Из жизни сущностей. Сущность 3370

Эпизод XXXIV  

На Азалию смотрела изумрудными глазами беспощадная смерть.  

Отталкиваясь ногами и помогая себе руками, Азалия поползла на спине из-под ухмыляющегося Яхонта. Первое желание было вскочить и, сломя голову, бежать, бежать, бежать… всё равно куда. Ей удалось выбраться из-под нависшего над ней дьявола в обличии Яхонта и даже встать на ноги. Яхонт не мешал ей, просто равнодушно наблюдал за тщетными попытками продлить жизнь и избежать наказания за непозволительные проступки.  

Азалия готова была рвануть вверх по тропинке к дому Надюши. Но мгновенная мысль о том, что ни в чем не повинная Надюша будет убита вместе с ней, остановила её. Азалия сделала несколько шагов назад, пятясь от Яхонта, и неожиданно бросилась по тропинке вниз к реке. Она с силой отпихнула Яхонта, пробегая мимо, и с криком «Пошел к Черту! » прыгнула в воду. Азалия поплыла на середину реки, не оглядываясь. Она помнила, что здесь было не очень глубоко, самое большое по грудь. Действительно, когда Азалия опустила ноги, то достала песчаное дно. Оглянулась. Яхонта не было видно нигде, ни на берегу, ни в воде. Азалия заметалась на месте, пытаясь определить, откуда придёт опасность. Что придёт и настигнет, она не сомневалась. Яхонт был не из тех Сущностей, которые останавливаются на полпути. Он завершит своё дело, как пить дать! Может крикнуть на помощь? Но кого? Надюшу? Что сделает слабая девушка против сильного Сущности? Только погибнет вместе с Азалией. Лучше уж одной…  

Яхонт вынырнул совсем рядом. Злющие глаза горят зелёными всполохами. Азалия, не помня себя, вцепилась ему в лицо ногтями. Яхонт не ожидал и не успел увернуться. Он издал гортанный вопль, страшно и дико, как раненый зверь. Лицо исказилось в мерзкой гримасе. Из оставленных следов от ногтей Азалии, струйками побежала темная кровь. Яхонт закрыл лицо руками и рычал. Азалия попыталась отплыть от него подальше. Яхонт настиг бедную девушку и, схватив за длинные волосы, начал таскать Азалию по воде. Боль была жуткая. Яхонт потащил Азалию за волосы в глубину реки. Она ухитрилась перевернуться на спину, билась, сопротивлялась, плакала от боли и страха. Азалия вспомнила, как Надюша упоминала про тихий омут на реке, ужасно глубокое место, которое боялись и старались никогда не подплывать близко. Видимо, туда и тащил её разъяренный Яхонт, чтобы утопить.  

Неожиданно палач ослабил хватку. Азалия смогла держаться на поверхности, не захлёбываясь. Дна под ногами не было. Кругом темная вода, внизу страшная непроглядная бездна. Они были в центре омута. Яхонт уже пришел в себя и опять мерзко улыбался. Он отпихнул от себя Азалию. Она забилась в истерике от сознания, что там внизу ничего, там лишь её неминуемая погибель. Кристиан где ты?! Оказывается, она в отчаянии выкрикнула это вслух. Яхонт громко рассмеялся.  

– Готова? – произнес Яхонт и скрылся в темной воде, блеснув изумрудами глаз.  

Азалия почувствовала, как её ухватили цепкие клещи за лодыжки и потянули вниз. Она ушла с головой под воду. Там было мутно, темно, жутко. Азалия инстинктивно забилась, пытаясь выбраться из темной воды на поверхность и глотнуть воздуха. На мгновение ей это удалось. Изверг отпустил ноги. Азалия дотянулась раскрытым ртом до спасительного глотка, и тут же снова ушла под воду. Теперь Яхонт обеими руками давил ей на плечи сверху. Азалия барахталась, но силы покидали её. Воздуха больше не было, а палач не позволял ей сделать ещё один хотя бы маленький глоточек.  

