пол. Я тебя посадил, пошел сказать твоим ребятам, чтобы они тебя забрали. Когда они вышли, ты снова был на полу. Никто не знал, где ты живешь. Сам ты ничего сказать не мог. Да и ребята твои были почти как ты. Я живу в соседнем с рестораном домом. Вот и забрал тебя к себе. Все нормально?  

 Да, конечно. Спасибо большое. Просто мне очень стыдно. Я сейчас пойду. Только где моя одежда?  

Я попытался подняться, но комната предательски закружилась перед глазами, и тошнота подступила к горлу. Увидев мое состояние, он потащил меня в коридор, где был туалет. Унитаз, судя по всему, я пугал достаточно серьезно – мой спаситель через дверь спросил, нужна ли мне помощь. Я с трудом выдавил из себя, что не надо. Умывшись и попив воды, которую он мне заботливо принес, я почувствовал себя значительно лучше, хотя и обессиленным. Я снова улегся на диван, а он принес еще стакан и протянул мне.  

 Это аспирин. Мне в таких случаях он помогает.  

 Шипучий?  

 Да, “Байер”  

Подождав пока я допью, он спросил:  

 Тебя как зовут?  

 Миша, – почти неслышно произнес я, – А как вас?  

 Оставь это “вы”. Я – Джонатан. Можно – Джонни.  

 Спасибо за все Джонни. Мне все стыднее и стыднее.  

Тут мне подумалось, что он не настолько силен в русском и врядли читал русский перевод “Алисы” чтобы понять происхождение этой фразы.  

 Перестань, всякое бывает.  

 Я вообще то, не пью. Ребята затащили. Неудобно все время быть в стороне.  

 Я так и понял.  

 Ну, я вроде в норме. Так где моя одежда?  

 Она в стирке. Ты рвал ночью. Вся одежда была грязной. Я только поставил ее постирать.  

От удивления я не знал, что сказать. Он снова рассмеялся.  

 Да не волнуйся, все в порядке. Еще рано. Просто я проснулся, чтобы сходить в туалет и случайно разбудил тебя. Ложись еще поспи, да и я еще посплю. Я до часу ночи с тобой провозился. Спать хочется.  

 Спасибо большое, – еще сильнее смущаясь, сказал я и натянул на себя одеяло.  

Проснулся я от запаха кофе и жареного хлеба. Судя по звукам, Джонатан завтракал на кухне. Чувствовал я себя уже почти нормально. Видно аспирин помог.  

Джонни пил кофе. На столе стояла тарелка с тостами  

 Давай садись! Ты кофе или чай?  

 Наверное, чай, крепкий, без сахара. И все.  

Он понимающе посмотрел на меня и пошел наливать.  

 Я просто не знаю, как Вас благодарить, – начал я.  

 Прекрати, и на счет “вы” мы же договорились. Твоя одежда уже высохла. Сейчас вытащу из сушилки.  

 Спасибо.  

 Допьешь чай, можешь сходить в душ, если хочешь.  

Да, контрастный душ – это то, что надо, подумал я.  

Зайдя в ванную, я осмотрелся. Собственно, самой ванны и не было. Комната была довольно просторной. В одном углу стояла импортная стиралка – автомат с сушкой, в другом – стеклянная душевая кабинка. Они только начинали становиться доступными для “простых смертных’. Посредине была большая раковина с тумбочкой внизу и большим зеркалом наверху. Возле нее стоял узкий, но высокий шкафчик. Никаких излишеств. Только самое необходимое, но удобное и качественное.  

Выйдя из душевой кабинки, я не нашел полотенца, о чем крикнул Джонни. Он извинился, и сказал, что сейчас принесет. Он зашел, и я увидел что-то в его глазах, что отозвалось во мне каким-то легким волнением.  

 Какая у тебя гладкая и нежная кожа – сказал он, протягивая полотенце.  

Я незнал что сказать, – смущенно повернулся к нему спиной и начал вытераться. Вдруг я почувствовал на своем плече, а затем на лопатке его легкое и нежное прикосновение.  

 Можно? – спросил он вкрадчивым голосом.  

