Между строк

Солнечный свет просачивался сквозь открытые окна. Он переливался на радужном тюле, кидал свои весёлые зайчики в комнату, точнее на весь большой зал. В нём, точно трудолюбивые пчёлы, бегали из стороны в сторону люди. Все одетые в белые одежды, кто-то даже блондин. Фартуки сияли белизной, были у всех новыми и аккуратными. Особенно у неё, у девушки, стоящей у барной стойки и тщательно записывающей все желания заказчиков.  

– Вам один со сливками… – постучала ногтем по картинке.  

Потенциальный покупатель кивнул и уже достал деньги, чтоб расплатиться.  

– И один латте.  

Снова кивок.  

– Сколько с меня?  

А после подходил следующий. Эта самая девушка, улыбчивая и очень нежная с виду, порхала от одного клиента к другому, розовые волосы, собранные сзади в пучок, ритмично двигались и разлетались в стороны, кончики прядей всегда выбивались из прически и делали на лбу маленький весёленький завиток.  

– Эталь?  

Она обернулась.  

Пришёл новый клиент. Она снова удалилась на кухню. После вернулась с подносами. Села, потёрла лоб уставшими руками, выпила холодной воды.  

– Тяжёлый день? – поинтересовался парень, согнувшись и полуприсев напротив.  

– Не говори… Одна суета!  

– А что хочешь? Праздник…  

– Всегда тут так. Не продохнуть!..  

– Готовься, Эт. Ещё пару дней так. – парень махнул мокрой рукой на календарь. Новогодние каникулы показались в тот момент вечностью.  

– А раньше я так ждала их… – сказала Эталь.  

– И у меня было… Прошло. – с лёгкой улыбкой ответил он и убежал – как раз подоспел чей-то заказ. Латте Эталь так же уже почти сварился. Она достала самые красивые стаканы, вытерла их, разлила дымящийся кофе. Так же Эталь любила красиво украшать стаканы, накалывать на острые палочки бумажные снежинки и вкладывать их в дымящий напиток.  

– Как раз Новый год… Надо людей порадовать! – прошептала она и улыбнулась своими светлыми карими глазами.  

Неожиданно её снова окликнули.  

– Кто тут есть Эталь? Нам надо поговорить! – это сказал мужчина лет сорока на вид. Он довольно навязчиво хотел переговорить с девушкой, но тому была очень простая причина. Эталь заменяла начальника, когда тот был в отъездах или болел, а ещё считалась лучшим сотрудником.  

– Так она подойдёт или нет?!  

– И зачем так шуметь?.. – зашептались между собой официанты.  

– Я… к Вашим услугам, мистер. – девушка с розовыми волосами заулыбалась до самых ушей. – Вы что-то хотели?  

– Нет… – очарованный её красотой, вредный белобрысый мужик, на минуту потерявший дар речи, пробормотал что-то невнятное и, кажется, собрался уйти.  

– Погодите! – девушка окликнула его. – Заказывать что-то будете? – и протянула листовку.  

– Ах да!..  

– Вам с собой или здесь будете?  

Мужчина махнул рукой.  

– Без разницы.  

– Значит, завернем с собой. Два кофе с молоком? Отличный выбор! – и удалилась в сторону кухни.  

– Девушка… – расплатившись, начал этот человек. Он оперся о стойку и пристально заглянул ей в глаза.  

Такого взгляда Эталь ещё не видела, холодный, пронзающий до глубины души, он так и источал зло, скрытое, потаенное зло.  

– Вы что-то хотели? – сказала она привычную фразу, но с явным оттенком сомнения. Голос дрогнул и стал надломленным, ей явно было не по себе.  

– Просто хотел спросить…  

– Спрашивайте.  

– Верите ли вы в любовь?  

– Я?! – она точно не ожидала такого вопроса. На миг покраснела, засмеялась. – Что за вопрос?! Конечно… да!  

– У вас уже есть поклонник?  

– А это уже вас не должно волновать.  

– Я просто хотел сказать, что у такой красивой девушки, как вы, должно быть, море фанатов…  

– С морем вы ошибаетесь… – девушка покачала головой, но глазами явно заулыбалась. Ей вспомнились все те клиенты, которые отмечали её добрый нрав и приходили на кофе только ради неё. – Однако вы правы! У меня есть поклонники…  

– Это чудесно!.. – мужчина отвёл взгляд, вздохнул, обхватил руками дымящийся стакан и удалился.  