Всё? Это и есть – всё? Это уже всё или ещё не всё? Тишина, глухота, немыслимая жуть, отрешение. Азалия перестала биться и повисла в воде. Яхонт подпихнул неподвижное тело девушки в темную глубину. Азалия стала медленно погружаться на дно. «Вот я и умерла… свобода…», – последняя в ещё мерцающем остатками жизни мозгу.  

Чьи-то руки приняли её и, качая, как в колыбели, понесли к поверхности воды. Азалия чувствовала, как она плывет над темной водной гладью по воздуху, лежа. Добрые руки вынесли её из реки и уложили на траву, похлопали по щекам, несильно, но требовательно. Она уловила неясный шёпот, похожий на шелест прибрежной осоки, а может на тихий плеск речной воды у бережка. Ей несколько раз надавили на грудь, и… Азалия закашлялась, вскочила и выплюнула воду. Она задышала, мозг заработал, начал вспоминать. Азалия вспомнила, что она утонула, но кто-то спас её и вынес на берег. Азалия с трудом поднялась и снова беспомощно опустилась на траву. Колени дрожали и совершенно не слушались.  

Азалия откашлялась. Устремила взгляд на реку. Ей показалось, что на середине реки над водой возникло туманное едва различимое пятно. Пригляделась. Точно. Над водной гладью висели три легких облачка. Облачка стали приближаться к берегу, медленно плывя над гладью реки. На Азалию подул свежий ветерок, растрепав влажные волосы. Теперь она четко различила три белые фигуры над водой. Фигуры извивались, как дымок от костра и принимали странные позы. У фигур были лица, их можно было узнать. И Азалия узнала. Это были мама Кристиана Наталья Сергеевна, её сестра Настасья Сергеевна и Данька. Лица улыбались и что-то говорили беззвучно шевеля губами.  

Азалия вскочила и кинулась к воде, протянув навстречу фигурам руки. Ей не было страшно. Она любила их и хотела поблагодарить за спасение. Наталья Сергеевна погрозила ей пальцем и отрицательно покачала головой. Азалия остановилась, поняв, что приближаться нельзя. Она заплакала, но постаралась улыбнуться как можно добрее и нежнее, посылая воздушные поцелуи родным призракам и делая из пальчиков сердечки. Все трое помахали ей руками и стали удаляться.  

– Назовите её Наташенькой, – чётко услышала Азалия голос Натальи Сергеевны сквозь непрерывный шепот, висящий фоном в воздухе над рекой.  

– Кого? – торопливо спросила Азалия, но фигурки уже растаяли.  

Над рекой повисли тишина и покой.  

Утопив негодницу, Яхонт подался к берегу. Одежда намокла и стала тяжелой. Было страшно неприятно, не комфортно. Яхонт подплыл к берегу и начал выбираться из реки. Сейчас он посидит немного на мягкой травке, обсохнет, найдет Нарцисса. Смазливый чертенок запал ему в душу, он скучал по нему, когда долго не видел. Потом они составят отчет для Лихомани о проделанной работе. Пусть подавится, старая ведьма! Возможно он получит бонус за труды праведные (ха-ха) и хозяйка соблаговолит разрешить ему провести ночь с Нарциссом. Не плохие перспективы его ожидают. Заслужил, заслужил…  

Край рубахи зацепился за корягу, торчащую из воды. Яхонт дернул, стараясь не порвать дорогую вещь. Коряга не отпускала. Что за черт? Он дернул сильнее. Никак. Да, что за дела? Яхонт развернулся. Это была не коряга, его держала тощая старческая рука, ухватив за нижний край рубахи. Сердце тревожно ёкнуло. Яхонт рванул изо всех сил к берегу.  

– Погодь! – остановил его зловещий окрик сзади.  

Яхонт почувствовал, что его отпустили. Он повернулся к обидчику. Напротив, в воде стояли дед Миха и чуть поодаль за его спиной кто-то ещё. Мать твою! Удав! Лица суровые, не добрые. Дед приблизился, вернее, подплыл стоя и заглянул Яхонту в душу. Видавший виды Сущность замандражировал и понял, что влип. Призраки были сильнее, он это ощутил. Настроены они были решительно.  

