Свобода.
Жизнь.
Смерть.
– Все, бегите! Спасайтесь, кто может!
Все эти слова превращаются в ничто перед таким понятием, как рабство. Лишение свободы, лишение жизни, даже отсутствие возможности умереть, чтобы спастись.
– Папа! Мне страшно!
– Не бойся, Марк! Папа и мама тебя защитят.
Раб полностью теряет всё. У него ничего не остаётся.
– Карла! Не-е-е-ет! Вы – УРОДЫ!!! Как вы посмели?!
– Папа! Мама!..
– Марк, убегай! Спасайся! Ты должен жить!
– ПАПА!!!!!!
Кроме того, кто будет распоряжаться его жизнью по своим интересам.
И снова, есть ли свобода в этом мире?
Существует ли она в мире, где рабство, несмотря на окончание многих эпох, существует?
– Схватите этого ребёнка! Живо!
Я постоянно задаю себе эти вопросы.
Но, даже сейчас, никак не могу найти правильный ответ.
Почему же?
Ответ прост – я успел повидать и ад и рай на нашей земле.
– Свяжите его и везите в Организацию!
И потому не могу сказать, есть ли свобода, или же её нету.
Странно, не правда ли?
Тогда я лишь был маленьким ребёнком, не знавшим мира. И тогда настал этот ужасный день.
Меня зовут Марк. Марк Роденхайт. Я жил в простой деревне со своими родителями. Первые семь лет своей жизни я провёл в беззаботном времяпрепровождении, иногда практикуясь в магии. Мы не были богатыми, но бедными нас нельзя было назвать. Друзей у меня было мало, но мне хватало и этого. Внешностью мне было не похвастаться – я выглядел, как обычный среднестатистический ребёнок. У меня были волосы тёмные, но не чёрные, как и подобает типичному шатену. Зелёные глаза, не слишком пухлое лицо. Всё это было.
Именно, было.
Но вскоре объявились люди, называющие себя Организация Свободы (далее ОС). Они уничтожали деревни, иногда даже города. Их главной целью были сами люди, которых они похищали и обращали в рабство, нацепляли заряженные магией ошейники, которые при нарушении лишали рабов сознание и били током сильно и больно. Но! Я ведь уже говорил про право смерти? Да, эти ошейник не убивали. Они пресекали всякие попытки самоубийства.
К слову, форма ОС: белый костюм, напоминающий зелёную форму военных, только белый. На головах у них белые шлемы, скрывающие их волосы (если они у них вообще есть, я не знаю). Все до единого носили красные очки. В качестве оружия они использовали шокеры, установленные на палках, и крепили на поясах. За их спинами висели ружья стандартного типа. Эти оружия пускались абсолютно против всех без разбору.
Ещё одна причина, по которой я не могу дать ответ на заданный ранее вопрос. ОС имеет в своём названии слово «свобода», а действует прямо противоположным образом. Что самое главное – они абсолютно уверенны в правоте своего понимания «свободы».
5 сентября 1095 года.
ОС вошла в нашу деревню, и уже через несколько минут деревню охватил пожар. Все автомобили и мотоциклы были выведены из строя, и никто из людей не смог уехать из города. Мои родители решили бежать через переулки. Сначала нам везло, и мы почти выбежали из деревни.
Но не смогли. Один из бойцов ОС обнаружил нас. Одним точным выстрелом он попал в голову моей матери, и она упала замертво. Мой отец в попытке отомстить за жену, набросился на солдата, постоянно крича мне убегать и спасаться. Я убегал так быстро как мог. Оказавшись в лесу, я услышал звук очерёдной стрельбы. Я быстро догадался, к чему эти выстрелы.
Но я сделал роковую ошибку.
Я остановился, чтобы оглянуться. Вся деревня была в огне, я слышал вопли, плач и крики отчаяния, которые немедленно затихали под звуки стрельбы.
Меня заметили, и я продолжил бежать. Но было поздно.