Я хотел было возразить, это было настолько приятно и возбуждающе, что хотелось крикнуть: “Не останавливайся! ”, но смог только выдавить сладостный стон. Постепенно его руки спустились к моим соскам и начали нежно их ласкать, затем ниже, к животу. Он прижался к моей спине всем телом, и я чувствовал сзади через его штаны упирающийся член. Моя голова пошла кругом. Я был очень возбужден, но не так, как если бы мастурбировал. Возбуждение поднималось откуда-то изнутри, от низа живота. Он одной рукой стал водить по моему вставшему члену, второй гладить сзади. Я весь дрожал. Не отпуская член, он пальцем проник сзади в мою дырочку и начал ласкать меня и спереди, и сзади. Я выгнулся и со стоном кончил. Он меня отпустил, и я чуть не свалился с ног.  

 Тебе понравилось? – почти шепотом спросил он.  

 Да, – только смог выдохнуть я.  

 Давай теперь я тебя помою, – улыбнулся он, – заходи снова.  

Я зашел в кабинку и он, сняв штаны, зашел за мной. Его возбуждение явно еще не прошло. Налив на мочалку гель для душа, он начал от плечей, почти не надавливая тереть меня. Постепенно опускаясь вниз, он снова добрался до моего члена, но уже рукой, а не мочалкой, затем сзади рукой налил гель и стал водить рукой между половинками моей задницы. И тут я почувствовал, как он начал проникать в меня своим членом. Сердце заколотилось еще больше, но я понял, что тоже хочу этого.  

 Потерпи немножко. Сначала это больно, но потом тебе будет очень хорошо.  

Он начал проталкивать свой член, и я сцепил зубы. Боль была вполне терпимая. Член у него был не очень толстый, и уже через минуту ощущения стали приятными. Он начал им двигать и мне казалось, что он меня заполнил всего изнутри. Я старался прижаться к нему как можно плотнее, хотелось почувствовать его всего в себе. Он ускорил движения, и я тоже уже был на грани. Тут он кончил, и его стон заставил кончить меня.  

Он вышел из меня, обнял и поцеловал в шею. Я просто расплылся от избытка эмоций.  

Падающая из душа вода понемногу привела нас в чувство.  

 Ну теперь давай и вправду помоемся, – со смехом сказал он.  

Вдвоем мыться было тесновато, но мне нравилось чувствовать рядом его тело.  

Он вышел первым и тут же вернулся с халатом и еще одним полотенцем, протянул мне их и сказал  

 я совсем без сил. Пойдем поспим еще.  

Он отвел меня в спальню. Кровать у него была довольно просторная. Когда мы улеглись, он обнял меня сзади, положив руку мне на грудь. Я тут же провалился в сон.  

Когда я проснулся, Джонни еще спал, тихо посапывая. В моей голове начался полный кошмар. События утра полностью вытеснили вчерашнее и теперь я с ужасом думал: неужели я педик, один из тех всеми презираемых и осуждаемых здесь типов, и которые борются за непонятно какие права границей. Что теперь делать? Вдруг все узнают. Этот ужас ворочался внутри меня. Когда Джонни открыл глаза и увидел мою физиономию, и понял мое состояние. Он улыбнулся своей мягкой улыбкой  

 Вы здесь ужасно закомплексованы. Не обижайся. Ты очень смелый, ты сделал первый шаг для того, чтобы понять и услышать себя, а не то, что тебе все твердят вокруг как попугаи. Будь самим собой, с уважением относись к тому, что хочется именно тебе.  

Я тяжело вздохнул. Он погладил меня по плечу.  

 Все, встаем. Умываемся и идем обедать. Очисти свою голову от сомнений, плыви по течению и радуйся жизни!  

 Да, я понял.  

Встряхнув головой, отгоняя мрачные мысли, я спрыгнул с кровати и пошел в знакомую мне ванну – душевую.  

 Тебе зубную щетку дать?  

 Да, если можно.  

Он открыл шкафчик в ванной, и я увидел штук пять новых щеток. Он протянул мне одну.  

 Я вижу ты готов к неожиданным гостям.  

 Правило свободного мужчины – в доме всегда должно быть в достаточном количестве зубных щеток, вина и кондомов.  

 Так к тебе часто попадают гости вроде меня?  

 Вообще то нет. Я привожу иногда сюда женщин. Но с тобой у меня особый случай.  

 Ладно, я поверю.  

Обед, как выяснилось, имелся ввиду не дома.  