Вдруг поднялся сильный ветер, просто с ног сбивал. Яхонт еле удерживался на ногах, стоя в воде. Он рванулся к берегу через прибрежную топь. Ноги вязли некстати, кроме того, приходилось преодолевать совершенно непреодолимую силу ветра, дующего всё время навстречу, куда бы он не повернулся.  

Дед ухватил Яхонта за ногу, поднял над головой и закружил, как пропеллер вертолёта. Яхонт заорал. Он пытался сконцентрировать в себе дьявольские силы, но чувствовал, что уступает призраку деда Михи. Раскрутив достаточно, дед выбросил Яхонта на берег, и тот больно шмякнулся оземь на спину. Яхонту показалось, что он переломил хребет. Яхонт задохнулся от боли. На него напал страх и предчувствие конца.  

Дед метнулся к Яхонту темной тенью. За ним последовал Удав. В руках у деда Яхонт заметил кол в руку толщиной с остро заточенным концом. Только не это! Яхонт дернулся, пытаясь встать. Дед наступил ему на горло и придавил неимоверно тяжелой ногой к земле.  

– Дай я! – услышал Яхонт голос Удава.  

Дед передал кол. Яхонт заизвивался как змей, захрипел, застонал. Удав размахнулся и с силой вонзил Яхонту кол между рёбрами.  

– Оси… – захрипел, булькая кровью Яхонт.  

– Осиновый, осиновый, – спокойно подтвердил дед. – Будь спок!  

Яхонт умер. Только широко распахнутые глаза продолжали гореть изумрудными огоньками.  

Удав упал перед дедом на колени.  

– Простил, дед? – тихо спросил он.  

Дед не ответил, только положил ему руку на склоненную голову. Плечи Удава затряслись, он рыдал, подвывая, как шелудивый пёс.  

– Приберись тут, – приказал дед.  

Удав оторвал Яхонта вместе с вонзенным в сердце колом и забросил далеко в омут. Тело покачалось на поверхности и стало опускаться по спирали, образуя водную воронку. Из кромешной глубины светились два изумрудных луча, но вскоре и они потухли. Прощай, Яхонт, навсегда.  

Нарцисс видел всё это, лёжа в высокой траве на берегу. Гибель Яхонта не произвела на него никакого впечатления. Он был озабочен одним, как не обнаружить себя перед Призраками и как поскорее смыться. В привычный Мир Сущностей он твердо решил не возвращаться. Тогда, куда? Он достал GPS, такой же, как у Яхонта, кстати, его подарок. Лихорадочно пробежался по базе Порталов. Выбрал. Нарцисс помчался через рожь напрямки без тропинки. Он вернулся в старый вонючий двор, залез под стол доминошников, настроил маршрут. Когда Портал открылся Нарцисс, не раздумывая долго, нырнул в него и умчался… Куда? Да, кто ж его знает. Где он сейчас мызгает, где творит свои мерзости? Одно хочу сказать, будьте осторожнее с этими забавными мальчиками ангельской внешности. Не ровён час, нарвётесь…  

Эпизод XXXV  

Азалия вернулась к Надюше. Та только проснулась и, сладко потягиваясь, молодым гибким телом, вышла навстречу Азалии.  

– Купалась? – зевая, спросила она.  

– Ага, – ответила Азалия, как можно беззаботнее.  

Ещё там, на реке она решила ни почём не признаваться Надюше, что с ней произошло. Теперь Азалия знала, что Даньки больше нет. Она печалилась, представляя, каким это будет ударом для Кристиана.  

– Где ж наши-то? – спросила Надюша, тревожно глядя на Азалию. – Да, что с то-бой? Горишь вся, перегрелась, что ли? Пошли в постель, а я молочка холодного сейчас…  

Надюша уложила Азалию на кровать, на голову нахлобучила полотенце, смоченное в холодной воде. Подала стакан прохладного молока. Азалия вся как-то ослабла. Её знобило. Нестерпимо хотелось спать. Дрема окутала Азалию, и вскоре она забылась сном.  