В меня выпустили цепи, сделанные из магии. Меня накрепко связало, и я упал на землю. Помню только, что меня ударили током. А дальше…
– Выходите, живо!
Один из солдат открыл дверь микроавтобуса, в котором, помимо меня, сидело 6 человек. Кто-то стонал от беспомощности, кто-то до сих пор продолжал кричать. На нас всех нацепили кандалы, сковавшие руки и ноги. Мы были одеты в серую майку и шорты того же цвета. На ногах не было никакой обуви.
Мы вышли из машины. Я безжизненными глазами посмотрел вперёд и увидел разноцветный купол гигантских размеров. Он был такой же в диаметре, как и наша деревня. Пейзаж вокруг не казался необычным, но создавалось впечатление, что мы находимся на самом краю Земли – там, где нет никого и ничего. Ещё раз оглянувшись, я увидел ещё несколько автомобилей и грузовиков, из которых выходили люди. А, тут есть и полулюди.
Полулюди – вид живых существ, которых по-другому можно назвать полукровками. Чтобы долго не распинаться, приведу в пример одного из полулюдей. У него собачие уши и хвост, и на некоторых участках тела есть шерсть. Были и другие виды полулюдей, но я про них уже и не думал.
Нас повели к входу в этот купол. Там было несколько ворот, через которые проводили заключённых. Нет, не заключённых – рабов. Каждому нацепляли эти проклятые ошейники.
– Не-е-ет! Отпустите меня! Я хочу домой! – обливаясь слезами, кричала одна девочка. По виду ей столько же и мне.
В ответ её лишь оглушили током и нацепили ошейник. Никто не желал слушать. Для них мы – лишь мясо, рабы, можно как угодно. Пока я подходил к воротам, количество бунтующих только росло. Это едва не переросло в бойню, но охранники спокойно разрядили в людей и полулюдей свои оружия, залив весь плац кровью.
Однако один получеловек всё-таки сумел убежать за деревья.
Двое уже собрались в погоню, как их окликнул противный голос.
– Пусть бежит. Всё равно он быстрее умрёт с голоду, чем выберется с нашей территории.
Вот как. Значит, бегство с самого начала было невозможно. Те, кто стоит у верхов ОС, сделали всё так, что даже успешное бегство обернётся безвыходной смертью.
К слову, о птичках. Обладатель этого голоса вышел из ворот и подошёл прямо к моей группе.
– Профессор Касандр! – окликнули его солдаты.
У профессора на лице было пенсне. Его одежда была такой же, как и у солдат, за исключением одетого поверх халата и отсутствия шлема на голове. Он был блондином. Судя по морщинам, ему примерно за сорок.
“Цок” Ошейник сел мне на шею. Перед тем, как мне его одели, я увидел, что с внутренней стороны были два выступа, растянувшиеся по всему кругу ошейника. Как только мне его одели, я ощутил, как эти самые выступы превратились в тонкие лезвия и начали вращаться в разные стороны. Я ясно ощутил, как лезвия резали мою кожу, но через пару секунд они остановились. Похоже, лезвия должны ассимилироваться с нашей шеей. Поэтому эти ошейники так проблемны.
– Не беспокойтесь, ребята. – Подошёл к нам Касандр. – Если будете слушаться нас, то непременно будете свободны.
Свободны? О чём это он?
Он говорил это таким натуральным голосом, что было почти невозможно догадаться, что его речь наиграна.
Все рабы мигом задрожали. Его слова вызвали реакцию, правда, не такую, на которую он рассчитывал.
Но не похоже, что профессора это удивило. Напротив, ему похоже, эта реакция понравилась.
Но даже в такой толпе был кое-кто, кто ни капли не отреагировал на его слова и продолжал смотреть на него пустыми глазами.
К несчастью, Касандр заметил меня. Посмотрев на то, что я никак не сменился в лице, он немного нахмурился, но потом расслабился и с появившейся на лице улыбкой подошёл ко мне.
Сев передо мной на одно колено, он положил мне голову на щёку. Я не реагировал.
