Лесной кот

1.  

Поздняя осень пахнет прелыми листьями, а ранняя — искрится золотом. До хоровода листвы оставалось еще две недели. Кроны деревьев трепетали в нетерпении. Клены и тополя ютились по соседству с березами. Лес был так себе. Если проехать несколько дней в южную сторону, можно встретить настоящие дубовые рощи и семейства диких кабанов. Туры — могучие быки, выбитые безжалостными охотниками, уступили им свое место.  

В лесу царил тусклый полумрак. Солнце садилось за горизонт. Прощальные лучи огибали осиротевшие поля. Поникла трава под копытами каурой лошадки. Всадник, в неприметной серой кольчуге, ехал, не снимая закрытого шлема. Болтается на луке седла копье, которым так удобно колоть врагов, насаживать, словно на вертел. На круглом щите видны зарубки. Латы тоже посечены.  

Путь усталого воина лежал через лес. Следы свежей вырубки свидетельствуют о близости жилья. Действительно, дальше находился боярский хутор и несколько разросшихся деревенек, человек по сто в каждой. Есть еще богатое село соседа, которое захватил лет пять назад, договорившись с князем Михаилом. Прежний владелец был слишком независимым, за что и поплатился. Звали покойного Ерофей. Пока рюриковичи ссорятся между собой, всегда найдется предатель. Многие прикрывались именем князя, творя разбой.  

Смутные тени укрылись среди кустов, неслышно срывая красные плоды шиповника. Людей мучил голод. Лица, густо заросшие бородами, скрывали татей от правосудия. Попробуй опознать, когда приведут себя в нормальный вид. К одежде, из грубого материала, прилипли соринки, но еще не успела замараться. Для ватажки не составило проблем вырыть землянки в разных местах, на случай облавы. Люди во все времена будут заниматься разбоем, пряча это под благовидными названиями. Чем мягче система правосудия, тем больше взяточников.  

Самым примечательным казался высокий однорукий мужчина, кутавшийся в телогрейку. Он был жилистым, как ремень. Торчат в разные стороны усы, а на поясе сабля в потертых ножнах. Суровые морщинки и шрамы на лице выдавали в сорокалетнем мужчине воина. Карьера его сложилась неудачно, раз остался калекой и без средств к существованию. Половина людей оказалась в лаптях и с простыми дубинами. Лишь один носил залатанную кольчуг, до колен, и боевой клевец, которым удобно раскалывать рыцарскую броню. Поджарый и широкоплечий, он лениво развалился на травке, жуя соломинку. Большие голубые глаза мечтательно смотрят ввысь. К отряду Кречет примкнул недавно. Дружинник поссорился с воеводой и товарищами. Жестокость и их постоянные загулы вызывали у него раздражение. Более дисциплинированный, он понимал, что все это плохо кончится. Становится живым щитом скупого правителя не хотелось, как и гнуть спину в поле. Воина заметил атаман, прозванный Лесным Котом.  

Атаман был очень молодым, но пользовался большим авторитетом. Его маленький рост и небольшая физическая сила компенсировались скоростью и ловкостью хищного зверя. Очень выносливый, Кот умело метал ножи. Но главное — его врожденная хитрость и умение выживать. Он знал когда напасть, а когда лучше затаиться. После того, как перерезал глотки четверым особо дерзким компаньонам, его стали бояться. Люди говорили, что он уцелевший сын боярина Ерофея, а в одноруком узнавали верного воина — Гаврилу.  

– Хорош валяться, бездельник! – последний неодобрительно покосился на Кречета.  

Он порой завидовал сильному телу молодого здорового парня, а тот даже и ухом не повел. Сверху раздалось мяуканье.  

– Чу, кто-то едет, – прохрипел толстый мужик, по кличке Пряник. – Люблю гонцов — всегда нам гостинцы шлют!  

Пока толстяк скалил желтые неровные зубы, атаман поспешил наперехват. Легкий вес позволял ему двигаться быстро и бесшумно. Он ловко забрался на нижнюю крону и затаился над тропой, как рысь. Остальные не спешили, боясь спугнуть редкую добычу. Последнее время купцы не появлялись, а с бедных крестьян нечего взять, кроме скудной еды.  