Ей приснился Кристиан. Они сидели в обнимку на берегу реки. Вокруг роем порхали красочные бабочки и стрекозки. Взмахивая разноцветными крылышками прелестные создания исполняли невероятно сложные танцы. Красота была умопомрачительная! Иногда прелестницы подлетали слишком близко, садились на руки, на голову, касались нежными крылышками лица.  

– У нас будет маленькая, – сообщила Азалия Кристиану. – Мы назовем её Наташенькой, ладно? Так мама просила…  

Кристиан засмеялся и поцеловал её. Он выглядел здоровым, молодым и счастливым, таким, каким Азалия увидела его первый раз и сразу влюбилась…  

– Без Перфехта не обойтися, – прозвучал сторонний голос.  

Азалия проснулась. Она припомнила свой сон. Пазл с наказом Натальи Сергеевны сложился. Она поняла, что беременна. А как же быть? Она же Сущность! Ей надо срочно к Префекту! Она знала о чём попросит Всемогущего Бессмертного. Она будет умолять его, пока тот не согласится на ЭТО. Тогда – вперёд, не будем тратить время!  

Азалия вскочила и выбежала из дома. Надюша сидела на лавочке и лузгала семечки. Она вскочила навстречу Азалии.  

– Куда собралась? Ну-ка, живо в постельку, отлёживаться!  

– Я сейчас, я быстро, я мигом, туда-сюда…  

Азалия чмокнула Надюшу в розовую бархатистую щечку и побежала к полю.  

– Азалия, вернись! – заголосила Надюша. – Что я Кристиану скажу?  

Азалия махнула рукой, некогда было рассуждать. Портал ждал. Ей надо было попасть в дупло, потом скорее в Префекторат к Всемогущему… Двор, стол, под стол, свет в Портале… Неимоверный риск, её может занести куда угодно, но родные на её стороне, они помогут. Помогите, родные! Умоляю!  

Прогон по переходному коридору, головокружение, тошнота, забвение себя… Не важно! Она в дупле! Ура! Получилось! Спасибо, родные!  

Азалия помчалась через Парк к Префектуре. Только бы Он был на месте. Азалия влетела в приемную. Навстречу ей из-за стола поднялась Фрея.  

– У себя? – выпалила Азалия. – Простите, здравствуйте!  

Фрея подошла, приобняла.  

– Будет через полчасика. Присядьте. Сейчас чаю.  

Азалия кивнула. Села на диван. Ей было плоховато, но она решила дождаться Префекта. Фрея подала чашечку с чаем. Азалия принялась жадно пить. Ей стало полегче.  

– А у нас тут такое… – начала Фрея осторожно, перейдя на шепот и выпучив глазки. – «Замшу» замели. Она прокололась. Её изобличили в попытке посягательства на жизнь Самого. Хотите послушать с подробностями? Вам интересно?  

– Конечно! – ответила Азалия, допивая чай.  

– Может ещё? – мило осведомилась сама любезность Фрея.  

– Хорошо бы…  

Фрея подала Азалии чай. Уселась рядом на диван и вот что поведала.  

Префект давно заметил за Лихоманью неладное. Он заподозрил заговор на государственном уровне с попранием власти, сменой режима и прочими сверх жуткими преступлениями. Ему никак не удавалось подловить мерзавку, поймать за руку. Наконец, после пожара в Синебородках, его терпению пришел конец. Перфект затеял нешуточную игру, чтобы спровоцировать Лихомань. Главная роль отводилась ей, Фрее. Ну, почти главная.  

Короче, в тот значимый день Перфект вызвал Лихомань в кабинет. Установленные в кабинете тайные камеры фиксировали происходящее. Лихомань вошла, за ней Фрея, якобы получить указания от Префекта. Префект сказался, что ему необходимо отлучиться по нетерпящему отлагательства делу, и вышел, приказав ждать.  

– Вот новости! Ждите его! А работать кто будет? – Лихомань была на взводе. – Хрен бессмертный!  