Если честно, я просто не знал, как на это реагировать. Они забрали у меня всё. Я мог показать ненависть на лице, но… почему-то не мог этого сделать. Мои сильные эмоции будто запечатало. Вдобавок ко всему мой рот также не мог издать ни звука.
Но, как бы в противоречие ко всему сказанному выше, слеза стекла с моих щёк. При этом моё лицо осталось безжизненным.
– О-о…
Не знаю, как так вышло, но я привлёк его внимание.
– Как тебя зовут, малыш?
Я стоял молча. Я не знал, стоит ли ему отвечать. Но моё тело снова решило всё за меня.
– Марк… Роден-хайт…
Как только я сказал ему своё имя, он убрал руку с моего лица. Затем он сжал её в кулак.
Как всё к этому пришло? Моё маленькое тело отлетело на два метра, а на моей щеке остался синяк.
– Вот как, вот как. Марк, значит? Я запомню твоё имя. Уводите его.
Два солдата грубым образом поставили меня на ноги и затолкали в здание.
Войдя вовнутрь купола, я увидел такое зрелище…
Внутри был самый настоящий город. Потолок был завешен светильниками. Все здания был одного этажа или двух. Идя вдоль этих домов, я понял, что в них живут рабы. Завидев нашу очередь, они начали в спешке закрывать окна и двери. И так по всей “улице”. Пока рабы пытались скрыть себя от солдат, я увидел, что внутреннее убранство их домов было настолько ужасным, что казалось, что их мучают именно так.
Оставив позади длинную “улицу”, мы подошли к невысокому забору. От увиденного один из рабов начал блевать.
– Ты что творишь, грязное животное?!
И, разумеется, его наказали ударом тока.
– Быстро вернул всю грязь в рот!
Мужчина опустился на пол и начал слизывать собственную тошноту.
И хоть меня не стошнило, вид всё равно ужасный.
Мы стояли прямо перед ареной. Да, именно ареной, разделённой на несколько немалых блоков. Осмотрев помещение, я понял, что арена занимает бо́льшую площадь, чем жилые дома-тюрьмы.
На одной арене рабы, используя различное оружие, сражались насмерть друг с другом. Я с их стороны хорошо слышать такие крики, как «Прости! Прости меня, пожалуйста! », «Я просто хочу жить! ». Видимо, их заставляли драться с близкими им людьми, о чём также говорили слёзы на их глазах. А охранники, используя наэлектризованные хлысты, как могли, подначивали их драться.
На другой арене трое рабов дрались против крупного льва. Хотя, это и дракой не назовёшь, Лев просто за пару секунд разорвал их на части, сплюнув кровавые ошмётки. После этого охранник вытолкнул на арену следующих жертв, и всё повторилось.
И тут я зажмурился. Не смог вынести этого и спрятал свои глаза при помощи век. Я не стал смотреть на остальные участки арены. Охранник повёл нас дальше, сказав с ухмылкой:
– Вас это тоже ждёт. Посмотрим, сколько из вас выживут.
В конечном итоге нас разместили по домам. Мне достался одноэтажный домик на четверых, со мной поместили девочку-кошку подросткового возраста из расы полулюдей, мужчину, которого стошнило перед ареной и женщину лет двадцати. Короче, я был самым младшим. Сам дом, как и ожидалось, выглядел ужасно, ничего кроме стола и четырёх стульев, в доме не было. Была, по правде, батарея под окном, но больше ничего. Я отошёл к стене и сел на пол, обхватив колени. Моя безэмоциональность никуда не делась, но ужас до сих пор пылал в моей груди.
– За… за что мне это всё?
Я поднял опущенное лицо. Говорил мужчина, сидя за столом.
– Я просто хотел зарабатывать на жизнь, торгуя продуктами. Не этого я хотел!
Я только сейчас заметил, что у мужчины слегка свисает живот. Выглядел он лет на тридцать, но если бы сбрил свою бородку и усы, выглядел бы помладше.
Остальные, включая меня, молчали. Девочка-кошка тихо подползла ко мне и прижалась.