 Я не люблю готовить, обычно хожу в ресторанчики или кафе. Иногда заказываю еду на дом. Дома только кофе. Тем более у вас еда очень дешевая и готовят неплохо.  

На счет дешевизны я с ним не очень согласился. Правду говорят, что все относительно.  

Был теплый субботний осенний день. Хотелось просто прогуляться и никуда не спешить, но опустевший желудок требовал свое.  

 Я центр не очень хорошо знаю. Давай зайдем в какую-нибудь кафешку попроще поблизости.  

 Не переживай. Неужели я тебя не накормлю обедом. Пойдем, мы уже близко.  

Он завел меня в один из новых ресторанчиков, которые тогда появлялись и исчезали как мыльные пузыри. Там было довольно уютно. Посетителей было мало – в два часа дня их работа только начиналась. Джонни заказал и за меня, видимо он не был уверен в моем опыте в этом деле. И был прав. Мои посещения ресторанов можно выло посчитать на пальцах, при том одной руки. Такого вкусного антрекота, как нам там подали, я до этого момента еще не ел. Вино он заказывать не стал. Когда мы оттуда вышли он, как бы угадав мои мысли, сказал:  

 А теперь можно и прогуляться. Погода просто отличная.  

 Да, то что надо.  

Мы просто не спеша пошли по улице.  

 Джонни, ты вообще откуда, что ты здесь делаешь, на Украине? У меня такое чувство, будто я тебя давно знаю, хотя не знаю о тебе ничего.  

 Что ж. Я американец. От одной довольно крупной американской фирмы продаю здесь автомобили. Как вы их называете – иномарки. Стараюсь американские, но и европейские тоже. В основном – новые. Приехал сюда из Чикаго. Там у меня квартира.  

 И семья?  

 Была. Я разведен. У меня есть сын. К сожалению, мы редко видимся.  

 Так ты и с женщинами?...  

 В основном с женщинами. Ты скорее исключение.  

 Но мужчины до меня у тебя были?  

 Как-то случайно взял мальчика-девочку. Сначала даже не понял.  

 Ты хотел сказать – снял?  

 Да, за деньги. Мне понравилось. Я еще пару раз его приглашал.  

 Даже незнаю что сказать…  

 Я скажу. Мне с тобой было очень хорошо. Правда. Но и я ничего о тебе не знаю.  

 Ну, у меня все проще и прозаичнее. Я студент – это и занятие, и социальный статус, да и образ жизни. Надеюсь стать программистом. Родом из города поменьше этого, но тоже областного. Подрабатываю программистом в институте на полставки. В ресторане были ребята с работы. Отмечали премию.  

 Это бонус?  

 Да, только не ваши бонусы. Моего хватило только на участие в этой вечеринке.  

 А почему никто не знал где ты живешь?  

 Они никогда не были у меня дома. Я снимаю комнату в хрущевке. Ты знаешь что это?  

 Да, мне объяснили, что это старые однообразные пятиэтажные дома.  

 Да. Мы с еще одним студентом снимаем трехкомнатную квартиру. Это не в центре, так что цена приемлемая. Да и подработка помогает.  

 У тебя очень хорошая специальность. Если освоишь и сделаешь себе имя – будешь надежно обеспечен.  

 Да, надеюсь. Но пока до этого далеко. Еще два года до диплома. Вдруг еще и служить офицером заставят.  

 Не переживай, по тебе видно, что ты умненький, все будет хорошо.  

 А ты давно здесь? Откуда у тебя такой русский?  

 Пятый год. Мои бабушка с дедушкой, мамины родители, из Одессы. Их увезли оттуда в 19-м году, совсем детьми. Их семьи дружили и бежали вместе. Как положено у евреев, деньги на корабль у них нашлись. Так они оказались в Бостоне. Там еще живет моя мать. Я вообще поздний ребенок. Мать меня родила в 44 года. Есть сестра на 9 лет меня старше. Она о ней заботится. Родители отца тоже из русских. Так что и мои родители говорили наполовину по-русски, наполовину по-английски. Разговаривая между собой по-русски, они думали, что мы с сестрой их не понимаем. Но дети схватывают языки на лету. Тем более что в нашем окружении было много русских. Со временем мне это помогло найти работу. Я начал со Словакии. А там многие учили русский в школе.  