Внешность Лесного Кота была непримечательной. Среди молодых турникменов он легко сойдет за своего. Жилистое и загорелое тело долго останется гибким и не зарастет жирком. Темные русые волосы криво обрезаны, зато не лезут на глаза. Кот ждал, словно тигр, готовый схватить антилопу. Безрукавка открывает тонкие жилистые руки, покрытые царапинами и шрамами. Легкий ветерок щекотал густую шевелюру.  

Путник, приближающийся под шелест листьев, казался чужим в бору. Личина шлема откинута, открывая миру гладкое безбородое лицо. Ясные васильковые глаза смотрят зорко, а мелкая сетка морщинок свидетельствует об усталости. Ироничная улыбка на алых губах подчеркивает легкую грусть. Немолодая кобыла, видимо, досталась по наследству. В народе говорят : старый конь борозды не испортит, но и глубоко не вспашет.  

Кот приободрился. Воин такой же коротышка, как и он, сильным противником не будет, можно попытаться взять живьем. Бугаю покрепче проще перерезать глотку, прыгнув позади на седло. Атаман прекрасно знал свои сильные и слабые стороны. В грубом противостоянии у него мало шансов. Каурая встревоженно тряхнула гривой. Наверное, что-то почуяла. Животные сразу замечают чужое присутствие.  

– Тише, Орлица! – звонкий голос юного воина прозвучал, на удивление громко, в тихом лесу.  

Кот даже вздрогнул, а затем подобрался и совершил прыжок. Всадник слишком удачно склонился к бархатной шее кобылы. На миг мелькнул смазанный силуэт и вот уже оба катятся по траве. Схватка длилась недолго, стебли толком не примялись. Воин не сумел отжать противника и оказался снизу. Кот занял выгодную позицию, упираясь коленями в грудь поверженного. Ими же блокировал одну руку. Таким образом он жестко зафиксировал захват и угрожал острым, как бритва, ножом. Шлем слетел с головы юноши, русая коса, свернутая змейкой, распрямилась.  

– Да, это же — дивчина! – сноровистый Пряник уже приготовил грубую веревку. – Что-то Русь совсем обнищала : баб в армию берут!  

– Это, чтобы солдаты не скучали, – пояснил ему Кречет.  

Они захохотали. Живот тучного разбойника колыхался. Эти двое быстро нашли общий язык. Гаврила скривился. Расхлябанность последних и панибратское отношение к отпрыску боярского рода вызывали у него легкое раздражение. Но он понимал, что сейчас их положение уравнялось. Нужно подбирать людей, которым можно доверить спину. Никакого заискивания и раболепства быть не должно.  

Удивленный атаман позволил Прянику обыскать смазливую девчонку. Ее нежное чистое личико дышало благородством, не подходящим дочери простого ополченца. Тонкий нос и мягкие скулы с румяными щеками довольно приятны. Стройный стан и талия подчеркивают маленькую грудь. Конечно, ее разоблачили, лишив большей части экипировки. Саблей завладел Кречет. Старая добрая рукоять пришлась по руке, а кольчугу примерял толстяк. Правда, она даже на голову не налезала.  

– Кузнецу продам, – пояснил он на насмешки. – Или дочке подарю, чтобы раньше времени женихи не щупали!  

Один из немногих, Пряник давно обзавелся семьей. Из дому его выгнала скука и нежелание гнуть спину в поле. Мужчина чувствовал себя вольготно лишь в лихой компании, где его шутки могли поднять настроение, а выпивка всегда под рукой. Тати не зверствовали, не резали никого без нужды. Обидеть женщину с ребенком считалось большим позором. С другой стороны, купеческого охранника никто жалеть не станет, раз сам вызвался на такую должность.  

Пленив юную девицу, они оказались в двойственной ситуации. Чужого воина следует лишить живота, но девушка выглядит такой прекрасной в одной поневе, что грех не воспользоваться. Испуганная, она была готова драться за свою честь. Кот, очарованный ее грацией, жадно принюхивался к непривычному манящему аромату девичьего тела. От разбитных толстозадых служанок в корчме пахло совсем не так. Товарищи видели, что он избегает общества последних, и постоянно поддевали язвительными шутками. Молодой атаман знал, что не со зла, но не пытался перевоспитать людей в два раза старше себя.  

– В глубине души каждый мечтает о единственной, но просыпаешься всегда в разных постелях, – опытный Пряник заметил его задумчивое состояние и хитро подмигнул.  