– Что ты делаешь? – спросил я пустым голосом.
– Интуиция подсказывает, что рядом с тобой безопаснее.
Тебе безопаснее с семилетним ребёнком? Это был сюрприз. Я посмотрел на её лицо и немного приоткрыл рот от удивления. Она была нереально красивой. Я ещё был ребёнком, и не понимал значения этого слова, но её красота неосознанно поразила меня. Её чёрные волосы с парой полос синего цвета, гладкое лицо, мягкие ушки и пушистый хвост. Если убрать тот факт, что она получеловек, её можно было назвать первой красавицей мира. Может быть, она поможет мне пережить этот кошмар.
Так я думал…
– Э-эй ты, девочка-кошка! Ты чего к нему липнешь?!
–?!..
Мужчина быстро подошёл к нам, схватил меня на волосы и отбросил в сторону. Я почувствовал боль из-за выдранных волос и схватился за голову. Только я успел опомниться, как мужчина соврал с девочки лохмотья и обнажил её кожу.
– В этом доме главным буду я!
Он уже сошёл с ума. Мужчина, нет, теперь просто мужик, снял с себя штаны. Упиравшуюся девочку-кошку он ударил в живот и остановил её сопротивление. Она схватилась за живот.
Надо её спасти!
Я поднялся на ноги и побежал к ним, стиснув зубы и сжав руки в кулаки.
– Не мешайся! – крикнул мне мужик и пнул меня ногой, отбросив к стене. Он удара я кашлянул кровью и упал. Сознание не потерял, но двигаться не мог.
После этого я отчётливо видел, как мужик нагнул её к стене и начал насиловать.
– Нет! Остановитесь! Нет! СПАСИТЕ!!!
Но мужчина не переставал насиловать её сзади. Я видел, как из её интимного места капала кровь, видел её слёзы, но что я мог сделать?
Мужик вскоре остановился. Оставив девочку плакать у стены, он подошёл к женщине, которая, как и я, сидела у стены. Грубо подняв её за руку, он сорвал лохмотья и с неё.
На меня никакого внимания не обращал.
Прошло несколько недель. Судя по словам солдат, ходивших за окном, уже середина декабря. Нас четверых уже неоднократно затаскивали на арену, но мы так никого и не убили, лишь дрались против мелких животных. Я даже подумал, что они хотят заставить нас уподобиться им, но ошибся. Мы каждый день работаем, таскаем тяжести, занимаемся любой грязной работой, какую только поручают рабам. Количество умерших рабов перевалило за сотни.
И вот я снова сижу за столом в своём доме, ем сухой хлеб, который нам дали. Я медленно пережёвывал каждый твёрдый кусок.
Даже несмотря на то, что сзади меня мужик в очередной раз насилует девочку-кошку. Я ранее узнал, что её зовут Сильвия. В отличие от первого раза, Сильвия больше не сопротивляется и отдаётся ему с пустым безразличным лицом. Ему действительно нет дела до меня.
Потому что я мальчик? Или потому что я ребёнок? Ведь обе девушки уже неоднократно лежат голые на полу, а мужик спокойно садится за стол и есть свою порцию хлеба. Мы с ним так и не перекинулись и парой слов. Будто так и надо.
Я ненавижу его.
Я презираю этого человека.
Я смотрю на него пустым взглядом, но если присмотреться, то можно увидеть в моих глазах бушующую ярость. Думаете, я так просто пущу всё ему на самотёк? Ну уж нет! Я до сих пор помню те слова, что сказала мне Сильвия. А он просто взял и разрушил всё её надежды в одночасье!
Прямо как ОС!
Доев свой кусок, он вновь пошёл к Сильвии. Теперь мои глаза полны гнева. Его теперь можно увидеть невооружённым глазом.
– Эй! Эй, я с тобой говорю, кошка!
Услышав его грубую речь, я повернулся.
Он вовсю отвешивал пощёчины Сильвии. Она не двигалась. Я слез со стула и подошёл ближе.
Сильвия лежала с закрытыми глазами и никак не реагировала.