 Да интересно. У меня все намного проще.  

 Ты же еще жить не начал. Все будет зависеть от тебя. Главное, не поддавайся давлению, как многие здесь. Слушай себя, свои желания. И иди к тому, о чем мечтаешь.  

 Красиво звучит.  

 И еще. Я знаю, что тебя беспокоит то, что случилось между нами. Это естественно. У вас нетерпимое отношение к однополым отношениям, но есть еще кое-что, о чем здесь не говорят, хотя и врачи, и психологи об этом прекрасно знают. Каждый человек, и мужчина, и женщина содержат смесь мужских и женских гормонов. Эстрогена и тестостерона. У каждого человека это в индивидуальной пропорции. В тебе эстроген преобладает. Я это увидел сегодня ночью, пока возился с тобой. Да и посмотри на себя – почти нет волос, невысокий рост, нежная кожа, мышцы не выпирают. Все как у девочки, кроме одного. Это не болезнь, это не ненормально. Внутри тебя живет девочка, она тоже часть тебя, но загнанная вашим гомофобным давлением так глубоко, что ее голос ты принимаешь за сумасшествие.  

 А это не шизофрения?  

 Поверь, нет. В университете у меня был курс психологии. Все, кто учит управление бизнесом, его получают. Дай своей девочке дышать. Понятно, что объявлять о ее существовании в этой стране не стоит. Но иногда выпускать ее “погулять” просто необходимо. Иначе это действительно со временем может превратиться в болезнь – в депрессию. А от нее умирают не меньше чем от рака. Только об этом не говорят и ее не очень лечат, особенно у вас.  

Все эти мысли были для меня совершенно новыми. Новый взгляд на себя, на людей вокруг, в целом на жизнь.  

Незаметно за разговорами мы оказались довольно далеко от ресторана, где мы обедали. Это была одна из центральных площадей с большим универмагом и множеством разных магазинов и магазинчиков, которые в это время открывались и закрывались, меняя друг друга.  

 Пойдем – сказал Джонни, – порадуем нашу девочку.  

Мы зашли в небольшой магазинчик. Это было место, где рождалась сексуальность. До этого я думал, что все это нежное прозрачное белье бывает только на страницах иностранных каталогов, которые мы в школе рассматривали как “порнушку”. Хотя, до недавнего времени, в нашей стране другой и не было.  

Не успели мы войти, как к Джонни сразу подбежала симпатичная девица:  

 Привет Джончик. Что ищешь? Что-то новенькое, или что-то красивое для новой подруги?  

 Ты угадала. Дай мне этот красный комплект с чулками, эту комбинацию и вон тот пеньюар.  

 У тебя, как всегда, прекрасный вкус. Я бы от такого тоже не отказалась. На мне это будет классно смотреться. Хочешь посмотреть?  

У меня внутри как-то заскребло. Она так откровенно снималась. Проскочила мысль – неужели я ревную?! Это полное сумасшествие.  

 Я подумаю. Но точно не сегодня.  

 Я понимаю. А жаль. Ты не знаешь, что теряешь.  

 Ну что ж, мне теперь придется с этим жить. Сколько с меня?  

Девушка назвала сумму, которая мне позволила бы довольно неплохо жить месяца три.  

Увидев мое ошарашенное лицо, он незаметно мне подмигнул, чтобы я себя не выдал.  

Когда мы вышли он сказал:  

 Это тебе. Ты будешь очень сексуально смотреться. Мне уже не терпится тебя в этом увидеть. Ты ничего не планировал на этот вечер?  

 Вообще то нет. Выходные для меня самое тоскливое время.  

 Значит будем это менять.  

 К этому комплекту нужны подходящие туфли. У тебя 39-й размер?  

 Ты же не будешь мне покупать женские туфли?  

 Конечно буду! Я знаю что делаю. Знаешь, а у американок в основном размер ноги между 40 и 43-м.  

Пройдя еще немного, он завел меня в обувной магазин. Я боялся, как бы он не заставил меня там мерять обувь. С продавщицей почти повторилась картина, как и в прошлом магазине. Она явно была с ним слишком любезна. Джонни выбрал красивые босоножки на высоком каблуке.  

 Но вот. Пойдем домой. По дороге закажем ужин.  