Вот! Настал момент истины! Фрея вышла на сцену.  

– Не такой уж и бессмертный…  

– Да-а-а? Ну-ка, ну-ка. Ты что-то знаешь про ЭТО?  

Лихомань обняла Фрею и даже чмокнула в щечку.  

– Фреюшка, мы же подруги. Расскажи, только мне. Ты меня знаешь, я – никому!  

Фрея поломалась ещё немного для пущей важности и начала рассказывать. На днях Префекта накрыло какое-то странное настроение. Он хотел задушевной беседы с другом. В качестве друга подвернулась она, Фрея. Сначала они болтали ни о чём. Потом Префект совсем расслабился и поведал Фрее свою страшную тайну.  

– Какую? – спросила шепотом Лихомань.  

– Он – не бессмертный! – также шепотом ответила Фрея.  

Обе уставились друг на друга. Помолчали. Лихомань подвинулась близко-близко и взяла Фрею за руку.  

– У тебя есть мужчина, Фрея? – спросила она.  

– Нет, – ответила Фрея.  

– Хочешь, я подарю тебе Яхонта? Он ведь нравится тебе, я замечала, – губы Лих-мани были у самого уха Фреи. – Ну-ну, не смущайся. Он превосходный любовник! Ты не пожалеешь.  

Она ещё нашептывала на загоревшееся ушко Фреи всякие подробности непревзойденных способностей Яхонта в любовных делах, поглаживая ручку Фреи.  

– Ну, и?  

– Что?  

– Считай, Яхонт твой! А как насчет тайны бессмертия нашего Папы?  

Тут по сценарию, разработанному Префектом, полагалось, что Фрея сломается и выдаст. Она сломалась со стоном и выдала. Префекта можно погубить, если поставить его золотые часы на … Тут Фрея для убедительности закусила нижнюю губу и заткнулась.  

– Золотые часы? – встрепенулась Лихомань. – Где они? В сейфе? Фрея, сейф открыт!  

– Нет-нет… – запротестовала Фрея.  

– Успокойся, подруженька! Я только на часики посмотрю. Какие они?  

Лихомань мгновенно оказалась у сейфа, с предварительно приоткрытой Префектом дверцей. Она распахнула сейф и выхватила оттуда часы.  

– Красивые! Прелесть какая! Фрея, время, назови время!  

– Не могу, нельзя, – Фрея типа заплакала.  

– Дурочка, маленькая! Старику уже пора на покой, он больше тыщщи лет живёт! А мы молодые с тобой! Представь, я буду Префектом со всей силой власти. Ты – моим замом, да ещё красавец Яхонт в придачу. Тоже, согласись, не мало. Время!  

– Обе стрелки на двенадцать!  

– Молодец! Хорошая девочка!  

Лихомань закрутила колесико стрелок. Вошел Префект. Сделал ужасное лицо.  

– Ты что?!! – закричал он. – Отдай!  

– Всё, мудачок! Приехали! Без пяти двенадцать, без четырех, без трех, без двух, без одной… Адьё!  

Лихомань свела стрелки и воззрилась на спокойно улыбающегося Префекта. Фрея успела отойти подальше от Лихомани, подозревая её будущую реакцию.  

– Не получается? – спросил Префект и рассмеялся.  

В дверь вошли пятеро бойцов, вооруженных до зубов, окружили Лихомань. Двое положили ей руки на плечи. Префект приблизился к «замше», теперь, явно, бывшей. На-клонился очень близко к уху:  

– Жо… с ручкой! Забыла наше сакральное число? Причем здесь дюжина?  

Лицо Лихомани передернула судорожная гримаса. Она рухнула на пол. Префект вытащил из её руки часы. Лихомань унесли на руках.  

