ПСИХОСОМАТИКА

Психосоматика  

1990 год. Первая волна сокращений в НИИ, где работала Ника. Ника – профорг отдела и должна ставить свою подпись на проекте приказа о сокращении. Она с этим никак не могла согласиться, что кто-то из сотрудников окажется на улице. Но она может их спасти, хоть на время, пока подыщут новую работу. Она сообщила неприятную новость всем трём кандидатам на сокращение, и они взяли тайм-аут в виде больничного. Двое смогли перейти в другой отдел, а Санька-переводчик английского языка попал на пивзавод и спился. У него были такие задатки, а тут бросили щуку в реку.  

Прошёл год и новая волна сокращений не пощадила никого. Институт всесоюзного значения быстро шёл ко дну. Из 3000 сотрудников удержалось только 300. Это был стресс не только для тех, кто попал в число сокращенных, но и для оставшихся “счастливчиков”  

Устраивались на работу, у кого какие были возможности, чаще не по специальности.  

ИТР стали челноками, катались по известному маршруту в Польшу или Китай, другие пополняли ряды продавцов на рынках. Кого только можно было не увидеть на наших рынках?  

Прав был их заместитель генерального директора, который несколько лет назад предусмотрел эту ситуацию, сказав, что скоро все мы (научные работники и инженеры) пойдём пирожки продавать.  

Нику эта участь миновала. Она осталась в НИИ в числе трёх “счастливчиков”, но ненадолго. Работы не было. Изобретатели забыли дорогу в патентный отдел. Теперь им не платили по 50 рублей поощрительных вознаграждений. Это были деньги, хоть и небольшие, но некоторые клепали эти изобретения друг другом, чуть-чуть изменив какую- нибудь штучку-дрючку, при этом недурно подрабатывали.  

В условиях перестройки они сами должны были заплатить за оформление патента, сами следить не использовали ли его изобретение, а выплаты за использование патента в нашей стране вряд ли дождёшься. И раньше трудно было доказать внедрено ли твоё изобретение, да добиться выплаты, а уж в этой неразберихе и подавно.  

Раньше Ника получала приличную зарплату с ежеквартальными премиальными в районе 350 рублей, это было на уровне оклада кандидата наук. Теперь эти деньги превратились в копейки, на булавки, разве что хватило б.  

Ника сама ушла из НИИ. Ей опять повезло. Она нашла инвесторов из Ливана, и открыла с ними совместное предприятие да так ловко, так быстро, что ливанцы были удивлены её способностями.  

А что было делать? Был форс-мажор. Её партнёры, были журналисты и не имели предпринимательского опыта. Они отправили из Ливана груз, не поинтересовавшись законодательством страны импортёра.  

Вдруг Ника получает известие, что ей нужно встретить два контейнера с грузом в морском порту. Была только устная договорённость о поставках с одним из торговых предприятий, договора не было. Ника тоже с нулевым предпринимательским опытом. Неожиданно её попросили встретить в морском порту груз, вот она и поехала, да напрасно. Документы по неопытности не были оформлены должным образом. Ника срочно вернулась в Киев, быстренько оформила совместное предприятие и договор о поставках с означенным предприятием. Срочно, так как простой в порту стоил немалых денег.  

Ливанцы оценили её услуги и назначили зарплату, аж 100 долларов.  

Ей казалось это сказкой. И как же её опустили на землю после года работы, когда один из наших предпринимателей, узнав, что она в ливанской фирме работает, спросил:  

– Что 100 долларов платят?  

И ты счастлива.  

– Да. – гордо ответила Ника.  

Ведь её друзья и этого тогда не имели. До этого она доллары и в глаза-то не видела, не то, чтобы в руках держать.  

– Ну и дура. Для них 100 долларов, что для нас 10 рублей. Они тебя обманывают, используют, а ты веришь. Я в Ливане работал, знаю их политику.  

А спустя пару месяцев они и вовсе платить перестали, сказали, что им невыгодно бизнес в нашей стране вести, ненадёжно и нестабильно. Действительно, курс доллара за год поднялся в 10 раз. Это было правдой.  

Ника впервые за свою жизнь осталась без работы.  

И у мужа работа время от времени только появлялась. Жить было тяжело. Стресс, депрессия, а следом болезнь не заставили долго ждать. И пошли походы по врачам, экстрасенсам, целителям. Разные диагнозы, новые назначения, ноль эффекта, и с каждым днём всё ей становилось всё хуже и хуже.  

Муж её подруги Валерий посоветовал пойти к психиатру, и обещал содействие.  

– Валера, я же не псих.  

– Я чувствую, что у тебя это связано с психосоматикой. У меня там знакомый врач, хороший специалист. К нему не так легко попасть. Я договорюсь.  

Психиатр расспросил, чем занималась Ника.  

Она долго перечисляла все свои занятости, включая общественные.  

– А сейчас, чем занимаетесь?  

– Ничем.  

– Немедленно чем-то заняться.  

Таково было заключение врача.  

Ника в тот же день позвонила -директору организации при Министерстве культуры, с которой и раньше сотрудничала по общественной работе. Ей даже там работу предлагали, но тут подвернулись ливанцы, и Ника занялась новым для неё  

делом на ниве бизнеса, что ей было вовсе несвойственно.  

Ника объяснила причину звонка:  

– Элеонора Петровна, хочу подготовить выставку детского искусства. Можно сегодня к Вам подъеду?  

–А давайте завтра, сегодня уже конец дня. Вам срочно? Давайте осенью сделаем.  

–Нет, мне нужно сейчас.  

–Тогда приходите завтра.  

–Хорошо, до завтра.  

Директор встретила Нику приветливо, спросила:  

– А как, у Вас с работой? Ваше СП процветает, надеюсь?  

– Да нет, я сейчас свободна.  

Мои инвесторы сбежали. Бизнес не моя стихия.  

– А я ведь для Вас держу место зав. отдела культур национальных меньшинств. Зарплата, правда небольшая, но работа для Вас интересная и Вам под силу.  

–С удовольствием.  

–Когда можете выйти на работу?  

–Хоть сегодня.  

– Давайте уже завтра, я подготовлю приказ.  

Нике работа и правда пришла на пользу. Ей было здесь очень комфортно. Она была, как рыба в воде.  

Офис находился на территории монастыря, сама аура была положительной, благостной. И коллеги приятные, доброжелательные. Всё лето того года они вместе проводили интересные мероприятия, фестивали.  

Ника помогала в проведении мероприятий, сама встречала коллективы из разных регионов страны, размещала их в гостинице, сопровождала на концертные выступления. А по дороге, она с любовью рассказывала о своём городе, как заправский экскурсовод. Никто её не просил об этом, но ей хотелось поделиться информацией, которую сама почерпнула из многочисленных экскурсий. В своё время она любила посещать тематические экскурсии по городу, и сама иногда подрабатывала в выходные, показывая город приезжим туристам.  

Ника стала поправляться.  

Психиатр был прав. Надо было заняться любимым делом.  

Так прошло лето. Ника даже взяла отпуск за свой счёт на две недели и съездила в Париж. Это была её давнишняя мечта.  

И она осуществилась.  

Жизнь налаживалась.  

Ника будет всю жизнь благодарна коллегам Элеоноре Петровне и Валентине Николаевне за внимание, искренность, доброе отношение, которые сделали то, что не могли сделать разного рода целители. И хоть пути их разойдутся, они навсегда останутся друзьями.