Так болтая, мы дошли до его дома. Он зашел тот ресторан, где я вчера праздновал и с которого все началось. Я остался ждать в холле. Через стеклянную дверь было видно, как Джонни разговаривает с менеджером, и как менеджер лебезит перед ним.  

В его квартиру мы вернулись около пяти вечера.  

 Будь как дома. Там возле телевизора диски с фильмами. Правда они все на английском. Сможешь сам поставить?  

Вопрос был не праздным. Тогда ДВД у “простых смертных” был роскошью, как и телевизор с пультом и встроенным меню. Я начал рассматривать диски и не услышал, как он тихо подошел ко мне.  

 Если честно, мне не терпится увидеть тебя в том, что мы купили...  

Я и сам, не переставая, думал о том, как оденусь во все это. Было как-то страшновато и волнующе.  

 Ты знаешь, – немного дрожащим голосом сказал я, – боюсь ты от меня ждешь слишком многого. Я никогда этого не делал. Если ты хочешь девушку – каждая готова пойти с тобой. Ты богат, привлекателен. Посмотри, какие красавицы на тебя вешались сегодня.  

 Да, их полно. Но в них нет того что есть в тебе. Ты бесхитростный и не избалованный. С тобой приятно общаться. У тебя свой взгляд на все вокруг. Ты самостоятельный, не ждешь, что кто-то будет решать твои проблемы. Ты видишь меня богатым и успешным. Но это потому, что здесь большинство живет очень бедно. Дома в Америке мой рейтинг чуть выше среднего. Но чтобы его поддерживать на этом уровне – я живу здесь. Так что я реально представляю свое положение. Конечно, я пользуюсь тем, как меня здесь воспринимают, но это все игра. И часть моего бизнеса. Раз в два – три месяца я еду домой и отчитываюсь. А там смотрят – стоит ли меня здесь держать. Так что все не так просто.  

 Да, тяжелые будни капиталистов, – засмеялся я. Это немного разрядило обстановку.  

Он включил какой-то фильм. Судя по всему, довольно смешной, но, к сожалению, разговорный английский у меня был очень слаб. В лучшем случае я понимал происходящее на экране на четверть. Когда фильм закончился Джонни сказал:  

 Ужин должны принести к восьми. Давай, сходи, если хочешь в душ и одевайся. Там я тебе оставил новую одноразовую бритву. Я – после тебя.  

В ванной я, пожалуй, в первый раз оценивал себя с точки зрения “лохматости”. Кроме редких пробивающихся усиков и небольших волос под мышками, которые я еще в жизни не брил, были еще едва заметные волосики на ногах. Они были светлые, почти незаметные. Их я решил не брить. Когда я вышел, в спальне на кровати была уже разложена купленная одежда. От мысли, что я сейчас все это одену, перехватило дыхание. Руки дрожали. Я одел красные кружевные трусики. Ткань была нежной и невесомой. Член слегка выпирал, но что странно, при том сексуальном возбуждении, которое я испытывал он не стоял колом. Возбуждение было где-то внутри. Лифчик такого же красного цвета застегнуть было непросто, но в итоге я справился. Он был для груди небольшого размера, но конечно у меня и такой не было. Я стал думать, чем его заполнить, и не нашел ничего лучше, чем запихнуть туда свои носки. Хорошо, что они были сегодня постираны. Теперь самое захватывающее – чулки. Они были с резинкой вверху, так что пояс, который тоже лежал здесь я одевать не стал. Я очень осторожно стал по-одному их натягивать, стараясь не зацепить своими неухоженными ногтями. Кожа просвечивалась сквозь красный нейлон, который был практически прозрачным и только давал красноватый оттенок. Затем – босоножки. Нога в нейлоне как бы сама скользнула вовнутрь. Я нагнулся застегнуть застежки, а когда распрямился, то чуть не упал. Я первый раз стоял на каблуках. Осторожно сделал первый шаг, потом второй – в общем, не так страшно. Нужно только не торопиться, аккуратно ставить ногу и держать равновесие. Последняя точка – это красный пеньюар – халатик, чуть ниже колен. Я попробовал походить – получалось уже более уверенно. В этот момент зашел Джонни, обмотанный полотенцем.  

 Вав. От плечей и ниже – екселенс. На счет лица и головы нужно еще поработать. Но это не для первого раза. У нас пижамная вечеринка! Я сейчас.  