– Спасибо, Фрея! Ты настоящий друг... пока…  

– Господин Префект, – укоризненно протянула Фрея и обиженно поджала губки. – Я ради вас… А вы…  

– Тихо, тихо. Возьми блокнот и ручку, пиши приказ. Назначить Секретаря Фрею – заместителем Префекта с окладом… И ещё один. За мужество, проявленное при задержании опасного государственного преступника… наградить денежной премией в размере десяти (сколько? ), двадцати окладов… Всё тщательно подредактируй, как ты умеешь, и мне на подпись. Иди поцелуемся, вечером банкет в лучшем ресторане, стол уже заказан. Нарядись, моя славная!  

– Шедеврально! – не смогла сдержать эмоций переполнявших её Азалия.  

– Да уж! – гордо заявила Фрея.  

– А что дальше с Лихоманью?  

– Дальше был Высочайший Суд, дело-то государственной важности. Лихомань признали виновной в государственной измене и покушении на жизнь Самого Всемогущего. Все 66 присяжных проголосовали «за» разсуществливание. Вчера приговор привели в исполнение. Лихомань – больше не Сущность. Она обычный Человек. Её выслали из нашего Мира. Куда – хранится в тайне и не подлежит разглашению в течение трёхсот лет.  

– О, как!  

Вошел Префект.  

– Азаличка! Как я рад! Вот это подарок! Проходи, дорогая! Фреюшка, пока нет Секретаря, сделай нам чайку. Не затруднит, милая?  

– Конечно, конечно…  

Как только Фрея поставила на столик чай и сладости и удалилась, Префект запер дверь на ключ и подошел к Азалии.  

– Что случилось, моя хорошая?  

Азалия молча упала перед ним на колени.  

– Что, что?! – неподдельно заволновался Префект. – Пойдешь ко мне Секретарём? У нас тут кадровые перестановки в связи с известными событиями. Вакансий полно. Я пошерстил Лихоманское племя на всех постах. Кого-то за решетку, кого-то поперли с «черными» билетами, остальные прижо… в смысле прижухли сами. Ну, тебе Фрея уже всё рассказала, поди. Да, встань же ты, Азалия!  

– Господин Префект! Самый Всемогущий и Справедливейший!  

– Да будет, будет… – Префект расплылся в довольной улыбке. – Захвалишь…  

– Умоляю, заклинаю, нижайше прошу…  

Азалия склонила перед Префектом голову еще ниже. Слезы капали прямо на ковер.  

– Ты что плачешь, дитя? – воскликнул Префект. – Перестань, я помогу тебе, речи не может быть. Ты знаешь мою привязанность к тебе. Опять с майором что-нибудь?  

Он разглядывал Азалию сверху. Длинные шелковые волосы доставали до пола. Вся хрупкая, нежная, невесомая… Прелесть, да и только! Плачет так трогательно! Надеется только на меня, верит в моё всемогущество! Не откажу, помогу!  

– Говори же, что ты вымаливаешь? Не могу смотреть на тебя коленопреклоненную.  

– Разсуществите меня…  

– Чего?!!  

Дальше Префект онемел. Всё, что угодно, но такой просьбы он не ожидал. Азалия подняла на Префекта полные слез глаза.  

– Я всё продумала. Мне не жить без него. Я хочу жить с ним в его мире на Земле. У меня будет ребенок от него, девочка Наташенька…  

– Ты что, не в курсе, что процедуре разсуществления подвергаются только особо опасные государственные преступники. Это Закон, детка. Ты-то каким боком к нему?  

– Умоляю, придумайте что-нибудь. Вы же мудрый больше тысячи лет живете!  

– Не дави!  

– Прошу, умоляю, заклинаю, прошу, заклинаю, умоляю… – Азалия твердила без перерыва.  

Азалия отхлебнула чаю и снова принялась просить, заклинать, умолять. Префект честно выдержал ещё пятнадцать минут, в течение которых, пытался вразумить слетевшее с катушек влюбленное дитя. Потом открыл сейф и достал из самого дальнего угла коробочку. Азалия прекратила бубнить.  

– Иди сюда, – позвал Префект. – Это личные запасы, так сказать. Осталось всего три таблетки, а было десять. Будет не очень хорошо. Готова?  

Азалию покоробило последнее слово. Так спросил у неё Яхонт перед тем, как утопить. А вдруг Всемогущий тоже решил её убрать, решив, что она предала Мир Сущностей.  