Ужас проявился на моём лице. За все дни, проведённые в рабстве, я видел такое уже много и много раз.
Сильвия мертва.
Но мужик всё продолжал лупить её по лицу. Пробовал изнасиловать.
Хватит! Перестань! Она уже мертва! Хватит!
Я кричал в душе. Уж кто, а Сильвия не заслужила такой жизни! Она не должна была умереть!
– Она не должна была умереть. – Мои глаза наполнились тихим безумием. Я говорил так тихо, будто сам с собой. – Ты. Умереть… должен был ты-ы-ы-ы!
Я в ярости и с криком налетел на мужика сзади.
– Ч-что?! Т-ты?! Что ты-а-ха-ах…
Я не дам ему выжить!
Я обхватил внутренней стороной левого локтя его шею, вцепился в его голову правой рукой, изо всех сил не отпуская и не давая ему возможности вздохнуть.
– Кхе-кхе-кхе…
Мужик начал кряхтеть, пытаясь схватить ртом воздух.
Не дам тебе и вздохнуть!
“Кряк” Звук треска костей завершил нашу борьбу. Я свернул ему шею, кости сломались. Он упал на пол, так и не убрав идиотского выражения с лица.
– Хм-м-м…
Женщина проснулась. Похоже, шум её разбудил.
– Что случилось? – она спросила меня в недоумении.
Я не ответил. Окинув взглядом её голое тело, я подошёл к ней… и схватил её за горло. К моему удивлению, она вовсе не сопротивлялась.
Через полминуты она также бездыханно лежала на полу. Я посмотрел на стол – там ещё остались куски хлеба для девушек.
– Покойся с миром, Сильвия.
Я сказал это тихо и мягко, после взял и поочерёдно вытащил из дома три трупа и закрыл дверь изнутри. Охранники не стали разбираться, да и зачем это им? Их дела рабов не особо интересуют. Тела просто забрали и куда-то выбросили.
Так я стал жить один.
На следующий день меня снова притащили на арену. Против меня выставили, угадайте кого.
Дряхлого старика, который и на ногах-то еле держится. Мне выдали нож, а старику палку.
– Убей его, – резко приказал мне охранник.
Я пошёл вперёд. Почему я не ощущаю никакого давления? Потому что мой противник – старик? Или потому, что я уже убил двоих?
Охранники собрались в кучу и стали на нас смотреть с азартным интересом. Семилетний убийца против старика.
Кто кого? Так читалось в их глазах.
Команд к началу не было. Стартом боя считался выход рабов на арену.
Как только я сделал ещё шаг, старик вдруг перехватил палку и начал профессионально вращать её в одной руке. Понятно. Он – такой же, как я, а наша разница в возрасте только сильнее накаляет атмосферу.
Я не стал ждать его атаки и бросился вперёд, выставив перед собой чёрный нож. Тот перестал крутить палкой и, словно копьё, направил конец палки на меня.
Старик был невысокого роста, но всё равно был выше меня. Конец палки летел прямо мне в лицо. Я подпрыгнул и встал одной ногой на вытянутом посохе. Не теряя баланса, я согнулся, прыгнул вперёд и выбросил свою правую руку с ножом, целясь в шею. Старик махнул палкой вверх, избегая попадания. Приземлившись после невысокого броска, я заметил, что на щеке старика вида красная полоса.
Я таки попал в него.
Но, чёрт побери, какой же прыткий старик!
Я возобновил атаку. Старик ответил мне, раскручивая палку и направляя серию ударов в мою сторону. Половина ударов прошла, и по моему телу прошёл импульс боли, отчего я слегка поморщился.
Он не пускает меня к себе. На этой арене, покрытой песком, он как у себя дома.
Хм, минутку! Покрытой песком?...
Я побежал к нему в третий раз. Тот уже заготовил палку, готовясь атаковать меня на дистанции. И тут я, пнув ногой лежащий на полу песок, запустил его прямо старику в лицо. Тот по-старчески захныкал и застонал. И мгновенно открылся. Я сделал победный прыжок и вонзил нож ему в грудь.