В комнате играла тихая музыка. За то время, пока я мылся и одевался, принесли ужин. Он так и стоял – упакованным. Я сразу же направился еще не очень твердой походкой в коридор. Там было большое зеркало. Хотелось себя увидеть. Я ожидал, что вид будет лучше. Хотя трудно сказать, что именно я ожидал. Просто это был парень в женской одежде. Запах еды заставил меня вернуться в комнату и начать накрывать на стол. Достав из серванта тарелки и бокалы, я начал разбирать упаковки с едой. Тут появился Джонни. Видно он решил продолжить тему пижамной вечеринки. На нем была великолепного качества сатиновая пижама в виде костюма в китайском стиле.  

 Молодец. Я несу вино и садимся.  

Вернувшись с бутылкой красного вина, он сказал:  

 Я тут пристрастился к этому грузинскому вину. С мясом – просто отлично.  

Он налил мне и себе. Я не был искушен в винах, но мне действительно очень понравилось. Стейк тоже был очень вкусный. Джонни произнес тост благодарности за то, что мы встретились. Я очень смутился, что его в очередной раз позабавило. Было очень странно и необычно чувствовать к себе такое внимание. Мы говорили про всякую всячину. Меня каждый раз удивлял его неожиданный взгляд на нашу обыденную жизнь. Он говорил о большом и нереализованном потенциале наших людей, зачастую утопленном в водке. Я посетовал на свой слабый английский, хотя по сравнению со многими моими знакомыми я его знал даже очень неплохо. Джонни пожаловался, что часто не понимает наши бытовые разговоры. Хотя уже научился понимать смысл многих фраз нашего сленга на три четверти состоящего из мата.  

Так незаметно мы выпили всю бутылку. У меня слегка кружилась голова, было радостно и легко на душе. Хотелось одарить того, кто мне все это дал всем, что у меня есть. Джонни встал:  

 Ну кажется все, я отнесу посуду на кухню.  

Он подошел ко мне за тарелкой. Мне снова захотелось его тепла, которое я уже познал утром. Я положил руки на ткань его пижамы. Она была просто невероятно гладкой и возбуждающей. Пуговицы как бы сами выскальзывали из петелек. Его руки забрались под пеньюар и комбинацию, и, поглаживая, начали спускаться в лифчик. Я гладил его оголившуюся грудь и спину. Постепенно спустился к резинке штанов, а его руки хозяйничали у меня на груди. По вздыбившимся штанам было понятно, что под ними только его теплое и желающее тело. Двумя руками я начал стягивать резинки вниз, пока вслед за волосами прямо перед моим лицом выскочил его член. Я погладил его. Джонни томно застонал. Его руки переместились на спину и легонько стали подталкивать меня к себе. Целуя живот, я постепенно опускался ниже, пока не добрался его открытого пульсирующего конца. Облизавши его языком, я взял его полностью в рот и стал водить по нему губами. Джонни стонал, и это меня возбуждало еще больше. Он ритмично подталкивал мою голову руками. Его член становился все больше и тверже и вдруг извергнулся фонтаном жидкости, от которого я чуть не задохнулся. Невольно я проглотил эту солоноватую вязкую жидкость. Это было необычно, но не противно. Вкус был даже немного сладковатый. Он шепотом выдохнул: “Thank You”. Мое возбуждение было почти на пике, но я не кончил.  

Через пару минут мы оба пришли в себя.  

 Это было прекрасно. Ты превосходишь все мои ожидания. Я чувствую себя старым развратником. Но давай, все-таки, уберем посуду.  

Я с трудом поднялся. Каблуки и накопившаяся нереализованная энергия давали о себе знать. За два раза мы все отнесли на кухню, и он поставил посуду в посудомоечную машину. Для меня это тоже была новинка. Закончив, мы пошли в спальню. Там тоже был телевизор с видиком. Джонни поставил кассету с лесбийским порно, которое меня жутко возбудило. Штаны Джонни снова вздыбились. Он повернул меня к себе лицом и снова начал целовать меня в шею и постепенно сбросил с меня пеньюар. Уложив на кровать, он начал гладить мои ноги в чулках неспеша продвигаясь все выше и выше. Мое сердце колотилось, голова уже не соображала. Я полностью был во власти новых ощущений. Добравшись до трусиков, он стал их стягивать. Я выгнулся, чтобы помочь их снять. И вот они уже на одной босоножке. Он дотянулся до тумбочки и что-то вынул. Его пальцы нежно смазали мою дырочку. Я приготовился к боли. Но я хотел эту боль. Он осторожно вошел в меня держа перед собой мои ноги. Сначала немного, а затем до конца. На сей раз было почти не больно. Я снова почувствовал, как он меня всего заполняет изнутри. Желание внизу живота горело жарким пламенем. Я застонал. Джонни начал двигать своим членом, и я почти сразу кончил, после еще нескольких движений он тоже кончил и упал на кровать рядом со мной.  