Кот ревниво покосился в сторону Кречета. Крепыш расплылся в глупой улыбке, саблю расслабленно опустил, живот постарался подтянуть, а грудь выпятить. Широкоплечий с простодушным деревенским лицом, он вызывал у мужчин доверие и расположение у молоденьких крестьянок. Остальные тоже отнеслись к пленнице снисходительно. Верный помощник атамана — Гаврила подался вперед. На скулах играли желваки, а единственная рука потянулась к острому клинку. В глазах мелькнуло узнавание и злорадство.  

– Как же я ждал этого дня, тварь!  

– Степаныч, ты чего? – насторожился атаман.  

Он нередко прислушивался к мнению товарища. Поведение старого, по его меркам, воина показалось странным. С чего взъелся на смазливую девчонку? Может, вспомнил свою молодую жену, которую зверски насиловали наемники Ярохвата? Когда-то последний вел общие дела с отцом Кота, а потом совершил предательство. Сын Ерофея не любил вспоминать о позорном бегстве, но уж очень хотелось жить в 14 лет.  

Люди работали в поле, возле реки Остер, когда метнулись всадники, на быстроногих невысоких лошадках. Гибкие плети в жилистых руках беспощадно стегали животных. На ходу они вскинули луки и поразили беззащитные цели. Ополченцы в свободное время брались за соху. Службу несли лишь несколько старожил. Они не испугались превосходящих сил противника и оказали достойное сопротивление. Кот успел выскочить в окно и затаился среди ветвей, растущих в саду. Инстинкт подсказывал ему, что не следует прорываться сквозь расставленную засаду.  

– Попутал чего? – Пряник опасливо покосился на обнаженный клинок в руке однорукого воина.  

– Это Ярохватова сучка — его кровь! – Гаврила зло скрипнул зубами.  

Увлеченные спором, разбойники не успели перехватить пленницу. Целью Полина выбрала одинокого парня, с глупой улыбкой. Жесткий пинок в пах заставил его согнуться и выпустить саблю. От громкого свиста кобыла поднялась на дыбы, вырывая поводья. Мужики шарахнулись в стороны, когда забила копытами. Девушка знала, что не ей тягаться в знании троп, единственный способ — уйти верхами.  

В коротком рывке Кот почти догнал гибкий силуэт, но ударить в спину не пожелал. Запомнились загорелые маленькие ножки и растрепанная коса, толщиной с кулак. Позади рычал от злости Гаврила. Он до конца не оправился после увечий и не мог тягаться в скорости с юной девой. Про жирного Пряника и говорить нечего. Он предпочел сделать вид, что помогает товарищу. Остальные виновато отводили глаза, хотя атаман не выглядел разгневанным. Зато помощник распекал нерадивых, особенно Кречета.  

– Идиот! Ты, что думал, она на шею бросится? Осел!  

– Дык, кто же знал? – крепыш виновато пожимал широкими плечами. – Я ожидал, что она меня поцелует...  

– Хорошо, что не кастрировала! – Пряник закашлялся от смеха. – Вот такую жену тебе и будем искать. Чуть гульнул на сторону, так сразу...  

– Дурачье! – зло сплюнул Гаврила, кусая кончики усов.  

– Что ты там говорил про дочь Ярохвата? – Кот нервно поигрывал ножом.  

Последний мелькал меж пальцев, как мотылек, не уследишь. Он часто так разминался. Скорость — единственное преимущество против неповоротливых здоровяков. Кречет больше паясничал, что сильно пострадал, просто хотел увильнуть от дежурства. Кому-то же надо проверять окрестности, на случай облавы или в поисках беспечных путников.  

– Отец твой в сговор с презренным родом вступал, хотел с Ярохватом породниться.  

Кот смутно помнил, что играл с маленькой девочкой вместе. То-то приятная, не будем скрывать, внешность незнакомки запала в душу. Уж не околдовала-ли его? Странное чувство, как будто знал человека всю жизнь, и вот теперь встретил после долгой разлуки. Сердце щемило.  

– В порядке -ли ты, братец? – Пряник, на правах старшего, проявил отцовскую заботу.  

От него исходило дружелюбие, душа на распашку. Поэтому многие его уважали и спрашивали совета. Опытный, он знал, что для молодого мужчины наступил период взросления. Ничего удивительного, что влюбился в загадочную красавицу. Хотя, самого привлекали более пышные формы.  

– Мир тесен, никуда от меня не денется! – с этими словами Кот пригвоздил бабочку к стволу.