Победа.
Труп старика унесли с арены. Я посмотрел ему вслед и понял, что после такого убийства я…
… ничего не почувствовал. Ни сожаления, ни боли, ни разочарования в себе.
Меня также увели с арены, нацепив кандалы. Но, как только мы вошли в район жилых домов, он повели меня совершенно в другую сторону. Я не стал сопротивляться. Пусть делают, что хотят. Мне уже всё равно.
– А этот малец неплох.
Три охранника, ведущие меня не пойми куда, начали комментировать мою битву. Мне всё равно.
– Использовать песок. Насколько я знаю, никто до него не применял таких нечестных трюков.
– Правда что ли? Неужели все рабы такие добрые?
– А ты представь себе! Им страшно убивать своих сородичей, и почти каждый бой оканчивается соплями и слезами. А этот малец безо всяких сомнений и сожалений прикончил того старика.
Прискорбно, но они правы.
– Эй, малец.
Один из них хлопнул меня по плечу.
– Теперь я понимаю, почему профессор в тебе заинтересовался.
Профессор? Тот мужик с пенсне? Ему от меня что-то надо?
Наполнив свой мозг сомнениями, я прошёл весь путь, абсолютно не слыша болтовни у себя за спиной.
– Мы пришли.
Я стоял перед простой железной дверью. Посмотрев назад и приглядевшись к инфраструктуре, я заметил, что я нахожусь в противоположной стороне от своего дома.
– Профессор Касандр! Мы привели эту мелочь!
Подождав несколько секунд, я начал слышать звуки приближающихся шагов. От этого звука у меня прошли мурашки по коже. Я с самого первого дня побаивался того профессора, а сейчас меня чуть приступ не схватил.
Почему я знаю такое слово, как «приступ» в семь лет?
Мои родители были врачами и много читали мне про медицину.
Злорадная дверь открылась, и за ней показалась знакомая фигура.
– Надо же, кого я вижу! – сказал Касандр в непритворном восторге.
Меня уже сама мысль, что такой, как он рад мне, приводит меня в шок. Хорошо скрыв нахлынувшие эмоции, я посмотрел на него.
– Марк, ты хочешь меня убить.
Мигом раскусил! Причём сказал не вопросительно, а утвердительно!
– Здорово, я хвалю это.
– Э? – я не сдержал удивления и выпустил звук.
– Это хорошее желание, без него здесь не выживают. – Говорит так, будто мы друзья. – Проходи. Оставьте нас.
Охранники сняли с меня кандалы и затолкнули в дом. Я с непривычки потёр свои запястья.
Касандр, посмотрев на меня, издал протянутое «хо-о-о».
– Так привык к неволе, что от свободы телу неприятно?
– Сво…боды?
Это слово – «свобода», что же оно на самом деле значит? Я снова пытаюсь задуматься, но реальность, в которой я нахожусь, не предоставляет мне такой возможности.
– Марк, ты знаешь, почему наша организация называется «Организация Свободы»?
Я медленно помотал головой.
– Мы создаём воинов, которые изменят мир. Все короли, императоры и вся монархия будут свергнуты, и люди будут освобождены от тирании вышестоящих лиц.
Погодите, что?
Та-ак, теперь я понял, к чему эта «свобода».
– И я один из претендентов? – я спросил это так уверенно, что даже поразился сам себе.
– Ты очень догадлив. Юный Роденхайт, теперь ты будешь жить со мной. Марлон, проводи его туда.
Ко мне подошёл мужчина лет двадцати-двадцати пяти. Марлон, кажется? Простой брюнет подстриженный классически, карие глаза и вполне подтянутое лицо. На первый взгляд представляет из себя снисходительного, но очень умного человека.
И тут он протянул мне руку. Почему он это сделал? Он собирается силком меня тащить?
Я не имел права отказывать и протянул свою руку в ответ. К моему удивлению, он спокойно взял меня за руку и со словами «пойдём» вежливо повёл меня куда-то.