 Я совсем без сил – прошептал он по-английски.  

Полежав так около пяти минут, мы оба пришли в себя. Джонни спросил:  

 Может чайку попьем? Я тут привык к горячему чаю и без молока. Там у нас такого почти не пьют. И к местному шоколаду. Пошли!  

Он резко вскочил с кровати и протянул мне руку. Я поднялся, поправил на себе одежду и направился на кухню, стуча каблуками. Джонни включил электрочайник, достал деревянную коробочку с разными сортами чая и коробку конфет “Киев вечерний”.  

 Часть джентльменского набора? Кстати мои любимые. Хотя мне они редко достаются.  

 Наливай. Мне “Эрл Грей”, две ложки сахара. Чашки в шкафчике.  

Мы не спеша пили чай, разговаривая на отвлеченные темы. Вдруг он спросил:  

 Скажи, ты сможешь установить компьютерную сеть в офисе? Операционную систему на компьютере? Установить офисные программы? Обучить пользователей этим программам? Научить пользоваться почтовым ящиком? У тебя хватит терпения обучить богатого, самодовольного и туповатого хама элементарным навыкам пользователя? Я знаком с некоторыми такими. Это не празднуе вопросы. Я продавал машины им и их друзьям, и знакомым. Именно они сделали мой бизнес здесь довольно успешным. Почти все они – новички в современных технологиях и, при этом, никому не доверяют. Моей рекомендации они верят. И я могу тебя им рекомендовать. Ты заинтересован?  

 Да, конечно. Если даже и возникнут вопросы, я всегда найду с кем проконсультироваться. Да и на работе и меня есть доступ к интернету. Там тоже можно найти ответы на вопросы.  

 ОК. Но еще пару вещей. Прежде всего, никому не рассказывать кто, как и когда к тебе обращался. И второе: если будешь что-то для них покупать – не делай на этом бизнес. Поверь, они неплохо платят, при чем – наличными.  

 Извини, я не понял. Как это.  

 Ладно. Вполне возможно ты действительно об этом ничего не знаешь. Я объясню. Твой босс просит тебя купить для него компьютер. Ты идешь к поставщику, и он готов продать тебе его за $1000. Ты говоришь: “Я у тебя его куплю за $1200. Сколько я получу из $200 наличными? ”. Те, с кем ты будешь иметь дело этого, не терпят. Одно дело если это государственное предприятие, но, если частное – это как личное оскорбление. И хотя некоторые из них директора крупных государственных предприятий, но к своим предприятиям они относятся как к личной собственности. Себе они постоянно позволяют делать это, но не подчиненным. Каждый из них начнет с проверки. И если они что-то узнают – с тобой никто не будет иметь дела, да и со мной, потому что я тебя рекомендовал.  

 Тогда зачем тебе это надо. Я же жил как-то и без этого.  

 Мне хочется, чтобы ты материально крепко стоял на ногах, при этом зарабатывая самостоятельно. Я хочу, чтобы ты чувствовал себя уверенно и достойно. Так я могу сделать тебе что-то хорошее. Ты этого заслуживаешь.  

 Спасибо. Но ты и так для меня столько делаешь. Ты уже изменил мою жизнь.  

 Ладно, уже поздно. Пора спать.  

 Я еще в душ.  

 Я после тебя.  

После душа я надел комбинацию. Сатин приятно холодил тело. В кровати в новой одежде я чувствовал что-то сродни блаженству. После всего пережитого я заснул, не дождавшись Джонни. Проснувшись среди ночи, я осторожно освободился от его объятий чтобы сходить в туалет. Вернувшись, я какое-то время смотрел на него, спящего, мирно посапывающего и думал о том, кто я теперь, какой будет теперь моя жизнь и что мне со всем этим делать.  