– Раньше, когда я был помоложе, я так бы и сделал, – прочитал её мысли Префект. – Сейчас во мне что-то дрогнуло, надломилось. Старость!  

Азалия опять бухнулась на колени.  

– Простите, господин!  

– На! Сунь под язык! Да, смотри не глотай сразу. А то так заберёт, мозги вылетят! Аккуратненько рассасывай! Сейчас ты станешь Человеком. Назад пути нет. Я переправлю тебя к майору. Живите счастливо. Рожайте деток. Будь осторожней с нами, с Сущностями. Мы всё-таки по своей натуре – та ещё мразота! Причепимся – пиши пропало! Обещаю, прослежу, чтобы тебя не трогали.  

Азалия бросилась старику на шею. Она хотела сказать ему массу добрых слов, но не успела. Её как-то забрало, закружило. Азалии хотелось плакать и смеяться. В какой-то момент ей стало плохо от боли в сердце. Она задохнулась от этой ноющей боли, ещё не-много и, она бы не выдержала и закричала. Азалия потеряла сознание, услышав напоследок «Так болит человеческое сердце», и провалилась в темноту.  

Очнулась Азалия на краю ржаного поля под березкой. Березка ласково шумела. Над Азалией по яркому синему небу плыли белоснежные кучевые облака. Она боялась вдохнуть полной грудью. Воспоминания о нестерпимой загрудинной боли пугали её. Азалия лежала и не шевелилась. Она услышала свист вдалеке и осторожно привстала. По тропинке через поле двигались три фигуры. Это были два Кристиана и ещё какой-то мужик. Ребята веселились.  

Азалия вскочила и понеслась навстречу. Один из Кристианов отделился от группы и помчался навстречу ей. Азалия прыгнула ему на шею, Кристиан закружил её. Его осунувшееся родное милое лицо светилось счастьем. Азалия провела рукой по седому «ёжику» и сказала про себя «Я теперь Человек, как и ты, и родим мы Человечка». Ей показалось, что карие глаза Кристиана всё поняли.  

Двое других подошли.  

– Знакомься. Костя – мой лучший друг! Решил параллельных Миров понюхать.  

Костя молчал, с нескрываемым восхищением глядя на красавицу Кристиана.  

– За это следовало побороться, – сказа он, наконец.  

– Хорош, пялиться! Девушку смущаешь, остолоп! – прикрикнул майор.  

Двинулись дальше через поле к домику Надюши. Кристиан не согласился отпускать Азалию и нёс её всю дорогу на руках.  

Вечером устроили праздник. Надюша расстаралась, наготовила вкуснятины. Кристианы рассказали, как удалось выкрутиться из, казалось бы, безвыходной ситуации. А всё устроилось довольно просто, но для всех загадочно и странно.  

Костя уже пробил ходы, как выручить двойника Кристиана. Договорился, подмазал кого надо, попросил вернуть должок за ранее оказанные услуги, пообещал помочь на будущее и так далее. Короче, он практически организовал побег Кристиану-двойнику при провед-нии следственного эксперимента. Но до этого не дошло. Утром начальник отдела, где работал Кристиан, полковник Яков Кузмич обнаружил у себя на рабочем столе пакет. Пакет был без почтовых штемпелей и марок. Полковник вскрыл его. Там лежало заявление на его имя, мобильный телефон и в отдельном пакете нож со следами крови на загнутом лезвии. В заявлении некий гражданин Удавкин в мельчайших подробностях описывал схему подставы майора Ти группой преступных лиц в составе его самого Удавкина, а также отъявленного рецидивиста Яхонтова по прозвищу Яхонт и несовершеннолетнего Нарциссова по прозвищу Нарцисс. Здесь же приводились подробные описания убийств уфолога, мамы Кристиана и Даньки. На мобильнике – даты и содержание переговоров по планированию злостных преступлений. Нож с отпечатками пальцев Яхонта и следами Данькиной крови – неопровержимая улика. Пальчиков майора Ти на рукоятке обнаружено не было. Майор был не при чем. Его отпустили.  