Туда, куда Марлон меня привёл, было больше похоже на операционную, нежели на жилое помещение.
Видя помрачневшее лицо Марлона, я понял, что что-то тут не так.
– Марк, ложись на койку. – Сказал он почти приказным тоном.
Я, переполняемый сомнениями, медленно пошёл и забрался на койку. Всё ещё не понимаю, чего от меня хотят. Я в недоумении посмотрел на Марлона, но тот только прикрыл свои глаза. В операционную вошли шесть мужчин в халатах. С меня предварительно сняли верхнюю одежду (хотя, это одна лишь майка), обнажив немалое количество шрамов на моём теле, оставленных после многочисленных боёв на арене.
Мне на голову надели какой-то шлем, на котором было полно электроники, на руки и ноги прикрепили провода. На мой торс прицепили какую-то тряпку, к которой также были прикреплены провода.
Вошёл Касандр и встал рядом с Марлоном.
– Начинайте генную модификацию.
Генная модификация? В тот момент я даже не знал таких слов, но всё же почувствовал нехорошее.
Только я вздохнул, как чёрно-красные молнии начали бегать по проводам. Меня в ту же секунду ударило этими молниями.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!
Меня раздирала боль. Каждый сустав, каждый мускул, каждая клетка моего тела кричала, нет… вопила от боли.
Я заорал на всю операционную. Неважно, как больно меня ранили в боях, эта боль не сравнится даже со всеми взятыми ранами, что мне нанесли за эти недели. Мои глаза налились кровью. Некоторые участки моего тела начали кровоточить. Кровь шла даже изо рта.
Но только теперь, когда я страдал от невыносимой боли, я бросил последний взгляд на Марлона.
Он был в ужасе не меньше моего.
Э? Почему ему так больно? Он… переживает за меня? Тогда, почему не останавливает?
–!..
Моя реакция подтвердила это – боль утихала. Несмотря на то, что эксперимент продолжался без изменений, моя боль становилась всё меньше и меньше. Как бы поточнее сказать… моё тело… начало принимать эту «силу».
И тут операционную накрыло облако дыма. Я был почти в состоянии шока, но услышал звуки борьбы и ударов. Следующее, что видели мои глаза, Марлон подбежал ко мне и начал освобождать меня от проводов.
– Ты в порядке?! – с ужасом спросил он.
Этот человек… спасает меня? Раба?
Только я об этом подумал, он сделал то, что ввергло меня в ещё больший шок. Прислонив к моей шее какой-то ручной регулятор, он нажал на кнопку, и зелёная лампочка сменилась красной.
И в тот момент с моей шеи был снят ошейник.
– Что-что ты делаешь?! – забыв о своих правах, я начал орать на него писклявым голосом. – Почему ты спасаешь такого раба, как я?!
– Потому что тебе не место здесь. – Трезвым голосом ответил тот.
Не дав мне сообразить, он схватил меня на руки и побежал в сторону стены, которая внезапно открылась, показав небольшой тоннель. Марлон, ускорившись, рванул прямо в него.
– Держись, мы уходим отсюда! – его голос не терял уверенности.
Прекрати. Прекрати! Прекрати!!
– Прекрати мне помогать! Тебя не волнует своя жизнь?!
– Я давно потерял свою жизнь! С тех пор как попал сюда!
–!..
Жизнь? Свобода? Опять эти слова. Что же они значат?
– Ты… страдаешь?
Этот вопрос прозвучал из моих уст.
– Да, я страдаю. Наверно не так сильно, как ты. Но!.. Я больше не могу смотреть на то, как эти уроды порабощают ни в чём не повинных людей. Посмотри в зеркало! Ты теперь даже не похож на прежнего себя!
Только он напомнил…
Я впервые после эксперимента осмотрел своё тело. Оно было куда крепче, чем раньше. Но и это не всё. Мои волосы… поседели.
Марлон вытащил зеркало, чтобы мне это показать. Я в зеркале увидел лишь седовласого незнакомца.