Наутро я проснулся в кровати один. Я вышел в гостинную и увидел Джонатана за столом, что-то печатающим на каком-то необычном аппарате. Я понял, что перед ним был портативный компьютер. Я такого еще не видел.  

 Привет! Я проснулся раньше, и не хотел будить тебя. Просматриваю почту за эти дни. Обычно я это делаю несколько раз в день. Но с тобой я обо всем забыл. Хотя в выходные я не обязан работать.  

 Видишь, я уже начинаю тебе мешать. Шучу, шучу. Что это?  

 Это компьютер “Макентош PowerBook -100”. Относительно новая модель. Фирма их закупила для менеджеров. Хоть и маленький, но мощный.  

Я слышал о них, но видел экран “Мака” впервые. Он был похож на Windows 3. Тогда мне было не совсем понятно для чего этот Windows вообще нужен, но судя по “Маку” это работало.  

 Все в порядке. Я закончил. – Сказал Джонни, – Будем завтракать?  

 Да. Я только умоюсь.  

Умывшись, я оделся в свою родную мужскую одежду. Все заканчивалось. Сегодня я возвращаюсь в свою жизнь, но внутри сидел страх от понимания, что прежней она уже не будет.  

 Ты идешь? Кофе готов. Я сделал гренки.  

 Иду на запах.  

На столе стояли две чашки и гора гренков в тарелке. Все пахло очень вкусно.  

 Садись. Ты выспался?  

 Да, конечно. Все было просто незабываемо.  

 Выходные заканчиваются...  

 Да, я понимаю. Даже если на этом все закончится, я все равно буду тебе благодарен за них. Спасибо.  

Я подошел и обнял его. Мы поели молча. Каждый был погружен в свои мысли. Потом он мне показал свой “макентош”. Порекомендовал сайт где можно бесплатно открыть почтовый ящик. Он дал мне свою визитку, я ему написал свои телефоны – в квартире и на работе.  

 Ну что ж, мне пора сказал я. Завтра на учебу.  

 Я тебя отвезу. Давай собирайся.  

 Да вот – сумка при мне, так что все взял.  

 Нет, ты взял не все. – Он принес мне в пакете одежду, которую вчера купил.  

 Это твои вещи. По-моему, они тебе понравились, а мне здесь они ни к чему.  

 Чтобы не возникали лишние вопросы? – засмеялся я  

 Вот именно!  

Мы сели в его БМВ.  

 Я не очень люблю эту машину, но здесь они хорошо продаются, так что и это часть бизнеса.  

Возле моего дома он вышел из машины со мной.  

 Я еще кое-что хотел тебе сказать, но не хотелось говорить это в квартире. Ты, наверное, знаешь, что мы здесь под постоянным наблюдением. Наблюдают и за нашими контактами. Думаю, что наблюдают и ваши, и наши. Возможно даже, что у них одни и те же источники информации. Я должен был тебе об этом сказать с самого начала, но не хотел пугать, тем более что это мало что изменило бы. Не важно, сколько ты у меня был – час, день или просто со мной поговорил, – на тебя уже обратили внимание. Не переживай, начальник областного КГБ тоже ездит на купленной у меня машине. Скорей всего к тебе подойдут, предложат на них работать – сообщать информацию обо мне. Это нормально, соглашайся. Это их работа, они тоже должны отчитываться. Большинство девочек, с которыми я здесь имел дело, были или их девочками, или проститутками, а может и теми, и другими одновременно. Обычно их заставляют работать через шантаж. Не думаю, что за деньги. Тебя шантажировать не будут, обещаю. Какое – то грустное прощание получается. В эту пятницу я на неделю лечу домой – отчитываться. Увижусь с сыном. Я по нему скучаю. Но до отлета мы обязательно созвонимся. И жди звонков от клиентов. Встретимся, когда я вернусь. Все будет хорошо.  

 До свидания. Еще раз тебе спасибо за все.  

 Перестань благодарить, тебе спасибо. Я бы тебя поцеловал, но боюсь, что увидит кто-то из твоих знакомых.  

 Да, смутился я. Не поймут-с.  

 Ну пока.  

Он сел в машину, а я поплелся к своему подъезду.