Поиски преступников результатов не дали. Яхонт и Удав были в базе со своими отпечатками. И один, и другой действительно были сильно запачканы, замешаны в куче самых страшных преступлений, но не пойманы, а находились в розыске уже много лет. Что подвигло Удава сдаться самому и сдать подельника, так и осталось загадкой для следствия. В конверте была ещё одна маленькая записочка лично для полковника: «Кузмич, если ты читаешь это, то меня нет в живых. Не бейся, не ищи. Удав». Эта какая-то слишком личная фраза смутила полковника. Он пытался вспомнить, что его могло связывать с Удавом, но так и не нашел хоть какую-нибудь малюсенькую зацепочку. Странное дело осталось странным навсегда и осело так и не доведенным до логического конца в архивах…  

Эпизод XXXVI – Заключение  

Азалия проснулась в светлой комнате от возни и посапывания доченьки. Кроватка Наташеньки стояла рядом. Азалия взглянула на свою малышку. Нет, ничего страшного. Просто что-то приснилось, лапочке. Она снова мирно спала, пуская слюнки. Вот уже два года Наташеньке, а Азалия вскакивает при каждом малейшем звуке из её кроватки. Аза-лия протянула руку через решетку кроватки и еле заметно погладила маленькую ручку, зажатую в кулачок. Дочка засопела и ухватилась за мамин палец тоненькими кукольными пальчиками. Зажала. Пусть спит, так ей спокойнее с пальцем. Азалия знала, что не отнимет у Наташеньки палец, хоть совсем замлеет в одном положении.  

Кристиан был на работе. Последнее время ему приходилось много пахать. Кристиан ушел из органов и снова организовал частное сыскное агентство. Ему помогал верный друг Костя и двое молодых рьяных пацанов, готовых не есть-не спать, а мызгать по делам фирмы день и ночь. Кристиан их очень ценил. Драл нещадно за промахи, но быстро отходил и даже извинялся, если чихвостил матом. Дела фирмы шли неплохо. Слава майора Ти как опытного сыщика, не знающего промахов, катилась по городу. Работы было достаточно. Буквально за год Кристиан мог себе позволить купить небольшой уютный коттеджик с маленьким участочком и перебраться из противной квартиры. Тьфу, тьфу!  

Они были счастливы. Азалия ухаживала за доченькой и ждала Кристиана с работы. Видимо таблетка Префекта не совсем погубила в ней Сущность, знакомое, как тогда, чувство тревоги и тоски овладевало Азалией, если Кристиан задерживался по делам. Сначала она замыкалась в себе, потом начинала бояться и не находить себе места, потом принималась подпсиховывать и злиться. Дочка часто спасала её, отвлекала и выводила из этого состояния.  

Наташенька открыла карие глазки, как у папы. Улыбнулась, потянулась к маме ручонками. Счастье моё! Солнышко светило в окошко сквозь тюлевую занавеску и ласкало ангельское личико малышки. Потом набежала тень. Азалия взглянула в окно. По небу плыли красивейшие белые облачка. Наташенька гукнула, засучила ножками, разулыбалась. Она просилась на ручки. Азалия взяла малышку и подошла с ней к окну. Откинула занавеску и залюбовалась красотой голубого неба в облаках. Одно облако вдруг дернулось и спустилось ниже остальных. Оно меняло форму на глазах у изумленной Азалии. И вот уже совсем четко она разглядела улыбающееся лицо Натальи Сергеевны. Азалия подняла малышку повыше, держа её под попку, и показала маме Кристиана. Малышка, как будто что-то поняла, потянулась в небо и загукала на своем языке. Из глаз Натальи Сергеевны выкатились две слезинки и упали дождиком на землю. Облачко растаяло, встроившись в общий парад облаков.  

По дорожке мимо шикарных кустов роз шел Кристиан. Азалия с Наташенькой поспешила своему любимому навстречу. Он нежно обнял их, целуя то одну, то другую.  

Будьте счастливы, мои хорошие!