С красными глазами и вертикальным зрачком.
– Что это?!
– Это – последствия твоей генной модификации.
– Генной… чего?
Марлон принялся объяснять мне, попутно делая прыжок за прыжком и не сбавляя темпа.
– Твоё тело… хм… переделали, так сказать. Из-за этого твоя внешность изменилась.
– …
– Марк, у тебя есть родные?
– Они мертвы. У меня никого нет.
Я понурил голову. Казалось бы, просто об этом сказать. Но теперь у меня ощущение, будто кошки скребут мою душу.
Однако Марлон почему-то повеселел.
– Тогда! Найди себе родных! Найди себе тех, кто примет тебя таким, какой ты есть! Найди тех, кому ты будешь дорог!
– Что ты…
– Считай это… своей платой за спасение!
Что за чувство? Что это? Кажется, будто огонь, потухший глубоко во мне, вновь зажёгся с новой мощью.
Мой взгляд больше не пустой? Как?! Как этот человек сумел это сделать?!
Яркий свет ударил в мои глаза.
– Мы сбежали! – торжественно заявил Марлон.
– А?
И правда, мы были снаружи купола. Но даже так…
– Но как мы выберемся отсюда? Апчхи!
Тем временем Марлон поставил меня на землю. Я ощутил странное покалывание. Это было немного непривычно.
Но очень приятно.
И, несмотря на это, на улице уже был декабрь. Снег заволок всё пространство около купола.
Получается, внутри есть специальная система отопления, которая распространяется на всё помещение.
Это же сколько энергии они тратят на это?!
Размышляя об этом, я снова чихнул.
– Возьми это.
Он накинул на меня небольшой плащик.
– Я зачаровал его, ты сможешь защититься от холода. А, ещё вот.
Он протянул мне фиолетовый камень.
– Это правда, что заключённые умирают раньше, чем выбираются отсюда. Но всё решает отсутствие пищи. В этом магическом камне еды хватит на целый месяц – именно столько тебе понадобиться, чтобы покинуть территорию. Также в этом камне есть все необходимые инструменты, чтобы ты не заблудился.
Внимательно выслушав его, я спросил кое-что, не дававшее мне покоя.
– Выходит, ты для этого дал провести эксперимент?
Я попал в точку?
– Да. С улучшенным телом ты гораздо выносливее и сможешь прожить без еды дольше простого человека или получеловека.
Всё-таки попал.
Хм, одну секунду, если он всё это мне говорит, то… Нет?! Неужели он?!
– Ты, что не идёшь?! – я испустил свой крик души.
Марлон в ответ лишь присел и погладил меня по голове.
– Я слышал про твоих родителей, Марк. Пусть ты будешь ненавидеть меня за это, но я поступлю так же, как и они.
–?!.. Нет…
– Где они?! – голоса охранников начали доноситься из купола.
– Марк, беги. Только в этот раз не оборачивайся и не останавливайся. Я смогу их задержать.
– Нет… Нет… – на моих глазах начали наворачиваться слёзы.
Он, Марлон, человек, что спас меня, говорит то же, что и мой папа. Это… ужасно. Я не хочу, чтобы его убили. Не хочу!
– Марк. Ты обязательно остановишь их планы. Я верю в тебя. Поэтому… – он поднялся на ноги и изменился в лице. – БЕГИ! И СПАСАЙСЯ! МАРК!!!
– Уа-а-а-а-а-а!!
Я рыдал, не переставая.
Я сделал, как он сказал – побежал что есть сил. Ни разу не обернулся. Ни разу не остановился. Лишь бежал, бежал и ещё бежал.
Спустя полтора месяца наступил февраль. Я шагал по снегу босиком, но благодаря накидке ни холода, ни боли я не чувствовал.
В итоге я сумел выбраться из леса и дошёл до маленькой деревушки.
И теперь я впервые обернулся в сторону купола.
Марлон мёртв.
Но я жив.
Остановить их планы, найти семью? Скоро ли я смогу сделать это?
Но я сделаю это!
Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.