– Что он хотел?! – тут же подскочил к Эталь юноша бармен.  

– Так, ничего. Поговорить. Комплимент сделал… – и Эталь, до сих пор раскрасневшаяся, молча проводила глазами того мужчину. – А вообще странный… Никогда его прежде не видела. Не знаешь, – обратилась она, – кто он такой? Не видел тут?  

– Нет… Я не запоминаю лица!  

– Жаль… Его бы ты точно запомнил… – прошептала она, уже побледнев. Напряжение с лица прошло. И мокрые волосы неуклюже упали на плечи.  

– Возможно, просто больной.  

– Нет…  

– Какой-то псих!  

– Ну, разве что только маньяк! – подхватила этот бессмысленный спор. – Нет. Не знаю. Но он странный. Начал неожиданно разговор…  

– Одинокий по жизни…  

– Возможно.  

– Влюбился в тебя? – юноша засмеялся от слов.  

– Снова не угадал. Но… Да, он о любви говорил.  

– Такой высокий и одет старомодно?  

– Да.  

– Тогда его знаю! – парень изобразил на лице глупость. – Забыл! Теперь вспомнил! Это наш… местный…  

– Кто?  

– Я не помню, как точно зовут его.  

– А чем занимается по жизни?  

– Писатель.  

Почему-то этот ответ ничуть не удивил Эталь. Она лишь кивнула и заулыбалась.  

– Ну, тогда ясно. Знаем таких! – рассмеялась и не придала больше никакого значения. – Сейчас же все пишут! И я как бы писатель! – смех её стал ещё заразительнее и ярче. – Вот недавно стишок написала, целая поэма! Ха-ха!  

– Прекрати… – парень дёрнул её за фартук. – Прекрати смеяться! Он не такой… не… не из «новых».  

– Не шутишь?  

Смех моментально исчез.  

– Настоящий?  

Кивок.  

– Из старой партии. Одинокий дядька. Живёт где-то на окраине города. Никто про него ничего не знает, кроме его книг, разумеется.  

– А пишет о чём?  

– О любви.  

Эталь убедительно кивнула и уже тише прошептала в самое ухо юноши:  

– Тогда я всё поняла! Это уже не ново!  

***  

Разговор со своим коллегой, его не наигранное удивление и трепет в голосе заставил Эталь задуматься.  

«Правду ли он сказал? И что хотел тот… писатель? Почему он обратился ко мне, почему спросил о любви? Даже если бы он хотел найти себе новый материал для книги, разве не мог он просто всё это представить? Хотел реалистичности и настоящих эмоций? А может, ему просто понравилась я? Всё может быть… Это тоже. Нельзя ни о чем забывать. »  

Она шла по тонкой тропинке. Железная дорога как раз находилась рядом. Маленькие цветочки, уже победившие зиму, одиноко выглядывали из-под железных рельсов. Можно было, наконец, распустить волосы и перестать думать о работе, перестать одевать на себя маску хорошенькой девочки, решать всё и за всех и снова взлететь от радости.  

Полёт значит для Эталь всё. Конечно, бескрылый, но радостный. Она порхала, точно бабочка, по своей жизни. И все с удивлением звали её «самой счастливой знакомой». И сегодня она так же летела домой, торопилась, бежала изо всех сил, хотя и не спешила совсем. Она с восхищением смотрела на эти маленькие цветочки, сумевшие победить холод и расцвёвшие даже в такую серость. Хотя зиму назвать серой неправильно. Сотни цветастых вывесок украшали дома и магазины. Они изображали оленей, Санту и просто звёзды, и ёлочки – красные, жёлтые, золотые, а зачастую горящие серебром или переливающиеся сине-зелёными оттенками, они освещали дорогу не хуже самих фонарей, и их было много; на улице сновали дети. Эталь шла вприпрыжку, напевая что-то под нос и разглядывая разноцветные вывески, которых с каждым днём становилось всё больше и больше, и буквально через несколько минут уже соскочила с рельс и помчалась к своему подъезду.  

В душе уже царил Новый год, хотелось праздника и светлого счастья. Каждый раз накануне этого дня казалось, что жизнь наладится, и всё станет лучше, но каждый раз не случалось. Серость оставалась и передавалась от декабря январю, а сказочное будущее только грело мечтами. Если бы Эталь знала, что её ждёт потом, то, наверное, ценила бы каждое даже такое «серое» мгновение. Но увы… Она всё ещё верила в сказку и в том, что мир не изменится.